Роковое наследство

– Вы сказали, милочка: «он думает, что мы бедны». Значит, шевалье Мора вы доверили тайну, которую хотели скрыть даже от меня? Неужели он знает, что Винсент Карпантье жив?

– Он любит папу, как самый преданный сын, – упавшим голосом сказала Ирен. – Он так озабочен его тяжким недугом...

– И конечно, только в Париже можно найти врача, который способен этот недуг излечить? – быстро спросила графиня. – Или шевалье Мора не советовал вам вызвать вашего отца в Париж?

– Советовал, – призналась Ирен, и сердце ее сжалось от дурного предчувствия.

Она собрала все свое мужество и попыталась изобразить на своем лице безмятежное спокойствие.

– Здесь нам будет проще за ним ухаживать, – проговорила она.

– Да уж, – отозвалась Маргарита с неприятной усмешкой. – Вам, не сомневаюсь, и впрямь будет проще...

– Ваша светлость, – сказала Ирен, гордо выпрямившись. – Если вы пришли с намерением оскорбить меня...

– Деточка, я просто-напросто повторила то, что вы мне сказали. Что же тут оскорбительного?

– Я знаю, вы хотите настроить меня против господина Мора! – воскликнула Ирен. – Продолжайте, я слушаю. Но не думайте, что я поверю хоть одному вашему слову. Шевалье Мора повсюду окружен врагами. В своей злобе они не гнушаются никакими средствами и способны даже на клевету.

Помолчав мгновение, графиня улыбнулась как ни в чем не бывало.

– Зачем же мне настраивать вас против Мора? Я же сказала вам, деточка: я пришла сюда потому, что мне нужна ваша комната.

– Тогда я подумала, что ослышалась, – проговорила Ирен. – Не могла же я предположить, что графиня де Клар намерена провести здесь...

Маргарита предостерегающе простерла руку, и девушка умолкла.

– Довольно! Я знаю, что на столь низкие подозрения вы не способны. Просто вы раздражены, сердитесь и пытаетесь уколоть меня побольнее. Если у вас и возникла подобная мысль, то я не сомневаюсь, что вы сейчас же ее отогнали.

Так оно и было. О том, что блистательная дама пришла сюда ради шевалье Мора, Ирен подумала лишь в первое мгновение. Потом она и не вспоминала об этой недостойной мысли, поддавшись чарам графини Маргариты. Все говорили, что взгляд графини обладает магическим свойством внушения и способен убедить собеседника в чем угодно лучше любого оратора.

– Еще нет и девяти, – сказала графиня, посмотрев на свои висевшие у пояса часики, простенькие, но удивительно изящные. – Времени у нас с вами достаточно. Мне ведь ваша комната понадобится только ночью.

– А как же я, ваша светлость? – от волнения Ирен забыла о хороших манерах. – Куда же я пойду?

Графиня де Клар взглянула на нее с нежной заботливостью.

– Огорчу я вас или обрадую, если скажу, что господин Ренье в Париже? – спросила она вместо ответа.

– Я не знала, что он куда-то уезжал, – отозвалась Ирен.

– Вот как?! – изумилась графиня. – Чем же вы в таком случае объясняли его столь продолжительное отсутствие?

– Во время нашей последней встречи мы с ним условились, что отныне он не станет тревожить меня своими посещениями, – отвечала Ирен и, заметив, что графиня пришла в еще большее недоумение, прибавила: – У него, ваша светлость, теперь иные привязанности.

Графиня де Клар гневно сдвинула брови.

– Знаете, милочка, – негромко сказала она, – а ведь Ренье попал в ловушку и мог лишиться свободы, а возможно, и жизни – и все из-за вас.

Ирен смотрела на Маргариту широко раскрытыми недоумевающими глазами.

– Лишиться свободы... жизни... – повторила она в полной растерянности.

– Ах, оставьте свое притворство! Не делайте вид, будто вы не знаете, что происходило здесь, в этой комнате! – раздраженно повысила голос Маргарита.

Ирен смущенно потупилась.

– Именно так, ваша светлость, – выговорила она с трудом, причем лицо ее болезненно покривилось. – Я в самом деле этого не знаю... и буду очень признательна, если вы...

Графиня по-прежнему глядела на нее с недоверием и молчала.

– Мне сказали, что в тот день, когда я вдруг заболела, Ренье приходил... и соседи меня спасли...

– Спасли? Вас? От Ренье? И вы могли этому поверить?

– Нет. Я так ничего и не поняла и все старалась понять... Я все время спрашивала у...

– У кого?

– У соседей, у всех, кто там был...

– А в первую очередь, разумеется, у шевалье Мора?

– Да, и у него тоже...

– Так это он вам рассказал весь этот бред?

– Нет, что вы! Он так старался меня успокоить, утешить. Господин Мора – добрый и благородный человек.

Обе они были бледны и глядели друг на друга чуть ли не с ненавистью. Но в глубине души Ирен понимала, что здесь кроется какая-то зловещая тайна, и гневом пыталась заглушить свой страх, возраставший с каждой минутой.

– Я не собиралась ничего вам рассказывать, – первой прервала молчание графиня, – но если вам уж так хочется, расскажу. Когда вы в последний раз виделись с Ренье, он сказал вам: «Завтра я принесу вам документы, которые мне доверил ваш отец». Так ведь?

– Да, так.

– На следующий день Ренье пришел и увидел, что вы лежите в обмороке.

– Наверное, так оно и было. Я, во всяком случае, ничего этого не помню.

– Теперь документов Винсента Карпантье у него нет.

Может быть, они у вас?

– Нет, не у меня.

– Ваш отец, деточка, вовсе не сумасшедший, – произнесла значительно графиня. – Вашего отца преследуют убийцы!

– О, ваша светлость, что же все это значит? – прошептала Ирен, чуть живая от нестерпимого страха.