Отряд

Прошло два часа. Все устроились, подготовились, трижды перепроверили оружие, связь,запаслись боеприпасами. И потянулось гнетущее ожидание. Небольшое оживление внесло сообщение Марка, что на севере, на пределе видимости он видит дымы, но в нашем направлении ни малейшего движения, будто всё живое повымерло.

Сделав записи в боевом журнале, я уже забрался в машину, чтобы хоть немного вытянуть ноги, как в гарнитуре раздался голос Марка:

– Здесь Марк, вызываю Бора.

– Чего шумишь, здесь я. Что у тебя?

– С тыла колонна противника. Контакт меньше чем через двадцать минут.

Возникло ощущение, что напоролся задницей на гвоздь. Всё-таки не пронесло. Да, ещё и с тыла. Но молодец Марк, глазастый, чертяка.

– Состав колонны?

– Два БМП, десяток грузовиков, два миномёта на прицепе. Все в чёрном, на рукавах жёлтые повязки.

– Внимание всем. Здесь Бор. С юга со стороны Артёмовки приближается усиленная рота противника. Похоже, подразделение нацгвардии. Охранение минимальное. Займусь ими сам. Рокки, если что подстрахуешь из «Корда». Всем остальным боевая готовность. Смотреть в оба. Позиций не покидать.

Лица бойцов тронул лёгкий налёт тревоги.

– Значит, так. Дитрих заведи машину и поставь на ход. Док, отгони «Урал» подальше от дороги, да, в овраг ненароком не свались. Как всё закончится, вернёшься обратно. Марк со мной.

Вот и пожаловали каратели. Значит, жалеть этих гадов не буду. Нет, крови я вовсе не жаждал, не душегуб всё-таки, потому и зарядил «корректор» убойным снотворными релаксантом – гексеналом и тиопенталом. Пока Марк убирал в машину беспилотник и запихивал в «лифчик» гранаты, я надел разгрузку и закрепил на липучках прибор. Потом, прихватив автоматы, мы побежали по дороге навстречу чужакам.

Примерно в сотне метров от моста дорога проходила через заросший кустами мелкий овражек.

– Всё, табань. Здесь засядем, – бросил я Марку, – я с этого края, ты с того. Если что,не зевай, но первым не лезь.

За придорожными деревьями уже слышался гул дизелей. Я достал «корректор», активировал его, выставил импульсный режим на среднюю мощность и приготовился, укрывшись в зарослях. Едва головная БМПшка поравнялась со мной, я нажал кнопку пуска. Некоторое время броневик продолжал катиться, но через десяток секунд начал сползать на обочину и потом ткнулся в кювет. То же самое произошло и со следующими за ним грузовиками. Другие машины тоже не сразу остановились и продолжали движение, пока один из грузовиков не врезался в предыдущий и не столкнул его под откос. Колонна встала, и мне пришлось побыстрее шевелить конечностями, чтобы обработать последние четыре грузовика и броневик.

Я выскочил на обочину и, пробегая мимо грузовиков, щедро облучал их кабины и кузова. Однако шедшая последней БМПшка перед тем, как заснуть всё-таки успела всадить в меня очередь из своего пулемёта. Попавшие в грудь и живот тяжёлые пули сбросили меня с обочины в кювет, и от падения я на секунду выпал из реальности. Быстро очухавшись, я выбрался на дорогу к уже суетящемуся там Марку.

– Ты как, командир?

– Да, шо мне сделается? – ответил я голосом волка из известного мультика и рассмеялся. Марк тоже улыбнулся, хмыкнул и покачал головой.

Я щёлкнул по микрофону:

– Здесь Бор. Док, Дитрих, Рокки все быстро сюда. Работёнку для вас надыбал. Прихватите пару пачек пластиковых хомутов.

Потом по спецсвязи я дозвонился до «конторщика»:

– Бор вызывает Валета.

– Здесь Валет. Семьдесят два.

– Двадцать пять. Передайте Стрелкову, чтобы срочно прислал к нам полтора десятка человек, умеющих управлять машинами. Надо забрать трофеи. Подробности потом.

– Что тут у вас? – отдуваясь, пропыхтел Дитрих, озираясь на стоящие вразнобой машины укров.

– Всего-навсего рота карателей, усиленная парой миномётов и лёгкой бронёй. Гады устали и крепко спят. За что и будут наказаны. Короче, всю эту банду надо связать. Машины чуть погодя заберут ребята Стрелкова, а у этих… мы слегка поправим экипировку. Рокки удали с тел всё стреляющее и колюще-режущее, Марк и Док стащите с них башмаки и носки, Дитрих – портки и исподнее, а я займусь вязкой. Отставить ржать. Связывать буду. Поторопитесь. Спать они будут ещё примерно полчаса.

Через тридцать минут вдоль дороги лежали и вяло ворочались полторы сотни связанных нацистов в полной экипировке… выше пояса, а ниже абсолютно голые. Особенно импозантно они смотрелись в касках и очках. А чтобы у ребят Стрелкова не возникло соблазнапожалеть этих уродов, я лично спрыснул бензином и поджёг сваленные кучей портки и башмаки.

– Всё, пиши пропало… – я не успел договорить, как услышал громкий хохот Марка. – Ты чего ржёшь, как придурок?

– Не сердись, командир. Анекдот… ха-ха-ха… вспомнил… гы-гы-гы… Короче. Парня в армию призвали, он к отцу, жениться, мол хочу. Тот макушку поскрёб и говорит: коль женишься, пиши пропало, а в армию пойдёшь, то будет у тебя два путя. Коль выживешь, пиши пропало, а убьют, то будет два путя. Коль в поле убьют, пиши пропало, коль в лесу, то два путя. Коль вырастет из тебя берёза, пиши пропало, а коль ёлка – два путя. Сделают из ёлки писчую бумагу, пиши пропало, а сделают женские прокладки, считай женился.

Тут уже закатились смехом все мужики. Война, чтоб ей пусто было. Жизнь совсем обесценилась, коль над смертью смеяться стали.

Едва мы закончили все процедуры, как раздались вопли и ядрёные матюги, означающие, что пленные проснулись. Но не прошло и пяти минут, и они затихли, с ужасом и ненавистью глядя на нас.

До Мешково всего десять вёрст, и через полчаса оттуда прикатил набитый ополченцами «Урал». Из кабины выскочил сам Стрелков:

– Что тут у вас? Ё-моё… – он оглядел картину, поскрёб макушку и повернулся ко мне с ошарашенным выражением лица, – как это вы их?

– Вот так изловчились, – как и мои ребята, про себя я потешался над изумлёнными ополченцами, – забирайте, дарю. А если серьёзно, то побыстрее угоняйте всю технику, она в отличном состоянии, а заодно увозите всю эту голожопую команду.

Связанных пленных затолкали в их собственные грузовики.

– Слышь, Сергей Борисович, – подошёл Стрелков, – может всё-таки прикрыть их, неудобно как-то.

– Нет, Игорь Иванович. Это их естественное состояние, без порток, а в шляпе. Пойми, бандерлогов мало убить, их надо опозорить. Как кто-то метко заметил: нет ничего убойнее публичного осмеяния. Позаботься снять их на камеру и выложить в ютуб.

Беззвучно посмеиваясь, Стрелков оставил мне свой номер телефона для связи, и его бойцы уехали, забрав всю технику, кроме перевернувшегося грузовика. А мы направились к мосту.

День уже начал потихоньку клониться к вечеру, когда Марк сообщил, что на северной дороге он видит шевеление. Через полчаса уточнил:

– Примерно в пяти километрах в нашу сторону движется большая колонна. Конца не вижу. В голове БМП, потом десяток танков, грузовики, самоходки «Мста», ещё БМП. Много пыли, точно определить не могу.

Вот теперь картина полностью прояснилась, и всё встало на свои места. Там они, здесь мы. Судьба не раз проверяла меня на прочность, и вот решила проверить ещё раз.

– Внимание всем. Здесь Бор. Боевая тревога! На подходе вражескаяколонна. Время до контакта десять-пятнадцать минут. Действовать, как условились. Противник серьёзный, техники много, потому мух не ловить. Стрелять точно. Обо всех непонятках немедленно докладывать.

Мучительное время ожидания закончилось, когда вдалеке на въездной дороге, проложенной между оврагами, показалась передовая бандеровская БМПшка с жёлто-голубым флажком. За ней ползли танки. Потом потянулись грузовики, самоходки, грузовики, снова БМП, два бензовоза и иная техника.

По нашему плану мы должны были запустить всю эту ораву, или её большую часть в мешок и рвануть фугасы, сначала у моста, затем сзади у оврагов. Потом бой. Каждый будет биться в своём секторе. Я полагал, что в таком огневом треугольнике у бандерлогов шансов спастись мало. А там, как фортуна вывернет.

Между тем, колонна продолжала втягиваться в западню. Я смотрел на вражеские боевые машины, и разыгравшееся воображение вдруг вытащило из памяти картину боя под городком Красное в сорок первом. Всё повторялось и повторялось, вызывая ощущение заезженной пластинки. Неужели и вправду вся история крутится по спирали? Меня передёрнуло от этого ощущения.

Из-за облака пыли я сбился со счёта, пытаясь понять, с чем же мы имеем дело на этот раз. Навскидку, на нас надвигались одна или две мехбригады, усиленные миномётами, танками, самоходками и пехотой нацистов. Толи они сейчас передислоцировались, толи меняли направление главного удара, толи совершали обходной манёвр. В любом случае вся эта масса ползла на нас, и невдомёк было самоуверенным украм, что они уже фактически попали в ловушку.

Несколько машин из головного дозора свернули в село, из них выскочили боевики и разошлись по домам. Колонна ненадолго замедлилась, уплотнилась и снова двинулась по дороге. Теперь им осталось преодолеть семьсот метров до моста. Оглянувшись назад, я в монокуляр увидел беспокойную беготню в расположенной позади нас Артёмовке. Там сновали люди и разъезжались машины. Видимо кто-то из немногих оставшихся селян позвонил из Красного Луча о появлении мародёров.

Шум, лязг и гул моторов нарастал. Приближающийся к мосту авангард возглавляла БМП, за которой ползли три танка и три грузовика с пехотой. За ними укутанная облаком сизого дыма и пыли тянулась иная техника. Я немного нервничал, поскольку за неимением в достатке противотанковых средств, мог угостить любителей укропа только двумя тандемными ракетами, да ещё наш «Буля», в крайнем случае, мог издалека поддержать заслон у моста своими плюшками. Кстати, наш танк уже приготовился к бою, чуть высунув морду из зелёнки. На самый крайний случай у меня имелся «деструктор».

Надвигающаяся броня заполнила дорогу. Двести метров. Сто. Пятьдесят. Фугас! Взрыв!! Мощная взрывчатка взметнула тонны земли, подкинула передовую БМПшку и смятой кучей металла швырнула на идущий следом танк. Неожиданная многотонная плюха снесла ему верхний пулемёт, всю оптику, передний обвес, погнула ствол, и наверно повредила ходовую. Танк попытался вылезти из-под растерзанного младшего собрата, скрежетнул, дёрнулся и замер. Два других крутанулись на месте, разошлись в стороны и получили свои порции взрывчатки. В правый влупил ракету Дитрих, а тот, что слева разнесло от попадания из нашего танка. Молодец Ворон, с первого выстрела зверя завалил. Бил подкалиберным вбок, потому большого взрыва я не заметил. Не прошло и пяти минут, а перед мостом уже чадно коптила немаленькая пробка. Теперь сходу проскочить через мост стало невозможно.

Едва прошло первое потрясение, и чуть рассеялся дым, как из шедших следом за подбитыми танками грузовиков и броневиков ударили пулемёты, потом затрещали автоматы, ухнули взрывы гранат, а потом и мин. Откуда-то из облака пыли и дыма донеслись выстрелы танковых и БМПшных пушек. Вблизи моста поднялись кусты больших и малых взрывов, полыхнули вспышки от ручных огнемётов.