Попроси у неба счастья

– Вы сами эти законы преступили, когда расправились с Игорем. Помнишь? – глаза Полуяна зло сверкнули.

– Мы за это заплатили. Тысячами жизней наших земляков…

– Я больше ни о чём не хочу с тобой говорить. Твоя жена пыталась меня убить .Сам знаешь, что за это она должна держать ответ. Попытка убийства – это то же что и убийство. Так гласят наши законы.

Тодор понимал, что все разговоры бессмысленны: он лучше сам сто раз умрёт, чем отдаст свою Любаву. А Полуян не отступится. Уж очень далеко зашёл и наименьшее отступление от плана его дружина посчитает слабостью. А слабым не место возле княжеского стола.

– Решай, князь! Даём тебе срок до следующего утра, а после приступом возьмём город.

Тодор ничего на это не ответил, развернув коня и пришпорив его, галопом поскакал в город.

– Что решили, князь?– вышел навстречу Вит, один из старейшин, которого знал Мал.

Десятки глаз бояр и старейшин были устремлены на него и все ждали ответа.

– О чём бы мы не говорили, у них одно условие – выдача Любавы, – склонил голову Тодор.

И в лесу тогда никого не было, но все знали о неудачном посягательстве на их княжну, Полуяном. И чем всё закончилось, тоже знали. Но отношение к событию было разное. Тогда и совсем другое сейчас . Тогда, когда слухи быстро распространились, поселяне чувствовали гордость за свою юную княжну, сейчас же многие из них считали, что ничего ведь страшного и не случилось, чтобы убивать киевского боярина. Такая судьба женщины. Берут не особенно спрашивая.

– А что они могут с ней сделать? Не убьют же, – вкрадчиво спросил Изяслав, самый молодой боярин Малина.

Его не видно и не слышно было, когда княжил Мал. Но князя не стало как и бояр, которые прошли все невзгоды с этим князем. После того, как Ольгой были уничтожены все лучшие мужи древлянской земли, проявились такие как Изяслав, стремившиеся только к увеличению своих богатств любыми путями, готовые подмять всех, кто стоял на их пути к вершинам власти.

– Помолчи, Изяслав, – нахмурил брови Вит.– Это только предлог- Любава. Грабить ведь пришли: всё им мало…

– Я тоже так мыслю,– благодарно взглянув на Вита, кивнул головой Тодор.

– Только помоги отстоять город, мало дружинников у нас.

– А я всё -таки думаю, что нужно миром это решить,– не унимался Изяслав.– Откроем им ворота, пускай посмотрят, что Любавы здесь нет. И они уедут в

– …Искоростень. – Закончил за него Тодор.

Может так и лучше будет для этих людей. Если они так хотят… Он же тем временем сумеет организовать оборону. Правда, хорошо зная свою жену, он верил, что там уже всё готово к обороне. Там не ждут, что он приедет и начнёт всё делать сам. И Алекс ей в этом очень поможет. Искоростень укреплён значительно лучше укреплён и они продержаться сколько, сколько будет нужно. Тодор знал, что его город выстоит в этой облоге. По крайней мере до приезда княгини Ольги из Византии. Он почему то верил, что ей надоели эти распри, и за мужа она отомстила сполна.

Киеву нужен и важен был мир с соседями. Ну если не Киеву с его боярами, то по крайней мере –княгине.

– Ну что же, если вы решите так, то я со своими дружинниками покину ваш город. Но знайте, не сопротивляясь и открыв свой город, вы отдадите его на разграбление.

– С чего бы киевским боярам нас грабить? У них своего добра полным-полно, – не унимался Изяслав.

И Тодор увидел, что некоторые старейшины и бояре согласно закивали головами.

– Нет, – решительно стоял на своём Вит. – Наши же слова были: пусти волка в отару и он перережет всё стадо. Что так быстро забыли Игоря? Всё ему казалось мало. Припасы у нас есть. Лучников много, дружинники Тодора подсобят. Ничего, выстоим. Мы на своей земле, здесь каждая кочка наша, каждая травинка на защиту станет. Сколько они разбойничать у нас будут?Такое моё слово… Поддержите – хорошо, а не поддержите, то так тому и быть, что большинством решите.

Бояре, собравшись в небольшие группки перешёптывались, взвешивая все за и против.

Только Вит и Тодор не участвовали в этом, они ждали общего решения. Свою позицию озвучили.

Микула, воевода Тодора и его близкий дру,г не мог понять позиции князя. Ну не хотят слушать, пусть откроют город для разграбления. Это же было очевидным, что тем и закончится. А Тодору пора бы ехать в Искоростень, там никто ни их не Любавы, вовек не достанет. Зачем ему Малин? С одной стороны понятно, что Тодор сейчас князь главного города древлян, он обязан помогать своим соседям, но с другой стороны , если те сами не хотят помощи…

Тодор угадал его мысли и, повернувшись к другу, шепнул:

– Знаю о чём ты думаешь. А вот оставить их в беде не могу. Как Любаве в глаза посмотрю? Город её родной, люди, близкие, знающие её как и впрочем она их, с рождения. А я развернусь и просто уйду, спасая себя и дружину?– в глазах читался укор и Микула смущённо опустил голову.

– Что решили, бояре?– голос Вита, прервал обсуждения бояр.– Будем держать оборону или как?

– Будем, Вит!

Хотя у многих из них в голове была мысль о том. что Полуян уже знает, что девушки здесь нет. Так, что постоит немного под Малиным да и уйдёт к другому городу.

– Ну на том и порешили, – повернулся Вит к Тодору.– от тебя, князь , ждём помощи.

– В беде вас не оставлю, – склонил Тодор голову.

*

Поздно ночью, когда весь город уснул и только лучники бдительно несли службу, охраняя город, посменно меняя друг друга, тёмная фигура выскользнула из тайного лаза и перебежками устремилась к шатру Полуяна. Человек прокрадывался так, чтобы свет луны нечаянно не выдал его.

Киевские дружинники , увидели человека и окликнув, заставили остановиться. Тот что-то тихо стал им объяснять и они повели его к шатру боярина. Перебежчик пробыл там недолго, а потом, так же скрываясь ото всех, пробрался в осаждённый город.

Следующий день прошёл спокойно. По обе стороны люди занимались своими делами. Дружинники на стенах бдительно несли свою службу, хотя подготовки для наступления на город было незаметно.

Это почему-то сильно беспокоило и настораживало Тодора. Полуян предупредил, что на рассвете начнет наступление на город, но ничего подобного замечено не было.

Уже поставили самострелы. На площади, в больших котлах разогревали смолу, люди нервничали в ожидании нападения.

В тревоге прошёл день и наступила ещё более тревожная ночь.

Тодор приказал усилить караулы и бдительность людей. Сам забылся в коротком сне. Это был не сон, скорее полусон, когда глаза закрыты, но каждый звук слышен. Он не заметил, как ненадолго отключился. И как не странно в это тревожное время, ему приснилась маленькая дочурка, тянущая к нему ручки. Он поднимал её, и целовал по очереди животик, маленькие ножки, на одной из которых его особенно умиляли две родинки, точно на том месте, что и у его жены.

Девчушка смеялась, видно бородка отца щекотала её. Он тоже улыбался, любуясь на свою красавицу-дочь. К ним подошла Любава, взяла Заряну на руки и посмотрела на него встревоженным взглядом.

«Не тревожься, милая. Всё будет с дочуркой хорошо. Видишь, какая она весёлая,– хотел сказать он и протянул руки, чтобы обнять этих самых дорогих ему людей…

– Проснись, Тодор! Проснись, любимый, – услышал он как бы наяву голос Любавы и она исчезла. Вместо тихих тревожных слов он, уже просыпаясь услышал шум боя.

Князь вскочил со скамьи и бросился к окну.

Кто –то открыл ворота изнутри и дружинники Полуяна ринулись в город. Тодор выскочил на улицу, на ходу вытягивая меч из ножен.

То, что он увидел, даже у него бывалого, не раз принимающего в боях человека, вызвало ужас. Люди метались, спасаясь от стрел, которые роем вились в воздухе.

Воевода Микула, яростно орудовал мечом, против крепко сложенного бородатого дружинника.

Уже загорелись деревянные дома и огонь перекидывался всё дальше, охватывая пламенем всё новые и новые строения. Горожане метались, вынося из жилищ самое ценное: какую-то утварь, реманент. Малышей. А дети постарше сами выбегали из домов: чумазые, испуганные, сонные.

Тодор кинулся на помощь Микуле, повергнутому на землю и ожидающего смертельного удара от соперника, занесшего для этого меч. Князь успел отбить удар и сам перешёл в наступление, уловив перед этим благодарный взгляд друга.