Малокрюковские бастионы

Общее собрание

Наконец в круглую комнату, вошёл последний мальчишка с красной повязкой на рукаве и отрапортовал, что все в сборе.

Антон встал, поблагодарил его за информацию, обвёл глазами сидящих и начал говорить:

– Друзья! Сегодня в нашу организацию «Снежная крепость» изъявил желание вступить гость нашего села, Костя Грачёв,– и он указал на Костю.– Штаб познакомился с его просьбой, провёл соответствующую беседу, ознакомился с докладом Сороки и на основе всех данных предлагает вам принять Костю в нашу организацию «Снежная Крепость».

Дальше Антон рассказал о том, как Костя случайно попал в крепостные казематы. После рассказа он предложил задавать вопросы. Коля Лунин спросил об увлечении Кости. И, услышав, что он занимается теннисом и ходит в секцию по фотоделу, остался доволен. Больше вопросов не было.

В это время два мальчика вышли из комнаты и тут же внесли в неё что-то завёрнутое в материю. Материю сняли, и Костя увидел свёрнутое знамя. Знамя развернули. На нём был изображён почти мальчишка, молодой военный в будёновке и длинной шинели. Это был писатель Аркадий Гайдар. Знамя поставили около стола и Антон объявил о начале голосования за принятие в ряды Снежной крепости нового её члена. Ребята дружно подняли руки. Митя Водовозов посчитал поднятые руки и сказал – 17. Мальчишки заулыбались, по штабу прокатился шумок. Оказалось, что Саша Чесноков поднял две руки.

– Принято единогласно! – подвёл итог голосования Антон и первый поздравил Костю.

Пока шло голосование, Костя успел сосчитать присутствующих, их оказалось 14 человек. «Вот тебе на,– подумал Костя,– какая-то ошибка? Поднято было 17 рук. Из присутствующих один поднял две руки – получается, что проголосовало 16 ребят, а где тогда ещё два человека? Стоп. На собрании нет начальницы первого бастиона» Он повернулся к Антону и сказал о неправильности подсчёта.

– А ты наблюдательный… это хорошо. Не беспокойся…, всё правильно…, мы знаем об этом. Жени Надеждиной нет потому, что она боится наших снежных казематов, и очень редко здесь бывает. Она очень смелая девчонка, но ей кажется, что все наши гроты однажды рухнут и всех нас засыпет снегом. Такая она у нас. Мы с Женей твоё принятие в гарнизон согласовали, – и он дотронулся до руки Кости, как бы этим касанием подтверждая сказанное.

– Так всё равно одного не хватает…

– Ты не волнуйся. Мы обо всех всё знаем. Однако, от твоего глаза, как вижу, ничего не ускользает. – И тут же обратился ко всем присутствующим.– Сейчас текучку дня мы обсуждать не будем, обсудим попозже,– есть срочная новость…– и он кивнул начальнику разведки. Тот встал и стал обстоятельно рассказывать:

– Сегодня наш разведчик, под кличкой «Сорока», запиской доложил о том, что вчера в сельском совете решался вопрос о «неясных» происшествиях. Вот какие эти «неясные» происшествия, – и он зачитал список этих происшествий, которые вчера были изложены на заседании сельского совета.

«Вот это да!! Вот это Сорока!! Просто класс… – выдохнули, почти одновременно, мальчишки». И тут же наперебой стали спрашивать и развивать тему: «Как это Сороке удалось? Председатель сельского совета, поди, и не знает, что весь его секретный материал нам известен?!..»

– На какое число намечена проверка фермы комиссией? – уточнил у Толи Тропинкина Антон.

– На четвёртое,– подсказал Федя Санкин. Он входил в разведывательную группу Снежной крепости.

– Тогда прошу, четвёртого числа группу коров, которую убирает скотник Никита Ломов, не поить.

– Как это … не поить!? – громко спросил Санька Крюков.– Коровы, что из-за этого Ломова без воды должны остаться?

– Успокойся, Саня! – сказал Антон. – Никто не собирается лишать коров воды. Они свою порцию получат, но только чуточку позже.

– Один педагогический сбой по «нашей вине» это не десятки сбоев по хмельной вине Никиты Ломова, – дополнил слова Антона Толя Тропинкин. – Заодно и пошевелится механик с установкой автопоилок.

– Что там у нас дальше? – спросил Антон Диму Воробьёва.

Дима встал, хитро улыбнулся одними краешками губ и заговорил:

– Мы сосчитали коров на ферме Сырова и сосчитали коров на ферме у Плужниковой Томары Аркадьевны, с кем он соревнуется. Оказалось, что количество бурёнок одинаковое, а вот фуража, судя по количеству мешков, Сыров берёт больше. В результате этой афёры, надой в группах коров, где заведующим Сыров, больше чем у Плужниковой.

– Не понимаю,– сказал Антон.

– А тут и понимать нечего,– пояснил Дима. – Всякое разгильдяйство на этой ферме, типа Ломовского, покрывают эти лишние мешки с фуражём, которые не только выравнивают надой, но и делают ферму передовой, за что многоуважаемый Сыров, отец Шкворня, имеет награды и висит на доске почёта.

«Вот передовик липовый…» – раздались возмущённые голоса.

– Тихо, ребята! – Сказал Антон. – Это очень серьёзная информация. Мы с такими фактами ещё не сталкивались. Считаю, что горячиться не нужно. А надо всё проверить ещё раз самым тщательным образом. Обратите внимание на мешки, они могут быть шире или уже. В них может быть разный вес, – и он внимательно посмотрел на Толю Тропинкина.

– Ясно,– сказал Толя, поняв взгляд Антона,– мы, конечно, уточним. Только, мешки все одинаковые, новые с этикетками. В них больше не всыпешь, как не старайся, а если меньше, то сразу заметно. Если б были разнокалиберные мешки, одни пошире, другие поуже, то мы бы на это и внимание не обратили, а тут всем скотникам новые мешки выдали, вот в глаза и бросилось. Потом, Санёк Крюков знает, как на этих весах взвешивать. Его сам же этот фуражир и научил. Саня там крутился при взвешивании и видел какие гирьки ставят и что шкала показывает. Так что и по весу и по количеству мешков всё сходится, излишек налицо.

– Кто ездит за фуражом? – уточнил Антон.

– Кто, кто?.. Тот же скотник Ломов.

– Он может это подтвердить?

– Вряд ли, – вставил Кнутиков. – Он у Сырова под каблуком… не пикнет. Сыров ведь на всё Никитино пьянство сквозь пальцы смотрит. Тут само собой молчать будешь и ещё Сырова благодарить… На ферме от заведующего все зависят.

– Хитро, – сказал Антон.

– Ещё как хитро! Сыров эту механику изобрёл. Всё чистенько, не подкопаешься,– выговорился Дима Воробьёв.

– Ген, у тебя мать у Сырова работает. Ты мог бы как-то у ней про всё это узнать?

Гена Рыжиков, с заломленными к верху ушами шапки-ушанки, шмыгнул носом и сказал. – Я уже спрашивал. Меня Толя просил. Говорит, что фураж получает, привозит и выдаёт коровам Никита. Доярки фуражом не занимаются. Какие отношения у фуражира с заведующим фермой Сыровым, непонятно. Мы с ребятами думаем, что фуражира Сыров просто подпаивает. Здесь мы вряд ли чего узнаем. Зато, видим, как этот ворованный мешок, Никита под солому прячет, а когда везёт, то на эту солому садится. Другие мешки не прячет, а этот прячет. Вот, и вся механика. Мы бы на это и внимания не обратили, ну удобно так Никите сидеть на мешке, покрытом соломой, чтож такого, а тут случай произошёл. С Плужниковской фермы доярка пришла, а Никита этот злосчастный мешок как раз сгружает с дровней. Так он его назад, на дровни бросил и соломой прикрыл, чтоб эта доярка не увидела. Она мешка не увидела, а мы заподозрили неладное.

– А я считаю, что здесь никакого воровства нет, – начал медленно говорить Толя Тропинкин. – Какое же это воровство, если колхозный фураж отдают колхозным же коровам. Воровство, это если своей корове с фермы везут.

– И я так считаю, – поддержал Толю Тропинкина Кнутиков. – Это обыкновенный обман.

– Так кого, кто и зачем обманывает!? – взъерепенился Гена Рыжиков.

– Это и обман и воровство в одной пробирке, – рассудительно проговорил Дима Воробьёв. – И того и другого поровну.

Ребята зашумели.

– Как это поровну?! – выкрикнул Боря Кнутиков, ты говори, да договаривай…

– А ты не перебивай, вот и договорю,– обиделся Дима. – Здесь обман товарищей налицо. У нас в деревне говорят, что у бурёнки молоко на языке, то есть, как и чем покормил – столько и молока получил. Это факт. На соседней ферме Плужниковские коровки меньше фуража получают, значит, и надои будут у них ниже. Так чья фотография на доске почёта будет висеть в конце полугодия, всем понятно, уважаемого всеми заведующего фермой Сырова Дмитрия Анатольевича. А это значит, что все работники фермы получат премию. Механика перевода фуража в рубли налицо.

– Ты это сам додумался или как? – подступил к Диме Игорь Бровкин.

– Нет, не сам. – Дима покраснел. – У меня тётка экономист. Я ей наводящий вопрос задал, она ответила.

«А как же с воровством?» – спросил кто-то.

– С воровством посложнее будет. Получается, что у своих товарищей крадут. Тётка сказала, что колхоз, в этом случае, ничего не теряет, а конкретные люди теряют, это и есть воровство, только не у колхоза, а у работников других ферм.

– Сыровская ферма за полугодие опять победителем социалистического соревнования по надою стала, – дополнил Федя Санкин, – говорят, будут вручать переходящее красное знамя победителя…

– Когда будут вручать? – быстро спросил Антон.

– Не знаем… – пожал плечами Толя.

– Узнать. – Тихо, но твёрдо сказал Антон.