Веселый Роджер

Ну, вот оно. Само собой решается, и к лучшему. Я сжимаю зубы, киваю, смотрю на дорогу.

– Арина просит у меня переночевать, что-то у нее там случилось.

– Что именно?

– Говорит, нужно вина купить и обсудить подробно.

Я передергиваю плечами, с трудом сдерживаясь. Все время забываю, что сестре двадцать в этом году исполнилось и девица сама решает, что пить, курить, с какими парнями встречаться. Привык, что мелкая она, в куклы играет. Она ж долго играла, лет до двенадцати точно, может, дольше даже. Я упустил момент, когда перестала. Много чего упустил на самом деле из-за триггеров. Раньше Аришка мне все рассказывала, на тему мальчиков советовалась, а теперь хорошо, если раз в месяц позвонит, и то ради фотосессии.

– Ну, вы не налегайте сильно, – осторожно говорю.

– Я тебе буду писать, ладно? И ты мне пиши.

Я киваю. Не буду, конечно, первым. Может, это как раз Вере нужно напиться и обсудить все с подружкой. Хотя вряд ли Арина – это тот самый человек, с кем стоит обсуждать меня.

Останавливаю машину возле служебного входа в «Веранду». Нужно что-то сказать, может поцеловаться даже, сегодня еще не доходило до этого, но тут вибрирует мой сотовый. Джей-Ви настойчиво бьется. Показываю Вере.

– Передай ему от меня, что все было здорово, – подмигивает она, улыбается и выходит из машины.

Я смотрю ей вслед, вытянув шею, насколько возможно, чтобы не потерять из виду, и гадаю, что принесет нам день грядущий. Настырный Жоркин все усердствует.

– Да? – наконец отвечаю.

– Ты где, мать твою?! – спрашивает он раздраженно.

– В Москве, Вере ж на работу с утра. – Зеваю. Не верится, что вчера я действительно решился посетить вечеринку и справился. Вот бы еще когда-нибудь выбраться.

– Точно, блин. Слушай, тебе Костиков звонил?

Костиков – это наш босс, самый главный в «Континенте».

– Нет, а что?

– Мне звонил уже раз пятнадцать. Червяков разрывает контракт, представляешь? Послал нас к чертовой матери, сказал, что аванс можем себе оставить, если суда не боимся, но лучше по-хорошему вернуть.

– Чего? Его ж все устраивало. Да и ему стандарт нужен, как там можно не угодить.

– Да вот именно, все нормально было, я уже заказ на материалы сделал, а тут такая лажа. Он же твой клиент, можешь сказать, что не понравилось?

– Ты мне скинь последний проект, гляну.

– Скину. Ничего уже не изменим, но просто интересно. Костиков в бешенстве. Уже восьмой контракт летит к черту за два месяца, а это до хрена для нашей шарашки, ты понимаешь?

– Странно.

– Еще несколько потенциальных на стадии переговоров сбежали. Я выезжаю в город, как только до народа добужусь. Злой босс ждет меня на ковер. Ты сможешь оперативно глянуть, где я налажал, чтобы знать хоть, что сказать?

– Я уже домой еду, первым делом посмотрю. Жду на ящик.

Вот так дела. Три спа Червякова устраивали, а четвертый резко вдруг нет. Предыдущие, конечно, я делал, но сомневаюсь, что Джей-Ви где-то настолько крупно ошибся, чтобы до скандала доводить. Подозрительно.

Дома первым делом сажусь за комп, смотрю планы, проекты, отписываюсь, что сам бы сделал не лучше. Затем в душ, варю двойной эспрессо. У меня ж работа в студии сегодня, нужно подготовиться, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не завалиться спать. Одна богатенькая дама пожелала индивидуальную съемку, хочет именно меня, но я и не против, лишние деньги не помешают.

Босс злится из-за Марата Эльдаровича, ничего нового интересного не поручает, а кушать-то нужно. Да и перед Верой неудобно, хочется ей подарить что-нибудь приятное, цацку какую-то например. Или в Сочи опять свозить? Предлагала же искупаться ночью голыми.

Рискну ли я еще раз раздеться? Может, выпить перед этим? Травки покурить для храбрости? Знаю пару пляжей в Сочи, где нет туристов, только местные купаются. Там вода чистая, а ночами пусто.

Опять размечтался. Уютно мне с Верой, вот и мечтается постоянно. Будто правда моя.

Я, конечно, веду себя как маньяк, все лезу к ней постоянно. Она, наверное, устала уже от моих ласк бесконечных. Но каждый раз думается: вдруг откажет? И хочется проверить. А как начинаю, Вера отвечает, и понеслось. Когда у нее выходной, вообще ничем другим не занимаюсь, только вокруг нее скачу, в рот заглядываю.

Нужно на работу переключиться. Тома звонила несколько раз, народ фотографии с предыдущих фотосессий требует, а там еще конь не валялся. Я скинул всё в кучу и забыл. Сажусь за компьютер, включаю музыку.

Что ж будет-то с нами, Вера? Чего ждать от тебя?

* * *

В девять выползаю из студии, сытый по горло съемкой обнаженки, сажусь в машину, включаю сотовый. От Веры сообщение: «Обещала никому не говорить, но тебе скажу, потому что не могу тебе врать, даже если и не спрашиваешь. Аринка у меня побитая, родители не знают, просит не говорить».

Я сворачиваю на первом же перекрестке в противоположную от дома сторону, благо Вера живет в этом же районе. Через полчаса уже стучусь в дверь.

На пороге она, красавица моя, уставшая, в дурацкой детской пижаме, волосы собраны в небрежный хвост. Смотрит глазищами своими огромными, грустными, моргает. Обнять? Сказала она Арине, что мы вместе? Первый не буду. Захожу, мгновенно занимая собой весь коридор. Арине даже спрашивать не нужно из комнаты, кто пришел: в этой крошечной недоквартире в двадцать четыре квадрата всё видно с любого ракурса.

– Ты чего здесь делаешь? – пищит сестра.

Я скидываю кеды, прохожу в комнату и включаю яркий свет. Твою ж мать… Губы синие, распухшие, даже кровь запекшаяся осталась, на скуле синяк, глаза зареванные. Кутается в пижаму, тоже Верину (отмечаю мимоходом), рукав короткий, а руки в синяках. От пальцев синяки, точно вижу. Кто-то держал, она вырывалась. Я сжимаю кулаки, подхожу ближе.

– Кто? – Смотрю в ее глаза.

Арина испуганно глядит на Веру, которая прячется за моей спиной, не знаю, что делает. Переводит взгляд на меня, моргает. Побледнела вся, руки сцепила. Взгляд затравленный, боится. Будто я тоже добавлю. Черт, рыдать начинает, нужно менять тактику.

– Ариш, что случилось? – говорю по возможности мягко, присаживаюсь на диван.

На столике вино, фрукты, какая-то нарезка…

– Ограбили, – шепчет она, закрывая глаза.

– Когда?

– Вчера вечером двое напали, отобрали сумку, там деньги, кредитки, документы… Марк говорит, нужно было добровольно отдать, а я сопротивлялась. У меня баллончик был, думала, успею выхватить. Не успела.

– В полиции была? Родители знают?

– Была в полиции с Марком, – быстро отвечает Арина и, видя мой заинтересованный взгляд, добавляет: – Это мой парень. Он хороший, тоже фотограф кстати. Мы давно уже встречаемся.

– Познакомишь?

– Конечно, – говорит она все еще испуганно. Скукожилась.