Кваздапил. История одной любви. Начало

Собственно, и Гарун ничего знал, он мог предполагать, если бы навел справки, кто, когда и с кем ушел.

– Откуда знаешь? – прямо спросил я.

– Не сердись. – Тимоха уже пожалел, что разговорился. – Тебе звонили, когда спал. Ты не проснулся, а я как раз в туалет выходил. Ну… короче, я посмотрел фото в телефоне.

– Убью.

– Просто глянул и сразу закрыл, клянусь. Но – шикарно.

– Слюни подбери, противно слушать. – Мой нос что-то уловил, я принюхался, подавшись к расплывшемуся в гадливой улыбочке соседу. – Выпил, что ли? Когда успел?

– В холодильнике на пару глотков осталось, хочешь? Смотри, они закончили.

Мелодия затихла, Мадина выпорхнула из объятий Артура, оба двинулись к нам. Тимоха резко слинял в сторону.

– Приступим к получению главного приза прошедшего турнира. – Я показал Мадине на среднюю кровать из трех составленных. – Располагайся. Филька, это тебе.

Брошенный флакон со сливками со стуком ударился в цапнувшую ладонь. Вслед за Мадиной Филька влез коленями на кровать. Сразу принеслись недовольные возгласы: Филька пусть и маленький, но обзор загораживал, а зрители хотели видеть все.

Фильке пришлось перелезть через улегшуюся лицом вниз Мадину.

Пшшшш, сказал флакон. Потом еще. Ещщще. Ещщщщще. Застывшие волны увенчались пенными бурунчиками. Перед мелко моргавшими глазами задрожали очки, через миг они – и глаза, и очки – ухнули с вершин здравомыслия в кисельные берега. Донеслось жадное чавканье.

Фильке уже не завидовали, его люто ненавидели. Отношение овеществилось, сгустилось и висело в воздухе потрескивающим разрядами жутким маревом. Это было из области мистики, в которую никто из нас не верил, но это было так.

Филька не выдержал:

– Не привык есть в одиночку. Условия выигрыша позволяют мне пригласить друзей?

Вздохом облегчения можно было сбивать ракеты. На правах распорядителя я объявил:

– Только на прием пищи. Посуду мыть будешь один.

Прекрасная посуда нежно поерзала.

– Почему один? – не удержался Тимоха. – Я с удовольствием помогу.

– Поможем, – поправил Игорь.

– Филька сам справится, – отрезал я.

От множества забравшихся коленей кровати стонали и плакали. Любители сладкого приблизились со всех сторон одновременно, победитель потерялся в середине.

– Тогда потом пусть и общеквартирную помоет. – Длинные Тимохины космы мотнулись на спрятанное на кухне. – После такого ему только в радость будет.

– Филька с нами призом поделился, – напомнил я. – За это мы обязаны не только посуду за него мыть, но и белье стирать.

– Сам стирай, – буркнул Тимоха.

– То есть, против посуды ничего не имеешь? Никто тебя за язык не тянул. Филька, слышал, о посуде можешь не беспокоиться!

Я приложился губами к коже Мадины вместе со всеми. Она оказалась вкусной. Гладкой. Возбуждающей. Словно крем в эклере. Только здесь крем был снаружи, а само пирожное – внутри. Мне досталось левое бедро. Правое с фырчащим мурлыканьем окучивал Артур, спиной занимались Игорь с Тимохой, а Фильке, как герою дня, естественно, оставили главное блюдо стола. Когда он сдвигался ниже, сверху его теснили головами длинный и косматый, а когда выше, то со сказочных гор сгоняли мы с Артуром. Упругие возвышенности, в которых пряталась ажурная ниточка «одежды», сладкая пена покрывала полностью, но там же она быстрее всего исчезала. Губы и языки метались, как скоростные снегоуборщики, лица блаженно замирали с закрытыми глазами, периодически сталкивались лбы, пачкались носы и припадали к будоражащей благодати давно извозюканные щеки.

– Послушайте! – Помимо возгласа, Артур привлек общее внимание маханием рук, поскольку для этого пришлось оторвать внимание от другого. – Если форма одежды у большинства едина, может, все будем соответствовать? А то мне, например, неудобно.

– Я – за! – Извернувшись, Тимоха стянул джинсы.

Артур для этого спрыгнул на пол.

Пшшш! – брызнула из флаконы очередная порция сливок, хотя и старых еще хватало. Музыка продолжала бумкать ритмичным фоном, где-то что-то дребезжало, парни толкались локтями, выбирая место полакомее.

– Артуру место оставьте. – Вспомнив о новом участнике, я оглянулся. – А где Ар…

– Ни фига ж, ребята, вы отдыхаете!

На пороге, очумело озираясь, стоял Гарун.

Глава 14

Как теперь не верить в то, что любое невозможное – возможно? Мало того, складывалось ощущение, что невозможное в жизни случается чаще, чем возможное.

В то же время – никакой мистики. Нежданное появление Гаруна объяснялось просто. Дребезг поперек музыки – это был входной звонок. Артура не предупредили о тотальной закрытости мероприятия, и он открыл дверь. Что-то предпринимать теперь, типа выталкивания и недопущениия, было поздно. Мы с Мадиной обратились в камни.

– Я, вообще-то, к Кваздику. – Гарун топтался у входа, глаза не отрывались от «сцены»: закрытые шторы, интимные переливы гирлянд, мишура, музыка, сдвинутые кровати, несколько парней в исподнем и – главное – посреди неохватного ложа – почти обнаженная красотка в сливках, к которой тянутся лица и руки…

Гарун потряс головой. Наваждение не исчезло. Он начал снова:

– Кваздапил, прости, что отрываю… Не мог дозвониться. Ты телефон проверь, сел, наверное. Говорят, у вас Валька уехал, можно мне здесь до утра перекантоваться? Я оказался в вашем районе, теперь не хочу к себе переться и сестер ночным приходом пугать. Пойду домой к завтраку, как обычно.

Тимоха понимающе хмыкнул:

– У новой пассии от ворот поворот получил?

– Вот и не хочу домой. Что это за брат, которого среди ночи можно домой отправить? Братом должны гордиться. Хватит обо мне, теперь вопрос номер один: еще один гость на праздник жизни допускается?

Сливки на Мадине едва не превратились в ледяное мороженое. На них теперь, по-моему, можно играть, как на ксилофоне – звук хрусталя гарантирован. Даже по моей спине сбежала холодная капля.

– Что скажет победитель? – Артур уже влез на кровать и обращался к Фильке. – Еще с одним едоком поделишься призом?

– Одним больше, одним меньше…

Филька вздохнул. Ему не хотелось приглашать Гаруна, а отказать не позволили совесть и робость. Если бы решал Тимоха, все могло пойти по-другому, он более дерзкий, к тому же подвыпивший. А если бы спросили меня…

Вообще-то, Гарун спрашивал именно меня, как друга. И остальные ждали ответа именно от меня – как от распорядителя вечеринки. Но слова куда-то испарились, мысли запутались.

Повторять Гаруну не требовалось, он уже приводил себя к общему знаменателю, по сторонам разлетались носки и штаны.

– Что интересного я пропустил? – раздалось у нас над головами через пару секунд.