Разбойничья Слуда. Книга 5. Самолет

– Наука не хитрая, если… Если живой.

– Все так, все так. И все же?

Мужчина глубже натянул шляпу и поднял воротник.

– Зябко тут у вас. Ни тепло, ни холодно. Зябко. Что за город! И чего сюда все стремятся?

– Ты, как моя Таня. Той тоже не угодишь.

– Жена? Дочь?

– Жена.

– Женщины…, – протянул мужчина. – Их сложно понять.

– Может, им сложно понять? – усмехнулся генерал. – Извини, домой не приглашаю, – по-своему поняв слова о погоде, проговорил Озолс. – И в рабочий кабинет не зову.

– А я и не напрашиваюсь. К вам зайти-то можно, а вот выйти намного сложнее, – многозначительно заметил усатый.

– Смотря, кто и зачем придет.

– Так, так. Но я без претензий. Вот, держи, пан…, – он замялся, вспоминая замечание Озолса. – товарищ генерал.

Мужчина достал из-за пазухи сверток и протянул Иварсу.

– Что это?

– Не бойся, не бомба. Можешь сейчас посмотреть, – сквозь его густые усы проступила едва заметная улыбка.

Иварс взял сверток и аккуратно развернул тряпицу. Чуть приподняв один край, он слегка наклонился и заглянул внутрь. Разглядев содержимое свертка, генерал тут же опустил материю. Затем оглянулся по сторонам и снова приподнял ее за уголок.

– Что это? – еле слышно спросил генерал, прикрыв сверток ладонью.

– То, о чем я рассказывал до войны. Это большая часть от одного из слитков: мне немного пришлось отрезать. Надо же было на что-то месяц жить. Да и документы выправить срочно и тебя найти тоже денег стоило. Все денег в этом мире денег стоит.

– Кроме жизни, – заметил генерал.

– Может быть. У меня на плечах волосы, а не погоны, – кивнул на шинель мужчина. – Просто так никто и ничего…

– И как тебя сейчас величать? – перебил его генерал.

– А все так же. Все так же, товарищ генерал. Ямпольский Сергей Сергеевич, как и с самого рождения. Зачем что-то менять? Лучшее – враг хорошего. Кто же будет утопленника искать, не правда ли?

– Хочешь спрятать надежнее, оставь на виду? – в свою очередь блеснул эрудицией Озолс.

– Все верно, пан офицер, – забывшись, проговорил мужчина.

В это время у парадного, где проживал Озолс, послышались веселые голоса. Мужчины обернулись.

– Молодые. Беззаботное и счастливое время, – с легкой грустью проговорил Ямпольский, разглядывая у парадного молодую парочку.

– На счет беззаботности я бы поспорил. А с тем, что в юности солнце ярче светит и небо голубее, соглашусь. Вот что. Давай поднимемся ко мне, – неожиданно предложил Иварс.

Он проводил взглядом удаляющихся от дома Яниса с дочкой и хлопнув Ямпольского по коленке, поднялся.

– тут не место такие разговоры вести, – проговорил Озолс.

– А не хотел сначала…

– Кто же знал, с чем ты пожаловал.

– А может…, – протянул Ямпольский.

– Не волнуйся. Никто тебя арестовывать не собирается. В тепле поговорим, – в очередной раз перебил собеседника Озолс.

Татьяна Ивановна, поставив рядом с мужчинами по стакану чая, вышла из кабинета и плотно прикрыла за собой дверь.

– И что в старой форме стакана плохого было? – произнес генерал, разглядывая граненый с ободком стакан в подстаканнике. – Мне кажется, что с вертикальными гранями был лучше. И этот ободок… Зачем он? Он напоминает мне общую поилку в коровнике.

Он приподнял стакан и повернул его в сторону окна. Медленно покрутил и, покачав головой, опустил его на стол.

– Думаю, что лучшее враг – хорошего. Тебе не кажется? – спросил генерал, кивая на стоящий рядом с Ямпольским стакан с ровными гранями.

Ямпольский пожал плечами, не желая развивать непонятные ему соображения генерала.

– Ну, слушаю тебя, – наконец, проговорил тот, не дождавшись реакции собеседника на сказанное.

– Нашел я золото, о котором когда-то рассказывал. Скажу честно – не искал. И в мыслях этим заниматься не было. Так уж получилось. Случайно можно сказать. Получается, что не зря ты меня в те края отправил.

– Лежал на кровати и нашел? – усмехнулся Озолс.

– Говорю же случайно. На моем месте мог, кто угодно оказаться.

– А оказался ты?

Ямпольский пожал плечами.

– Странно.

– Видно Богу так угодно было. А на кровати там никто не лежит и не лежал. Мало своей работы, так ачемян на оборонные работы отправляли в другие места. По три месяца впроголодь и на лесосеке сутками работали. И подростков и баб посылали.

– Не одних их. Вся страна работала, чтобы врага разбить. А ты чай пей, остынет, – пряча свое нетерпение за обычной вежливостью, произнес Озолс. – А ко мне, зачем пожаловал? Чтобы пожалел? Или поделиться? Хотя о чем я говорю! Наверняка, что-то хотел бы получить? Если на что-то рассчитываешь из найденного, то лучше забудь.

Ямпольский сделал глоток и откинулся на спинку дивана. Едва заметная улыбка проступила на его лице.

– Ты, когда об Антонине рассказывал, о сыне ее упомянул, – произнес он.

И хотя гость прямо не ответил на его вопросы, Иварсу стал догадываться о цели его визита.