Сумерки Богов

– Эй, приятели! Никто не хочет завтраком поделиться? – крикнул он.

Зрители не обратили внимания на его просьбу.

Северянин с усмешкой смотрел на черноволосого, кудрявого юношу. Он ему нравился за жизнелюбие. Его звали Лугом и он был родом с Меосских островов.

– Похоже, мы умрем на голодный желудок – сказал Северянин и, повернувшись к меоссцу, спросил – За что попал сюда?

Луг беспечно улыбнулся.

– Я поспорил с драгонскими жрецами.

– И о чем?

Меоссец оттеснил в сторону драгона и, устроившись рядом с Северянином, охотно заговорил:

– Сейчас объясню. Я много слышал о Великом городе и о высшем знании, которым обладают здешние жрецы. Я решил увидеть все своими глазами и отправился в путь. И что – же. После опасного плаванья меня постигло жестокое разочарование – юноша огорченно развел руками – Первое, с чем я столкнулся в Драгоне, была чудовищная жестокость и косность этих самых жрецов, у которых я хотел научиться премудростям. На моих глазах, они приказали своим служкам отрубить ноги одному мальчику. Бедняга имел несчастье перейти дорогу священному шествию и не преклонился перед статуями богов. Взволнованный случившимся, я последовал за процессией дальше. Возле большого храма было полно народа. По своей натуре, я очень любопытен – меоссец плутовато улыбнулся – Я протиснулся вперед. На ступенях храма сидели седовласые жрецы. Они с важным видом изрекали простые истины. А народ слушал их, раскрыв рты. Я был разочарован, поняв суть их говорильни. Истины жрецов у нас и дети знают. Я хотел уже покинуть сборище глупцов. Но тут услышал откровенный бред.

– Что – же ты услышал? – Северянин с интересом слушал астролога. Его болтовня отвлекала от гнетущих мыслей.

– Они мололи вздор, что мудрец предпочтет увидеть собственными глазами, чем услышать ушами. Да, да! Так и сказали. Лучше поверить двум глазам, чем десяти ушам!

– И ты не согласен с ними?

– Конечно – же нет! Это был – бы слишком простой вывод для мудреца. Я не утерпел и сказал им – Вы действительно мудрецы. И все – таки пальму мудрости нужно отдать орлу. Как они тут взвились на месте. У тебя, чужестранец, ум короток – сказали они – Это почему какая – то птица умней нас? Ну, а я и ответил – меосец шумно выдохнул – Вы – же только что говорили, что мудр тот, у кого зоркий взгляд. Вот и делаю вывод, что если полагаться только на зрение, то орел умнее всех вас. Ведь он видит в тысячу раз лучше человека. Что – тут началось!

Луг в притворном ужасе округлил глаза.

Северянин звонко рассмеялся.

– Теперь понятно, что тебя привело в камеру смертников.

Луг сокрушенно вздохнул.

– Да, мой язык без костей. За это я так часто страдал.

– Ничего. Теперь страдать осталось совсем немного.

– Но я не хочу умирать на пустой желудок. В другом мире такого удовольствия от еды вряд – ли получишь – меоссец повернулся к двери и крикнул – Стража! Чтоб – вас Борх взял!

Через минуту в коридоре послышались шаги. Лязгнул отодвигаемый засов и на пороге возникла плотная фигура стражника.

– Что разорались?! Хотите, чтобы ваши языки собакам скормили? – грубо спросил он.

Все смертники, кроме Северянина, отодвинулись подальше от смутьяна – меоссца. Но того не смутила угроза.

– Послушай, солдат – сказал он – Я, как и мои товарищи ничего не ели и не пили второй день.

– Ну и что с того? – хмыкнул стражник – Потерпи немного. Сегодня наешься своими кишками и кровью напьешься.

Стражник хотел уже закрыть тяжелую дверь, но Луг его остановил.

– Погоди, солдат – с милой улыбкой проговорил он – Я вижу, ты хороший человек. И поэтому не хочу причинять тебе неприятностей в мой последний час земной жизни. Моя вера учит, чтобы человек перед смертью делал только добрые дела, чтобы не попасть в Огненное ущелье.

– Что?! Мне неприятности?! – побагровевшее лицо стражника перекосилось от гнева и изумления – Ты мне угрожаешь, собачий хвост?!

Луг миролюбиво поднял руки.

– Ни в коей мере. Просто я знаю, какие неприятности тебя ждут и хочу оградить от них. Это будет добрый поступок. Дело в том, что публика ждет яркого зрелища. Верно?

– И что с того?

– А то, что никому не захочется смотреть на полудохлых от голода смертников. Это возмутит знатных драгонов. Они ведь пришли сюда, чтобы насладиться представлением. А что увидят? Жалкое зрелище. Лишившиеся сил преступники, сами подставят головы под мечи. Получается, что свершиться не справедливое возмездие, а акт милосердия. Публика будет очень недовольна. Ты умный человек. Сам понимаешь, что их недовольство и тебя коснётся.

Грубое лицо стражника приняла озадаченное выражение.

Казалось, было слышно, как скрежещут его мозги от напряженного мыслительного процесса.

– Ну и что ты хочешь? – наконец поинтересовался он у хитреца.

– Совсем немного. Легкого бодрящего вина. Промочить горло. Ну и поесть что – нибудь. Поверь, солдат. После того, как мы подкрепим силы, мы доставим удовольствие публике, а смотритель Арены подкинет вам за труды. Не сомневайся. Я вижу будущее.

Стражник молча вышел и закрыл дверь.

– Ты думаешь, эта обезьяна что – нибудь поняла? – презрительно спросил драгон.

– Уверен – Луг принялся вновь созерцать трибуны – Ого! Драгоны проснулись. Там что– то происходит.

Шум оваций и гром рукоплесканий сотрясли воздух.

– Кому они рукоплещут? Уж не самому – ли императору? – спросил Северянин драгона. Тот отрицательно мотнул головой.

– Нет. Это приветствуют Марсия – непобедимого генерала. Он разгромил орды варваров и пленил их царя – драгон кивнул на кильберов, сидевших в углу камеры.

Один из них, кряжистый мужчина со спутанными черными волосами, поднял голову и злобно сплюнул в его сторону.

– Вшивый драгон! Много ты знаешь! – проговорил он на ужасном ломанном Едином языке – Ваш непобедимый генерал – трус и сын змеи.

– Да, как ты смеешь, варвар?! – задохнулся от возмущения драгон.

– Заткнись – ка лучше – посоветовал ему Северянин – Забудь, что ты принадлежишь к их роду. Через час, а может и раньше, твой генерал будет вместе с другими хлопать в ладоши, когда тебя убьют.

Драгон сразу сник и замолчал.

Луг с усмешкой посмотрел на него и спросил кильбера:

– Так значит, в славной победе драгонов не все чисто? Марсий вас не победил в открытом бою?

Кильбер презрительно скривился.