Бывает

– Карибу, – подтвердил отец и заглушил мотор.

Величественное животное с разлапистыми рогами напилось озерной воды, с любопытством посмотрела на лодку, и неторопливо скрылось в лесу.

– Еще у нас здесь знатная рыбалка, – сладким голосом риэлтора, заманивающего в свои сети клиента, добавил он. – В изобилии водятся судак, кижуч, чавыча, щука, сиг и форель. Просто идеальное место для отдыха и восстановления сил.

Майкл машинально посмотрел за борт. До дна можно было подать рукой. Он готов был поклясться, что увидел сейчас темные спины стремительной стайки рыб, проплывших под лодкой.

– Какая здесь глубина?

– Метров десять – четырнадцать.

«Ого!» – удивился он про себя, но не глубине, а прозрачности воды.

– В мое отсутствие, никто меня не спрашивал? – отца что-то явно беспокоило.

– Спрашивали. Месяц назад приходили два человека из какой-то организации и интересовались, куда ты уехал.

– Название ее не запомнил?

– Нет, аббревиатуры я плохо запоминаю, а их документы не рассмотрел. Махнули и тут же убрали.

– Ты ответил на их вопрос?

– Конечно, сказал, что ты уехал на рыбалку.

– Понятно. А своим друзьям что-нибудь рассказывал? Куда, зачем.

– Кроме Дженни с тремя близкими твоей теорией поделился. Двое меня высмеяли, третий задумался. Отец, может мы зря все это затеяли?

– Может и зря, стопроцентную гарантию дает только страховой полис, и мы его с тобой вовремя оформили.

– Твоя самоуверенность зашкаливает.

Час, проведенный ими в пути, пролетел незаметно. Весна, природа оживала, отодвигая тревожные мысли на задний план. Отец сбавил ход и причалил к скалистому берегу у подножия невысокой горы. Аккурат в глубине небольшого залива, в глубине которого виднелась дельта речушки, впадающей в озеро. Прибрежные кусты заботливо укрыли лодку от посторонних глаз.

Выйдя на берег, Майкл заметил странную решетчатую конструкцию.

– Помоги, – вдвоем они сняли с лодки тяжелый мотор, и поместили его в клетку, тщательно укрыв пленкой.

– Что это? – сын указал на просвечивающий насквозь металлический ящик, изготовленный из токопроводящих проводов.

– «Клетка Фарадея», – коротко ответил он, но заметив, что сын не понял, пояснил. – Для экранирования устройств от внешних электромагнитных полей. Потом расскажу, ? отец запер на замок странный сарайчик и начал подниматься в гору.

Тропа из плоских валунов была явно искусственного происхождения. Двадцатиминутный подъем закончился обширной площадкой, окруженной с трех сторон высокими скалами. На ней стоял скромненький бревенчатый домик с мансардой пять на пять метров. Майкл, было, двинулся к нему, но был остановлен отцом.

– Нам не сюда.

Металлическая дверь в скале диссонировала с ней строгими геометрическими формами, хотя и старалась слиться с природным камнем по цвету. Поворот ключа и они оказались в небольшом помещении, забитым граблями, лопатами и другими нехитрыми садовыми инструментами, рыболовными снастями. Иначе говоря – обыкновенный сарай.

Отец повернул какую-то неприметную ручку и стена, собравшись в гармошку, оголила другую дверь, тоже металлическую. Два сувальдных замка поочередно щелкнули, впустив прибывших внутрь. Тот, кто помоложе по достоинству оценил ее: толстенную, схожую с сейфовой, герметичную. Переступив порог, отец включил свет, предварительно заперев первую, затем вторую двери.

– Вот мы и дома.

Глава 6

Майкл давно смирился с тем, что его новое жилище – не шикарный коттедж на берегу красивого озера с чистейшей водой. Он готовился к неприятным сюрпризам, но чтобы увидеть такое!

– Пещера Али-Бабы! – воскликнул он в восторге. – Много же ты здесь понастроил!

– Скорее приспособил.

То, что он перед собой увидел, сложно было назвать пещерой. В большом городе такой дизайн интерьера обошелся бы в копеечку. Неровности природного камня стен сочетались с древесиной насыщенных природных цветов. Высокий потолок завораживал плавными каменными волнами необычных оттенков с преобладанием зеленого цвета. Было заметно, что в некоторых местах поработал камнетес, создав замысловатый узор.

– Изумруды? – пошутил Майкл, зачарованный игрой света на кристаллах.

– Пироксен, – рассмеялся отец. – В переводе с греческого – «Огненный незнакомец». Горы из самоцветов давно бы уже начисто срыли. Зеленый цвет – это примеси магния и хрома.

– Жалко, но все равно безумно красиво!

– С полом пришлось повозиться, но ничего справились: выровняли и утеплили. Это наша гостиная.

Те стены, которые не были заняты полками с книгами, занимали картины, своими реалистическими пейзажами похожие на окна, которые здесь попросту отсутствовали. Особое место занимала внушительных размеров печь-камин. Кресла вокруг нее, два дивана по стенам, журнальные столики и так, по мелочам. За стеклянной дверцей печки тлели угли. Было тепло и уютно.

– Пойдем, покажу тебе остальные помещения, – отец бросил гордый взгляд на сына.

Они покинули пятидесяти метровое помещение и, пройдя под природной аркой, очутились в слегка наклонном коридоре, освещенном светодиодными лампами. С одной стороны – природная каменная стена, с другой – рукотворная, с чередой деревянных дверей.

– Кухня-столовая, жилая, жилая, жилая, жилая, гардеробная, оружейная, душевая, прачечная, туалет, дровяник, генераторная, насосная…, – перечислял отец комнаты, проходя мимо них.

Майкл заглянул в одну из жилых. Уютная и функционально достаточная. Обставлена скромно: двуспальная кровать, встроенный шкаф для одежды, столик, стул, полки для всякой дребедени, окно. Шутка, конечно, какое здесь может быть окно – в толще скал! Картина, веселенькая картина с удивительно красивым пейзажем. Здесь же он заметил чуть выше пола прикрытый фильтром канал притока теплого воздуха от печи в гостиной, где-то пряталась вытяжка, но он ее сейчас не увидел.

Он догнал отца, успевшего удалиться на несколько шагов.

– Склад, – коротко пояснил тот, остановившись возле очередной двери.

Каждый здравомыслящий человек понимает, что лучше иметь некоторый запас продовольствия, чем его не иметь. Учитывая надвигающуюся на людей беду, здравомыслие хозяина трудно было переоценить.

– Я понимаю, что долго прожить на эти запасы не получится, но тем не менее. Это вспомогательное питание, и не более того.

Обширное прохладное помещение заполняли ряды стеллажей с едой. Человек – чрезвычайно прожорливое существо, которому непременно необходимо питаться продуктами, в которых присутствуют основные питательные вещества: углеводы, жиры и белки. Этими принципами и руководствовался его отец, ориентируясь на максимально возможный срок годности еды.

Самый долгохранимый продукт – тушёное мясо в банках. Стандартный срок его хранения – четыре года. Майкл не стал считать коробки с ними, отметив лишь, что их здесь было предостаточно. Почетное место на складе занимали крупы и макаронные изделия: спагетти, вермишель, макароны и тому подобные изделия из твердых сортов пшеницы со сроком годности в два года. Излишне говорить, что упаковка у всех была герметичная.

– Понимаешь, Майки, очень скоро эти продукты станут деликатесом, а так хоть напоследок полакомимся.

– Не понял, поясни.

– Очень просто: пахать, собирать и обрабатывать пшеничку придется либо вручную и только для себя, либо с применением немеханической тягловой силы, которая за столетие сильно поубавилась. Думаю, что комбайны и перерабатывающие заводы заработают не скоро.