Жизнь, увлечения, огорчения

– Значит не все обо мне забыли! – радостно воскликнул он.

Жучок

Место, где стояло Кресло, было светлое и тёплое. А само Кресло было массивное, добротно сделанное из хорошего дерева, из Дуба. И поэтому его никогда никуда не переставляли – это было никому не под силу. Но желающих занять его место насчитывалось много: Стул с ажурной резьбой на спинке, Табуретка с жёстким сиденьем и мягкий Пуфик, вечно крутящийся возле Кресла. Все они старались показать Креслу, что уважают его, и часто приглашали Тряпку, которая нежно снимала с него осевшую пыль.

Но однажды Кресло заметило, что одна ножка у него подломилась, и из трухлявого дерева выполз маленький Жучок. Посмотрел он на Кресло и ехидно изрёк:

– Это я подточил тебя и сломал, чтоб освободить место для Пуфика – он такой пухленький, мне нравится!

«Надо бояться не тех, кого видишь, а незаметных врагов!» – подумало Кресло, прощаясь со своими друзьями.

Челюсть

Вставные зубы гордились собой:

– У нас преимущество перед здоровыми зубами! Мы каждый день купаемся в чашечке и дышим свежим воздухом. А здоровые всё время все во рту – в духоте…

Разная жизнь

Ползла как-то Улитка: ползла по траве, веточкам, листьям, грибам. А неподалёку на высоком дереве жила Птичка – небольшая, но юркая. Она часто летала в далёкие страны, а прилетая обратно, говорила Улитке:

– Не понимаю, как ты тут, в этом маленьком огороде, находишься… Разве это жизнь? Вот я полетала, повидала и дворцы, и замки, и парки! А сколько у меня разных знакомств за это время было!

– А мне и тут хорошо, – отвечала Улитка. – Для меня гриб-боровик – дворец, сыроежка – замок, кустик – целый парк. Да и знакомых у меня не счесть: Жучок, Муравей, Паучок.

– Не пойму я тебя! – прочирикала Птичка.

– И не поймёшь, – сказала Улитка. – Ты под облаками летаешь, а там жизнь другая. Я же по земле ползаю!

Книга

Старая Книга, испещрённая древними письменами, несмотря на возраст, хорошо сохранилась. Новые книги всё пытались узнать, в чём же секрет её долголетия. Да только вот замочек на её переплете редко кому поддавался. Оттого в неё и заглядывали нечасто. Видно, Старая Книга ждала того, кто не будет трепать её пергамент из праздного любопытства, а придёт к ней за знаниями, вот ему всё и откроется!

Розовые очки

Розовые очки в роговой оправе долго лежали на прилавке, но никто их не покупал, хотя они придавали лицу важности, а через их стёкла мир вокруг воспринимался в радужных тонах. Но вот однажды их купил один Человек и не спеша пошёл по площади, запрокинув лицо так, что под очками были видны раздувающиеся от удовольствия ноздри.

– Здравствуй, друг! – кто-то поприветствовал его.

Но Человек был так занят разглядыванием розовых облаков, что не услышал приветствия. Потом возле него остановилась девушка, тоже начала что-то говорить. Но Человек по-прежнему смотрел в небо и заворожённо наблюдал, как облака показывают ему различные диковины: то дворцы и замки, то всякие изысканные угощения, представляя свою жизнь в этих дворцах – сытую, ленивую, без каких-либо забот.

Он так размечтался, что чуть под машину не угодил – только очки слетели от удара. Взглянул Человек без них опять на обычную жизнь и видит, что все люди куда-то спешат – видно, делом заняты; видит удаляющуюся спину друга, прошедшего мимо, любимую девушку, скрывавшуюся за углом дома. Подумав немного, он наступил на очки. А они хрустнули стёклами, словно сказали:

«Мы та-ак хотели, чтоб у тебя было всё прекрасно…»

Странный Василёк

Ярко-синий Василёк вырос один среди зелёной осоки. С восхищением смотрел он на окружающую его природу: на луга и на речку, сверкающую солнечными лучиками, на лес, где шелестели листвой деревья. Васильку было всё так интересно, он так увлёкся, что не заметил, как к нему дотянулась своими длинными листьями Осока, желая с ним познакомиться.

– Какой странный Василёк! – удивлялась она. – Все на меня обращают внимание, от улиток нет отбоя, а он хотя бы раз повернулся в мою сторону…

Эта загадочность и привлекала её, она тянулась и тянулась, приближаясь всё ближе к Васильку. А он родился романтиком, с интересом рассматривал всё вокруг, писал радостные стихи. Но тут выросшая Осока загородила ему обзор – и теперь Василёк мог видеть только её.

– Осока, если ты хочешь, чтоб я был с тобой рядом, позволь мне продолжать созерцать окружающий мир! – попросил он.

– Чего захотел! – воскликнула она. – Хочешь и на меня смотреть и ещё на кого-то? Не бывать этому! – и Осока прижала к себе Василёк так, что ярко-синие лепестки на его стебельке сжались и пожелтели.

Улитки, сидящие на Осоке, были недовольны:

– Жаль, что нет больше с нами Василька! Нам так нравилось слушать его стихи о радостях жизни! – Горевали они, продолжая лопать Осоку.

Почему сгорела Лампочка

Выключатель и Лампочка влюбились друг в друга с первого взгляда. От его приятного напряжения она загорелась ярким светом и отлично смотрелась в своём красном абажуре, благодаря которому комната озарялась мягким светом.

А вот днём Выключатель куда-то исчезал. Лампочка заподозрила его в измене и стала настаивать, чтобы он оставался с ней всегда.

– Я после вечеров с тобой перегреваюсь и переутомляюсь, – оправдывался Выключатель. – И тебе, и мне нужен отдых! А если ты и при дневном свете будешь со мной, то быстрее сгоришь.

– Но я не могу без тебя! – в отчаянии воскликнула Лампочка. – Лучше сгореть!

Она повторяла это ещё много раз.

И вот однажды, по неизвестным причинам, Выключатель остался включённым на весь день при ярком солнце. Лампочка обрадовалась, хотя света от неё даже не было видно. Никто не заметил, как она перегорела…

А когда вечером Выключатель захотел увидеть её снова, она не загорелась. Он очень долго горевал оттого, что весь день держал её под своим напряжением, – а мог ведь продлить ей жизнь, встречаясь только по вечерам.

– Перегрел я её… Перегрел… – вздыхал Выключатель.

Но он недолго оставался одиноким. Очень скоро у него появилась новая лампочка.

Разукрашенная Ёлочка

Серпантин первый раз в своей жизни в Новый год увидел Ёлочку: со сверкающими игрушками, с искрящимися «дождиком» и блёстками. Это было так изумительно красиво, что он не мог отвести свой взор.

– Как вы прекрасны! – сказал Серпантин и обвился разноцветной лентой вокруг веточек Ёлочки сверху донизу, от чего она стала ещё прекрасней.

– Ну полноте! – закокетничала она, увидев, что на неё также заглядывается Крепёж, удерживающий основание её ствола. Она никак не могла решить, кому отдать своё предпочтение.

Крепёж крепко и уверенно её держал, видно, он не первый раз встречался с Ёлочками. А вот Серпантин буквально дрожал от избытка чувств.

Прошло какое-то время, и с Ёлочки сняли все украшения. Она оказалась облезлой, её иголочки пожелтели и осыпались, от сухости она шаталась, казалось, Крепёж вот-вот её отпустит. И только Серпантин её не покидал.

И тут Ёлочку взяли и куда-то понесли. А на улице вдруг дунул ветер – сорвал Серпантин и понёс к лесу. Там он увидел зелёные стройные и без каких-либо украшений ёлочки. Они были так изумительны!

– Во-от! Во-от! С кем бы я хотел остаться навечно! – воскликнул Серпантин.

Но ветер подхватил его снова и понёс дальше – мимо милых, чистых, неразукрашенных Ёлочек.