Чётки времени

Дядя Андрей больше никогда на эту тему со мной не беседовал и дат не спрашивал. Мне было стыдно за глупость, лень и обиду, нанесенную дяде. Но прощения у него я так и не попросила.

Спустя годы, накануне моего поступления в институт, дядя Ваня проверял мою готовность к экзамену по истории. Много спрашивал. Похвалил. Я рассказала ему о том давнем диалоге с дядей Андреем.

Дядя Артем

Справка: «После школы до призыва в ряды Советской Армии в 1950 году работал старшим пионервожатым в Верх-Убинской школе. Служил в Армии, в Украинской ССР, в городе Станислав (ныне Ивано-Франковск). Демобилизован в звании офицера (лейтенантом) в 1952 году.

В Верх–Убе в период 1952 – 1956 гг. работал заведующим сектором учета Верх–Убинского райкома комсомола. В 1956 году был избран Первым секретарем Верх–Убинского райкома комсомола и проработал в этом статусе пока не получил в 1959 году направление в Высшую Партийную Школу при Центральном Комитете Компартии Казахстана, где проучился четыре года.

В период 1963–1965 гг. Артем работал парторгом на Иртышской опытной станции в Павлодарской области. В период 1966–1975гг. работал в МВД КазССР в отделе политико–воспитательной работы (Алма-Ата). В 1976–1985гг. служил в г. Курчатов (ядерный полигон с тогдашним почтовым адресом Семипалатинск–21).

В период 1985–1995гг. Артем служил в Восточном управлении внутренних дел на транспорте (Алма-Ата). В 1995–1998 годах, будучи уже на пенсии. Артем состоял в службе безопасности Бурундайского аэропорта. На пенсию Артем вышел подполковником. Умер 11 февраля 2012 года».

Воспоминания Татьяны

Артёмовны

«…Люди, которые когда-либо встречали папу по службе или были знакомы с ним, отзывались о нём как о человеке высоко порядочном. Когда папы не стало, со всех уголков бывшего Союза, маме звонили с соболезнованиями его сослуживцы и подчинённые. Люди узнавали о нашем горе и спешили выразить сочувствие и поддержку.

Нам трудно представить папу в какой-либо другой профессии, потому что служба для него была на первом месте. Он всегда был готов прийти на помощь всем нуждающимся, встать на защиту людей. Папа много не рассказывал о службе, но мы знаем, что она была зачастую связана с риском. Сразу после окончания партийной школы он поехал работать на целину. Позже, когда папа пришел в МВД, он патрулировал на улицах города, сопровождал самолеты. Вооруженное сопровождение самолетов было в то время, когда произошли случаи с захватом заложников. Восемь лет папа служил на ядерном полигоне. Затем, в транспортной милиции, он возглавлял отряд по борьбе с наркоманами в Чуйской долине. Папина работа не предполагает открытости, потому мы многого не знаем. Папа никогда не думал об опасности, прежде всего, он всегда думал о людях!

Многие из его сослуживцев до сих пор высказывают благодарность за то, что он их заставил учиться. Он направлял молодых специалистов в Школу милиции, чтобы они могли получить высшее образование. Папа пользовался уважением не только среди сотрудников. Их жены часто рассказывали, как в сложных житейских ситуациях он помогал сохранить семьи своих подчиненных.

Принципов своих он не менял и тогда, когда в начале 90-х стало модным швырять партбилеты и отказываться от них, он глубоко это переживал и не мог понять, как можно так, отвергать и ругать то, чему еще вчера так поклонялись. Он нам говорил, что Советская власть дала всё его семье: образование, поддержку после гибели отца на фронте и что он состоялся только благодаря Советской власти. Для него материальное никогда не играло никакой роли, самое главное было не потерять честь и достоинство!

Как нежно и трогательно он любил всех своих братьев, а потом и многочисленных племянников и племянниц. Он относился к детям братьев, как к своим родным детям, не делая исключений, всегда старался оказать помощь и поддержку. Особенно он был привязан к дяде Мише. Они всегда переписывались и были очень близки. В период отпусков он всегда рвался на Родину – в Восточный Казахстан. Он как бы заряжался там жизненной энергией! И не было для него места лучше на земле!

Папа был сентиментален, очень любил слушать Марка Бернеса, особенно песню "Журавли". Рассказывал, как провожали отца на фронт и как его, подростка, поразило, что везде шум и гам – кто-то плачет, кто-то поёт, кто-то пляшет. Часто вспоминал свою службу в Станиславе (сегодняшнем Ивано-Франковске), рассказывал про зверства бандеровцев и говорил, что это нелюди. Всей душой полюбил Львов, говорил, что красивее города не видел, хотя объездил весь Советский Союз.

Он не читал нам нотации, просто показывал своим примером и своими поступками как надо жить, и мы старались не огорчать его. Папа очень хорошо знал историю, обществоведение. Когда я поступала в институт, он готовил меня к экзамену по обществоведению. Папа так всё объяснил, что мой ответ на экзамене еще долго вспоминали и ставили в пример. Папа наизусть знал многие исторические факты в цифрах, очень любил читать, частенько цитировал Пушкина. Когда мы поехали с ним в Москву, повёз нас в Горки и много рассказывал о Ленине, об истории страны, с фактами и историями как заправский экскурсовод!

Был талантлив и профессионален в работе. Всегда говорил, что если есть картошка и редька, то голодным он не останется, это при том, что мама всегда старалась побаловать нас изысканными и восхитительно вкусными блюдами. Как-то сказал, что самое вкусное блюдо мы и не пробовали. Когда я спросила, что это за блюдо он сказал: "Тюря!!!" Накрошил хлеба в тарелку с молоком и, улыбаясь, наблюдал, как я недоверчиво пробую эту еду из его детства. Маму он любил и защищал, с нетерпением ждал её прихода с работы и сразу преображался, когда слышал её журчащий, как весенний ручеёк, голос.

Искренние, ранимые, добрые, душевные наши родители вкладывали в нас душу и сердце, радовались нашим успехам, больше нас переживали наши неудачи. На собственном примере учили честности, порядочности и нетерпимости к подлости. Мы с Наташей были обласканы судьбой с рождения, потому что у нас были такие талантливые, любящие, заботящиеся. Самые лучшие родители!»

Дядя Ваня

Справка: Дата рождения – 25 января 1939 года. После окончания Верхубинской средней школы им. С.М. Кирова 5 лет учился на историко-филологическом факультете Усть-Каменогорского пединститута. Закончил ВУЗ с красным дипломом. В 1961-63 гг. возглавлял лекторскую группу Восточно-Казахстанского обкома комсомола. Затем два года служил в армии (г. Ашхабад). Командовал отделением вычислителей во взводе звуковой разведки 157 отдельной батареи обслуживания первого армейского корпуса. Был секретарем парторганизации войсковой части 74960, что давало ему возможность участия в разного рода армейских совещаниях, собраниях военного актива. Дважды выступал на такого рода совещаниях. Посчастливилось видеть с близкого расстояния Командующего Туркестанским военным округом Героя Советского Союза генерала армии И.И. Федюнинского, героя Советского Союза. В 1964 году, находясь на военной службе, сдал кандидатский экзамен по философии в Академии наук Туркменской ССР.

Вся дальнейшая жизнь Полтаранина Ивана Аникеевича была связана с родным институтом, который в 1991 году обрел статус университета. Прошел путь от ассистента до профессора кафедры всеобщей истории. Преподавал новую и новейшую историю зарубежных стран, историю международных отношений, вел спецкурсы и спецсеминары. Преподавал также в заочной ВПШ и в вечернем университете марксизма-ленинизма. Читал лекции по линии общества «Знание». Отличник народного образования Казахской ССР, Почетный работник образования РК, награжден многими грамотами министерства образования СССР, КазССР, местных органов. В 1966-68 гг. вел цикл телевизионных передач по общественно-политической проблематике. С 2009 года – Почетный профессор ВКГУ им. С. Аманжолова.

В 1974-1980 гг. заведовал кафедрой, в 1982-1987 годах был деканом исторического

факультета. В 1970 году защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Переселенческий вопрос и проблема общины в трудах А.А. Кауфмана»[5 - Русский экономист, философ, публицист] на заседании Объединенного Ученого      Совета Института истории, филологии и философии СО АН СССР и Новосибирского государственного университета.      Диссертация      легла      в основу монографии «Исторические взгляды А.А. Кауфмана» (опубликована в 2006 г.)

В 1976-1980 гг. участвовал в разработке хоздоговорной темы «История Иртышского полиметаллического комбината (ИПК)». В 1978 году в июле, вместе с А.В. Потаповым, работал в Центральном архиве Министерства обороны (ЦАМО) СССР (г. Подольск) и в наградном отделе Главного управления кадров МО (г. Москва).

Собирая материалы об участии иртышан в годы ВОВ, проследил боевой путь отца и изучил вопрос о наградах братьев».

«…Дядя Ваня – хороший и пригожий! Дядя Ваня – всех юношей моложе!..»

Дядя Ваня – самый младший папин брат. Папа говорил про него: «Иван для меня не просто брат, а друг!» С дядей Ваней и его семьёй прошло мое детство, ранняя юность, все значимые события тех лет.

С самого раннего детства, с момента, как стала помнить себя, я привыкла ждать приезда дяди Вани. Каждая встреча с ним сулила много интересного. Но больше всего я любила наши с ним походы по верх-убинским окрестностям. Он рассказывал много историй.

Когда мы с ним обсуждали замысел этой книги, дядя Ваня напомнил мне об одном эпизоде нашей жизни. Это было летом 1969 года, в Верх-Убе. Мне было тогда лет пять, Дяде Ване тридцать с небольшим. По давней и полюбившейся традиции, дядя Ваня, приезжая Верх-Убу, совершал пешие прогулки по местам своего детства и юности. Когда я подросла, он стал брать меня с собой. Чему я, не избалованная родительским вниманием, была безмерно рада. Походы сопровождались удивительными рассказами про наш родной край, который дядя Ваня безмерно любил и посвятил свою жизнь изучению его истории.

Я с нетерпением ждала своего любимого дядю. Он приезжал на выходные, и я знала, что в субботу, непременно, мы отправимся в поход. Готова была, без устали, прошагать с ним хоть сотню километров, чтобы только иметь возможность слушать его и видеть новые места.

Однажды мы, исколесив по вершинам окрестные сопки, уже к вечеру, спустились к дороге, по которой, на наше счастье, ехал на УАЗике секретарь парткома совхоза М.В. Авдеев. Он привез нас, усталых путников, домой. Дядя Ваня поведал, что прошли мы в тот день больше двадцати километров…

Я помню смутно этот случай, но ярко запечатлелся «УАЗик» и вопрос дяди Вани, обращённый ко мне: «Ну что, девушка, устала? На машине поедешь?». Я ужасно боялась, что если пожалуюсь на усталость, то, в следующий раз, дядя Ваня с собой не возьмет. Собрала последние силы и, без намека на усталость, весело произнесла: «Да! Поедем!»

Когда добрались домой, я уснула у порога, едва успев разуться…

***

Слава – сын дяди Вани – мой друг детства. Надежный и верный. Вместе с ним мы совершили тысячу детских преступлений: выпустили кур со скотного двора в огород, «перехлопали» пироги, готовые направиться в печь; «зарезали» урожай арбузов в поисках самого вкусного… Ох, и доставалось нам от родителей!

Все, что связано со Славой – свято и дорого для меня. Это лучшие мои детские воспоминания.

«Наша Сопочка» и «Кукушка»

Мне было восемь, когда папу перевели на другую работу и наша семья переехала из родной Верх-Убы в поселок Первомайский.

Моя жизнь перевернулась в одночасье. В один миг я лишилась привычного мира, всего, что окружало меня. Друзей и знакомых: Вале Тютюньковой, Сереже Колтунову, Саше Рыльскому, с которыми мы вместе удили рыбу, бегали по нашей улочке, гоняли гусей, уток, катались на кабане, мерили босиком лужи, подернутые первым ледком… Проходили дни.

Я скучала по Верх-Убе, по своим маленьким друзьям. Сожалела, что больше не могу теперь, когда захочу, искупаться в речке, «взбежать» на свою Сопочку, полюбоваться с ее верхушки нашим селом, дорогами и тропинками, рекой Убой с ее многочисленными старицами, рукавами, полями и тенистыми лугами.

Самое ужасное, что я лишилась наших с дядей Ваней походов.

Бабушка Дуня тоже чувствовала себя узником в Первомайке и «жалилась» мне потихоньку. Не было с тех пор, как мы уехали из Верх-Убы, в нашей с ней жизни уже ни посещений верх-убинских старушек, ни посиделок с соседкой Татьяной Ерофеевной, с бабушкой Пистимеей, ни походов на наше кладбище, на Старицу; ни крещений, ни отпеваний, на которые мы с бабушкой регулярно ходили тайком от родителей.

Бабушка Дуня печально сидела у окошка. Пойти ей было совершенно не к кому, да и незачем. А там, в Верх-Убе, она бы мне, непременно, сказала: «Воленька, сбегай-ка на Сопочку, глянь, не йдут ли батька с маткой!» А мне и говорить не нужно! Я и сама бегом побегу…

Склоны Сопочки, когда-то приютившие кержацких переселенцев, их дома, огороды, приняли в себя и их прах: на старом погосте нашли упокоение все наши предки. Как когда-то, жили по соседству, так и сегодня лежат рядышком на старообрядческом кладбище наши соседи, вместе с бабушкой и дядей Андреем: Тютюньковы, Рыльские, Черепановы, Колтуновы, Полтаранины.

Напротив нашей Сопочки, с противоположной стороны села, высится другая сопка – Кукушка. Кукушка повернулась к Верх-Убе своей лесистой северной стороной: сплошь заросшей черемухой и березой. Кукушка на своем склоне держит другое упокоение – православное кладбище. Так и смотрят друг на друга, в вечном безмолвии своем, две горы: наша Сопочка – скалками, с лучиками солнца, застрявшими в них, и тенистые ложбины другой сопки – Кукушки. И лишь кукушечка примирительно затягивает свою нехитрую песенку: «Ку-ку, ку-ку!».

Домики

Папа, в отличие от нас с бабушкой, был сильный духом и не допускал уныния. Он был человеком дела: искал выход и находил. Поэтому, когда руководство завода, где стали работать мои родители, после переезда, поручило папе выбрать место для зоны отдыха, папа, не раздумывая, сразу же и выбрал Верх-Убу. Даже, если сказать точнее, верховья реки Убы, не так далеко от старинной заимки наших предков – Лоскутихи.

Заводчане построили зону отдыха и назвали её «Верх-Уба». Но для нашей семьи это название не прижилось. Потому что Верх-Уба у нас была своя. Зону отдыха мы стали называть «Домики».

Дядя Ваня, вместе с семьёй на протяжении семи лет проводили там свой летний отпуск, в который брали и нас с Любой.

Василий Мартынович частенько приезжал к нам на мотоцикле. Он оставил память о себе фотографиями. В те далекие годы умение их делать было из разряда профессиональных навыков. Для «Мартиныча» это было хобби, он делал их и дарил всем нам.