Кваздапил. История одной любви. Начало

Так и сделаем.

Кухня не отвратила Мадину от задуманного. Разобравшись в окружающем бардаке, она сотворила чудо, через пару минут все оказалось готово для небольшого пиршества. Две чашки со свисавшими из них ниточками с ярлыками и вставленными ложками, сахар, найденные в хлебнице сухарики с маком – чем не романтический ужин на две персоны?

На романтику не тянуло, хреновый из меня сейчас кавалер. Это возмещалось удвоенной энергией бодро шлепавших по прохладной плитке напедикюренных ног, чья хозяйка, ничего не стеснявшаяся, кажется, не подозревала о существовании слова «нет». Подобные особы считают, что наивного «А почему?» достаточно, чтобы любая проблема рассосалась. Мне впервые пришлось встретиться с представителем этой породы столь непосредственно.

Влажно выпуклая собеседница с интересом замерла:

– Начнем? Жду.

В предвкушении она уселась на табурет, подогнув под себя одну ногу. На меня глядели пронзительные глаза и мокрая майка, змеившиеся черные пряди склонились набок, их ласково поглаживала ладонь, а вторая лежала на торчавшей коленке.

– Что именно рассказать? – Мой взгляд не выдержал поединка и уполз в сторону, мысли разбежались, при этом я механически отхлебнул из чашки. Ежкин выползень, кипяток же!

– Осторожно! – всполошилась Мадина. – Горячо!

– Спасибо, очень своевременно. – Закашлявшись, я отставил чашку.

– О своем опыте, – напомнила Мадина о зависшем вопросе.

Она приготовилась слушать со всем вниманием: облокотилась на стол, подперла ладонью щеку. Я почувствовал себя неуютно.

– Хм. Это. В общем…

Мадина молчала, ободряюще кивая и теребя длинные локоны.

– Ну… – Я снова прокашлялся, некоторое время смотрел в потолок и, наконец, высказался по делу. – Про первый раз?

Пауза ожидания, что мираж развеется или сон прекратится, надежд не оправдала. Раздалось поторапливающе-подзуживающее:

– Угу.

– Мы с приятелями…

– В каком классе? Сколько вам было лет?

– На втором курсе.

Излом бровей увеличился, жадная до подробностей слушательница уточнила:

– Ты же про первый раз?

– Да.

– Ясно. – Черные брови подпрыгнули и вернулись в обычное положение. – Слушаю.

– Мы выпили и отправились к знакомым девчонкам.

– Твоя была среди них?

– Моя? А-а, в этом смысле. Нет, у меня не было своей. По дороге мы основательно затарились пивом и водкой. Нам оказались рады, и наутро…

– Стоп! – Мадина с грохотом ударила ладонью об стол. – Подожди про утро. Сколько вас было?

– Трое парней, трое девчонок.

– Все ровесники?

– Да.

– Что же вы делали?

– Пили. Всю ночь.

– Это понятно. А кроме?

– Потом я ничего не помню.

– Постой. Ты хочешь сказать…

– Да, все произошло по пьяни, и в памяти ничегошеньки не осталось.

– А у тебя было с одной или?.. – Фраза оборвалась, глазки зловредной выпытывальщицы тонко сощурились.

– Говорю же – не помню. Просто не знаю. Очень надеюсь, что никто в тот день не залетел, хотя меня, конечно, специально не информировали, но и претензий не предъявляли. И счастье, что никто ничего не подцепил. Впрочем, говорю только за себя: мне повезло. Утром мы проснулись в перевернутой вверх дном квартире, все валялись вповалку, грязные, противные. Я очнулся первым и ушел. Вот.

Переведя дух, я потянулся за чашкой.

Мадину исповедальный рассказ не устроил. Она склонилась вперед, оба локтя уперлись в стол, голос понизился до тонов, которые можно принять не просто за недовольные, а за угрожающие:

– В ту ночь у тебя вообще могло ничего не быть, твое «повезло» только подтверждает это, а ты обещал…

– И выполнил все, что обещал.

Мои разведенные руки сотворили жест «сэ ля ви, дорогуша, ничего не поделать».

Черные локоны Мадины несогласно мотнулись:

– Я просила историю, которая хоть как-то помогла бы в жизни новыми знаниями.

– А я про что? Очень поучительная история. С тех пор я практически не пью. Можно сказать – судьбоносная история.

– Не принимается.

– Остаюсь при своем мнении. – Я подмигнул: мол, подловила меня хитростью, хитрость же прилетела ответно.

– Мне нужно другое.

– Тогда бартер. В твоем тихом омуте уже водятся чертики. Меняю их на своих.