Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919)

В селе Кресты Черноярского уезда прибывшие на побывку солдаты при активной поддержке населения арестовали старшину, отобрав у него деньги и печать[122 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л… 69.].

30 апреля в городе Енотаевск солдаты разгромили магазин Шейкина и арестовали начальника тюрьмы[123 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 174.].

В Красном Яру было спокойнее, однако на массовом митинге было решено провести незамедлительные прямые и всеобщие выборы в городскую управу, без имущественных и гендерных ограничений. Бирюков отправил туда 25 солдат[124 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 16, 24.].

В дельтовых селах обнаружились свои проблемы. Как известно, киргизов в армию не брали, но вместо этого их мобилизовывали на работы в частные фирмы. Соответственно, если солдаты бежали с фронта, то киргизы бежали с принудительных работ. По этой причине, например, уже в апреле фирма Агабабова, владевшая Чуркинским промыслом, осталась без работников. Губисполком направил на Чурку отряд из 12 солдат, который, понятно, ничего сделать не мог[125 - ГААО. Ф. 1093. Оп. 1. Д. 11. Л. 65.].

В Калмыцкую степь (Элиста, Троицкое и др.) возвращались с фронта русские и украинские солдаты, которые устанавливали свою власть. Они проводили самочинные реквизиции, арестовывая сопротивляющихся чиновников. Губисполком направил туда еще одну делегацию, включив в ее состав офицера, представителя рабочего и солдатского Советов[126 - ГААО. Ф. 1093. Оп. 1. Д. 11. Л. 65 об.].

В свою очередь, калмыки пытались сформировать собственную власть, проведя в конце марта съезд и избрав Исполком. Его председателем стал Борис Криштафович, ранее занимавший должность заведующего калмыцким народом. В Исполком вошли юристы Очиров и Баянов, зайсанг Шанходов и князь Тундутов. В большинстве своем они представляли консервативное крыло, в меньшинстве – либеральное. В Ханской ставке расположилась небольшая команда из 20 солдат во главе с прапорщиком. К ней стали примыкать «пришлые солдаты», и вскоре военные сформировали Совет солдатских депутатов, который арестовал местного священника и трех агентов по заготовке мяса. Военная диктатура держалась до 21 апреля, пока киргизы не провели съезд и не установили собственную администрацию[127 - Астраханский листок. 1917. 28 мая (11 июня).].

В период с 20 марта по 20 апреля было зарегистрировано три случая захвата солдатами поездов на Астраханской и Баскунчакской линиях железных дорог. В Верхнем Баскунчаке пятьдесят солдат силой заставили бригаду почтового поезда отправить их во Владимировку. Документов у солдат, понятно, не было[128 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 26.].

В селе Болхуны два солдата подстрекали толпу производить аресты. В селе Приютном солдаты заперли церковь и арестовали причт. В селе Троицком солдаты, участвуя на митинге, объявили казенную земельную дачу общественной собственностью[129 - Борьба за власть Советов в Астраханском крае. Т. 1. С. 72.].

В Сасыколи население арестовало председателя потребительского общества Булгакова и счетовода Вавилкина, обвинив их в симпатиях к старому строю. Задержанных закрыли в бане и выпустили только через неделю[130 - Зорька. 1917. 23 апр.].

Крестьяне села Чапурников Черноярского уезда постановили разделить землю князя Тундутова и самовольно приступили к распашке и выпасу скота на его земле.

В том же уезде крестьяне сел Поды, Вязовки и Ступино захватили принадлежащие помещикам сенокосные угодия.

В Кайсацкой не только отняли землю, но и арестовали землевладельца Якова Бондаренко[131 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 199.].

В селе Чаган общество реквизировало 2111 пудов муки (35 тонн) у граждан Алексеева и Яицкого, при этом сильно их помяв и отправив под арест. Муку селяне перевезли в кооперативную лавку, поручив продавать по твердым ценам[132 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 51. Л. 31.]. Казаки тоже не стояли в стороне. Станичники Копановки всем обществом вышли вырубать лес на острове Буковский, арендуемом О. И. Блохиной, причем вырубленным лесом оказались завалены не только дворы и хутора Копановки, но и займище[133 - Борьба за власть Советов в Астраханском крае. Т. 1. С. 130.]. А в Александровской, решив расширить суженные садами прогоны для скота, казаки «уничтожили часть садов и предали огню садовые изгороди и лежавшее около них сено»[134 - Астраханский листок. 1917. 18 (31) мая.].

Самосуды

Население, обученное на собственной шкуре за период царизма практике внесудебных расправ, теперь активно применяло приобретенный опыт.

В Астраханской губернии масштаб самосудов был значительно меньше, чем в центральных губерниях, вкусивших крепостничество, но милиция в своих сводках регулярно сообщала о стихийных расправах. Их объектами обычно становились пойманные за руку уголовники.

В последних числах июня на лесной пристани Назарова в 10 верстах от Астрахани жители заметили неизвестного, прятавшегося под плотом. Была вызвана милиция, однако к моменту ее прибытия собралась большая толпа, которая убила странного человека, признав его за злоумышленника[135 - Астраханский листок. 1917. 7 июля.]. 18 июля на пристани Фадеева в Астрахани толпа поймала вора. Его избивали, пока тот не умер, после чего сбросили труп в реку[136 - Астраханский листок. 1917. 20 июля.].

2 сентября в Никольском Енотаевского уезда были арестованы семь одетых в солдатские шинели мужчин и с ними одна женщина, Ольга Чистякова, 22 лет. В них признали банду, зверски убившую семью священника в Букетовке, а также ограбившую семьи в Соленом Займище и других селах. Наутро 3 сентября милиция попробовала перевезти задержанных рекой в Енотаевск. «Следовавшая за конвоем толпа потребовала выдачи. Арестованных по одному вытаскивали из трюма баркаса, избивали и сбрасывали в воду, где их добивали уже с лодки. Сброшенная с лодки соучастника грабежа Ольга Чистякова долгое время через пробочные предохранители держалась на воде, и погрузилась лишь после того, как к ней привязали камни. Место воды, где происходил самосуд, приняло розовый цвет, а у плававших трупов совершенно красный»[137 - Астраханский листок. 1917. 7 (20) сент.].

14 сентября в Тундутово свыше ста селян учинили расправу над обвиненными в краже калмыками[138 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 51. Л. 20.].

В этих же числах в Карагалях за кражу ковра из мечети был утоплен некто Мухамед Уланов. Его связали, привязали к ногам камни, вывезли на середину реки и бросили в самом глубоком месте[139 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 51. Л. 32.].

17 октября в городе Черный Яр прямо на пристани толпа избила четырех солдат, похитивших у пассажира 6000 рублей. Потерпевшие, впрочем, выжили[140 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 51. Л. 101.].

Селяне и церковь

Падение 300-летней династии Романовых открыло шлюзы общественного мнения.

Одним из объектов народной неприязни стала церковь. В этом была своя логика. В конфликтах между народом и властью РПЦ всегда вставала на сторону власти, получая взамен бюджетное финансирование, земли и имущество. РПЦ объясняла, почему нельзя требовать повышения зарплаты, земельной реформы и всеобщего образования. Она призывала умирать на фронте, сама пользуясь льготами от призыва. На свечном заводе при епархии применялся 15-часовой рабочий день. Несогласных увольняли[141 - Луч. 1917. 8 июня.].

Понятно, что священники были разными, но позиция церковного начальства целиком совпадала с мнением Николая II.

Теперь, после свержения царя, пришло время обратной реакции.

В начале марта в Никольском Енотаевского уезда священник Третьяков и дьякон Ширшаев отказались служить панихиду по погибшим борцам за свободу, после чего сельчане потребовали их немедленно отстранить от службы[142 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 7.].

Жители Тузуклея ознакомились с доносом проповедовавшего им про милосердие священника Александра Скрижалина, который в период царизма сообщил властям о «бунтовщических речах» отца Льва Благодарова и студента Панкова. Благодарова, скорее всего, лишили сана, а студента арестовали на четыре месяца и потом отправили в ссылку. После революции списки провокаторов и доносчиков были опубликованы со всеми подробностями, и тузуклейцы, естественно, потребовали удалить от них Скрижалина[143 - Астраханский листок. 1917. 7 (20) мая.].

Население Чагана потребовало убрать священника Буслаева как грубияна. «Злоба народа растет, ожидать хорошего невозможно», – доносила управа в Астрахань. Буслаева убрали[144 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 26б.].

В Кочковатке прихожане обвинили священника Тихона Илларионова в незаконном поступке против должности. Духовная консистория расследовала дело и согласилась с приходом. Илларионов был отозван[145 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 142.].

В селе Пролейка Царевского уезда сотни людей вышли на сход, потребовав незамедлительного удаления из прихода Михаила Черняева. Селяне даже назвали фамилию нового священника – отца Николая Долгова из соседнего села, как человека с доброй репутацией[146 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 207.].

В начале апреля в Приютном Черноярского уезда отец Виталий Генерозов был арестован, а церковь заперта (Генерозова спустя три недели освободили уездные власти). В Капустином Яру местный исполком решил арестовать священника местной церкви Михаила Рождественского, который успел бежать[147 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 7.].

Еще один священник – Ильин – при схожих обстоятельствах бежал из села Солодушкино Черноярского уезда[148 - Возможно, речь о Солодниках.]. Удивительный конфликт возник в Ханской Ставке, где русская община была относительно невелика и состояла преимущественно из чиновников, офицеров, торговцев и других колонистов. Эти небедные по местным меркам люди были настолько недовольны «нетактичным поведением отца Сенилова», что комиссар Временного правительства вполне серьезно заявил Консистории, что та может остаться без священника. В итоге Сенилова перевели в приморское село Цветное[149 - ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 151.].

Целые села выходили на улицы, требуя ухода дискредитировавших себя духовных отцов. Никаких большевиков и других социалистов в этих селах не было. Это было стихийное народное выступление, которое заставляет задуматься не об «обманутом народе», а об уровне доверия, которое в упомянутых селах имели назначенные из губернского центра священнослужители.

Возникали и земельные споры между прихожанами и их духовными наставниками. В поселке Болдинский[150 - Совр. Свободный.] восемьсот человек вышли на сход, постановив отменить церковное землевладение. Территория поселка считалась собственностью Покрово-Болдинского монастыря, и астраханцы поколение за поколением платили монахам арендную плату. Никакого благоустройства вокруг своих землянок и деревянных хибар они, разумеется, не видели. Церковь пожаловалась на прихожан губернатору, но что тот мог сделать? Отправить, как в прежние времена, казаков с нагайками[151 - Астраханский листок. 1917. 13 (26) мая.]?

Рабочее движение

Уже в конце апреля в крае действовало 13 профсоюзов. Наиболее организованным был профсоюз приказчиков, созданный еще в 1906 году. В его помещении в Театральном переулке и провел первое собрание Совет рабочих депутатов. Председателем профсоюза был меньшевик А. Иванов.

Настоящий дом профсоюзов возник в доме Мусиной на 2-й Бакалдинской улице. Здесь расположились металлисты, пекари, маляры, портные и сапожники. Еще три союза – печатников, каменщиков и чернорабочих – заняли дом Федорова на Больших Исадах. Кроме того, действовали организации судовых работников, деревоотделочников и ловцов[152 - Луч. 1917. 11 мая.]. Основными задачами рабочего движения были введение 8-часового рабочего дня и повышение зарплаты. Последнее зачастую представляло собой просто требование ее индексации ввиду роста цен.

Май ознаменовался подъемом рабочего движения.

Союз транспортных рабочих потребовал 8-часового рабочего дня, двойной оплаты сверхурочных, повышения зарплаты на 20–50 % в зависимости от имеющегося заработка, права на отпуск, права на пособие по инвалидности, трехмесячного выходного пособия при увольнении, а также гарантий заработка и сохранения рабочих мест в случае забастовки[153 - Луч. 1917. 4 мая.].

Хорошее представление о рабочей борьбе может дать проведенная в начале мая забастовка на мельнице Захара Арамова. Работники трудились 12 часов, в две смены и без оплаты сверхурочных. Требований коллектива об изменении условий труда Арамов не признал, ограничившись обещанием поднять зарплату на 8–15 %. Лишь вмешательство Совета рабочих депутатов помогло ввести 8-часовой рабочий день и трехсменный рабочий график. Но доплаты за ночные смены по-прежнему не было[154 - Луч. 1917. 4 мая.].

6 мая в реальном училище состоялось общее собрание союза низших служащих правительственных, общественных учреждений, учебных и частных заведений, присяжных счетчиков, курьеров, сторожей, дворников и ночных караульщиков. На собрании присутствовало 172 человека. Они потребовали тройного повышения зарплаты. Требование было адресовано не только к властям и частным фирмам, но и к настоятелям церквей[155 - Борьба за власть Советов в Астраханском крае. Т. 1. С. 79–80.].

Работники болдинских промыслов поставили вопрос о повышении на 50 % зарплаты, угрожая в противном случае забастовкой[156 - Луч. 1917. 7 мая.].

Профсоюзная работа развернулась даже среди персидских грузчиков. С этой целью Совет рабочих депутатов произвел поиски активистов, знающих фарси, и предложил персам вступать в рабочие организации[157 - Луч. 1917. 7 мая.].

На заводе братьев Нобель работники выставили 18 требований к начальству, включая повышение зарплаты, введение премии за выслугу лет, оплату больничных и т. п. Примирительная комиссия, возглавленная меньшевиком Федором Кругликовым, поддержала большую часть требований работников. Серьезные разногласия возникли только в вопросе об участии коллектива в распределении прибыли[158 - Луч. 1917. 25 мая.].

Еще одна примирительная комиссия обязала оплатить время вынужденного простоя работников, трудившихся в бондарных мастерских Лунина[159 - Луч. 1917. 21 мая.].

17 мая произошел выход движения на качественно новый уровень. Представители 16 профсоюзов провели конференцию и создали Союз союзов, то есть единое объединение.

Явились делегаты 16 профессиональных союзов. Председателем Союза единогласно избрали меньшевика Владимира Сарабьянова. На должность товарища председателя баллотировались большевик Трусов, получивший 11 голосов, и эсер Долгополов, получивший 8 голосов. Избрали Трусова. Долгополову досталась должность казначея[160 - Луч. 1917. 21 мая.].

Совет постановил явочным порядком ввести в Астраханском крае восьмичасовой рабочий день и двойную оплату сверхурочных работ[161 - Луч. 1917. 21 мая.]. Понятно, что это решение работодатели не хотели выполнять.

В июле бастовали работники лесопильных заводов, потребовав оплаты праздничных дней и добившись в этом успеха[162 - Астраханский листок. 1917. 12 июля.]. В те же дни официанты «Луна-парка» потребовали заменить чаевые на повышение зарплаты на 15 %, а печатники поставили вопрос о переходе со сдельной оплаты труда на твердый тариф[163 - Луч. 1917. 16 июня.].