Далеко и близко

– Ритка, бросай все, звони Валерке! Пусть идёт сюда!

Я непонимающе уставилась на неё.

В общем, пока я мучилась с девчонкой, это ходячее цунами всё-таки успело кое-что провернуть. Разжалобив Удава, она рассказала ей о Валерке и "о той неоценимой помощи, а главное отзывчивости и терпении к нам, бестолковым", и убедила ее разрешить ему прийти в школу. В качестве укрепления наших позиций, так сказать.

– Короче, звони и зови его сюда! А потом, – она загадочно понизила голос, – не забудь напеть про него Ефимову! Про то, как Валерка его песни любит, какой он замечательный, бла-бла-бла, и выпросить для него билет! Поняла?

Я смотрела на всклокоченное существо перед собой и улыбалась. В этом она вся, моя Алёнка. Миллион идей, три ведра затей, парочка махинаций и непоколебимая вера в то, что хорошим людям всегда везёт. Она похожа на танк, торнадо, ядерный взрыв и разнесчастного котенка одновременно. И я ее очень люблю. Но бедный ее будущий муж… Я-то могу от нее спрятаться, когда уже невтерпёж. А вот ему придется обрасти очень толстой шкурой и пустить корни глубоко под землю. А иначе его просто снесет…

Валерка шел по коридору школы уверенной походкой знающего человека. Следом за ним, ехидно ухмыляясь, топал Антон.

– Кавалерия прибыла! – во все горло заорала Щепка, и бросилась встречать ребят.

– Демидов, какая встреча… – раздался негромкий голос. Я дернулась. Удав стояла за моей спиной и сверлила Валерку взглядом....

– Елена Семёновна, мое почтение! – склонил он голову в приветствии.

– И Петров тут… Конечно, а как иначе. Щепка, Лагутина, подойдите-ка ко мне…

Мы втянули головы в плечи. Уж очень нехороший, а главное непонятный тон был у Удава. Ох, не к добру.

– То есть вы хотите сказать, что вот эти два лоботряса и есть ваши помощники? – Елена Семёновна проглядела на нас. Мы кивнули. – Вот эти самые Петров и Демидов, которые разбили мне в классе два окна, оборвали канат в спортзале, взорвали кабинет химии, усадили скелет за учительский стол в биологии, да ещё и очки с париком на него нацепили, и это только то, что я вспоминаю в первую очередь?

Мы с Алёной стояли, открыв рты. Валера и Антон скромно опустили глаза в пол, но плечи их тряслись от еле сдерживаемого хохота…

– А ещё мы вам доску свечкой натерли, чтоб на ней мел не писал, – тихо-тихо проговорил Антон, и тут уж они не сдержались. Парни ржали как жеребцы на выпасе. Я уже готова было зарыться в землю и добровольно закрыться крышкой гроба, пока Удав меня не прикончила за таких вот помощников, как вдруг увидела, что уголки губ у нее дрожат, и явно не от слез. Секунда, и она тоже покатилась со смеху…

– Мдааа, девочки, из всех парней города вы умудрились выловить именно этих охламонов, – простонала учительница.

– Мы не знали, что вы знакомы, – Щепка пыталась совладать с собой. Все явно шло не по плану, а вот куда шло, она пока не поняла.

– Да вы что, деточки, их тут вся школа знала! – Удав кое-как выдохнула и хлопнула Валерку по спине. – А мне говорили, придут приличные ребята, помогут… Точнее, говорили-то только про одного.

– Ну как же я мог Вас не проведать? – Антон уже открыто улыбался во все зубы.

– Ладно, вечер воспоминаний устроим потом. Тут вон девчонок журавлиным клином придавило! Идите спасайте, коли можете, – отпустила нас с миром Удав, и пошла пить чай в учительскую.

Мы тут же набросились на парней с расспросами.

– Ну да, мы тут тоже учились! – Валерка был страшно доволен. – Пять лет назад закончили. Удав у нас классной была.

Я смутно припомнила свой шестой класс. Ну да, ходили тут разговоры про двух хулиганов… Школа периодически вздрагивала от их проделок, но мы с Щепкой были слишком мелкими, чтобы нас хоть как-то волновали тогда выпускники. А жизнь вон как повернулась.

– А почему ты мне сразу про это не рассказал, когда я тебе на улице всю эту историю выложила? – набросилась я на Валеру.

– Так ты про Удава ни разу не вспомнила. Учительница, учительница… Откуда ж мне знать, о ком речь? – здраво возразил он.

– А хочешь, я тебя вообще добью? Ефимов ее внук! Что, съел?

Валера съел. И не подавился.

С приходом ребят дело пошло веселей. Антоха складывать журавлей не умел, поэтому следил за тем, чтобы всем хватило бумаги. А мы разделились, втроем бегать по четырем кабинетам стало попроще.

Когда пачки бумаги опустели, все волонтеры разошлись по домам, а мы снесли журавликов в один кабинет, оказалось, что под ними не видно пола. Напряглись и пересчитали. Их оказалось 1200 с небольшим хвостиком.

– Вот это даааа… – Щепка была в восторге. – Ребята, а давайте Ефимову видео снимем? Пусть Ритка на камеру свернёт журавля, сделаем крупный кадр, а потом отъезд, чтобы было видно, как же их много на самом деле!

Меня усадили за стол, Щепка изображала из себя режиссера, Валерка снимал, Антон стоял на шухере, чтобы никто не сорвал съемки…

Вечером я зашла в почту, загрузила видео и отправила его Ефимову. Ответ пришел немедленно. Штук двадцать, не меньше, восклицательных знаков и два абзаца полного восторга.

И тут меня понесло. Я писала и писала, как мы с Щепкой сперва старались сами, как позвали ребят, как его бабушка корпела над бумагой, как ребята сочиняли для Соньки послания и оставляли их на крыльях журавлей…

Мы переписывались несколько часов. Я рассказала ему про парней, попросила для них билеты за неоценимую помощь, и он их дал, даже рассказал, какие песни будет петь…

В животе у меня не то, что бабочки порхали, там носился целый рой обалдевших от варенья ос, я сидела как на иголках и была запредельно счастлива. Он говорил со мной! Он, Илья Ефимов, мой кумир, человек, в которого я по уши влюблена, писал мне письма! Не строгие и офисные, а душевные, дружеские, живые!

"Ты знаешь, Рит, я думаю, что мы спасём Соню. Столько людей душу вложили в это, что мечта не может не сбыться. Она обязательно сбудется, тысяча (да куда там, больше!) бумажных журавликов сделают свое дело!", – написал он мне, а потом извинился и ушел спать. А я поняла, что у меня тоже есть мечта, уже моя собственная. Я хочу, чтобы Илья Ефимов вошёл в мою жизнь не только как любимый музыкант. Хочу стать ему близким человеком. Важным, нужным, дорогим. Я хочу… Я… Я мечтаю…

Рука сама собой схватила белый лист. Журавлик, первый в моем личном зачёте, уселся на край стола.

Глава 9. Скелет в шкафу

Родителей на выходные позвали в гости, и они укатили с ночёвкой. Я по опыту знала, что раньше вечера воскресенья ждать их не стоит. А потому без зазрения совести позвонила Щепке:

– Алёнка, дуй ко мне!

– Опять Ефимова слушать будем? – мне показалось по голосу, что она напряглась.

– У нас с собой куча фильмов, которое надо посмотреть! А в морозилке пельмени… – я пошла с козырей. Пельмешки моя подруга готова наворачивать сутками. Конечно, через час она стояла на моем пороге в полной боевой готовности, только что вилкой не размахивала.

Со Щепкой работает одно очень простое правило: хочешь от нее чего-то добиться, сначала накорми. Так что я пододвинула полную тарелку, над которой поднимался ароматный пар, дождалась, пока она доест, и приступила к делу.

– Помоги мне выбрать наряд на концерт! Я что-то определиться не могу.

– Да чего там думать. Джинсы и футболка, – пожала она плечами.

– Нет, я хочу как-то по-особенному… Ну понимаешь, он же меня в первый раз по-настоящему увидит, тот ролик с журавликами не в счёт… Надо произвести впечатление!

Алёнка отставила тарелку и внимательно посмотрела на меня.

– Рит, ты же помнишь, да, что этот концерт не для тебя и не про тебя? Мы все это делаем ради Сони.

– Конечно, ради Сони! Но можно ведь совместить!

– Можно, конечно… А нужно ли? Ритка, ты что-то темнишь.

Говорю же, один совок в песочнице, косточки от вишни с балкона… Даже если захочу, все равно от нее ничего не спрячу.