Попроси у неба счастья

Но девушка оставалась серьезной и даже не улыбнулась.

– Будь рядом, Алекс. Меня поставили в известность, что Совет должен решить сегодня важный вопрос. И это странно, потому что обычно князь должен собирать Совет.

– Я знаю уже об этом. Вернее не знал, но сейчас думаю, что меня специально отправляют в соседнее село. Я ведь давно хотел посмотреть на работу резчиков, но только вчера мне сказали, что соседняя община готова меня принять и показать резные плиты. Поэтому сразу после трапезы я отправляюсь с двумя сельчанами туда.

Любава тревожно посмотрела на него\

– Не бойся, – продолжал шептать Алекс, – что может случиться за день? Завтра я приеду назад и потом поговорим. Она взяла под столом его руку и пожала.

А в глазах мужчины, который сидел напротив, закипала ревность. Тодор, конечно, заметил перешёптывание Любавы и Алекса и чёрная игла доселе незнакомого ему чувства дырявила его сердце и застилала глаза завистью при виде своего успешного соперника.

После трапезы собрался совет в гостиной зале. Чинно сели бояре на тяжёлые скамьи, а Любава заняла привычное для неё место на кресле возле окна. Окинув взглядом присутствующих, обратилась к ним.

– Здравы будьте бояре мои и все мужи. Дела народные как всегда собрали нас чтобы совет держать. Вначале видя наших гостей из Искоростеня, которые собрались в дорогу, прошу их принять наши соболезнования. Я вчера узнала, что князь ушёл к предкам, как и наш князь Мал. Пусть боги милостиво примут этого человека, – она склонила голову и её примеру последовали все присутствующие.

– А теперь начнём наш совет. И как обычно я прошу остаться только жителей нашей земли. С вызовом посмотрела на своих гостей. – Им нужно спешить. Народ искоростеньский ждёт их, чтобы достойно провести своего князя и увидеть нового.

– Нет, княжна, решение совета касается и их.

И тут в Любаве снова проснулась дерзкая девочка.

– И всё же я настаиваю на том, чтобы гости подождали наше решение за пределами этой гостиной. Думаю, что они не обидятся.

Те может и обиделись, но вида не показали, а склонив головы, вышли.

– Я догадываюсь, какие дела сегодня будут решаться. Вчера я уже краем уха слышала о них. Знаю, что вы без меня и за меня решили найти мужа мне. Ваша забота для меня лестна… Но, – голос её постепенно накалялся, – почему за моей спиной? Разве моя семья, а потом и я хотя бы раз шли вразрез с мнением большинства? Молчите? Тогда я скажу. Нет. Если вы считаете, что так нужно земле древлянской, то так тому и быть. – Голос девушки умолк на самой высокой ноте, она была на грани срыва. Окружающие её люди знали Любаву с детства. Старшие были под началом её отца, те кто помоложе, дружили с её братом. Любили за мудрость не по годам, красоту девичью, сноровку воина.

И сейчас, видя как девушка мучается, большинство не понимали причин этого. Тодор был красив, богат, имел большую дружину, которая не пострадала так, как дружины других княжеств. Чего ещё надо этой девочке? Такой союз был необходим городам древлянской земли.

– Ты наша княгиня, – молвил седобородый старейшина, – и ты первая должна подумать о судьбе древлян.

– Но разве города древлянские не могут просто объединиться,– возмутилась Любава.

– Могут. Но залогом крепкого союза будет, да благословит это Лада и Купала, супружеский союз.

В зале воцарилась тишина. Все взгляды устремились на юную княжну. Последнее слово должно было быть за нею.

Любава думала… От Тодора она узнала мысли старейшин и ночью почти не спала. Размышления были о том, как уравнять между собой долг перед своей родиной, вырастившей и вскормившей её, и любовью, которую она больше не познает. Княжна воспитывалась воином и сама им была, поэтому на первое место ставила не себя… Но маленькую лазейку она всё же оставила .

– Я согласна, – по залу прокатился шелест одобрения. – Но вначале я хочу лучше узнать этого человека и потом решу.

– Они сегодня должны уехать, а человека никак нельзя узнать, если он далеко. Что делать будем, мужи? – снова подал голос старейшина.

– А ты, Любава, поезжай в Искоростень. Посмотришь сама, так ли ладна дружина там, или это только разговоры. Хороши ли укрепления. Да и от нашей земли поклонишься праху князя погибшего. Вместе с нами ведь стояли против врага.

Девушке хотелось выиграть немного времени, а там может всякое случиться, и ей не придётся жить с нелюбимым.

– Хорошо, я поеду. Кто же будет в моё отсутствие вершить дела народные?

– Не волнуйся, княжна, езжай спокойно. Не навсегда же. Посмотри, присмотрись ко всему. Пойми, не заставляем тебя, но видим в этом выход.

– Тогда объявите ваше решение. Зовите искоростенцев.

Те, видно, ожидали в сенях. Вошли в залу в покрытых бархатом островерхих шапках с мечами у пояса. Нервничал Тодор, правая рука крепко держала рукоять меча, да так, что побелели костяшки пальцев. В его глазах был немой вопрос, которого он не мог скрыть.

Любава стояла и гордо приподняв подбородок, смотрела на вошедших.

– Желая укрепить наши земли перед наступающими опасностями мы принимаем ваше предложение об объединении наших усилий и наших дружин. И в залог образовавшегося союза мы отдаём вам нашу княжну.

Любава видела, как с лица Тодора слетела маска показного спокойствия и он широко улыбнулся.

– Но мы никогда не заставляем силой наших девушек выходить замуж. Есть закон, что умыкнувший девушку без её на то согласия будет наказан смертью.

Поэтому Любава, не связывая себя пока ни словом, ни клятвой поедет с вами в Искоростень. Если люб ей будет Тодор, то боги благословят этот союз, если же нет, то так тому и бывать.– закончил старейшина свою речь.

– По сему и быть,– выступил вперёд Тодор. – Правильное решение. Насильно мил не будешь. Пусть погостит у нас княжна.

А вам, княжьи люди, спасибо за приют и ласку. Чувствовали мы себя как дома. Но пора и честь знать.

Закипела работа в княжьем тереме: бегали дворовые девушки, собирали в дорогу Любаву. Чтобы и поесть и одеться.

Княжна стала искать Алекса, но он уже уехал. Она порою ему удивлялась: такой чудной. Всё парню было интересным. Разглядывался вокруг, во всё вмешивался, ко всему хотел приложить свою руку. Девушке необходимо было с ним встретиться, потому что эмоции переполняли, но парня в городе уже не было.

Выехали, когда солнце уже поднялось. Любава не привыкла за кем -то пыль глотать и поэтому вырвалась вперёд, к ней присоединился Тодор. Двое других немного отстали, видимо, чтобы дать молодым немного поговорить.

Молчит Любава. Не спешил начинать разговор Тодор.

Ветерок проносится над дорогой, захватывает своим дыханием росы и отряхивает их с тоненьких стебельков травы, которая облегчённо поднимает свои зелёные побеги к небу. Возле дороги, среди травы очень много цветов: особенно приветливы колокольчики – под копытами земля подрагивает и они кивают и кивают всадникам.

В траве стрекочут кузнечики, а в высоком небе завёл свою песню счастливый жаворонок. Дорогу перебежала лиса и остановилась кумушка посмотреть, это кто там пожаловал.

Но всадники ничего вокруг не замечают. Прядут свои мысли. У кого они с надеждою, а у кого печальные… Совсем заела тоска Любаву, так хотелось повернуть лошадь назад, но нельзя. Дала слово.

– Далёк ли наш путь?

Тодор встрепенулся. Ну слава богам, молчание прервано. Оно тяготило и чувство вины не покидало.

– Да нет. Скоро будем на месте.

– А что там? – показала девушка рукой. – Меня Мал брал в Киев, а севернее нашего города никогда бывать не приходилось.

– Тебе понравится, потому что всё такое же вокруг: леса, поля, озёра. Большие просторы.

– Да, земля у нас одна… Простор такой, что дух замирает.

Когда солнце стало в зените, всадники остановились и спешились под высокой могилой.

Воевода достал куски оленины, порезал и поджарил на костре, который они развели. Первый кусочек подал Любаве. И хотя кушать ей не хотелось, но не отказалась. Потому что от мяса очень так аппетитно попахивало дымком. Поджаристая корочка поблескивала от выступавшего жира. Долго не сидели, хотелось побыстрее попасть в город. Но и шаг не ускоряли, но лошади не устали и чувствуя скорый конец путешествия, сами рвались вперёд.