Кладбище неудачников

– И это наш любимый Дедуля! – ворчала Тенна. – Что мы скажем бабке Кен, если он не вернётся?

– Как мы доедем до бабки Кен, если он не вернётся? – стонала Аяна, перетряхивая вещи. – Он же, мошенник, забрал всё наше золото и мой розовый камень. Мы – нищие, не оставил даже завалящей монеты.

Глава 3

– Как-то неожиданно обещанные плечистые и длинноногие красавцы-ныряльщики за жемчугом вдруг обратились… в нас, – ворчала Аяна по дороге к морю.

– А голубое море с белыми раковинами вдруг обратилось в место, где нам придется зарабатывать на обратную дорогу, – вторила ей Тенна. – Я как-то иначе представляла себе эту поездку и отдых в Ласции. Добывать жемчуг, отбиваясь от акул, чтобы купить лошадей, это уже что-то из списка «добрых» напутствий от Родиона. Дедуля тоже хорош, забрал даже лошадей. Он с самого начала знал, что бросит нас без денег. Я готова прямо сейчас нагнать его. Вернём золото!

– Ты уверена, что оно у него есть? И он не спустил его в первые дни в Клириде? – рассуждала Аяна, ясно осознавая, что так оно и есть. – Дались ему эти сокровища, не бедный человек, живет рядом с Бабулей, а она много лет была королевой Сиуцы. Нет нехватки. Приехать бы в Падмиру раньше него, найти сокровища и вернуть в Термису. Может успокоится?

Сестры возмущались и спорили по пути к лагуне. Здесь они оставили лодку, но каждый день должны были ходить в посёлок, чтобы принести и отнести небольшой парус, вёсла и бурдюк с водой. Теперь с ними ещё и подтухшее мясо для акул, а рыбацкое снаряжение прикопано рядом, под камнем. С собой мечи, в Ласции без того даже дети не ходят.

Перспектива наловить жемчуг в море, кишевшем опасными тварями, стала совсем призрачной. У берега сёстры тревожно всматривались в даль, примечая высокие плавники акул. Аяна занялась проверкой паруса, Тенна побросала на землю вёсла, зашла в воду и прижала ладони ко лбу. Там, возле косы совсем не разглядеть, волна это или плавник морского чудовища.

– Что-то мне все меньше нравится затея с жемчугом, – ворчала младшая сестра, рассматривая гладь воды. – С чего мы взяли, что Дедуля не вернется? Рано или поздно у него закончатся деньги. Что ему делать в Падмире без денег? А как он доберется до нас без денег?

– Есть идея получше?

– Пока ни одной дельной, – признала Тенна. – Можно с торговым караваном добраться до Стагны. От Стагны вдвое ближе до Сиуцы. Не удивлюсь, если там мы «совершенно случайно» встретим Дедулю. Хуже, если в Падмире он влипнет в неприятности и лишится бумаг. С его то прошлым! Живо окажется на рудниках! Что скажешь?

Аяна молчала. Тенна раздражённо оторвала взгляд от моря и повернулась к сестре.

– Ты слышишь меня или…?

Тенна вздрогнула, завидев позади Аяны двух незнакомцев, один из которых приставил к шее сестры выхваченный у неё меч. И это был тот самый Мохнатый Ригоронец из колодца на рудниках.

– Брось меч на землю, – глухо пророкотал он.

Тенна молча таращилась на незнакомцев. Лагуна была пуста, чужаки возникли словно из пустоты и так стремительно ворвались в их жизнь, что она не могла прийти в себя от нереальности происходящего. Вид беспомощной сестры с лезвием у горла лишил ее сил. Она не только не подчинилась приказу, но и вряд ли его расслышала.

– Брось меч, или я перережу ей горло, – нетерпеливо рычал разбойник.

Девушка опомнилась и отбросила меч в сторону. Тот упал в нескольких шагах и призывно заблестел в песке. К нему, словно голодная чайка, бросился второй головорез.

Внешний вид двух незнакомцев говорил сам за себя. Беглые невольники с рудников, из того самого колодца, над которым еще недавно стояли две юные гостьи. В голове промелькнули все самые кровавые истории, которыми делились Торик и Булсар. Беглые стремятся к морю, кратчайшим путем спешат покинуть Ласцию. Они нашли лодку, добротную, проверенную временем рыбацкую лодку, стоявшую вдали от поселения у самого моря. Не было только паруса и вёсел, и они дождались пока те «придут» своими ногами.

Ригоронки вели себя слишком беспечно, не осмотрели местность, прежде чем заняться делами. Но даже такие меры предосторожности не спасут от лиходеев. Лучшее, что можно сделать при встрече с беглыми рудокопами, спасаться бегством, не полагаясь ни на оружие, ни на удачу. Бежать со всех ног, побросав поклажу. Всё, кроме сигнального рожка, которым можно призвать помощь. Но Тенна успела забросить его в лодку.

Аяна оказалась в руках человека, по голосу которого отчётливо слышно, что он не замедлит выполнить свои угрозы. Он немолодой, о возрасте трудно судить, лицо покрыто густой растительностью грязно-бурого цвета. Лоб скрывала столь же массивная, слипшаяся от пота и пыли шевелюра, сбитая в грязные многолетние колтуны. Из-под широких тёмных бровей сверкали неприкрытой злобой колючие черные глаза.

На нём странная одежда, будто снята с чужого плеча. В колодце он был в одной тряпице, и за то время успел найти «обновки». Жилет на нём не сходился, а подвёрнутые штаны были настолько малы, что едва не трещали по швам. Страшно даже смотреть на его волосатый торс и бугрящиеся повсюду мышцы. Ему не требовался меч, чтобы свернуть шею голыми руками, на которых зловеще выделялись отметины от снятых железных браслетов.

Сестра держалась достойно, не сопротивлялась, не делала лишних движений. Она вытянула шейку и покорно прижалась к захватчику. На лице застыла мольба к Тенне, чтобы та ничего не предпринимала и слушалась захватчиков.

Напарник Мохнатого – молодой мужчина наружности куда более приятной. И пусть он из той же братии, грязный, в лохмотьях, всё же образ у него более человечный, чтобы ожидать от него подобной свирепости.

– Возьми парус и иди в лодку, – командовал Мохнатый.

Голос у старшего глубокий, ровный, чистый. И спокойный до жути. Он – беглый каторжник, приложивший немало усилий, чтобы вырваться из цепких лап стражи, за ним тянется след неотвратимой погони, но он дошёл до моря и остался жив, он нашёл лодку, и его не остановит препятствие в виде двух испуганных алесциек в двух шагах от свободы. Останавливать загнанного зверя – смертельно опасное занятие.

Второй развернулся и бросился к парусу. Тенна провожала его взглядом. Вот он подхватил парус, но уронил меч, поднял меч, но парус развалился, мешал идти и путался под ногами.

– Толкни лодку в воду, – рявкнул Мохнатый, завидев, как его товарищ забирается в лодку, прочно стоявшую на земле.

Тенна обернулась на Мохнатого. Булсар говорил, что этот невольник из Ригорона. Но покуда тот свободно говорит со своим товарищем на гралийском. Девочки изучали языки с наставниками, и пусть плохо, но могли изъясняться. Мохнатый говорил на нём свободно, словно на родном. Он не Ригоронец!

Второй столкнул лодку, пыхтел и путался в собственных ногах. Посудина весело качнулась в набежавшей волне, чуть развернулась и уже со следующей волной отступила от берега. Беглец поспешил следом, строптивая лодка отступила ещё дальше, увернулась, пнула того в бедро и уклонилась от поклажи с парусом.

Мохнатый наблюдал за этим нелепым штурмом с нарастающим раздражением. Когда в схватке преимущество лодки стало неоспоримым, а напарник в очередной раз хлебнул солёной пены, захватчик приглушённо выругался и толкнул Аяну к воде. Нерасторопность подельника удручала его настолько, что он упустил из виду вторую алесцийку. Тенна с места не сдвинулась, но ей хватило времени, чтобы прийти в себя, осмотреться и…

Мохнатый рухнул, как подкошенный, от удара веслом по голове. Хватка ослабла, Аяна вырвалась из плена. Тенна превзошла саму себя, скорчила рожицу сестре и поморщилась от тяжести массивного орудия.

Повергнутый неприятель издал глухой стон и потянулся руками к источнику боли. Будь он Ригоронцем, Тенна, возможно, пожалела бы бедолагу, но он – гралиец, наверняка мародёр и убийца, которому самое место в Солнечной шахте. Никакого сочувствия она не испытывала, нельзя поддаваться слабости. Все истории про каторжников и жалость к ним имели самый печальный конец.

Между тем Второй забрался в лодку. Драматичные события на берегу остались незамеченными, он послушно исполнял наказ старшего, захватил судно, втащил намокший парус на борт и ждал соратника, чтобы отправиться в путь.

Девушки молча переглянулись. Их положение выправилось, осталось покинуть берег, прихватив с собой вёсла, и обратиться за подмогой. Без того ни один разумный человек не пойдёт по Ведьминому пути, морскому течению, о котором сложены десятки легенд. Смерти подобно, всё равно, что предать себя в руки богов, а боги на Ведьмином пути безжалостны.

Но положение беглецов безвыходное, они не остановятся перед трудностями. У них нет другого пути, они пойдут в море и без вёсел, и без паруса. А Мохнатый пойдёт в море и без лодки, лишь бы не возвращаться назад, в рабство, в гниль ласцийских рудников. Оставь их, они уйдут на одном парусе и погибнут в море вместе с лодкой.

Тенна и Аяна вновь переглянулись.

– Значит, дело было в Легоции, юго-восточной области Алесции, – любил вспоминать Аксил. – Я был молодой, глупый и красивый, как лихой бог. А работал на хлопковой ферме, как раз урожай собирать, когда я там оказался. И были у меня хозяин и хозяйка. Хозяин дядька хороший, а вот хозяйка с чудинкой, прямо скажем. Любила она голой по утру на лошади выезжать, так сказать, обозреть будущий урожай.

– Ах ты ж, потаскун старый, всё об одном у него, – шикнула Весерси.

– Да, не о том я, дело-то в другом было. Я вообще сторона пострадавшая. Меня в тот момент скорпион укусил в самое уязвимое место, в ягодицу, когда я по нужде отошёл. Я лежал кверху задом в лечебных, так сказать, целях. А сотоварищ мой на костре какую-то припарку готовил из местных трав.

А тут хозяйка мимо проезжает, фигуристая такая, волосы и грудь ветром обдувает… Я ж такое впервые увидел, остальным дело было привычное. В общем, неудачное стечение обстоятельств, при которых я получил ожог всех волос на теле, мой сотоварищ душевную травму, а хлопковое поле сгорело дотла перед самым сбором. Нет, потушить мы, разумеется, пытались, но лучше бы не пытались.

– Но ведь никто не пострадал? – с надеждой спросила Тенна.

– Я пострадал. В месте укуса Хозяин собственноручно поставил клеймо вредителя и поджигателя. В город ездил ради такого случая. И волосы потом года два отрастали. Это я к чему? Ах, да. Если ты оказался без штанов, и у тебя загорелся всего один хлопковый куст, не суетись, просто посиди в сторонке. Может обойдётся.

– В твоём случае никогда не обойдётся, – буркнула Веси.

– Присмотри за ним, – кивнула Аяна на стонущего рудокопа.

– Что ты задумала?

– Верну лодку и этого дурня. Утонет же.

– Аяна, они убить тебя хотели! – испуганно взвизгнула младшая.

– Не от хорошей жизни, – рассудила девушка. – Им помощь нужна. Наш Папа тоже был в плену, и Мама его спасла. Вытащила с уступа в горах, когда он бежал.

– Ты спасти их решила? – возмутилась Тенна. – С ума сошла? Они нас прибьют сразу после чудесного спасения.