Оценить:
 Рейтинг: 4.67

Жизнь вопреки

Год написания книги
2018
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 11 >>
На страницу:
5 из 11
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Как известно, хрущёвский волюнтаризм породил некий всплеск хамского поведения первых лиц в обкомах партии, копирующих манеру Хрущёва. Он постоянно обрывал выступающих, начинал их нелицеприятно критиковать, а точнее – разносить, ни в коей мере не сдерживая себя. То же самое повторилось и в Лужниках. И когда в момент выступления директора Ленинградского института растениеводства началась такая же хрущёвская вакханалия, директору института, академику, стало плохо. Он схватился за трибуну. Возмущённый происходящим, я сорвался с места. Меня успел схватить за руку секретарь обкома Козлов и, наклонившись ко мне, нервно прошептал: «Остановись, Олег! Возьми себя в руки! Да, ты прав, это хамство. Но на трибуне – генеральный секретарь ЦК КПСС. Ты представляешь, что будет со всеми нами за твой протест? Сиди спокойно, не обращай на себя внимание».

Двое охранников помогли директору института сойти с трибуны и увели его за кулисы. Вздох всего зала был похож на шелест.

Оглядываясь на своё прошлое, я понимаю: удержав меня от публичной реакции на поведение Хрущёва, спасли не только меня, но и областной комитет партии, на который бы сверхэмоциональный генеральный секретарь непременно обрушил бы свой гнев. Хрущёву приписывают много изъянов. Но лучше всего о нём сказал замечательный российский писатель и мой друг Виктор Петрович Астафьев: «Человек он, конечно, хороший, но культурёшки ему не хватает».

Таких срывов у Хрущёва было множество. Когда он в Манеже на художественной выставке орал на художников, поэтов, выражая таким образом несогласие с их творчеством, в котором ничего не понимал. И это – тот самый человек, который подарил советской интеллигенции так называемую оттепель, отделившую мир культуры от жёсткой эпохи беспощадности сталинского времени. Произошло некое перерождение культа личности Сталина в эпоху волюнтаризма Хрущёва. Всё так, всё справедливо. И, тем не менее, партийные функционеры высшей категории не простили ему, что он посягнул на их обогащение, роскошные дачи, машины, вольготные земельные участки. Хрущёв рубил сплеча, а этого высокое руководство панически боялось, и приходилось каждому ждать своей очереди.

В силу своего характера он наделал достаточно глупостей – и с Крымом, передав его Украине, как шубу с барского плеча. Он возглавлял в своё время ЦК партии Украины. После своего ухода с этого поста на правах барина решил подарить Украине русский полуостров Крым, ни с кем не посоветовавшись, не спросив мнения России, будто её тогда и не было. Она была и называлась тогда РСФСР. Но, что правда, тогда это была одна страна, Советский Союз. А полуостров Крым из одного кармана перекочевал в другой, только и всего. Но нелепости не кончились. Страна лишилась Порт-Артура, который был отдан Китаю, и полуострова Портккала-Удд, который также был отдан Хрущёвым Финляндии. Такая необъяснимая раздача была совершена. Хрущёв был противоречивой фигурой, но значимой по своей внутренней сути. Он был реформатором. И, мне кажется, ещё тогда, когда вершилась моя комсомольская биография, понимание этого ко мне пришло.

Хрущёв много внимания уделял проблемам развития сельского хозяйства. Я, будучи первым секретарем Ленинградского сельского обкома комсомола, это понял. Я побывал в Америке в качестве руководителя делегации ЦК ВЛКСМ спустя 8 месяцев после известной поездки туда Н. С. Хрущёва и встречи его с Джоном Кеннеди. Исторически это обозначено как Карибский кризис и его последствия. Я же прилетел в Америку в страшный день. Мы вышли из самолета, и в аэропорту по радио объявили, что только что совершено покушение на президента США Джона Кеннеди. Он убит. В те времена хрущёвской оттепели поездки были достаточно долгими. Наша продолжалась двадцать один день. Цель поездки – укрепление дружественных отношений с Америкой, что стало возможным после известного визита в США Хрущёва и его переговоров с Джоном Кеннеди, которые пресекли возможность атомной войны между нашими странами.

Я сразу почувствовал, что эта поездка не может быть из ряда похожих. Атмосфера в Штатах была накалена, и ощущение паники охватило страну. И тогда у меня возникла идея попросить у американских коллег, которые обслуживали нашу поездку, если возможно, организовать мою встречу с помощником Роберта Кеннеди, брата погибшего президента. Удивительным образом она была организована через два дня.

При встрече я высказал наше соболезнование в связи с происшедшей трагедией, гибелью президента Америки. Разговор в целом был очень располагающим, но главная неожиданность меня ожидала в конце. Я не помню имени этого человека, происшедшее случилось слишком давно, но вдруг мой высокоранговый собеседник произносит фразу совершенно для меня ошеломительную: «Господин Попцов, с вами хотел бы побеседовать г-н Роберт Кеннеди». Я буквально замер, приходя в себя, но, естественно, согласился. Разговор продолжался не более тридцати минут.

Я спросил Роберта Кеннеди: «Кто убил президента Америки?». Тот ответил туманно: «Идёт расследование». – «Но какие-то предположения есть?» – «Предположений много, – ответил Кеннеди, – но в данный момент идёт расследование». И тут я решился на дерзость:

– А мне кажется, я знаю, кто это мог сделать.

– Вот как? – Роберт Кеннеди вскинул голову и посмотрел на меня с нескрываемым любопытством. – Ну и кто же?

– Даллес, – ответил я.

В то время я уже интересовался политикой. Почему я так поступил, не знаю, но это была совершенно искренняя реакция на случившуюся драму. Добавлю, что Джон Кеннеди был достаточно популярен в СССР. Роберт Кеннеди меня услышал. Но ответил сверхдипломатично: «Предположение и истина – вещи разные. Подождём результатов расследования». До сих пор мне не верится, что всё было именно так. Спустя несколько лет Роберт Кеннеди тоже был убит. Я ни на минуту не сомневаюсь, что как первое, так и второе убийство было совершено по указаниям одного и того же человека, и имя его – Даллес. Это была месть Даллеса Джону Кеннеди за отстранение его от должности. А Роберт был устранен по этой же причине. Стань он президентом, а он уже выдвинул свою кандидатуру и, бесспорно, одержал бы победу на выборах, он неминуемо отомстил бы Даллесу за убийство брата.

Но вернёмся к теме Никиты Сергеевича Хрущёва. Хрущёв, отринувший культ личности как проявление зла, сам не понимал того, что породил его продолжение, но в иной форме – волюнтаризма, и тем самым стал сам его ярким проявлением. Волюнтаризм, как эпидемия, стал мгновенно распространяться в среде партийного руководства страны. Буквально все первые секретари обкомов, ЦК республик подражали стилю Хрущёва. И эти, хотя и взрывные в своём проявлении, частности определяли политическую атмосферу того времени.

В Ленинграде поведение первого секретаря обкома партии Василия Сергеевича Толстикова было очевидным подтверждением этой похожести. Легче всего было бы списать её на излишнюю эмоциональность, которая, конечно же, была, но безнаказанность злоупотребления последней породила, по сути, хамство как норму поведения политического руководства. В период оттепели подобные трансформации в поведении лидеров напоминали раскаты грома.

Я пережил это на себе и не единожды оказывался в зоне раскатов подобного грома. Но как бы там ни было, Хрущёв вошёл в историю не этими запоминающимися эпизодами, а содержательной частью его серьёзных управленческих реформ. И, пожалуй, самой весомой реформой управления страной стало создание территориальных совнархозов как центров экономического развития страны. В то время премьером страны был Алексей Николаевич Косыгин, бесспорно историческая и, наверное, наиболее значимая фигура в руководстве. Эпоха совнархозов обозначена в истории как эпоха косыгинских реформ.

Хрущёв и Косыгин отчасти скопировали модель развития Германии, где каждая земля была локальным эпицентром развития в том или ином направлении – автопрома, станкостроения, кораблестроения, авиастроения, развития химической промышленности и т. д. Германией в те года руководил канцлер Эрхард, а время его правления потом назовут периодом экономического чуда.

На управление нашими совнархозами были направлены лучшие кадры и Совета министров страны. Правомерно заметить, что темпы экономического развития СССР в этот период лишь на 2,2 % уступали темпам развития Германии в момент её экономического чуда. Хрущёв практически положил начало модернизации сельского хозяйства страны. Его поездка в Америку оказалась весьма в этом отношении значимой. Он привёз из Америки не только кукурузу, но и идеи модернизации животноводства. Но сначала – о кукурузе. Внедрение кукурузы в сельскохозяйственном производстве встретило отчаянное сопротивление со стороны консервативного блока управленцев в северо-западных хозяйствах.

Чуть позже, после отставки, Хрущёва станут высмеивать, так как кукурузу – а она, конечно же, южная культура, – следуя указаниям высшего партийного руководства, сеяли везде, и в Архангельской области в том числе. Так вот в северных областях – никакого зерна и початков молочно-восковой спелости кукуруза не давала, а площади, отведённые под её посевы, были громадными. Это и стало причиной необъективной критики. Почему необъективной? Потому, что местное руководство не оценило одной особенности кукурузы: учитывая, что в северных широтах продолжительность светового дня значительно выше, чем в южных, кукуруза давала не зерно, а громадную зелёную массу. Это обстоятельство позволило решить практически полностью главнейшую для молочного животноводства проблему сочных кормов. Я был в ту пору первым секретарём Ленинградского сельского обкома комсомола, и в режиме ударных комсомольских строек мы создавали силосные хранилища во всех колхозах и совхозах области. Именно тогда в обиход вошло слово «силос». Вторым подарком из Америки было появление на наших фермах американской карусели как символа модернизации животноводства.

Раньше главной инновацией дойки коров была так называемая «ёлочка», куда заводили коров и доили вручную. Это можно было назвать полумеханизацией процесса – коровы выстраивались, и доярки по коридору, расположенному ниже, поочередно переходили от одной коровы к другой. Карусель же подразумевала переход на механическую дойку. По существу, эту технологию можно было бы назвать революцией в животноводстве. Изобрели карусель в Америке военные специалисты, которые были откомандированы из американского ВПК указом президента Америки с задачей модернизировать сельскохозяйственное производство в стране.

И ещё одна деталь, которую я отнёс бы к собственным открытиям. Мне казалось, что я разгадал и понял Хрущёва: нюанс – именно после поездки в Америку в Советском Союзе провели реформу партийной системы. Она преподносилась Хрущёвым как приближение партийного руководства страны к конкретике повседневной жизни. К ней было приурочено создание сельских и промышленных обкомов партии. Хрущёв, я бы сказал, был помешан на этой идее, переводя научно-исследовательские институты, занимающиеся проблемами растениеводства и животноводства, в сельскую местность. Такую передислокацию устраивали и в городах, когда профильные институты переводились в зону крупных промышленных городов и районов. Отчасти подобные перестановки имели право на обоснованность, но лишь отчасти. Но смысл разделения «монолита» партии заключался в другом. Побывав в Америке, Хрущёв, как я полагаю, заразился идеей двухпартийной системы «демократы и республиканцы», поочерёдно находившиеся у власти. Нечто подобное он хотел сотворить в Советском Союзе – Коммунистическая партия рабочего класса и Коммунистическая партия крестьянства. Нужна была и депутатская структура, и партийная, которые сконцентрируют своё внимание на проблемах развития села, сельского хозяйства и будут отстаивать их интересы на высших этажах власти. Возможно, моё предположение больше сродни мифу. Но я уверен, что нечто подобное в мыслях Хрущёва витало. Некая модель двухпартийной коммунистической системы.

Я уже упоминал, что изменения эти случились после поездки Хрущёва в США. После ухода Хрущёва в отставку воплощение идеи сошло на нет – партийная структура вновь стала единой. Равно как и косыгинские реформы относительно совнархозов. Они так и не стали «паровозами развития» и перестали существовать. Началась длительная эпоха брежневского поэтапного застоя.

Всякая политика, как и лидеры, творящие её, всегда суммарны. Оценка их деятельности только в негативных тонах ошибочна, как и только в положительных. Моё политическое прошлое, как и всякое прошлое, было школой жизни. В те далёкие времена я впервые оказался в сфере большой политики. Я довольно часто выезжал за рубеж – когда в составе делегаций, а иногда и возглавлял их.

В мою пору комсомол был на пике своей политической значимости. Этому способствовали и ударные стройки, БАМ, целина, и Всемирные фестивали молодёжи.

Упрямая биография

Сейчас, спустя много лет разглядывая карту Европы, я вдруг понял кое-что про те далёкие, но запоминающиеся годы. Теперь, когда мне за 80 лет, ясно осознал, что более 50 лет из них я прожил в государстве, которое называлось Советский Союз. Исключаем из них детство и юность – остаётся чуть более тридцати лет. За эти годы я побывал во всех без исключения странах Старого Света, плюс к этому – в Америке, Мексике, Кубе и Канаде. Где-то – в составе партийных делегаций, где-то – в составе делегации ЦК ВЛКСМ в качестве руководителя. Посмотришь на карту – и осознаёшь, что жизнь получилась интересной, а благодаря политике, которую постигал, – ещё и многомерной, сложной. Я видел, как строилась Берлинская стена, был свидетелем событий в Чехословакии и Венгрии. В Америке мы оказались в день и час совершения покушения на Джона Кеннеди. И как итог, хочется сказать: даже не верится, что это была моя жизнь!

Комсомол – это часть моей личной биографии, и часть очень важная. Хотя во временном исчислении это усреднённая цифра – чуть более 6 лет. Но их хватило на то, чтобы перевести стрелки на дороге моей жизни. Используя терминологию моей первой профессии, обозначим эту веху термином лесного хозяйства – «я вышел из леса», но другой дорогой и в другой мир. И имя ему – политика.

– Попцов у тебя?

Я сидел напротив.

– Нет, – ответил Павлов. – А что случилось?

– Ничего особенного. В связи с реорганизацией обкома и возвращения прежнего состояния единого обкома партии мы решили его перевести на партийную работу. Ему был сделан ряд предложений, и он отказался.

– Ну, Василий Сергеевич, ничего страшного, бывает.

– Ах, бывает… Ты знаешь, что он ответил?

– Нет.

– Ну так послушай! «Я пойду работать туда, где мои интересы пересекутся с интересами партии. В этом случае я буду наиболее полезен для партии». Ничего… Кого он из себя корчит? Вот такого сукина сына ты вырастил, товарищ Павлов.

– Василий Сергеевич, ваше беспокойство излишне. Мы уже наметили перевод товарища Попцова по тем же причинам в аппарат ЦК ВЛКСМ.

– Как в аппарат? А почему он нам об этом ничего не сказал?

– Потому что ничего не знал. Это решение было принято три дня тому назад.

– И на какую должность?

– Пока не определили, но, видимо, заместителем заведующего отделом.

– Ну и слава богу. В таком кресле по крайней мере не зазвездится.

На прощание ещё несколько матерных слов в мой адрес, и на этом разговор закончился. Павлов положил трубку и, посмотрев на меня, со вздохом произнёс:

– М-да, ничего не изменилось. Попцов, твой язык тебя не до Киева, а до тюрьмы доведёт. Ты понял?

– Понял.

– Ну и что нам теперь делать? Когда мы четыре месяца тому назад предложили тебе возглавить отдел сельской молодёжи, ты отказался, стал выпендриваться: «не хочу превращаться в чиновника».

– Но вы же сказали – заместитель заведующего отделом?

– Это я сказал, чтобы охладить Толстикова. Ты что, не слышал, как он орал? Ставить первого секретаря Ленинградского обкома комсомола на пост заместителя заведующего отделом – это попросту недопустимо. Да и фамилия этого человека – Олег Попцов, член ЦК ВЛКСМ – на слуху, заметная личность в комсомольском мире страны.

Вот так завершилась моя ленинградская комсомольская биография.

В итоге я стал первым заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК ВЛКСМ по вопросам СМИ. У ЦК ВЛКСМ было много своих изданий: журнал «Молодой коммунист», литературный журнал «Молодая гвардия», журналы «Смена», «Сельская молодёжь», «Техника молодёжи», журнал «Пионер» и газета «Пионерская правда». Ну и, конечно, «Комсомольская правда» издательства «Молодая гвардия», на базе которого печаталось большинство названных журналов миллионными тиражами. Я уже не говорю о республиканских областных и краевых комсомольских изданиях. Бесспорно, это был мощнейший идеологический ресурс, которым располагал комсомол, и этим ресурсом надо было управлять, так что проблем было сверхдостаточно.

Помню, на одной из первых планёрок я произнёс фразу: «Надо не разрешать или запрещать, а надо учить работать». Фраза понравилась моим коллегам, и, как говорят в таких случаях, «процесс пошёл». Я по натуре был выдумщиком, и поэтому контакт с редакторами сложился практически сразу. Это было проблемой редакторского корпуса: они чувствовали себя начальниками, но им не хватало идей, замыслов.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 11 >>
На страницу:
5 из 11

Другие электронные книги автора Олег Максимович Попцов

Другие аудиокниги автора Олег Максимович Попцов