Танец на раскаленных углях

– Надоело читать глазами, – признался Башмачков, заметив заинтересованный взгляд Лины. – Да и устают они уже. В мои-то годы… С недавних пор вот «читаю» ушами». Потихоньку начинаю понимать, почему женщины «любят ушами». В хорошем исполнении магия звучащего слова не меньше, чем печатного. Тут главное – не уснуть под фонограмму, вот таймер и выставляю. Правда, ему я тоже не особенно доверяю. Когда пишу, использую песочные часы. Уж они-то отсчитают время, как надо… У меня обычно по плану – полчаса полной сосредоточенности – потом немного размяться – и снова ложусь на диван с наушниками… Ну, или за ноутбук, как получится…

При слове «диван», Петр саркастически хмыкнул и, похоже, еле сдержался, чтобы опять не высказаться по поводу «непосильного труда» Башмачкова. Лина проследила за взглядом литератора и действительно заметила большие песочные часы, на которые вначале и не обратила внимания, приняв их за причудливую вазу. Башмачков только что перевернул их, и теперь в часах тонкой струйкой сыпался песок, видимо, наглядно показывая непрошенным гостям, что время на осмотр номера тает прямо на глазах.

Лина поинтересовалась:

– А что, обычному будильнику вы уже не доверяете?

– Когда я смотрю на бегущий песок, то думаю и пишу быстрее, почти не отвлекаясь по пустякам. В этих часах наглядно видно, как время утекает буквально сквозь пальцы…

«Интересно, а во время секса он тоже на песочные часы смотрит?» – вдруг ни с того ни с сего подумала Лина. И, поймав случайный взгляд Петра, покраснела так, словно супруг застал ее врасплох за просмотром сомнительного фильма.

– Ну, ладно, лично я – на балкон, как договаривались, – поспешно объявила «леди Шерлок Холмс» и отправилась обозревать и фотографировать окрестности. А мужчины принялись тщательно и подробно, сантиметр за сантиметром, осматривать номер Башмачкова…

Лина тем временем лениво разглядывала в видоискатель фотокамеры скучный, отнюдь не витринно-курортный вид на задний двор. Забор, деревья, парковочная площадка…. Это все, что было доступно вооруженному оптикой взгляду Лины.

«На что тут вообще смотреть? – с тоской подумала она. – Если бы из номера открывался вид на море, вот тогда – дааа. Тогда бы я согласилась торчать тут хоть целые сутки. Всегда покупаю у туроператора номер с видом на море, хоть он и немного дороже. На море можно смотреть бесконечно… Впрочем, идея Петра насчет того, чтобы мы изобразили любопытных и слегка «повернутых» на любительских фотках супругов, которые любят ходить в гости по чужим номерам и фотографировать оттуда все подряд, не так уж плоха… И все же, не исключено, что слежка за мной – всего лишь плод фантазий мужа… Нельзя исключать, что цепочка смертей в «Пальме» – всего лишь случайные совпадения…

Ой, а это кто?».

Лина приблизила в окошке фотокамеры «картинку» и невольно сжала пальцами перила. В тени деревьев за будкой охранника стояла и курила… доктор Карпова. Лина сделала картинку максимально крупной. Сомнений быть не могло: да, это та самая веселая докторша. Ну, дела…

На машине, стоявшей рядом Карповой был красный крест, показавшийся в этот раз Лине каким-то кроваво-зловещим.

«Интересно, что этим двоим здесь нужно? Ну, в смысле, доктору Карповой, и «Скорой»?»

Лина внезапно почувствовала, как между лопатками пробежал неприятный холодок, потом вдруг потекла холодная струйка пота… Она поежилась. На нее явно повеяло дыханием смерти, хотя на улице по-прежнему было не меньше плюс тридцати…

«Неужели у нас в «Пальме» опять кто-то умер?» – подумала Лина. Ужас, внезапно пробравшийся в сердце, разлился по телу, охватив женщину всю: от выгоревших волос до пляжных шлепанцев. Однако она быстренько взяла себя в руки и попыталась рассуждать здраво: – «Ну почему сразу «умер»? К чему эти крайности? Возможно, веселую врачиху просто вызвали к очередному перегревшемуся на солнце туристу. Ну, или она к кому-то из знакомых по дороге заехала. Случись что-то серьезное, доктор Карпова вряд ли позволила бы себе прохлаждаться во дворе и спокойно покуривать в тенечке…».

Размышляя таким образом, Лина шагнула в номер. Вот те раз! Петр и Башмачков, склонившись над столом плечом к плечу, внимательно рассматривали какой-то мелкий предмет.

– Нашли клад? – голос Лины дрогнул. Она поняла, что дурное предчувствие не обмануло… Сердце ухнула куда-то в желудок.

– Вот, взгляни, – предложил Петр, – закатился под кровать. Похоже, горничные тут с уборкой не парятся, вот и не заметили.

– Одноразовый шприц? – удивилась Лина.

– Он, голубчик, – кивнул Петр. – Жаль, что у нас сейчас нет возможности выяснить, что за лекарство там было… Надо спрятать находку в носовой платок. Думаю, она пригодится нам в случае общения с полицией.

– Скорее всего, там была обычная жидкость для инъекций, – предположила Лина. – Возможно, у Тони при его полноте был диабет, и ему требовались регулярные уколы инсулина.

– Исключено, – Петр еще раз взглянул на шприц и покачал головой, – инсулиновый шприц гораздо тоньше.

– Эх, жаль, что ампула из-под лекарства под кровать не закатилась, – расстроилась Лина.

– Ну, они же не такие дураки, чтобы ампулами разбрасываться, – задумчиво пробормотал Башмачков. – Использованные ампулы они захватили с собой в первую очередь, будьте спокойны…

– Интересно, кто это – «они»? – ехидно спросила Лина. – Может быть, вы, господин Башмачков, еще и имена назовете?

– Ну, эти… В общем, местная банда отморозков, о которой мы с вами догадываемся, но не можем пока сказать о ней ничего определенного…

– Вы что же, думаете, что они каким-то хитрым образом образом тайно проникли в номер Тони и Анн, сделали ему смертельную инъекцию, а потом так же тихо смылись? – с недоверием спросила Лина. Она встала на корточки, чтобы заглянуть под диван, и внезапно вскрикнула. В дальнем углу что-то блестело. Лина с трудом извлекла твердый предмет. Это был перстень Тони с черепом и костями. Лине стало страшно.

– Давайте выйдем на балкон, – предложил Башмачков, заметив ее растерянность. – Я покажу вам там нечто, что вы, возможно, не заметили.

Башмачков подвел Лину к стене и… открыл перед ней белую дверь, на первый взгляд совершенно сливавшуюся со стеной здания. Не было ничего удивительного в том, что Лина и вправду эту дверцу с первого раза не заметила.

– Пожарный выход, – буднично пояснил Башмачков. – Такие же выходы есть во всех угловых номерах. Эта дверь ведет на черную лестницу, которой иногда пользуются горничные. Наряду с ключами от всех номеров у них есть ключи и от этих дверей.

– Пожалуй, это меняет суть дела, – объявил Петр, когда они вернулись в номер и рассказали ему о запасной двери. – Тогда мое фантастическое предположение обретает вполне реальные черты.

– Вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – попросила Лина. – Какое еще предположение?

– Пока что рассматривать в серьез его нельзя, – пожал плечами Петр. – Поскольку это совершенно бездоказательно. Однако я точно знаю, что существуют средства, которые усиливают сердечную недостаточность. После их введения в кровь, у жертвы развивается сердечный приступ со смертельным исходом. Если допустить, что кто-то проник в номер, пока Тони отдыхал перед ужином… Причем этот «кто-то» пробрался по запасной лестнице, сумел незаметно сделать англичанину укол и выбраться обратно… Согласитесь, в этом случае картина преступления становится более-менее ясной… Все это, друзья мои, при желании не так уж и сложно проделать.

– Не ясно только главное: зачем и кому все это понадобилось, – пробормотал Башмачков.

– А мне очень хотелось бы знать, что делает сейчас возле заднего крыльца доктор Карпова и ее «Скорая помощь»…, – пробормотала Лина.

– Я, кажется, догадываюсь, что, – медленно сообщил Петр. – Кто-то серьезный буквально носом почуял, что мы сунули свои носы не в свое дело… И решил принять превентивные меры, чтобы наши любопытные носы укоротить.

– Меры? Я им покажу «меры»! – расхрабрился Башмачков. – Я так им всем накостыляю, что мало не покажется.

– Боже! Вы ли это? Написание остросюжетного романа, кажется, подействовало на вас, как допинг на биатлониста! Прежде вы не были таким забиякой, господин сочинитель! – обомлела Лина.

– А что? Я еще не настолько закоснел, чтобы не меняться, – слегка обиделся Башмачков. – Впрочем, признаюсь, я никогда не был трусом.

– Дети мои, не спорьте, – остановил их Петр. – Не будем совершать глупостей, потому что каждый неверный шаг может нам слишком дорого обойтись. Теперь, когда мы все в одной связке, ссориться негоже…

А давайте-ка для начала поиграем с ними в «кошки-мышки»! – вдруг предложил доктор. – Вы, Башмачков, как хозяин номера спокойно выйдете через несколько минут в основную дверь и будете ждать нас возле рецепции, а мы с Линой, чтобы не «засветиться», осторожненько спустимся по запасной лестнице и постараемся незаметно выскользнуть из этой «мышеловки». Надеюсь, «коты-мышеловы» пока еще не успели заметить Лину на балконе… В общем, начинаем спортивную игру «мышиная охота на кота». Согласен, в нашем возрасте быть в роли «мышей» как-то обидно. Однако другого выхода, друзья, у нас нет. Согласитесь: в нашем положении лучше быть смешными, чем мертвыми. Кстати, вы открыли дверь на черную лестницу без ключа?

– Ну да, – пожал плечами Башмачков, – Там обычная защелка. Полагаю, вам открыть ее будет совсем не сложно. Начинаю прямо сейчас следить по песочным часам – если вы не позвоните из холла – уж тогда я этим «котам» задам такую трепку! Уже кулаки чешутся!

– Чао, Шварценегер, нам пора! – прорычал Петр и, крепко схватив жену за руку, потащил ее вниз по лестнице.

Мыши на крыше

Лина и Петр стремительно скатились по довольно замусоренной запасной лестнице, и… уткнулись носами в запертую входную дверь.

– Теперь у нас один путь – на крышу, – прошептал Петр, – ну быстрее же, моя радость! Ты же говорила, что в школе у тебя была четверка по физкультуре!

– Ну, знаешь, Петя, когда это было! В прошлой жизни! Я же не женщина-кошка, – попробовала возмутиться Лина, однако спорить было поздно. Муж уже изо всех сил бежал вверх. Не оставаться же ей здесь одной, у закрытой двери!

– Ни фига ж себе «мышка», просто горный козел какой-то, – проворчала Лина вслед Петру и, задыхаясь, рванула за ним.

Дверь на чердак оказалась открытой, и женщина, поколебавшись секунду, шагнула вслед за Петром на крышу. Пляжные шлепанцы заскользили по кровле, и Лина пару раз еле-еле удержалась на ногах. Вдруг она ойкнула, невольно тряхнула ногой, и шлепанец, выписав замысловатую траекторию, улетел куда-то в кусты. Ах, так! Лина отправила и второй башмак следом за ним. В тот же миг она почувствовала себя кошкой на раскаленной крыше. Или рыбкой на сковородке. Или мышью в адской мышеловке… Уууух!

Кровля безжалостно обжигала ноги. Лина невольно запрыгала, стараясь не шлепнуться телом, едва прикрытым сарафаном, на гигантскую «сковородку».