Слова

Шлюха
Olga Sunchali

Почему «шлюха»? Во-первых, я хотела яркое, привлекательное название; во-вторых, это больная тема всех женщин всегда и везде. Девочка созревает, ее начинает тянуть к противоположному полу, она не знает, что делать со своими чувствами. И тут ей все говорят: «ты шлюха!» и эта травма остается надолго, она ломает характер, лишает уверенности и любви к себе. В это невозможно поверить, но до сих пор, я просыпаюсь по утрам, и меня захватывают эти мысли… я шлюха… я недостойна… я никому не нужна… Есть разные правила, придуманные людьми. У разных людей они разные…. Нужно соблюдать правила, чтобы стать частью какой-либо социальной среды. Есть разные миры и в каждом свои правила, свои слова… слова… в разных мирах, тебя окружают разные слова… Люди наполняли меня словами… слова становились мыслями… каждое слово сохранилось в памяти… оставило отпечаток в сознании… Физическая боль длится недолго, но слова… слова остаются в тебе до конца…

Olga Sunchali

Шлюха

Я давно хотела написать роман. Писала понемногу вдохновляясь реальными историями из жизни. Думала заменить имена, места, добавить от себя фантазий, чтобы было интереснее. Придумать структуру необычную, чтобы как в лучших романах, сначала конец, а потом раскрывается от чего это все произошло, и что привело героев к данным обстоятельствам. Но до сих пор у меня есть только куски, части историй, которые я никак не могу собрать воедино. И в итоге я решила сесть и написать все сначала, всю свою жизнь, не меняя ничего. Возможно это поможет мне понять себя, отпустить прошлое, которое не дает мне ни минуты покоя. Воспоминания накрывают меня, и я не вижу, что происходит вокруг, не слышу, что говорят люди рядом. Я ничего не хочу, и ничего мне не интересно. Моя память переполнена и в ней больше нет места. Мне кажется я схожу с ума. Вспомню и запишу все. Все свои мысли, мечты, обиды, вспомню людей, которые появлялись в моей жизни и уходили. И когда я допишу последнюю строчку, похороню эту историю, где-нибудь на просторах интернета. Захлопну ноутбук и свершиться мое перерождение. Реальность интереснее любой фантазии. Не у всех конечно, но я верю – моя судьба очень интересная история.

Начинаю путешествие в прошлое.

1. Первые воспоминания

Весна. Солнце. Одуванчики. Зеленая трава. Выбегаю из дома и бегу по тропинке вниз, где цветет яблоневый сад на берегу речки. А за речкой лес. Далекая русская деревенька в Курской области. Здесь я впервые увидела мир.

Я родилась в Курске – девочка с голубыми глазами и золотыми волосами. Мама назвала меня Ольгой. Мама говорила, что это имя переводиться с греческого как «святая», а еще, что так звали ее первую дочь, которая умерла и мама назвала меня в честь нее, так как верила, что если назвать новорожденного в честь умершего, то он будет жить долго – за двоих. Я родилась мертвой, не дышала. Меня подключили к аппарату искусственного дыхания, и я ожила через пол часа после рождения. Закричала вместе с воскресным звоном колоколов ровно в десять утра. Я кричала громче всех, и мама узнавала меня по крику, а врачи говорили: певица будет. Это случилось в самую середину зимы, в Курске были лютые крещенские морозы. Мама завернула меня в одеяло с головой, несла на руках по заснеженной дороге и боялась, как бы я не задохнулась в одеяле. Она открыла мне лицо только когда занесла в дом, и с радостью обнаружила что я живая.

Деревянная русская избушка, раскрашенная разными цветами: желтым, розовым, голубым. В ней мы жили втроем – папа, мама и я. Перед избой был палисадник, где росли мальвы, и я их иногда ела, папа говорил, полезно. У них нежный сладковатый вкус. Прямо с дороги вход в дом – маленькое крылечко и дверь в сени, где была кухня: слева столы в ряд, газовая плита, а справа дверь в переднюю. Домик всего из двух комнаток, передней и задней. В передней лежал дед на диване. Дед был очень старый и немного сумасшедший, ну или совсем сумасшедший. Он забывал все и мог пожарить яйца на печи без сковороды. Однажды он поставил на печь хлеб в пластмассовой тарелочке. Тарелочка вся расплавилась и ее отдали мне играться. Я очень боялась горелых вещей, огня, мне снились жуткие сны, где люди с ожогами на коже. Мама рассказывала, что, когда я была младенцем, у нашей избы загорелась крыша и я возможно не помню, но страх огня остался. Дед вскоре умер, почти не помню его.

В передней стоял стол у окна с видом на мальвы и реку вдали. Огромная русская печь занимала пол комнаты, зимой на ней готовили еду. В печи были две печурки, я ставила ногу в одну из них и забиралась на печь. В задней комнате мы все спали, мама на своей кровати, папа на своей, моя кровать стояла за шифоньером. Я засыпала, глядя на самодельные плитки на печи, красные спирали в темноте. Через проходные сени была дверь на задний двор, огороженный сараями со всех сторон. Там жила корова Милка, теленок, собака, куча поросят, пятьдесят курей, стоял инкубатор с цыплятами, хранилось сено, был амбар с зернами и другими запасами. А еще с нами жила кошка Мурка. Вечером каждый день мама доила корову. В это время всегда приходили в сарай несколько кошек и садились в ряд в ожидании парного молока, я завершала ряд. Теплое парное молоко прямо из-под коровы, до сих пор помню его вкус и запах. Мама надаивала два больших ведра, а иногда и больше. А еще были яблоки, вишня, свинина, говядина, сало, яйца, компоты и варенья. Из молока мама делала сметану, сыр, масло, творог. Сывороткой мы поливали огород и купались в ней, чтобы кожа хорошая была. Супы, картошку, зерна я не ела. Скорлупу с яиц счищала вместе с белком, желток съедала, а белок бросала на пол кошке. Иногда дома появлялся мед, и я ела его ложками из большой миски.

– У нее золотуха будет – говорил папа.

Он иногда спускался с удочкой к речке. Приносил рыбу и больших красных раков. Бывало лиса приходила из леса ночью и воровала курей.

– Смотри лиса! – сказала мама.

Я посмотрела в окно, но там было темно, и я лису не разглядела. Зато помню свою лисью шапку и лисью шубу, а еще заячью шапку и заячью шубу.

Мы ездили в город на папином мотоцикле, продавали мясо, яйца, молоко. Везли обратно мешки с арбузами, апельсины, бананы, книжки, игрушки, и другие вещи. Мама работала в магазине, единственном в этой деревне. Там были разные товары, но я помню только конфеты. Конфеты я ела без меры. Как проголодаюсь, бегу в магазин за конфетами.

– Это у неё аллергия на конфеты – говорил папа и мазал меня зеленкой. Отчего я вся была как леопард.

Он прятал конфеты и жвачки в шифоньер, закрывал его на ключ, а ключ клал на шифоньер. Но когда дома никого не было, я залезала на стол, потом поднимала стул на стол, вставала на него и брала ключ. Набирала конфет и жвачек, потом клала ключ обратно.

Мама варила из молока сгущенку и шербет, я его тоже ела ложками из миски. Она готовила очень вкусно. Как-то приготовила манты. Соседка попробовала и ей очень понравилась. Потом в деревне все говорили, про вкусное азиатское блюдо «манды». Соседки приходили к нам и просили маму:

– Научи готовить «манды»!

В деревушке было очень мало людей, не больше ста. Маленьких детей моего возраста только четыре девочки. Одна из них цыганочка Нина, смуглая с черными волосами и большими черными глазами. Мы с ней родились почти в один день. Другие две девочки немного постарше нас, на год или два. Лена и Вика. Лена была пухлой с кудрявыми белыми волосами, красивая как кукла, но мне нравилась цыганочка. Мы с Ниной дружили, и бегали вместе по деревне. За домами были зеленые холмы, на вершине холмов черная дорога (так мы ее называли) и еще дальше белая дорога. Белая- потому что там были меловые белые горы, мы катались по меловой горке, рисовали мелом на стенах, ели этот мел.

– Ешь мел, у тебя хрупкие кости, уже два раза ломала, тебе нужен кальций, мел – это чистый кальций – говорил папа.

Я потом свою куклу мелом кормила, и говорила:

– Ешь! Мел –это чистый кальций.

Однажды мы шли, шли по белой дороге, разговаривали, Нина расчесывала мне волосы пальцами. Мы зашли так далеко, что оказалось вся деревня нас уже ищет. Нинин папа нашел нас, посадил на своего черного коня и привез домой. Мы с Ниной бегали по зелёным холмам каждый день, валялись на траве, собирали цветы: маленькие голубые анютины глазки, красные маки, ромашки, васильки. Пытались поймать бабочек, брали в руки гусениц, божьих коровок, разных милых насекомых. Вечером, когда начинало темнеть, мы расходились, не отрывая взгляда друг от друга пятились назад, она в сторону своего дома, я в сторону своего, махали руками и кричали: «Пока! Пока!». За домами была старая машина без колес и стекол, мы сидели в этой машине. Там Нина научила меня петь. Моя первая песня была такой:

Напилась я пьяна, не дойду до дома

Довела меня тропка до берега крутого

Там кукушка кукует, мое сердце волнует…

Когда я исполнила «это» дома, мама ахнула, сказала, что песня ужасна, и пою я ужасно.

Иногда мы бегали вместе с другими девочками вчетвером. Лена жила за белой горкой. Её отец всегда мастерил что-то из дерева на станке, кажется, доски делал, а мы играли с опилками. Однажды он отхлестал нас крапивой, кожу долго жгло, но не помню уже за что. Вика была с темными волосами, она меня не любила, обзывалась всегда, и дралась даже, поэтому с ней мы редко играли.

Папа купил мне трех колесный велосипед, и я каталась на нем по деревне. Мы играли с утра до вечера, но в два часа дня у меня обязательно был урок. Мама учила меня буквам, числам, английскому языку по детским книжкам. Она заставляла меня повторять слова, я учила два языка почти одновременно. Даже некоторые русские слова я узнала позже. Один раз я так разозлилась, не хотела больше заниматься.

– Я не буду!!! Не буду больше повторять I am painting the door, I am painting the door, I am painting the door, I am painting the door…. – кричала я в ярости повторяя эту фразу бесконечно)))

По вечерам мама читала мне сказки, про Буратино, Мальвину, про синюю бороду, Айболита и еще много всего. Я просила ее лечь рядом со мной и теребила ей ухо. Мама читала пока я не засну. На праздники она всегда дарила мне красивые детские книжки с яркими картинками, а еще карандаши, краски, цветной пластилин. Однажды она привезла мне большую тигрицу с тигренком.

Мама и сама постоянно учила английский по программе «ЕШКО», слушала кассеты с английским, и одновременно делала домашние дела. Я любила только музыку между уроками. Мама много работала: дома, в поле, в магазине, в госстрахе. Она полола свеклу, ходила собирать деньги за страховку, ездила с отчетами из магазина в город. Мы ходили мимо леса по земляной дороге к асфальтированной, где ловили попутку. Я любила ездить на машине и пела всю дорогу выдуманные мелодии глядя на мелькающие березки за окном. Мама никогда не отдыхала и очень гордилась этим. Она наполовину татарка, наполовину украинка. Ниже папы на голову, с темными волосами и карими глазами. Вся деревня называла маму барыней, за её гордый характер.

Однажды утром папа сварил какую-то кашу, разбудил меня и позвал завтракать. Мама проснулась и увидев меня за столом, начала:

– Она же еще не одета, не умыта – она вывела меня из-за стола – сначала нужно умыться, почистить, зубы, а потом уже завтракать. А папка твой дурак!

Она постоянно это повторяла, и всегда находила причины почему все вокруг дураки.

– Что он тут сварил, бурду какую-то! Пойду свиньям вылью!

Папа был ветеринарный врач, любил животных. А еще он был геолог по первому образованию. Помню, как папа лежал на кровати, лечил простуду, читал что-то, а мама его ругала:

– Здоровущий мужик лежит, ничего не делает, как не стыдно человеку.

Папа действительно был высокий, худой, здоровый русский мужик, не пил, не курил и почти не выходил из дома.

– Сидит как сыч дома, ни с кем не общается – говорила мама – сумасшедший!

Всю зиму было много снега. Нерастаявшие куски снега оставались даже в мае. Мы с Ниной валялись в снегу и катались на санках. Когда снега становилось слишком много санки застревали в нем. И тогда мы откапывали маленькие елочки, чтобы они не замерзли. Цыганочка любила повторять сцены из сериала.

– Давай я буду злая Лаура, а ты добрая Мэри – говорила она

В конце самолет Лауры разбился, и Нина покатилась по снегу с холма вниз. А я осталась на вершине обняв добрую елочку, которая Лукас.

Но большую часть времени были очень морозные дни и меня не выпускали из дома. На маленьких окошках замерзали красивые узоры. Я сидела и рисовала выдуманные истории цветными карандашами: кошки летят на воздушных шариках, кошачье семейство живет в причудливом замке с крыльями.

– Художницей будет! – говорила мама.

– Нет. Она станет врачом – отвечал папа.

О том, чтобы стать врачом я никогда не думала, но лечила своих игрушечных зверей, делала им уколы и давала лекарства. Засыпала обняв большую тигрицу, представляя, что она болеет, а я ее согреваю. Ниночка приходила ко мне в гости, смотрела мои рисунки. У нас был черно-белый телевизор в передней, и Нина сказала:

– А у нас телевизор цветной, двенадцать цветов! Приходи в нашу хату!