Рождение феникса

Остаток дня прошел восхитительно: мы купались, смеялись, ребята бегали по пляжу и кидали друг друга в воду. Было весело, тепло и очень уютно. К вечеру, когда стало немного прохладнее, мы переоделись в нормальную одежду, разбили палатки и принялись готовить ужин, который скорее походил на пикник. Когда закончили, уже стемнело, так что парни развели костер под скалой. На песке расстелили пенки, поверх бросили пледы. Мур не отходил от меня ни на шаг, и помогал сдерживаться каждый раз, когда возникало желание кого-нибудь облить водой или поднять ураган. Антон тоже держался поблизости и, кажется, был готов ко всему. Ко всему, кроме глинтвейна. Горячий напиток сотворил чудо с нашим некогда суровым отшельником, и он мирно уснул на коленях у Али. Как я догадалась позже, почти все его ночи на Земле были бессонными.

Макс сидел рядом со мной и иногда обнимал, когда Серега уж слишком откровенно меня разглядывал. Кажется, наш хамоватый друг потерял счет выпитым кружкам, потому что ближе к ночи он нетвердо поднялся с земли и направился к нам. Точнее, к Максу. Меня Серега как будто бы не замечал, а вот друга стал горячо уговаривать пройтись с ним по берегу и поговорить. Когда Максим отказался, Старый махнул на него рукой, выругался и пошел один. Я вздохнула:

– Ты же знаешь, что тебе надо его догнать?

– Знаю, – отозвался Макс, нехотя поднялся и побрел по берегу за удаляющимся силуэтом друга.

Может, Серега и не был самым приятным собеседником, но это еще не значило, что надо дать ему утонуть или заблудиться. Оставалось надеяться, что Макс быстро его догонит и сможет привести в чувства. Впрочем, надежды не оправдались. Когда ребята вернулись, было непонятно, кого именно теперь надо приводить в чувства, и надо ли вообще это делать. Макс едва стоял на ногах, зато улыбался так, будто только что выиграл приз в лотерее. Серега был не лучше. И как они умудрились?

Спрашивать было не у кого. Макс опустился на свое место и сграбастал меня в охапку. Пахнуло крепким алкоголем.

– У-у-у, друг мой, тебе бы не помешало проветриться.

Он улыбнулся еще шире:

– Так я уже… проветрился.

– Ага, и такое состояние тебе ветром надуло, как же.

– Ту-лу-ла, ту-лу-ла, ту-ту-ту-лу-ла, ветром голову надуло-ла-ла-ла, – начал горланить Макс.

Вот теперь точно пора было предпринимать меры.

– Ох, Макс, пойдем-ка погуляем.

– Снова приглашаешь меня на свидание?

– А то! Только пойдем, пожалуйста.

Когда мы поднялись и пошли, почувствовала, что коварный глинтвейн и меня не пощадил: голова слегка кружилась, а ноги и подавно жили своей жизнью. Поэтому даже не удивительно, что наше путешествие вскоре закончилось падением – вес Макса легко увлек меня за собой. Мы лежали на песке и смеялись. Надо мной простиралось бездонное черное небо. Жадно всматривалась в незнакомый узор, пытаясь разглядеть родные созвездия. Ночь дышала свежестью, обволакивающей и тягучей. Песок уже становился прохладным от влажности, но меня это ничуть не заботило. Шум воды, бьющейся о берег, убаюкивал и погружал в блаженную расслабленность. Горячие пальцы сплелись с моими, заставляя задохнуться от ощущения столь непривычной, столь простой, и такой неправильной близости. Нестерпимо хотелось рассказать ему все как есть: мое имя, мою историю, мою миссию. Но вместо этого закрыла глаза и пыталась растянуть момент до бесконечности. Нельзя, нельзя ему знать, зачем я здесь.

В ужасе распахнула глаза. Я помнила этот момент. Помнила так отчетливо… Когда-то давно, еще по пути в Лебен-Рун, видела сон. Но… сон ли? И, если он сбылся, могут ли сбыться другие? Начала лихорадочно вспоминать. Огонь, темница, выстрел… было ли еще что-то? Было. Я тонула. Но как я могу утонуть? Страх вновь оплетал мое сознание. Даже не заметила, как крепко сжала руку Макса.

– Ай, ты чего? Решила сломать мне руку?

Расцепила хватку.

– Извини, я не специально. Просто задумалась.

– Даже спрашивать не хочу, о чем.

Он перекатился со спины на бок и теперь разглядывал меня.

– Чем дальше, тем меньше я тебя понимаю.

– Это нормально. Я тоже себя не понимаю, – и тут поняла, что что-то не так, – Эй, погоди, ты что-то подозрительно трезвый!

– Да я и не был пьяным. Просто искал повод остаться с тобой наедине.

– Это еще зачем?

Вместо ответа он быстро приблизился и поцеловал меня. Если бы у меня был хоть единый шанс избежать этого, хоть бы и засунуть голову в песок, я бы сделала это без малейших колебаний. Но, к сожалению, бежать было некуда. Смогла увернуться только тогда, когда было уже поздно, и вскочила на ноги.

– Что ты творишь?

– Господи, ты с луны что ли свалилась? Первый раз тебя парень поцеловать пытается? Нравишься ты мне, нра-ви-шься! Что в этом такого?

Кажется, в этот раз действительно задела его чувства.

– Ох, извини. Просто… Ладно, это совсем не просто. Даже не знаю, как бы это объяснить…

– Объясни хоть как-нибудь, чтобы я перестал чувствовать себя идиотом.

– Хоть как-нибудь? Хорошо. Мне кажется, что это все очень… поспешно. Считай меня старомодной, если хочешь, но я тебя еще слишком плохо знаю.

– Ладно. Я продолжаю себя чувствовать по-идиотски, но уже не так сильно. Пойду, окунусь.

– Может, не надо? Ночь, холодно уже.

– Не спорь. Мне надо остыть. И… побыть одному, извини.

Оставалось только наблюдать, как он идет к морю, скидывает вещи на берегу, заходит в воду и ныряет. Успела отметить, что плавает он отлично – когда Макс вынырнул, его затылок виднелся уже далеко от берега. Какое-то время следила за тем, как он ныряет, а потом потеряла его из вида. Душу пронзило нехорошее предчувствие. Несколько ударов сердца еще пыталась высмотреть заветный затылок в темной воде, а потом стала искать сознание Макса. И нашла его в считанные секунды. Меня накрыло волной его мыслей.

Надо мной смыкается ледяная вода. Пытаюсь вынырнуть на поверхность, но ничего не выходит. Накатывает паника, отчаянно стараюсь грести, но руки наливаются тяжестью и отказываются повиноваться. Чувствую, как иду ко дну, как давит на меня тяжесть метров воды. Воздух выходит из легких, инстинкт кричит «вдыхай!». Вдыхаю. Захлебываюсь кашлем, захлебываюсь. Легкие обжигает. Как может жечь такая холодная вода? Тело расслабляется. К чему барахтаться? К чему бороться?

Нет, только не это! Побежала к воде и нырнула с разбега, следом за мной в воду врезался Мур. Ускорилась, насколько могла, лишь бы успеть! И только в тот миг поняла, что со страха делаю глупости. Остановилась и поймала контроль над водой. Заставила ее вытолкнуть и Макса, и меня с Муром на берег. Когда мы очутились на суше, провела ладонью над Максимом, ощутила, сколько воды попало в его легкие, и приказала ей выйти. Вода покинула его тело, и он закашлялся. Кашель угомонился, но сознание так и не вернулось. Хуже того, все его тело бил озноб. Наспех высушила не только его, но и саму себя, чтобы с меня не капала на него ледяная вода. Макс перестал дрожать, и уже через несколько минут очнулся.

– С возвращением! Как же ты меня напугал! – от переизбытка чувств крепко обняла Макса.

Он нерешительно обнял меня в ответ. Некоторое время молчал, а потом спросил:

– Что случилось? Ты спасла меня? Я же помню, что чуть не утонул.

– Но не утонул. Теперь все хорошо.

– Почему я сухой?

– Чего? – я опешила. Неужели человека, который чудом спасся от смерти, могут волновать такие вопросы? Но он был настойчив:

– Я тебя спрашиваю. Почему я сухой, если ты вытащила меня из воды?

– Не знаю. Высох, наверное. Разве это важно? Главное, что с тобой все хорошо.

– Ну нет. Теперь главное совсем не это, – в его голосе слышалось что-то зловещее, в глазах появился нездоровый блеск. Макс поймал рукой прядь моих волос, – Скажешь, что и волосы у тебя тоже высохли? Ночью, да? Да они бы у тебя до утра не просохли.

– Слушай, если тебя волнует только сухость моих волос, а не то, что я спасла тебе жизнь, то я пошла отсюда.

Поднялась с песка, Макс подскочил следом. Действительно собиралась развернуться и уйти, но он меня опередил. Выкинул руку в мою сторону, и с кончиков его пальцев слетел массивный огненный шар. Ударился мне в живот и рассыпался искрами.