Молчанием предаётся Бог

Первое паломничество совершил он в Верхотурский Никольский (Николаевский) монастырь, что в 500 верстах от Покровского, в верховьях реки Туры, где покоились мощи святого праведника Симеона Верхотурского. Благодаря молитвам, длительному посту (бросил пить, курить, есть мясо, сладкое), «узрев свет истины», избавился Григорий от бессонницы и всех болезней. Здесь, в монастыре, обрел он и духовного наставника – отца Макария, великого провидца, целителя, принявшего паломника как своего брата, отмеченного Господом для выполнения Его воли. Макарий поселил Григория в своей келье в пустыне, вел с ним задушевные беседы о божественном начале в каждом человеке, о необходимости внутренней, непрерывной молитвы, дабы укрепиться Святым Духом и однажды в наступающие бурные, страшные времена выполнить свое предназначение – пожертвовать собой во имя России, ее правителей, русского народа!

Именно тогда Григорий обрел знание, что путь к Богу «состоит в каждодневном выполнении своего долга, в жизнелюбии, способности любить, восхвалять Господа, в счастье ощущать Его Присутствие в своем внутреннем мире, в искреннем совершенствовании и приумножении благородных поступков, добром слове для каждого человека»!

И начались его хождения по святым местам: Афон, Иерусалим, Киево-Печерская лавра…

Дважды прошел он пешком по три тысячи верст из Тобольской губернии в Киев. По полгода и более, с горячим желанием найти дорогу к свету, истине, шел он к христианским святыням, чтобы помолиться у алтаря, очистить душу, обрести радость, счастье и новые силы…

В любую погоду: дождь, снег, слякоть, когда ноги тонули в грязи осенне-весенней распутицы, – полями, лугами, дремучими лесами, от села к селу, от храма к храму шагал он через всю Россию! Спал, где заставала усталость, пробуждался с зарею, умывался росой, шел от рассвета до заката, не чувствуя усталости, боли, страданий, а только восторг перед каждым поворотом тропинки, за которым, словно божественное чудо, раскрывалась перед ним Святая Русь – с ее колосистыми полями, светлыми березовыми рощами, коврами луговых цветов и бесконечной синью небес…

Питался ягодами, грибами, иногда и просто травой, а когда заходил в деревню, повсюду встречал добрый прием: проходи, гость желанный, божий человек!

Гостеприимен русский народ, сострадателен – накормит, напоит, на печь ночевать уложит. А Григорий и скотине при родах, болезнях поможет, и хозяевам – с их физическими, духовными недугами.

«Однажды отец после дня, проведенного в дороге, – вспоминала дочь Григория Матрена Распутина, – попросил в одной избе ночлега и хлеба. Хозяйка, чем-то удрученная, впустила его. Тут же стала понятна причина озабоченности женщины. На лавке, под кучей одеял, лежала девочка. Похоже было, что она умирает.

Отец подошел к ней. Ребенок был без сознания, единственным признаком жизни оставалось еле слышное дыхание и иногда – стон.

Отец попросил оставить его наедине с больной. Родители девочки вышли.

Отец упал на колени возле лавки, положил ладонь на пышущий жаром лоб ребенка, закрыл глаза и начал молиться. Он рассказывал, что совершенно не ощущал течения времени.

Обеспокоенные родители то и дело приоткрывали дверь и с изумлением смотрели на застывшего в молитве человека.

Наконец девочка шевельнулась, открыла глаза и спросила:

– Я жива?

Через минуту она ничем не напоминала умирающую».

Слава бежала впереди него, ведь способность исцелять духовные, физические недуги дается Господом только людям с чистой совестью, праведникам. Божьи люди – это живое воплощение правды Христовой на земле…

Как только разносилась по округе весть о приходе Григория, собирались крестьяне в избушке и беседы с ним вели задушевные: о далеких краях, чудесах и знамениях, о грехах, покаянии, о вере… Распутин знал Святое Евангелие наизусть, мог его толковать, давать духовные советы. Его главное наставление – нести в себе любовь!

«Любовь – это такая златница, что ей никто не может цены описать. Она дороже всего, созданного Самим Господом, чего бы ни было на свете, но только мало ее понимают, хотя и понимают любовь, но не как златницу чистую. Кто понимает сию златницу любви, то это человек такой премудрый, что самого Соломона научит»; «На родине надо любить родину и в ней поставленного батюшку царя – помазанника Божия…»; «Никогда не бойся делать добро, и за добро всегда попадешь в честь», – поучал он.

За высокие христианские добродетели стали величать его «странником», «старцем», духовным мудрецом.

И пошла молва о нем по всей России. Из далеких краев потянулся народ к сибирскому знахарю и провидцу.

Однажды пришло знамение: явилась Богородица, рассказала о болезни цесаревича, наследника Алексея (в ту пору царская семья тщательно скрывала болезнь ребенка), и приказала Григорию спасти маленького. И отправился он теперь уже в столицу пешком, прошел тысячи верст босым, нищим странником-богомольцем, поклоняясь святым местам, усмиряя плоть веригами, изнуряя постом…

Государь с государыней увидели в этом простом русском крестьянине православного старца – приверженца традиций Святой Руси, Божьего посланника, призванного защитить Россию и царскую семью.

От наследника он получил свое новое имя – Новый. Это было одно из первых слов малыша.

Завидев Григория Ефимовича – нового человека во дворце, Алеша запрыгал от радости:

– Новый, Новый!

С тех пор государь приказал именоваться старцу Распутин-Новых.

Его приглашали к больному Алексею в самые критические моменты, когда речь уже шла о жизни и смерти цесаревича.

В 1912 году, будучи с семьей в Спале, Алеша неудачно выпрыгнул из лодки, повредил ногу – в результате сильнейший приступ гемофилии. Его состояние было настолько плохим, что врачи прогнозировали самое худшее – о здоровье наследника публикуются официальные бюллетени. В отчаянии царица посылает Распутину телеграмму в Покровское. Уединившись, Григорий Ефимович долго молится.

«Господь услышал твои молитвы и видел твои слезы, – отвечает он Александре Федоровне. – Не печалься, не умрет дитя! Только не давайте докторам слишком долго мучить его!»

И действительно Алеша стал выздоравливать, опасность миновала. Поистине чудесным было его исцеление!

«Через час мой племянник был вне опасности, – вспоминала великая княгиня Ольга Александровна, сестра Николая Второго. – Позже, в том же году, я встретила профессора Федорова, который сказал мне, что исцеление было совершенно необъяснимо с точки зрения медицины. Распутин определенно обладал даром исцеления. В этом нет сомнений. Я видела эти результаты собственными глазами, и не один раз. Я также знаю, что самые известные доктора того времени были вынуждены признать это».

Примечательно, что сама царица никогда не просила старца вылечить ее, хотя жестоко страдала от головных и сердечных болей.

Лишь Анну Вырубову он буквально вытащил с того света, когда во время крушения поезда фрейлина императрицы получила тяжелые травмы.

«Ей осталось жить лишь пару часов», – вынесли вердикт врачи.

Вокруг умиравшей собралась царская семья. Аннушка металась в бреду, звала Распутина.

Неожиданно отворилась дверь, и Григорий Ефимович прошел прямо к постели страдалицы.

– Григорий! – открыла глаза Аня. – Я ждала тебя! – Взгляд ее был ясным и спокойным.

– Все хорошо, Аня, ты поправишься! – Григорий Ефимович долго держал в руках ее ладонь.

Анна выжила…

Поражал не только его дар целителя, но и дар предвидения. Однажды Григорий Ефимович настойчиво просил императорскую чету не заходить в одну из комнат дворца, и действительно спустя некоторое время с потолка упала люстра: держатель оказался подпиленным.

Когда стало известно, что Распутина принимают царь с царицей, появились бесчисленные просители ходатайствовать за них перед высокими покровителями, ему предлагали деньги, дарили подарки. Не брал для себя Григорий Ефимович ничего – все отдавал бедным, приютам, лазаретам, жертвовал на храмы…

Никогда не получал он деньги и от царской семьи.

После гибели денежных счетов на имя Распутина не нашли. «Если будешь себе приобретать, то не украсишь ни храм, ни себя и будешь живой мертвец, как в Евангелии говорится», – считал старец.

Семья (жена и двое детей) осталась нищей. Им достались только Библия и несколько маленьких подарков от императрицы.

Доброту же и щедрость старца Григория долго вспоминали жители Покровского: и коров помог им купить, и дома построить, и детей выучить…

«Нет ничего более талантливого, чем талантливый русский мужик. Какой это своеобразный, какой самобытный тип! Распутин – абсолютно честный и добрый человек, всегда желающий творить добро и охотно раздающий деньги нуждающимся», – писал граф Витте.

«Подобно доктору, ставящему диагноз при болезни физической, Распутин умело подходил к людям, страдающим духовно, и сразу разгадывал, чего человек ищет и о чем волнуется. Простота в обращении и ласковость, которую он проявлял к собеседникам, вносили успокоение», – говорил о нем полковник Д. Н. Ломан.

«Когда я видела его в детской, я ощущала доброту и тепло, исходящие от него», – рассказывала сестра Николая Второго, великая княгиня Ольга.

«Григорий – хороший, простой, религиозный русский человек. В минуты сомнения и душевной тревоги я люблю с ним беседовать, и после такой беседы мне всегда на душе делается легко и спокойно», – писал и повторял не раз сам российский император.

Беседовали они не только на религиозные темы. Часто рассказывал Григорий Ефимович о тяжелой доле крестьянства, страданиях простого русского народа, что могло без него остаться царю неизвестным: «Для народушка жить нужно, о нем помыслить… Сам самодержец-царь крестьянином живет, питается от его рук трудящихся, и все птицы крестьянином пользуются, даже мышь и та им питается. Всякое дыхание да хвалит Господа, и молитва все за крестьянина! Велик есть крестьянин перед Господом: он никаких балов не понимает, он в театре редко бывает, он только помнит: Сам Господь подать нес и нам велел – Божий трудовик! У него вместо органов коса в руках; вместо увеселений – соха у сердца; вместо пышной одежды – какой-нибудь твердый армячок; вместо тройки лихой – усталая лошадка… А без Бога хотя и на тройке мчатся, а уныния полный экипаж».