Вдалеке от рая

«…Через ледяную цепь веков я чувствую тепло Твоего Божественного дыхания, слышу струящуюся Кровь. Ты уже близок, цепь времени распалась, я вижу Твой Крест, Он ради меня. Мой дух – прах пред Крестом: здесь торжество любви и спасения, здесь не умолкает вовеки хвала Аллилуия!»

Он жил, в каком – то другом непостижимом качестве. Был в другом мире наполненный до края радостью покаянных слез.

«…Слава Тебе, призвавшего меня к жизни.

Слава Тебе, явившему красоту вселенной.

Слава Тебе, раскрывшему предо мною небо и землю как великую книгу Премудрости.

Слава Твоей вечности среди мира временного.

Слава Тебе за тайные и явные милости Твои.

Слава Тебе за каждый вздох груди моей.

Слава Тебе за каждый шаг жизни, за каждое мгновение радости.

Слава Тебе, Боже, вовеки»

И в этом другом мире он был не одинок. Где-то там, вдалеке существовал тот, кто оставил ему жизнь, после всего… После всего, что он с собой сделал.

«Нетленный Царю веков, содержащий в деснице Своей все пути жизни человеческой силой спасительного Промысла Твоего! Благодарим Тебя за все ведомые и сокровенные благодеяния Твои, за земную жизнь и за Небесные радости Царства Твоего будущего. Простирай нам и впредь Твои милости, поющим: Слава Тебе Боже, вовеки».

Иван подумал, что этот свет и звук и есть Бог. С этой мыслью реальность перестала существовать. Все завертелось, полоска теплого, живого света растворилась в глубине сознания. Внутри что-то сжалось прямо в области сердца. В последний раз он прошептал: «Спаси меня, спаси…» Что-то теплое опустилось ладонью на лоб, и тихий голос позвал его по имени. Он понял, когда ровно запульсировала кровь, успокаивая разум, смерти нет, её для нас не существует.

Глава 2

«Её имя означало – первая среди почтенных дам. В эпоху великих фараонов такой женщине стоило родиться мужчиной. Божественной Хатшепсут, оказалось, ничтожно мало быть первой среди дам. Однако, для того чтобы обладать всем в этом мире, ей предстояло стать мужчиной. И только в этом случае, как отец Тутмос I, как покойный муж Тутмос II, она будет фараоном. А пока она всего лишь остается дочерью, сестрой и женой царей Египта.

Дочь третьего фараона XVIII династии Тутмоса I и царицы Яхмес, внучка основателя Нового царства Египта, фараона Яхмоса I. Чего ей великолепнейшей недоставало? Ведь она уже была фактическим правителем великой империи. Взошедший на престол, будучи ребенком, сын Тутмоса II, Тутмос III полностью был от неё зависим. Хорошо ли она поступала, отстраняя его от власти? Божественная Хатшепсут об этом не думала.

Ей предстояло закончить восстановление Египта после варварского нашествия гиксосов, воздвигнуть грандиозные и величественные памятники по всему Египту, прекрасный храм – усыпальницу в Дейр-эль-Бахри (который она будет строить девять лет и назовет его Джессер Джесеру «Священнейший из священных»), отправить экспедицию в Пунт. Египет в период её правления будет процветать экономически. Из Пунта царица привезет древесину черного дерева, всевозможные благовония (магический ладан), мирровые деревья, черную краску для макияжа глаз, рабов, золото, слоновую кость, шкуры экзотических животных и даже ручных обезьянок. Она лично возглавит один из двух своих военных походов в Нубию. В её честь будет высечена на скале победная реляция в Тангуре, в районе Второго порога Нила. Она возглавит египетские войска в походах против мятежных сирийских и палестинских городов.

Ей ещё предстоит пережить смерть своей единственной дочери Нефруры. После её рождения Хатшепсут не сможет больше иметь детей. И царственный мальчик – Тутмос III, который сменит её на престоле Египта и предаст величественную память о мачехе забвению, уничтожив все наскальные напоминания о её существовании. Он родится от её мужа Тутмоса II и Исет, вторичной жены фараона.

Ей предстоит пережить великую преданность и запретную любовь достойную божественной царицы. Бедный провинциал, простолюдин при египетском дворе, проявив свои незаурядные способности, станет ближайшим другом и фаворитом. Она назначит его гениальным архитектором её усыпальницы Джессер Джесеру, которая тысячелетия будет восхищать, и поражать потомков.

Она покинет земной мир после того, как отметит своё пятидесятилетие. Смерть наступит из-за заражения крови через удаленный коренной зуб, который своим присутствием сдерживал гнойный инфекционный мешочек. Произойдет это около 1458 года до н. эры, на двадцать втором году её легендарного правления».

Евдокия Ивановна Кошкина, с интересом читала страницы, оставленной мужем на кухонном столе, книги, представляя себе легендарную женщину фараона. Спустя четверть века супружеской жизни, она, убирая в письменный секретер мужа его рабочую корреспонденцию, восхищенно подумала, какой же умный и эрудированный её Степан. Один на миллион. А потом ласково улыбнулась и добавила: «Нет, пожалуй, не один, и не на миллион, а единственный!»

Следователь Кошкин закрыл папку с делом погибшей Номвиль, собрался на доклад к высокому начальству. Степана Кузьмича огорчало то обстоятельство, что докладывать полковнику Рындину было ещё не о чем. Вздохнув, он представил масштабы бедствия сегодняшнего утра. Тупик, каким образом случилось так, что вполне здоровая, крепкая женщина, повернувшись спиной практически выпала с балкона. Что она вообще там делала в такую погоду, любовалась зимним вечером? Куда подевался этот мужчина, которого видел свидетель происшедшего? И был ли он вообще, этот посторонний человек в её доме? Как известно, Эмилия Францевна Номвиль проживала одна. Прислугу она отпустила. Никакого даже намека на присутствие другого в её жилище не было обнаружено.

На левом запястье погибшей дамы красовался оригинальный, старинный золотой браслет. Стоимость его Кошкин не мог себе представить, разглядывая фотографию Эмилии Номвиль. Если это подлинный египетский раритет, но о краже на месте событий не могло быть и речи. Хотя как тогда объяснить пропажу других ценностей и украшений? Брат покойной был абсолютно уверен в их отсутствии.

Кошкин встал, подошел к двери. Но не успел он взяться за ручку, как на пороге кабинета возник полковник Рындин, не дождавшись своего подчиненного.

– Что, Кузьмич, утро опять недоброе? Если Магомед не идет на гору, то гора сама настигнет Магомеда.

– Здравие желаю, Дмитрий Сергеевич!

Кошкин пропустил начальство в кабинет, и подумал: «А что не делается, всё к лучшему» и отправился варить кофе.

– Я с твоими египтянами совсем спать перестал.

Степан Кузьмич поставил на стол две ароматно-дымящиеся кофейные чашечки. Выложил на стол домашнюю пахлаву, золотистую, медовую, украшенную орехом макадамия.

– А у вас как дела со сном?

– Не жалуемся.

– А на что жалуетесь? Давайте, Степан Кузьмич, излагайте.

Кошкин хотел было возмутиться, но благоразумно промолчал. Адекватное начальство – это подарок судьбы за собственное благодушие и многолетнее терпение.

– Да, не густо у нас, Дмитрий Сергеевич. Из дома потерпевшей пропали некоторые ценности и украшения.

– Золото, брильянты?

– Золото, брильянты на месте. Ожерелье жемчужное не взяли.

Рындин откусил пахлаву, рассыпчатую, таящую во рту с приятным медовым послевкусием.

– Чудесница твоя Евдокия, так и передай! А что тогда взяли?

– Спасибо, передам. Взяли бусы, пектораль и плетку.

– Какую ещё плетку?

Степан Кузьмич подошел к рабочему столу и заглянул в дело.

– Прошу прощение, плеть царевны Неферуптах.

Дмитрий Сергеевич внимательно посмотрел на Кошкина и вытер рот салфеткой.

– Подожди, это сейчас всё на самом деле происходит? Уму непостижимо, плеть царевны хранилась у местной бабуси?

– Дмитрий Сергеевич, позвольте напомнить, эта бабуся, что называется в данной египетской теме, была по самое глубоко сосредоточена. Но я лично сомневаюсь, что это та самая плеть.

– Ну, понятно. Значит, тот, кто украл, не сомневался? А вы значит, Степан Кузьмич, дорогой мой человек, как обычно, сомневаетесь? Позвольте спросить, что так?

Кошкин, пропустив мимо ушей, иронические нотки в голосе начальства и со знанием обстоятельств повествовал.

– Дело в том, что плеть царевны Неферуптах, и это нам совершенно очевидно, находится в другом месте.

– О, как, и мы знаем, где это?

– Несомненно. Она была найдена в древнеегипетской пирамиде царевны в Хаваре. Датируется этот раритет приблизительно 1800 годом до н. эры. Это правление Аменемхета III. Изготовлена из дерева, позолоты, фаянса и сердолика. И находится она в Каире в Египетском музее.