Последний Словотворец. Ложная надежда

Сбросив свой мешок к дереву, я присел возле ледяной воды и опустил в неё руки. Холод приятно отдавался покалыванием по коже. Я набрал в ладони немного воды и плеснул себе в лицо. Наверное, я был наивным, раз полагался на чудесное решение проблемы. Но мне с тупым упрямством не хотелось верить, что жизнь ребёнка так по-глупому зависит от горстки монет. Я хотел что-то сделать. Только вот все мои умения сводились к тасканию мешков с мукой и чтению одной и той же книги в тени этого дерева. Вытерев тщательно руки, я перебрался ближе к стволу. Он был настолько необъятным, что мог скрыть за собой несколько людей. Пусть и на краткий миг, но я был только в своём мире. Привычная тяжесть отцовской книги в руках, открытая и уже наизусть выученная страничка – это было только моим. Он часто говорил, что не существует таких проблем, из которых не было бы выхода. Но сейчас она именно такая – безнадёжная проблема.

– Эй парень…

Я вздрогнул от звука незнакомого голоса. Обычно здесь никого не было, очень редко сюда захаживали старики и это случалось в основном ближе к вечеру. Приподнявшись, я огляделся.

– Да-да, ты.

Сомнений не было, говорили именно со мной, поэтому мне осталось только выйти из своего укрытия. На пригорке, с которого начинался спуск к речке, стоял невысокий мужчина в возрасте. Он сильно сутулился и опирался на трость. Я выдохнул, скорее всего, это был один из этих самых старичков. Они частенько просили меня помочь спуститься им вниз.

– Нужна помощь?

– О да парень, нужна, – он радостно закивал при этом не отрывая взгляд от моих рук. – Ты не мог бы прочитать вот это?

Он потряс в воздухе куском бумаги. Увидев, куда был устремлён его взгляд, я вздрогнул, ведь руки до сих пор сжимали книгу. Дурное предчувствие охватило меня, стоило только присмотреться к старику – это был тот самый человек у писчей лавки.

– Сейчас поднимусь к вам.

– Вот уважил старика парень, так уважил. Второй день хожу и все отказываются помочь. Деньги всем подавай. А мне всего лишь закорючки прочитать надо. Дочка моя письмо передала, а я старый даже прочитать не могу. А вдруг случилось что?! – он начал ворчать, опершись на трость уже двумя руками.

В этом не было ничего удивительного. Хотя умения читать и писать были не такой уж и редкостью в наше время, скорее это были показатели твоего сословия и денег. За такие услуги всегда брали хорошую плату, будь то чтение или написание писем. Когда-то и я тоже хотел устроиться в писчую лавку, но как только мама узнала об этом, она второй раз за все мои семнадцать лет подняла на меня руку, напомнив в очередной раз о моей ненормальности.

Положив книгу обратно в мешок, я поднялся к старику. Наверное, он не был местным, раз подошёл ко мне с этой просьбой. Другие в лучшем случае просто снисходительно улыбнулись бы, не воспринимая мои слова в серьёз. Слава местного несчастного больного распространилась по всем жителям окраин.

– Давай твоё письмо.

– А точно разберёшь закорючки то, а? – он недоверчиво прищурился.

– Разберу, – сухо ответил я, добавив, – если не хочешь, то иди, плати деньги.

Последние слова подействовали на него лучше всех уговоров. Он тяжко вздохнул и протянул мне смятый листок. Я аккуратно расправил его, действительно буквы выглядели как закорючки. Вроде бы одновременно они были знакомы и нет. Я глубоко вздохнул и напряг глаза, всматриваясь в текст.

– Слушай старик, а ты точно уверен, что это письмо?

– А что случилось? – он опять прищурился. – Прочитать не можешь? Так сразу и сказал бы, что не умеешь. Я то старый думал, что если ты с книгой сидишь, то умный небось…

Меня неприятно укололи его слова.

– Да погоди ты. Могу я прочитать, просто тут не письмо, а ерунда какая-то.

– Какая такая? – он вытянул шею, заглядывая мне через руку.

– Обычная. Здесь несколько слов и они просто повторяются. Вот смотри, – и я ткнул пальцем в одинаковые символы. – Видишь? Три одинаковых слова.

Старик поскрёб щетину на подбородке и как-то странно на меня покосился. Но потом словно опомнившись, воскликнул:

– Эх, дурная голова, перепутал я, наверное, и взял не то. Вот же старый.

Вдруг он схватил меня за рукав рубашки.

– Парень ты же вроде хороший, помоги а? У меня дома письмо то лежит. Вдруг с дочкой, что случилось?!

От такого напора я растерялся, меня ещё никогда так настойчиво не просили. Помочь ему мне ничего не стоило, но что-то мешало вот так сразу согласиться.

– Дедуль, я бы с радостью, но мне пора уже. Меня на работе ругать будут, – я попытался аккуратно отцепить его пальцы от рукава, но он ещё сильнее сжал их. Надо признать хватка у него была не слабая.

– Тогда после работы? Я сюда же приду, – он выглядел таким испуганным и злым одновременно.

– Мне сразу домой надо дедуль, так что извини.

– Жена что ли ждёт? – он отпустил мою одежду и теперь лукаво ухмылялся.

– Нет у меня жены.

– Это хорошо, – старик задумался.

– Чего хорошего?

– Да молодой ещё, успеешь. Я со своей старухой знаешь, как намучился? Небеса упокой её.

– Я пойду тогда?

Мне хотелось как можно быстрее оказаться подальше от этого странного старика и его писем тоже. Что-то внутри неприятно шевельнулось.

– Иди-иди парень. Может свидимся ещё.

Его последние слова почему-то отдавали такой уверенностью, что больше напоминали угрозу. В груди неприятно тянуло, обдавая волнами беспокойства. Земля качнулась, начиная оживать. Нет, только не сейчас! Дыши-дыши, нужно просто дышать. Я медленно удалялся от дерева, заставляя себя концентрироваться на дыхании. Только через некоторое время всё вокруг обрело нормальные очертания. Поведение старика и мой испуг чуть не спровоцировали приступ. Но даже после того, как мне стало легче я не смог избавиться от нарастающего чувства, которому не было названия и объяснения. Оно всегда сопровождало меня в кошмарах. Что-то должно было измениться и меня это пугало.

Глава 2

– Следующий.

Последовал грубый толчок в спину. Передо мной стояли трое и ещё двое после. Шесть стражников вели нас по узкому каменному туннелю, пахнущему сыростью и гнилью. Только их внешний вид заставлял съёживаться в страхе. Не думал, что стража может походить на головорезов. Даже было слышно, как парень, стоящий за мной, шумно трясся всем телом. Он боялся, а я, подавив первые приступы животного страха, просто не понимал, что здесь вообще происходит. Но в одном был уверен точно – моё предчувствие утром не было ошибочным. Думая, что всё изменится, мне и в голову не могло прийти, насколько ужасна будет эта мысль в действительности.

Весь день я провёл в сомнениях. Меня преследовали слова старика, даже отвратительная каша и сгоревший хлеб просто потеряли свой вкус. Настолько мысли заняли всю голову.

Я торопился закончить работу, ещё никогда так не выкладываясь. Беспричинная тревога подстёгивала и будоражила нервы, заставляя двигаться больше, чтобы найти выход в гудящих мышцах. Мне было просто необходимо вернуться домой раньше. Я не мог объяснить почему и готов был даже пойти через гудящую площадь. Но, видимо, у Богов на меня были другие планы – всё складывалось вопреки моим желаниям.

Тётя отдала мне последнее поручение для доставки, и когда я разобрался с ним на город уже спускались сумерки. Идти через площадь – значило делать ещё больший крюк, поэтому я подавил в себе гнетущее беспокойство и направился вдоль берега.

Солнце практически село отчего приближающееся дерево стало напоминать причудливого монстра. Улыбнувшись своим мыслям, я пытался понять с чего вдруг так испугался старика. Это было глупо.

Расслабившись, я не заметил, как тени от дерева изменились, двинувшись на меня, а звук шагов донёсся слишком поздно. Зато боль от удара в рёбра была настолько сильной, что в ушах зазвенело. Один накинул мешок мне на голову, другой же при моей попытке вырваться просто ещё раз ударил кулаком в живот. Очередная волна боли сковала мышцы, и я согнулся пополам судорожно кашляя. Они бесцеремонно дёрнули моё тело, связав руки за спиной и вставив противную тряпку в рот, куда-то повели. Через бесчисленное количество шагов мы остановились. С головы резко сдёрнули мешок. Около меня стояли трое мужчин. Тот, что был ближе, растянул губы, показывая наполовину беззубый рот. Другой вышел вперед. В сумерках мне было сложнее его разглядеть.

– Там был только он.

Теперь я заметил, что к нам подошёл кто-то ещё.

– Надеюсь, вы ничего не напутали, – голос был чуть скрипучий.