Столкновение образов

– Поэтому послушай меня, очень внимательно послушай! Это касается только корпорации, ничего личного. Но раз ты её глава, то… тогда это касается и тебя, конечно. Я требую, чтобы меня немедленно вернули на Землю, это во-первых. Во-вторых, я требую, чтобы меня, мой модуль поместили в самое надежное хранилище на Земле. До окончания срока контракта, естественно. И, в-третьих, я требую компенсации за тот моральный ущерб, который я понес в результате действий корпорации. Не знаю, как можно такое оценить, надо подумать… Компенсация будет такой, какой я её определю. Но сразу предупреждаю: это дорого обойдется корпорации… Я посчитаю и сообщу через сутки. Вот так, Томас. Ты мне нравишься как человек, но корпорация мне сильно обязана и ты, как президент, должен с этим согласиться. Понятно?

– Мм-м…да. Понятно. – Томас, внимательно и безучастно выслушав требования, неожиданно усмехнулся.

Довольный своей речью, самим собой, и ожидавший совсем другой реакции, Светозар сразу насторожился. Томасу сейчас полагалось сильно призадуматься и со страхом гадать, что же потребует клиент через сутки, а он вместо этого усмехается. Что он задумал? Решил, что может как-то избавиться от такого назойливого и требовательного клиента? Ничего у него не получится, пусть даже и не пытается.

– Жаль, что мне не удалось объяснить тебе главное. Сейчас в тебе ещё говорят эмоции, после испытанного тобой стресса, это понятно…– Томас сочувственно покивал головой, посмотрел на Светозара, сидевшего с упрямо поджатыми губами, вздохнув огорченно, продолжил: – Ты зря думаешь, Светозар, что можно потребовать от корпорации больше, чем она тебе предложит. Это не в наших правилах – идти на поводу у капризных клиентов. Мы всегда предлагаем достойную компенсацию, но в разумных, повторяю ещё раз, пределах. Готовь свои предложения, мы вместе их обсудим. Только не требуй невозможное, это не пройдет.

– Это что, угроза? – с презрительной усмешкой поинтересовался Светозар, глядя на Томаса, вовсе не собиравшегося рвать на себе волосы и вообще, не проявлявшего беспокойства. Может быть, это напускная бравада, но должен же он понимать, что вместе со своей корпорацией влип в хорошую историю и теперь только от него, Светозара, зависит дальнейшая судьба корпорации. Или он тоже после стресса ещё не отошёл, не понимает всей серьезности его требований? Надо его настроить на то, что уступок не будет, пусть и не мечтает.

– Может, ты ещё скажешь, что мои требования не будут выполнены?

– Почему же, – удивленно хмыкнул Томас и развел руками, – первое требование будет удовлетворено, что касается второго… О нет, оно будет выполнено, но… Раскрыть тайну расположения хранилищ клиенту невозможно по вполне понятным причинам, тут я тебе ничем помочь не смогу. Обещаю, что это будет очень надежное место. Не обижайся, но нарушать основное правило корпорации я не буду, даже ради тебя. Могу только сказать, что все наши хранилища располагаются в очень надежных местах. А то, что произошло на лунной орбите – единственное исключение, которое, будем считать, лишь подтверждает правило. Есть ведь такие факторы, учесть которые не в силах никто, даже бог. Ты должен это понимать…

– Как же, как же, – заставил себя усмехнуться в ответ Светозар, ему не нравилось то, что Томас так спокоен. – Только ты ведь сам выбирал, где будет размещён твой модуль… Наверняка, самое укромное местечко выбрал. Где не падают метеориты, где нет опасностей, и всегда поблизости находятся работники корпорации. Так почему же я не могу потребовать того же?

– Потребовать? Выбирать мы никому не позволяем, а что касается меня… Ладно, если ты считаешь, что я выбрал самое лучшее и безопасное место, то даю слово – твой модуль будет размещен рядом с моим. На самом близком расстоянии. Это тебя устроит?

– И что же это за расстояние?

– Ровно один метр. Это то расстояние, которое разделяет модули в хранилище, если ты успел заметить. Ближе нельзя, по правилам безопасности.

– Да? Заметить расстояние я не успел, не до того, было, – криво усмехнулся Светозар, вспоминая недавние события. – А где же, всё-таки, мы будем располагаться? Под ледниковым панцирем Антарктиды или на дне океана? Как я проверю, что ты сдержал своё слово? Будем перестукиваться через стенку?…

– Ну ты и зануда, – расхохотался Томас, хлопнув ладонями по коленям. – Оказывается, умеешь и пошутить!

– Не всё ж тебе одному, – ответил Светозар и довольно ухмыльнулся: хоть раз удалось пошутить удачно! Ничего, лиха беда начало! Научимся и шутить, время теперь есть. Только вот зря он думает, что так легко отделается. Шути, не шути, а платить придётся!

– Расположение хранилищ скрывается ради самих клиентов, это ты понимаешь? – отсмеявшись, продолжил Томас уже серьезно. – И, если я посвятил тебя в тайну один раз, то только ради твоего же спасения. Второй раз я сделать этого не могу, пойми меня правильно. Что же касается третьего пункта твоего заявления, то здесь я могу только ещё раз повторить: ты будешь вознагражден достойно…

– Нет, Томас, или, давай лучше официально – Ричард Праттер – если мы снова перешли к делу. Не люблю я мешать личные отношения с деловыми. Твоему слову я верю, но когда дело доходит до материального, тут лучше будет все сделать, как положено. С оформлением в присутствии юристов.

– Как тебе будет угодно, – равнодушно пожал плечами Томас. – Кстати, Томас моё второе имя, в честь деда. Так, с делами мы вроде бы покончили, нет?

– Завтра закончим, Томас, завтра. Черт, опять я сбился. Извините, господин президент… Я человек деловой, привык к конкретности и недоговоренностей не люблю. Полагаю, что корпорация не захочет скандала и выложит то, что я потребую. Надеюсь, что ты понимаешь, что исчезнуть мне теперь никак нельзя? Свидетелей много, пусть твои сотрудники не в счет, но остаются ещё пилоты челнока, экстрасенсы, Учитель… Случись что со мной, начнется расследование, всплывет эта авария с хранилищем, о которой корпорация никому сама сообщать не станет, так ведь? И если к этому добавится еще и мое исчезновение…Туго вам придется тогда, господин президент. Или меня изолируют, до окончания срока в модуле по какой-нибудь вполне естественной причине? Как вы поступаете с неудобными клиентами? Какая-нибудь техническая неполадка в работе модуля и – привет?..

– Не болтай чепухи, – презрительно скривил губы Томас. – Ты должен понимать, что репутация корпорации строится именно на том, что каждый клиент действительно находится в безопасности. Это гарантируется, и не только за счет модулей, которые производит СОЧ. Начинку для модулей производят разные производители, с самой надежной репутацией, после сборки все тщательно проверяют, и лишь затем вводят в эксплуатацию. За свое тело можешь не беспокоиться, равно как и за психическое состояние. Мы никогда не нарушаем своих правил, и ты выйдешь из модуля в полном порядке. И ограничивать твои контакты мы не будем, не имеем права, это ведь все равно быстро станет известно. Незачем придумывать глупости, Зар. Видишь, я тоже привык называть тебя новым именем.

Давай не будем горячиться, отложим на время обсуждение последнего требования. А что касается того, что ты собираешься шантажировать корпорацию…и меня, я ведь никогда не отделяю себя от своих сотрудников. Такой номер у тебя не пройдет. Я ведь тоже человек деловой и опыт у меня богатый.

– Ты действительно так думаешь? – с наигранным спокойствием поинтересовался Светозар. – Что тебе удастся меня уговорить отказаться от своего требования? Ошибаешься.

Не нравилось ему, что Томас был так уверен в себе. Нет у него ничего существенного, чтобы поставить на кон в этой игре. Скорее всего, он блефует. Тянет время, надеется как-то убедить, уговорить его отказаться от главного требования. Но отступать Светозар не привык. Дружба – дружбой, а деньги у каждого свои. Придется корпорации раскошелиться. И чем больше Томас, как президент, будет упорствовать сейчас, тем больше придется платить потом.

– Да, Зар, я в этом уверен. И думаю, что тебе не стоит сильно беспокоиться и придумывать что-то своё. Ты не прогадаешь, согласившись на мое предложение. Пойми, я тебя не запугиваю и не уговариваю. Корпорация никогда не согласится на требования шантажистов. Мы умеем постоять за себя, так что забудь о последнем требовании, выслушай и прими мое предложение, и вернемся к своим делам. Хорошо?

– Нет, – упрямо поджал губы Светозар. Если президент корпорации считает, что он уступит, то сильно заблуждается. В делах для Светозара нет друзей, есть только партнеры и конкуренты.

– Скоро я сообщу свою цену, и советую вам заранее согласиться. Чтобы избежать дальнейших споров и бесполезных обсуждений. Это моё последнее слово, Томас. Я буду стоять на своём, говорю это серьезно.

– Да, ты очень упрямый, – скорбно покачал головой Томас и пожал плечами. – Тогда, перед тем, как удалишься обдумывать свою цену, прошу – поговори с одним человеком. Несколько минут. Не возражаешь, если я оставлю вас наедине? Нет? Тогда – до встречи. Надеюсь, весьма скорой.

Изображение Томаса исчезло, привод проектора мягко зажужжал, сворачивая конструкцию. Светозар недоуменно пожал плечами: никто не сможет заставить его изменить своё требование, так зачем зря тратить время? Кто собирается с ним беседовать? Какой-нибудь прожженный юрист, который начнет сыпать латынью и приводить исторические прецеденты, в тщетной попытке образумить его? Или кто-нибудь из новых знакомых, которым он кажется наивным и доверчивым новичком, которого можно переубедить, рассуждая об идеалах?.. Ошибаются те, кто судит о нем по внешнему виду.

Щелкнуло, и серая дверь ушла в стену, открывая проход для стоявшего за ней человека в тёмно-синей форме корпорации. Человек шагнул вперед, с удивлением вглядываясь, и Светозар, скрививший губы в презрительной усмешке, второй раз за день испытал шок: перед ним стоял тот, кого он совершенно не предполагал увидеть сейчас, тем более, здесь. И это было не изображение, нет, это был человек во плоти, изменивший цвет волос и отрастивший усики, но узнать его было легко.

– Ах ты сволочь! – бросился Сергей к онемевшему Федору, но замер перед столом, поняв, что видит лишь голограмму.

3. Объяснение компаньонов

Вот, значит, почему Томас был так уверен в себе! Он уже знал, как можно сломать его, но почему сразу же не вывел на сцену Сергея? Почему не ткнул его, Фёдора, при свидетеле мордой в грязь? Играл в благородство, когда предлагал одуматься и принять условия корпорации? Или просто разглядывал интересный экземпляр в своей коллекции клиентов, наблюдал, как он выпендривается, гордо задирает нос и роет копытом землю?.. А про себя хохотал, представляя картину, что будет происходить через пару минут? Теперь Томас может вообще ничего не предлагать, сейчас не судьба корпорации решается, а его, Фёдора, судьба. И имеет на то полное право, назвался деловым – держи удар. Вот ведь ужас – из хозяина положения превратиться в подневольную пешку, Федор даже застонал про себя от такого унижения.

– Как ты мог?! – яростно бил кулаком в ладонь Сергей, расхаживая вдоль стола. – Ты хладнокровно всё продумал, да? Рассчитал все по дням, подготовился заранее… Когда ты задумал свою комбинацию, гад?! Месяц назад, полгода? Нет, погоди-ка… – Он вдруг замер, уставившись прямо перед собой невидящим взглядом. Потом поднял руку и, потирая лоб негромко заговорил, словно рассуждая вслух.

– Ты ведь это задумал год назад… Тогда и предложил нам внести изменения в Устав, подобрать себе замену на всякий случай. А мы-то, дураки, поверили, что ты действительно обеспокоен судьбой компании…Нет, ты действительно обеспокоился, и начал планировать, как взять под свой контроль компанию! А тут такой повод подвернулся, с этим покушением, и ты решил начать свою игру…

– Да о чем ты говоришь? – возмутился Фёдор, сожалея, что не присутствует здесь во плоти, тогда всё было бы гораздо проще. Даже можно было позволить этому дурачку начать драку, потом легче удалось бы заставить его раскаяться и убедить, что все совсем не так, как он думает. Нет, совсем не ожидал он, что Сергей окажется таким ловким. Сумел ведь догадаться о том, кто его подставил… Умный компаньон, жаль только, что слишком уж принципиальный, потому и пришлось его первым выбивать из седла. Он бы наломал дров, узнав о его, Фёдора, задумках и планах. Жаль, что сорвалось, очень жаль. Но о главном он ничего не знает, и узнать никогда не должен. Он ведь из того же племени идеалистов, что и здесь, в новом мире уже завелись, словно тараканы на кухне.

– Какая игра? Я собирался всех известить, как только здесь появилась возможность связаться с офисом. А там у вас чёрте-что, началось… Вот я и не стал торопиться, решил выяснить, что происходит. Кто-то решил воспользоваться моим отсутствием и развалить наше дело… – Фёдор почесал подбородок и озабоченно нахмурился, изображая напряженную работу мысли.

– Да ты что, за идиота меня держишь? – с трудом сдерживаясь, чтобы не прыгнуть через стол и вывернуть с корнем стойку проектора с камерами и зеркалами, оперся руками о столешницу напротив него Сергей. – Сам всё затеял, а теперь корчишь из себя непричастного?! Кому я мешал, а? Кому, кроме тебя?..

– Ну как ты мне мог мешать? – снисходительно усмехнулся Фёдор, решивший до конца отбиваться и не признавать себя виновным. Надо выяснить, что он надумал, компаньон его ловкий. Пусть выговорится, он себя сдерживать не умеет. – Я ведь и так был главным в компании, разве нет? Долю твою я никак забрать не мог, в технические дела никогда не вмешивался, в них ты лучше разбирался, так что зачем бы мне тебя убирать?

– Не знаю, – честно признался Сергей, и посмотрел на него вопросительно, словно надеясь, что Федор сам скажет. Но тот демонстративно пожал плечами, мол понятия не имею. – Но только кроме тебя некому было затевать всю эту грязную комбинацию, от которой за версту воняет предательством.

– Да брось ты, Сергей, при чем тут я? Какая-то сволочь решила воспользоваться тем, что я исчез на пару дней, вбить клин в руководство компании… Согласен, что поступил не очень хорошо, не предупредив никого. А тут тебя подставили, меня поставили в неудобное положение… Это наверняка кто-то из наших конкурентов работает. Вот где надо искать преступников, а ты меня в чужих грехах обвиняешь…

– Ну, ты и скотина!..– протянул Сергей, вглядываясь в изображение Федора. – Хочешь выкрутиться, да? Так вот – хрен тебе! – Сергей для убедительности выставил вперед кукиш.

– Я тебя на чистую воду быстро выведу. Ты думал, что меня в камеру запрут, а ты свои делишки будешь делать? Ничего, я теперь знаю, кто тебе помогал, завтра же вышибу Генку! Вы ещё вместе под суд пойдете, теперь только надо найти того, кто ко мне в дом залез и всё…

Фёдор смотрел на него спокойно и на губах у него, как он надеялся, застыла ироническая ухмылка. Ему очень хотелось, чтобы он сейчас выглядел так, как совсем недавно Томас, наблюдавший за его истерикой. Это должно подействовать на Сергея, доказать ему без слов, что он не прав. Если компаньон наивно решил, что он сейчас во всем сознается, то глубоко заблуждается. Ничего конкретного у него на руках нет, все сделано чисто, никаких следов он не найдет. А слова – это только слова, и не в такие игры играли. Тут компаньон опыта не имеет, слабоват будет. Но тут же всплыла мысль, что вот так же он думал несколько минут назад, когда беседовал с Томасом. И чем закончилось? Но всё равно, он даже повода думать, что он каким-то образом причастен к тому, что случилось с Сергеем, не даст. А Генкой можно и пожертвовать, раз не смог выполнить порученное ему простое дело. Потом куда-нибудь его пристроить можно будет, пригодится.

– Знаешь, я до последней минуты не верил, что ты к этому причастен, – устало произнес Сергей и покачал головой, словно все еще не мог согласиться с собственными словами. Потом оглянулся, подтащил за спинку ближайший стул и тяжело опустился на него. После минутного молчания, во время которого он смотрел на Фёдора изучающим взглядом, будто пытался что-то новое рассмотреть, чего не замечал раньше.

– В общем, дело твое хреновое, Фёдор, – сказал Сергей, завершив осмотр. – Я не буду больше говорить с тобой о том, кто виноват. Ты считаешь, что доказательств твоей причастности я не найду… Ладно, считай так. Я буду искать, и думаю, что смогу найти. Мне сейчас нужно вернуться домой и для этого требуется совсем немного – чтобы следствие знало, что ты жив и здоров. Корпорация не хочет давать официальное подтверждение, что ты у них. Значит, ты должен сделать это сам.

Фёдор приподнял вопросительно брови и саркастически усмехнулся, но Сергей не обратил на это внимания и утвердительно кивнул: – Сообщишь, в этом меня уверил президент. И объяснил, почему.

– Интересно будет послушать, – протянул насмешливо Фёдор, удивляясь тому, что Сергей поверил такому обещанию. Это равносильно признанию своей вины, а на это он не пойдёт. Пусть сначала компаньон найдет доказательства, а в том, что он сможет это сделать, Фёдор сильно сомневался. Тот, кто выполнял его задание по передаче фальшивого сообщения уже далеко. К тому же это мелкая сошка, которой заплатили достаточно, чтобы она забыла о том, что делала навсегда. Запись он монтировал сам, программу и все файлы стер; даже если возьмут и поковыряются с его компьютером, то обвинить его в том, что он делал монтаж невозможно, хозяин-барин, мои записи, что хочу с ними, то и делаю. Тут у него всё чисто. А больше за ним ничего и нет. А то, что следствие принялось за Сергея, то это вообще к нему не имеет отношения, сам виноват.

– Он сказал, что если ты откажешься, им придется расторгнуть твой контракт и, соответственно, прервать твое пребывание в модуле МАМ. Корпорация не может укрывать тех, кто обвиняется в преступлении. А обвинение я выдвину, если ты откажешься сделать заявление властям. Я буду обвинять тебя в организации инсценировки собственного покушения и в организации моего преследования. Достанется и твоему папаше… Но президент почему-то уверен, что ты согласишься. Может, теперь ты просветишь меня? – Сергей с любопытством посмотрел на него, подавшись вперед.

– Он тебе это сказал? Или ты сам придумал? – поморщился Фёдор, полагая, что компаньон переигрывает, беря его на испуг.

– Можешь сам спросить, – усмехнулся Сергей, отвалившись на спинку стула. – Он сказал, что если ты захочешь с ним связаться, то он отложит все свои дела, ради такого случая. Давай, вызывай…

– Минутку, – Фёдор прикрыл глаза, чтобы не видеть компаньона, которого он уже начал ненавидеть за то, что он влез в его отношения с корпорацией и теперь мог все испортить; и потребовал от помощника связи с Томасом, не прерывая связи с залом совещаний. Пусть компаньон посидит перед фантомом, пока я беседую с президентом. Пусть позлится, что я не реагирую на него, пока сообразит, что к чему.