Община: Рождение Белого Ветра

– Да.

– Свенсон… мои соболезнования. Я могу чем-то помочь?

– Нет большего одолжения, чем скорейшее подписание документов, мистер Картер.

Майкл вышел из кабинета, чтобы отдать соответствующие распоряжения. Лиэнн понимала, что ей нужно что-то сказать, но сама она не вполне еще осознала услышанное, и никак не могла найти слов, чтобы выразить, как сожалеет, что они не успели. Не успели совсем немного. Ведь Эрик даже не смог попрощаться с отцом. Каково ему сейчас, должно быть, вести бюрократические беседы… Нужно было что-то сказать… что-то уместное… теплое… что-то, что могло хоть ненадолго смягчить боль… слова… громоздкие и холодные слова отказывались выстраиваться в сколько-нибудь пригодную фразу, никак не шли на ум… Мозг, неповоротливая машина, упрямо не хотел шевелить извилинами… она было открыла рот, собираясь сказать хотя бы «мои соболезнования», но Эрик опередил ее:

– Только не сейчас.

Провожая своих посетителей, Майкл сунул дочери в руки кредитную карту:

– Вот, возьми. У вас нет денег, а они тебе пригодятся. Не думал, что когда-либо стану советовать дочери поить алкоголем мужчину, но в данных обстоятельствах это приемлемо и может ему помочь.

Дверь кпп бесшумно затворил дежурный офицер.

С минуту Эрик молча стоял у самого порога, затем встрепенулся, что-то решив для себя, и произнес:

– При всем уважении к твоему отцу, Лиэнн, алкоголю – «НЕТ».

Девушка уже пообвыклась с тем фактом, что маг слышит реплики, сказанные шепотом и не ему, видит сквозь несколько этажей, запирает дверь дома огненной печатью вместо ключа и отвечает на ее мысли.

– Хорошо, как скажешь… но почему? Отец не предлагал сделать из тебя алкоголика, он посоветовал лишь немного приглушить остроту боли…

– Возможности мага налагают и свои ограничения. У меня нет права притуплять боль обычными людскими средствами, разрушающими мозг и вызывающими духовную слепоту. Я себе не враг. Маг должен не просто суметь пережить и перетерпеть боль, – маг должен перестроить свое сознание в новых обстоятельствах. Чтобы работать с сознанием и не допустить ошибок, нужно чувствовать. Но мы можем поесть: Патрик не одобрил бы голодовку.

Они заказали птицу с овощами на гриле и травяной чай. Девушка до сих пор не могла найти верных слов, и вынужденное молчание все сильнее тяготило ее. Но Эрик сам пришел ей на помощь.

– Не надо соболезнований, прошу. Слова пусты, а твои намерения понятны. Я ценю их и, если хочешь сделать день немного светлее, не ищи тех верных слов, которых нельзя найти.

– Но я могу хоть как-то тебя поддержать?!

– Ты уже делишь со мной обед, – устало улыбнулся Эрик. – И, надеюсь, разделишь прогулку в одно место, куда я давно и безуспешно пытался попасть.

Таинственное место оказалось магазинчиком минералов через 4 улицы от кафе.

Эрик подал хозяину смятый клочок бумаги:

– Мне нужно двенадцать кристаллов горного хрусталя строго вот этих размеров.

Хозяин поправил на носу очки, внимательно изучил клочок бумаги, и поднял удивленный взгляд на Эрика.

– Что, вот строго этих размеров?..

– Как можно более близких к этим.

– Ты, что ли, йог?… – подозрительно осведомился хозяин магазина.

– Почему йог? – удивился Эрик, забирая назад свою записку. – Йоги разве кристаллы покупают?

– Ой, да кто только ни приходит, – хозяин раздраженно махнул рукой. – Приходят некоторые и рассказывают, как они на кристаллы енти вот медитируют. Ну раз медитируют, йоги, значится…

– Действительно, – шутливо согласился Эрик, пряча улыбку.

– Выходит, ты не йог… – протянул хозяин, роясь в ящиках с разноцветными холщовыми мешочками. – А кто? Ученый? Эксперимент будешь ставить?

– Буду! – С готовностью подтвердил Эрик. – Собираю одно очень полезное в хозяйстве устройство.

– А, ну-ну, – мужчина развернулся к нему с мешочком черного цвета, – вот, держи, сам выбирай, какие тебе подойдут. Могу линейку дать.

Эрик выбрал двенадцать кристаллов, показавшихся ему подходящими, и заплатил наличкой, чем изрядно удивил Лиэнн: в Общине не пользовались никаким денежным эквивалентом, деньги использовали только Сподвижники в торговле с континентом. Поскольку Эрик не вел дел, связанных с внешней торговлей, налички у него не должно было быть… однако еще больше ее заинтриговала сама покупка. Раз маг пошел за кристаллами в этот день, значит то, для чего они предназначались, имело настолько большое значение, что даже потеря отца не заставила его повременить… но для чего могут понадобиться кристаллы строго определенных размеров, да еще и двенадцать штук?…

На ее вопрос о цели приобретения Эрик отвечать не стал, отмахнувшись ничего не значащим «потОм», и погрузился в свои размышления. До парома добрались молча. Лиэнн передала капитану Джонсу обещанную подтверждающую бумагу и отдельно конверт с оплатой за внеурочную доставку гостей обратно на остров. Паром причалил, когда закат уже догорал.

Сойдя на берег, Ли обернулась, чтобы попрощаться с магом, однако он не двинулся с места и остался сидеть на корме, не обращая на нее никакого внимания. Девушка пожала плечами и отправилась вдоль берега к своему книжному тайнику, чтобы оставить там новый сверток. Поскольку в Общине существовал негласный запрет на чтение литературы с Континента, она не могла хранить дома присланные отцом книги. Когда она добралась до камня, стояла почти полная темнота, и только слабый свет луны намечал темные контуры окружающих объектов, поэтому девушка не сразу заметила, что что-то не так. Сдвинув камень и пошарив в яме под ним, она с удивлением обнаружила, что ее тайник был почти пуст. Лиэнн попыталась зажечь спичку, но спички в ее кармане, видимо, отсырели. Чиркнув не менее 20 раз, она чертыхнулась и принялась вновь обшаривать тайник на ощупь.

– Огоньку? – послышался тихий голос мага откуда-то справа. Девушка вздрогнула:

– Что ты тут делаешь?

– Хотел сказать запоздалое «благодарю за всё».

Эрик нашарил сухой стебель, и тот внезапно полыхнул, как лучина. От вопроса, чем он его зажег, Лиэнн отвлекло увиденное в неверном свете пламени: большинство книг исчезли из тайника. Часть журналов была разорвана и валялась, смятая, под камнем.

– Похоже, кто-то разграбил твою библиотеку, – усмехнулся Эрик, видя ее растерянность. – Ничего, давай мне свой сверток. Новые книги можешь хранить и читать в моем доме. Оттуда их будет гораздо сложнее украсть. Считай это моим «благодарю».

– Надеюсь, тот, кто забрал мою коллекцию, не сообщит об этом в школу, – задумчиво проговорила Лиэнн, отмахиваясь от тревожного предчувствия. – Иначе мне светит что-то похуже дополнительных часов изучения Устава.

– Не бойся, – ответил маг, взяв ее за руку, – Никогда ничего не бойся, это лишняя растрата сил, которых позже может не хватить на действия. А теперь пойдем, я тебя провожу.

Возле дома девушки он остановился и замер, будто прислушиваясь к тишине ночи. Ли собралась уйти, но Эрик удержал ее руку и шепнул: «Так, имей ввиду: твоя мать в курсе о книгах из тайника. Сегодняшний сверток у меня, приходи, когда захочешь.»

Лиэнн беспомощно оглянулась на свои окна. Неверное пламя свечи тревожно маячило за тонкими занавесями: мать не спит. Вероятно, он прав, поскольку обычно она ложилась, как и все жители Общины, с заходом солнца. Это было одним из непреложных правил распорядка поселка.

– Эрик, как… – обернувшись к магу, девушка замерла в оцепенении: его уже и след простыл. Она стояла перед калиткой одна.

Не надеясь войти незамеченной, Ли не стала красться и шумно распахнула дверь. Мать вышла к ней из комнаты, подперев руками бока. Поза читалась легко и знаменовала грядущую взбучку.

– Явилась… – процедила Рита. – И откуда же?

Лиэнн понимала, отпираться бессмысленно: часть правды необходимо раскрыть.

– Я ездила к отцу.

– Судя по всему, не первый раз, да и уезжаешь от него не с пустыми руками. Книги он покупал тебе?

– Да. По моей просьбе.

– Ох… – Рита потерла ладонью лоб. – Ты же знаешь, что это запрещено! Неужели литературы из библиотеки поселка тебе не хватает?