Крах Атласа

– Думаю, они продолжат следовать протоколу. Наверное, меня и самого скоро пригласят на беседу. Лет десять назад уже вызывали. Как только просекут, что я больше не исследователь, вызовут снова.

Париса обдумала эту новость, вертя ее в голове так и этак.

– Что им от нас нужно?

– Все то, что обещали тебе. Богатство, власть, престиж. Или ты думала, что одна все это получишь? – Он поднял взгляд, не отрывая губ от ее белья, а рук – от икр. – Спросят, какие у тебя цели, свяжут с другими членами Общества, создадут привилегии, которые не могут украсть или купить. Если ты не определилась, чем думаешь заниматься, то тебя отошлют в другой отдел.

– В который?

Далтон пожал плечами и стянул с нее трусики, тогда как она кончиками пальцев провела по его шее, очертив бугорки позвонков.

– Так далеко я не заходил. Я сразу знал, чего хочу.

Либо так, либо это определил за него Атлас, блокировав какую-то часть разума, лишь бы добиться согласия. И впрямь они с Далтоном ведут разные игры.

– М-м. – Париса дала уронить себя на кровать, упала на скомканное одеяло. Выудила из-под бедра носок и бросила на пол, туда, где опустился на колени Далтон. – Может, тогда и не стоит отвечать на вызов? Он важен?

– Да. – Далтон вдруг захохотал, не поднимая головы. – Общество остается Обществом, только если его члены продолжают блюсти линию престижа. Тебе не позволено, – напомнил он, увлажнив губы, – оставаться середнячком.

– Могли бы быть дальновидней в защите инвестиций, – пробормотала Париса. Она все еще не выбралась из ямы собственного гнева, да и Далтон умело работал языком, однако сегодняшнее происшествие в гостиничном вестибюле стало не первой неурядицей. Когда месяц назад Париса с Далтоном только прибыли в Осаку, у каждого выхода их поджидали медиты, а тайная полиция дежурила в поездах; все они так упорно повторяли про себя имя Рэйны, что Париса приняла это за личное оскорбление. Теперь-то, конечно, некто – наверняка Нотазай, де-факто глава Форума, – подтянул нужные ресурсы и сообразил, что Рэйна не стала бы уходить слишком далеко от горячо любимых книг и возвращаться в Осаку, с которой ее ничто не связывает. Со временем покушения участились, и стало ясно, что охота началась по-настоящему.

После такого Париса вправе была рассчитывать на нечто более полезное, нежели почтовая карточка. Или же последние два года ничего не значили?

– Это ничем не отличается от инсценировки, – сказал Далтон, прерываясь и глядя ей в глаза. – Общество знает, что на вас покушаются, но за ваши жизнь не боится. Вы всегда будете опаснее самого опасного противника, какой только вздумает охотиться на вас. Опаснее всех, с кем столкнетесь. Они не станут тебя опекать. В лучшем случае используют тебя в надежде, что ты увлечешься и тебе станет не до искушения пойти против них. Ведь вы, мисс Камали, – заверил он ее, подкрепляя посулы движением языка, – опаснее всех в любом мире, включая этот.

Париса невольно вздрогнула и застонала, а Далтон многозначительно улыбнулся.

– Я и так скрылась, прихватив тебя, Далтон. Хватит уже флиртовать и отлижи наконец.

Далтон коротко посмеялся и исполнил ее повеление. Оргазм наступил быстро: головокружительный и такой сильный, что у Парисы свело бедра. Далтон снова хрипло посмеялся и, весело посмотрев на нее, размял ей мышцы.

– Хочешь?..

– Позже. – По телу отравой разливалась мышечная боль, а мигрень уже вовсю терзала голову. – Далтон, я вся в крови.

– Тебе идет, – сказал он.

– Разумеется, но это еще не значит, что такой наряд мне по нраву.

Завибрировал оставленный на комоде телефон. Как нельзя кстати. Париса со вздохом обернулась и взглянула на экран, потом с трудом приподнялась, но схватить телефон не успела – он уже замолчал.

– Кто-то важный? – кинул через плечо Далтон. Он к тому времени голышом направился к гардеробу за чистой рубашкой. Восхитительно, отметила про себя Париса, любуясь его попкой, трицепсами, ложбинками на задней поверхности бедер. Впечатление было, что в качестве исследователя он занимался далеко не одним только чтением. Даже их регулярные развлекушки не обеспечили бы ему такой замечательной атлетической формы.

– А кого ты считаешь важным? – хмыкнула Париса. Она уже два года как ни с кем не общалась. Ей даже телефон при себе носить было незачем. Однако чисто из логистических соображений она нажала иконку пропущенного вызова.

Неизвестный абонент.

По коже побежали мурашки. Не у всякого есть такой номер.

– Атлас, – тут же произнес Далтон. – Или натуралист. А ведь ты говорила, что можешь ее уломать.

На экране всплыло голосовое сообщение. Теперь, когда Париса села, головная боль только усилилась. Она слушала Далтона вполуха, а себя заставила не спешить с выводами.

– М-м.

– Пока тебя не было, физик прислал сообщение, – сказал Далтон. – Очередные теории о том, что архивы пытаются убить тебя. Наверное, его стоит проигнорировать. Лучше переключись на эмпата.

Париса хотела было нажать кнопку воспроизведения, но не решилась. Если это тот, о ком она подумала, то лучше, наверное, прослушать послание без посторонних. Она огляделась в поисках вещей и внезапно испытала раздражение при виде беспорядка. Полотенце Далтона так и лежало на полу. Darling, you thrill me.

В голове немилосердно стучало, и Париса взяла из мини-холодильника стеклянную бутылку воды. Отвинтила крышку и принялась пить прямо из горла.

– Ладно, – запоздало произнесла она. Возможно, это был совсем не тот, о ком она подумала.

Хотя Нико уверял, что его техномантская сеть защищенной связи надежна. Парисе очень не хотелось признаваться себе, но она доверяла ему, особенно когда он выкидывал нечто глупое и впечатляющее.

– Ладно – ты убьешь эмпата? – снова повеселев, уточнил Далтон. – Думаю, это избавило бы тебя от уймы проблем. Натуралист, похоже, выбрала его компанию из-за уступчивости, а не из-за магических талантов. Ты куда более сильный медит и могла бы завербовать ее для участия в эксперименте. Хотя ты вроде не питаешь любви к компромиссам.

– Я… – Париса оторвала задумчивый взгляд от экрана. Сердце колотилось так, будто она только что бежала. Будто она всю жизнь только и делала, что бежала и бежала. – Что?

Далтон присел рядом с ней, согрел плечо дыханием. Пришлось напомнить себе, что он, вообще-то, не видит, не слышит и не чувствует, как бешено стучит ее пульс или в какие дали унеслись ее мысли. Подобное телепатическое проникновение – это уже по ее части, и, к счастью, Париса не знала никого равного себе по силе.

Если не считать Атласа Блэйкли. Или Каллума Нову. Впрочем, ни одного из них рядом не было, так что пошли они.

– Значит, – заметил Далтон, – тебе и правда кто-то важен?

Парисе очень хотелось остаться в одиночестве.

– Я в душ.

Мгновение Далтон молчал. Казалось, он станет спорить или, что хуже, поддразнивать ее.

Однако он просто пожал плечами:

– Иди.

Париса скользнула в душевую и там, под шум воды, прослушала двухсекундное сообщение. А потом перезвонила.

Прошел один гудок. Второй.

– Алло?

– Насер. – Она прочистила горло. – Привет.

– Привет, любимая. Секунду, тут слишком шумно…

– Да ничего страшного. – Париса слегка приоткрыла дверь и выглянула в номер. Далтон валялся на кровати и щелкал пультом от телевизора. Пропустив мультики и сериалы, он на некоторое время задержался на одном из круглосуточных новостных каналов. На экране мелькнул знакомый силуэт гаагского здания суда; Париса присмотрелась к субтитрам: «Международный уголовный суд». Далтон не поймет и слова на фарси, но догадается, почему она в принципе на него перешла.

– Париса, – вновь зазвучал в трубке теплый голос Насера. – Прости, не ждал, что ты перезвонишь так быстро. Глупо было с моей стороны, – через мгновение добавил он, – звонить.