Тайна Пушкинской улицы

– Вы там бывали? – как бы невзначай спросил Ян, глядя на резвящихся на траве щенков.

Леночка похолодела от не состыковки вопроса и той безмятежности, с которой смотрел на зверюшек этот странный ребёнок.

– Я хорошая, – повернулась она к нему. – Я тоже хочу счастья. Настоящего.

– Вы, Елена, сами себе противоречите, – малыш выбрался из машины и, обойдя её, пошёл на лужайку.

Зелёная трава, выросшая под благодатным солнцем, отвоёвывала себе место рядом с главными конкурентами – молоденькими берёзками и осинками, только в прошлом году перелетевшими семенами – парашютами. Трава росла быстро, заслоняя собой потешные, с их точки зрения, растения, гордо именующие себя деревьями. Те, однако, старались. Пробившись, пол – дела сделали. Уже показались вровень с оголтелой осокой крошечные два листочка на тонком зелёном прутике. Вытянулись и цветы. Они не меньше других воевали за место под солнцем, надеясь на его милость и на свою удачу.

– Почему это противоречу? – девушка вышла из машины.

Ян посмотрел вверх. Лучи разогнали тучи, собравшиеся с утра, пообещав ясный добрый вечер.

– Только что звучало обратное утверждение. “Вы – добрые. А я – этим пользуюсь. Я – злая “, – сымитировал мальчонка.

Леночка надула губы и замолчала.

“Мне просто очень хочется счастья. Своего. Не чужого “, – подумала она, вглядываясь в играющих щенков.

– Это другое дело, – проговорил Ян, присаживаясь рядом. – И не надо было никого пугать. Пишите.

– Что?

– Ну, что, что? Как в школьном сочинении. “Счастье – это…”. Именно для вас.

Леночку не нужно было просить дважды. Взяв из рук Яна листок и ручку, она быстренько вывела: “Моё счастье – деньги, – и, зачеркнув, переписала, – Материальное богатство во всех его проявлениях”.

– Оставьте лист у себя, – донесло эхо раскатистый детский смех, растаявший с последним дождевым облаком.

Глава 18

Анита за работой

в которой радужная девушка объясняет нормы жизни и правила ведения дел

Анита творила. Оценив обстановку, она пришла к неутешительным выводам. Переделывать предстояло многое.

Сперва Ёж пробовал воспротивиться глобальной задумке, но искры, пробегающие между анитиными пальцами, явились убедительным основанием для пересмотра собственного мнения. Тогда Вадим попробовал зайти с другой стороны.

– У меня нет людей.

– Предложения подготовлены? – спрашивала радужная девушка, переходя от окна к окну, оценивая расположение соседних зданий и подъездных путей. – Неудачно, – заключила она. – Надо убрать.

– Что тут требуется убрать? – воодушевился Славик, войдя в кабинет. – Я мигом.

С недавних пор он очень хотел завоевать доверие у хозяйки анютиковых глаз, потому, оглядев помещение хозяйским взглядом, незамедлительно направился к Аните.

– Что убрать? – повторил мужчина, поигрывая бицепсами. Это, несомненно, должно было сказать о его готовности к любой физической работе.

– Трамвайные пути, – рука указала вниз, туда, где за асфальтовой дорогой, не предназначенной для обильного городского движения, расположилась трамвайная одноколейка, соединяющая депо с основной веткой. – Мешает, – пояснила Анита опешившему от масштабности человеку.

Тот обернулся на Вадима.

– Мешает, – повторил тот, не зная над кем иронизировать.

– Это так, – продолжала радужная девушка и, встретив недоумённые взгляды, обратилась к Вадиму. – Мы с Яном очень стараемся. К переговорам необходимо подготовиться, Вы же знаете. Была ли у вашей компании хоть одна встреча, – на каком угодно уровне общения, – с представителями Поднебесной?

– Нет, – ответил Ёж, вставая. – Но мы не в первый раз ведём переговоры. Понимаем, люди Востока и всё отсюда вытекающее, – Вадим начал блуждать взглядом по подоконникам. – При чём тут трамвайное депо?

– Прежде чем ответить на ваш вопрос, я задам ещё несколько взаимодополняющих. Первый. Вы хотите заключить сделку?

– Естественно, – усмехнулся Ёж.

Анита подняла руку, не давая главе “Проекта “расточать славословие.

– Второй. Для вас имеет значение сумма сделки?

– Не понял, – признался Вадим.

– Уточняю. Вам принципиально значение в один или в девять миллионов? Я опускаю выражение в денежных знаках какой – либо страны. Должна быть уловима суть.

– Один или девять? – встрял Славик. – Это даже я понял, – и, обратившись к другу, заметил. – Я бы выбрал второе.

Ёж кивнул в знак согласия.

– Хорошо, – проговорила Анита. – Основные точки соприкосновения определены. И последнее. Вы нам с Яном доверяете?

– Конечно, – громыхнул Славик над ухом Аниты.

– Да, – согласился Вадим. Он хотел было добавить: “У нас и выхода другого нет”, но посчитал это замечание признаком невоспитанности.

– Правильно, – не известно на что кивнула радужная девушка. – Думаю, Везун нам поможет.

– Он уже проснулся? – с надеждой поинтересовался главный герой событий.

– Нет, но дедушка многому меня научил. Уверена, справимся, – Анита вернулась к пейзажу за окном. – Что это за купол?

– Цирк, – опередил Вадима Славик.

– Хорошо. Место радостного общения, источник света.

– А при чём тут мы? – Кисель всецело доверял Аните, но когда его рассудок не понимал того, что по своим природным показателям понять мог, он начинал нервничать. – Хотелось бы узнать получше, – добавил любознательный человек.

– Объясню, – Анита взглянула на часы, что стояли в углу, и, решив для себя вопрос времени, продолжила. – Китайцы – народ очень самобытный. Оставим за рамками вопрос о древности и уникальности, нас в данный момент интересует другое. Для представителей этой нации, помимо численного преобладания, характерно сильное этническое самосознание. То, чему не придаст значения европеец, обязательно придаст китаец.

– Ну, это мы знаем, – перебил Вадим. – Восток – дело тонкое. Настолько, что его иногда совсем не видно, – закончил он, усмехнувшись.

– А почему не видно?