Казанские юридические школы: эволюция образовательных и научных традиций в современной юриспруденции

Не обошел он стороной и исполнительную власть. Ее содержание трактуется весьма широко. Особо стоит отметить, что помимо прав верховного надзора, полиции, воинской власти, контроля над финансами и возможности заключать мир, И.Х. Финке также отнес сюда судебную власть[193 - См. там же. С. 141.]. Подобный подход говорит о некоторой осторожности в изложении им своей концепции. Безусловно, здесь мы не увидим классического принципа разделения власти. Вместе с тем достаточно подробно описывается суд, его компетенция. Анализ данных идей опять иллюстрирует некоторую непоследовательность И.Х. Финке.

С одной стороны, подчеркивается важность рассмотрения дел беспристрастно и в соответствии с законом. С другой стороны, отмечается возможность выделения частных и привилегированных судов, в особых случаях оправдывается применение пытки[194 - См. там же. С. 155?159.].

Рассуждения И.Х. Финке о государстве подчинены общей логике его концепции. Поэтому многие положения трактуются неоднозначно. Например, в описании полиции, входящей в исполнительную власть, подчеркивается институт цензуры. Его основная цель – воспрепятствование печати книг, «противных религии, добрым нравам, существующей государственной конституции»[195 - См. там же. С.167.]. Очевидно, что цензура в данном случае направлена на осуществление общей цели государства. Можно увидеть ее связь с всеобщим благом и справедливостью. Как известно, абсолютной свободы не бывает, а изложение своих мыслей в печатной или иной форме не должно нарушать права и свободы других лиц. Вместе с тем реализация института цензуры может входить в противоречие с принципами гражданского общества. Однако как найти ту грань, которая позволила бы сохранить естественные права и свободы? Идеи И.Х. Финке вновь заставляют задуматься над этими сложными вопросами.

Не менее значимы его взгляды, сформулированные в рамках условного государственного права. Его содержание в основном посвящено форме правления в контексте рассмотрения его трех элементов: формы правления, формы государственного устройства, государственного (политического) режима. Конечно, мы не найдем прямое указание на эти термины, все элементы сильно смешаны.

Рассматривая различные формы правления, И.Х. Финке классифицировал их по следующему признаку: принадлежит ли верховная власть одному лицу (монархия), какому-либо сословию (аристократия) или всем гражданам без исключения (демократия). Вне зависимости от формы правления, государственная власть вверяется правителю общей волей всех граждан[196 - Финке И.Х. Указ. соч. С. 185?186.]. Стоит отметить, что время на рубеже XVIII–XIX веков давало богатую почву для размышлений в этой сфере. Война за независимость в североамериканских колониях, революционные события во Франции создали идеологическую платформу для развития идей в данной сфере.

В данном случае рассуждения И.Х. Финке опять выглядят осторожными. Обращаясь к вопросу о лучшей форме правления, он предлагал решать его применительно к каждому народу, учитывая прежде всего религию, степень образованности и менталитет нации. Однако наибольшее влияние на эффективность формы правления оказывает добродетель и благоразумие правителя. Впрочем, по его мысли, различение форм правления не имеет практического значения, поскольку народ лишен права на одностороннее изменения однажды установленной формы правления. Она может быть трансформирована только путем договора между правителем и народом[197 - См. там же. С. 187.]. Иными словами, И.Х. Финке выступал ярым противником революционного свержения власти.

Не отдавая явного предпочтения ни одной из форм правления, он называл монархию наиболее естественной и прочной формой правления. Именно монархия, по его мнению, исходит из самой природы вещей, тогда как аристократия и демократия образуются благодаря различным обстоятельствам и потребностям[198 - См.: Финке И.Х. Указ. соч. С. 191.]. Подобная расстановка приоритетов выглядит совершенно естественной, если учесть, что в период жизни И.Х. Финке подавляющее большинство государств были монархиями.

Здесь необходимо вспомнить о том, что формы правления (заметим, с теми же названиями) были также в сфере внимания Ж.Ж. Руссо. Сравнивая республику и монархию, он прямо указывал недостаток последней, заключающийся в менее эффективном комплектовании государственных должностей (их занимают «плуты» и «любители склок»)[199 - См.: Руссо Ж.Ж. Политические сочинения… С. 179.]. Возможно, И.Х. Финке опирался на эти взгляды Ж.Ж. Руссо, придав им более обтекаемый характер.

В рассматриваемой концепции также можно увидеть попытку классификации форм государственного устройства. И.Х. Финке делил государства на простые и сложные, в зависимости от того, являются ли членами государства граждане или другие государства. Сложные государства необходимо отличать от союза независимых государств, в которых отсутствует единая верховная власть[200 - См.: Финке И.Х. Указ. соч. С. 189.].

И.Х. Финке также выделял естественное народное право. Международное правовое регулирование два столетия назад отличалось от его современного аналога. Тем не менее рассматриваемые положения могут быть весьма интересны.

По его мнению, народное право регулирует как отношение одного народа к другому, так и отношение народа к находящимся вне его состава частным лицам. При этом отрицается существование положительного народного права, так как народы свободны и сами определяют над собой власть. Следуя традиции, И.Х. Финке делил народное право на безусловное и условное. Если в первом случае речь идет о праве, основывающемся только на началах, выводимых «из единственно возможных между народами естественных отношений», то во втором предполагается право, которое напротив происходит «из особенных обстоятельств или деяний»[201 - См. там же. С. 235?236.].

Таким образом, народное право связано со свободой народа, которую только он сам может ограничить, связав себя договорными обязательствами. Хотя естественное право в силу необходимости его обеспечения нуждается в позитивном праве, в данном случае подчеркивается отсутствие положительного права. Сами народы, вступая в отношения, обеспечивают действие народного права. Наконец, стоит подчеркнуть, что здесь проглядывается система права народов близкая к пониманию системы современного международного права. Несомненно, выделение двух групп общественных отношений, свидетельствует о проявлении публично-правовых и частноправовых начал в праве народов.

Наиболее ярко естественное право проявляется в безусловном народном праве. Оно максимально полно воплощает идею свободы и равенства народов, определяет природу условного народного права.

Содержание последнего, по мнению И.Х. Финке, является разносторонним. Здесь можно увидеть рассуждения о собственности и способах ее приобретения между народами, международных договорах, суверенитете и правовом статусе иностранцев, правовом регулировании дипломатических отношении, ведении войны и заключении мира[202 - См.: Финке И.Х. Указ. соч. С. 238?292.].

С точки зрения современного исследователя здесь нет многих институтов современного международного права. Однако их и не стоит пытаться увидеть. Во-первых, И.Х. Финке опирался на то состояние международного правового регулирования, при котором жил и создавал свои труды. Во-вторых, содержание условного народного права необходимо трактовать через призму основных категорий рассматриваемой концепции естественного права: свобода, нравственность, справедливость и т.д.

Значение трудов И.Х. Финке сложно переоценить. Пробыв сравнительно недолгое время на территории Российской империи, он внес неоценимый вклад в российскую правовую науку и в систему юридического образования, повлиял на развитие правовой культуры общества.

В частности, Н.Н. Булич отмечал, что И.Х. Финке два года, начиная с 1811 г., преподавал чиновникам естественное, римское и частное гражданское право[203 - См.: Булич Н.Н. Указ. соч. С. 54.]. Таким образом, происходило просвещение государственных служащих, что в определенной степени могло сказаться на развитии государства.

Стоит отметить, что идеи о свободе и справедливости, воплощаемые в естественном праве, повлияли на воззрения декабристов, вышедших на Сенатскую площадь[204 - См.: Юридический факультет Казанского университета: третий век образования, науки и воспитания / Науч. ред. И.А. Тарханов. Казань: Казанский государственный ун-т, 2009. С. 61.].

В целом, говоря о И.Х. Финке как о преподавателе, можно отметить его попытки усовершенствования учебного процесса. Остро понимая все сложности языкового барьера, он ставил вопрос о преподавании на русском языке. Весьма позитивной является его мысль о том, что студенты должны пользоваться учебником, подготовленным профессором и содержащим в себе конспект лекций[205 - См.: Булич Н.Н. Указ. соч. С. 55?56.]. Безусловно, эти, казалось бы, прописные истины актуальны и сегодня. Развитие современного правоведения немыслимо без анализа зарубежного правового опыта, а для этого ученый-юрист должен владеть иностранными языками. Своевременная подготовка учебной литературы в условиях постоянного обновления содержания учебных дисциплин также является одним из условий высокой степени эффективности образовательного процесса.

При этом сложно делать однозначные выводы о влиянии, оказанном естественно-правовой концепцией И.Х. Финке на систему права России. Как известно, она вплоть до Октябрьской революции 1917 г. строилась согласно изданному в 1832 г. под руководством М.М. Сперанского Своду законов Российской империи. Вместе с тем можно предположить, что естественно-правовая концепция И.Х. Финке, вобравшая в себя передовые идеи в области права, могла сказаться на формировании воззрений М.М. Сперанского и таким образом задать общий вектор систематизации российского законодательства в первой половине XIX века.

Структура Свода законов Российской империи учитывала деление права на частное и публичное, принятое в западноевропейской правовой традиции. Еще работая над проектом государственных преобразований в России, М.М. Сперанский писал: «Общий предмет всех законов есть учредить отношения людей к общей безопасности лиц и имуществ. В великой сложности сих отношений и законов, от них возникающих, необходимо нужно постановить главные их разделения. Началом сих разделений приемлются самые предметы законов: отношения людей, в обществе живущих. Отношения сии двояки: каждое лицо имеет отношения ко всему государству и все лица в особенности имеют отношения между собою. Отсюда возникают два главных разделения законов: Законы государственные определяют отношения частных лиц к государству. Законы гражданские учреждают отношения лиц между ними»[206 - Сперанский М.М. План государственного преобразования (введение к Уложению государственных законов 1809 г.). М., 1905 (типолитография тов-ва И.Н. Кушнерев и К. Пимен). С. 2.].

Как видно, М.М. Сперанский, подобно И.Х. Финке, стремился провести четкое разграничение двух сфер правового регулирования: отношений между государством и гражданином и отношений между гражданами. Подобный подход был последовательно реализован и при составлении Свода законов Российской империи, подразумевавшего разделение законов на два рода: государственные и гражданские, что соответствует традиционному для западноевропейских правовых систем делению права на частное и публичное.

Завершая рассуждения о значении взглядов И.Х. Финке, необходимо отметить, что идея внутренней и внешней свободы человека, развиваемая в основных положениях рассматриваемой концепции, закономерно подводит нас к учению о правовом государстве. Хотя само понятие правового государства в работе не используется (оно сформируется гораздо позже), основные элементы указанной политико-правовой конструкции здесь отражены.

Как известно, одним из ключевых тезисов теории правового государства является признание государством неотъемлемых прав человека, очерчивающих сферу его свободы и автономии. При этом грань между свободой гражданина в государстве и его произволом определят право. В работе И.Х. Финке раздел между свободой и произволом гражданина проводится с помощью естественного гражданского права.

Народ в правовом государстве не пассивный объект власти, а ее источник, носитель суверенитета. Организация и функционирование государственной власти, ее взаимоотношения с гражданином строятся на правовых началах. В естественно-правовой теории И.Х. Финке регулятором этих отношений выступает естественное государственное право.

Таким образом, триада – право, государство, свобода, – выражающая квинтэссенцию теории правового государства, в концепции И.Х. Финке раскрывается в сложной системе естественного права.

§ 2. Философия права А.Г. Станиславского: истоки и трансформация

Одним из видных представителей плеяды ученых-юристов, чья творческая деятельность оставила яркий след в летописи юридического факультета Казанского университета, является профессор Антон Григорьевич Станиславский. Он родился в 1817 г. в дворянской польской семье юго-западного края Российской империи. А.Г. Станиславский был выпускником юридического факультета Казанского императорского университета, после окончания, которого 27 сентября 1842 г., он одним из первых защитил диссертацию на степень магистра гражданского законоведения по теме: «Об актах укрепления прав на имущества». Среди основных положений его магистерской работы заслуживает внимания положение о том, что воля есть одно из основных начал общественного развития. Важным практически аспектом преисполнен вывод о требовании, предъявляемом к лицам, замещающим чиновничьи должности. Последние должны обладать «особенными нравственными качествами, опытом в делах и иметь поручительство неопороченных людей»[207 - Станиславский А.Г. Об актах укрепления прав на имущества. Казань, 1842. С. 142?143.]. Его исследовательская методология основывалась на симбиозе философского, исторического и догматического методов.

В 1843 г. в звании адъюнкта кафедры энциклопедии права началась педагогическая деятельность А.Г. Станиславского. Он преподавал различные дисциплины: историю римского права и права состояний, полицейское право, общенародное правоведение. В 1851 г. А.Г. Станиславский получил степень доктора права, защитив диссертацию на тему: «Исследование о мерах ограждения имущественных отношений частных лиц по началам древнейшего русского права», а уже в начале 1852 г. был избран экстраординарным профессором по кафедре энциклопедии законоведения. Однако семейные обстоятельства (смерть отца и необходимость проявления заботы о матери) вынудили его подать прошение о переводе в Харьковский университет.

С 1857 г. свою преподавательскую и научную деятельность профессор А.Г. Станиславский продолжил в стенах Харьковского университета, получив назначение на кафедру энциклопедии права юридического факультета. Здесь он преподавал энциклопедию юридических и политических наук, историю философии права и римское право. Спустя три года преподавательской деятельности А.Г. Станиславский в соответствии с предусмотренным порядком был выбран Советом Харьковского университета на кафедру уголовного права. В дальнейшем он несколько раз избирался деканом и временно замещал должность ректора. В 1866 г. указом императора ему было поручено читать курс лекций по римскому праву. В 1868 г., по достижении 25-летнего срока научно-педагогической деятельности, А.Г. Станиславский получил звание заслуженного профессора и переселился в Казань, где на протяжении 10 лет продолжал работать на кафедре энциклопедии права и государственного права. В 1874 г. профессор А.Г. Станиславский был избран почетным членом Казанского университета А.Г. Станиславский творчески относился к образовательной и научной деятельности. Оценивая систему преподавания права в России в первой четверти XIX века, он критиковал ее за ограниченность изложением постановлений действующего законодательства. В 1859 г. А.Г. Станиславский направил на имя декана факультета докладную записку «О потребности отделения науки государственных законов от энциклопедии законоведения и о необходимости преподавания истории русского законодательства», в которой обосновывалась значимость систематического изучения теоретических начал права для познания законодательства. Он призывал толковать нормы права в рамках историко-философского подхода, позволяющего «проникнуть в общий дух изучаемого законодательства»[208 - Станиславский А.Г. О ходе законоведения в России и о результатах современного его направления. СПб., 1853. С. 40.].

Будучи озабочен проблемой рутинного характера юридической практики и бюрократически-канцелярским отношением к практической деятельности юристов-практиков, А.Г. Станиславский стал поборником новой методики обучения, совмещающей юридическую практику с наукой. В соответствии с его наставлениями деятельность по организации проведения университетских занятий должна была осуществляться таким образом, чтобы студент мог проявлять и развивать свои практические навыки и умения по применению юридических знаний; чтобы он учился совмещать законодательство и положения науки. Эти новации были весьма актуальны в контексте грядущей реформы народного просвещения; по своему «духу» они отвечали ее основным принципам. В своей лекции «О ходе законоведения в России и о результатах современного его направления», представленном торжественному университетскому собранию, А.Г. Станиславский дал анализ динамики становления и развития преподавания законоведения в университетах России. Рассуждая о значении исторического направления в законоведении, А.Г. Станиславский отмечал, что «историческое изучение было всегда поставлено как надежнейшее средство к познанию догм ныне действующего законодательства»[209 - Там же. С. 60.].

Творческое отношение к преподавательской деятельности, в которой проявлялись новаторские качества методиста, А.Г. Станиславский умело сочетал с научной деятельностью. Правовые взгляды А.Г Станиславского развивались в контексте русской и европейской философии права. Истоки его учения восходили к трудам немецких философов права, положивших начало историческому направлению в юриспруденции (Г. Гуго, Ф. Савиньи, Г. Пухты). Именно они составили методологическую основу его нравственно-правового мировоззрения, определившего вектор его научных изысканий в рамках историко-правовой школы.

Историческая школа права привнесла в юридическую науку идею о том, что действующее право всегда является продуктом истории развития народа. В этой связи представители данной школы считали, что для правильного понимания содержания действующего права необходимо изучать его историю. Анализ доступных для нас публикаций А.Г. Станиславского позволяет относить его философско-правовые воззрения к историческому направлению в русском правоведении.

Историческая школа права обратила внимание на необходимость изучения истории права в порядке исследования памятников права. Следуя этой методологической установке, А.Г. Станиславский большое внимание уделял изучению исторических источников отечественного права. Публично защищенная им в 1852 г. диссертация на тему: «Исследование о мерах ограждения имущественных отношений частных лиц по началам древнейшего русского права» была посвящена анализу юридических средств внутригосударственной и международной защиты прав подданых русского государства. В подготовленном им издании «Исследование начал ограждения имущественных отношений в древних памятниках русского законодательства» (Казань, 1855 г.) были даны обстоятельные комментарии основных институтов древнерусского права по таким источникам русского права, как Договор Олега (912 г.) и Игоря (945 г.) с греками, Русская Правда и др.[210 - См.: Исследование начал ограждения имущественных отношений в древних памятниках русского законодательства // Юридический сборник. Казань, 1855. С. 153– 218.]

Как представитель исторической школы правоведения А.Г. Станиславский значительное внимание уделял обычному праву, являющемуся непосредственным выражением «народного духа», основанного на вере. Именно в этом виделось преимущество «положительного» права[211 - Следует заметить, что до XIX века положительным правом в смысле позитивизма признаются все те нормы, что исторически сложились и устоялись в социальной практике. С XIX века, как известно, в природе позитивного права выделяется иной смысл ? право является продуктом человеческого интеллекта.] в сравнении с позитивным правом. Положительное право рассматривалось в динамике как результат исторического процесса, как складывающееся и саморазвивающееся от поколения к поколению на основе общего убеждения и согласия. В соответствии с таким подходом трактовались и правовые институты, выступавшие в качестве особых социальных явлений, исторически закономерно рождающихся, функционирующих и развивающихся в целостном едином потоке жизни каждого народа.

Методологически важной представляется его позиция, в соответствии с которой общественные явления являются продуктом исторического развития. Анализируя право как результат исторического процесса, А.Г. Станиславский рассматривал его как более широкую категорию, чем законодательство. Руководствуясь такой установкой, он разрабатывал вопросы, связанные с историческим правоведением, начиная с общинной истории русского народа в вопросе происхождения права и государства, которое рассматривается ученым-правоведом как «высшая степень развития человеческого общества»[212 - Станиславский А.Г. Лекция из энциклопедии законоведения // Журнал Министерства народного просвещения. СПб., 1852. Ноябрь. С. 124.].Отмечая органичную связь государства и законодательства в контексте значимости изучения истории права, А.Г. Станиславский писал: «Каждому моменту в развитии данного государства соответствует непременно такой же момент в развитии его законодательства, и в настоящее время никто не сомневается более, что исследователь, имея пред глазами законодательство известного народа, в историческом его развитии может делать весьма близкие к правде, иногда даже совершенно верные заключения о постепенном развитии этого народа»[213 - Станиславский А.Г. О ходе законоведения в России и о результатах современного его направления. СПб., 1853. С. 9.].

Теоретическое направление исторического правоведения сложилось в условиях, когда «русское право стало восприниматься в юридической среде как органическая часть народной жизни»[214 - Акчурина Н.В. Историческое направление в русском правоведении XIX века: Дис. … д-ра юрид. наук. Саратов, 2000. С. 98.], «в виде такого явления народной жизни, где сконцентрированы человеческие представления о необходимых правилах общения, соответствующих высшей ценности – Правде»[215 - Там же. С. 165.]. Для представителей данного направления эти установки явились ключевым фактором в объяснении природы и сущности права. В основе исторической доктрины происхождения «положительного» права А.Г. Станиславского лежала идея о том, что право каждого народа как совокупность правил складывается постепенно из исторической судьбы этого народа, местных обычаев и традиций, составляющих «народный дух» права и имеющих обязательную силу у народа. С этой точки зрения право есть одно из проявлений «духа народа», а законодатель – это выразитель «духа народа». Примечательно, что наряду с такими источниками права, как законодательство и народное правосознание, А.Г. Станиславский рассматривает и науку права.

Отмечая детерминированность субъективного права объективным правом, А.Г. Станиславский рассматривал субъективное право как «известное качество лица, принадлежность его, или способность делать то или другое, поступать так или иначе, в данном каком-нибудь случае»[216 - Станиславский А.Г. Лекция из энциклопедии законоведения. С. 121.]. При этом сообразность деяния с законами, по мнению ученого, образует справедливость. Исходя из различения двух видов закона – юридического и нравственно-религиозного ? он выделяет два вида справедливости: юридическую и нравственную. По мнению А.Г. Станиславского, «сообразность действий с определениями закона общественного называется справедливостью общественной или юридической (справедливость в тесном смысле слова – justitia); сообразность же деяний и внутренних движений духа с определениями закона нравственно-религиозного называется справедливостью внутренней, или нравственной, одним словом правдою (aequitas)»[217 - Станиславский А.Г. Указ. соч. С. 124.].

Особого внимания в философии А.Г Станиславского заслуживает его позиция в отношении таких проблем права, как его соотношение с законом и нравственностью. Вместе с тем следует заметить, что в рассуждениях о нравственном законе профессор был весьма категоричен, когда ограничивал познание нравственности с Божественным откровением и учением Христа.

Исследуя проблему происхождения права, А.Г. Станиславский исходил из различения права и закона. Восприятие права как нетождественного закону явления и актуализация нравственных начал, «духа» права имели и сегодня имеют значение важнейшего вектора развития юридического образования и совершенствования юридической практики. Современное объективное право имеет тенденцию усиления нравственных оснований, в которых и находит выражение его «дух» или иначе говоря, квитэссенция многогранных проявлений права как меры свободы, меры добра, справедливости и правды.

Таким образом, изучение научных трудов А.Г Станиславского позволяет утверждать, что он достоин признания за ним статуса одного из крупнейших представителей русской философии права. Научные изыскания профессора А.Г. Станиславского внесли значительный вклад не только в развитие исторического направления в русском правоведении. Его заслуга перед отечественным правоведением заключается и в том, что в философско-правовом контексте он один из первых российских профессоров предложил альтернативу школе комментаторов закона, которые уделяли основное внимание букве закона и игнорировали творческое теоретическое осмысление нравственно-духовных начал права в судебной практике. Сегодня эту традицию в развитии учения о нравственных началах юридической практики в рамках казанской юридической школы достойно развивает современное поколение преподавателей юридического факультета Казанского федерального университета[218 - См., например: Погодин А.В. Право, правореализация и нравственность // Ученые записки Орловского государственного университета. 2013. № 5. С. 194?197; Хамидуллина Ф.И. Нравственный компонент судейского усмотрения // Судебные реформы в России: история и современность. Материалы всероссийской научной конференции. Казань, 2010. С. 256?261; Валиев Р.Г. К вопросу о нравственно-правовых основаниях судебного правоприменения // Ученые записки. Том VIII: Сб. статей преподавателей Казанского филиала ФГБОУ ВПО «РАП». Казань, 2012. С. 274?278.].

§ 3. Проблемы методологии реализации права и правоприменения в научных традициях Казанской юридической школы

Оформление научного направления, связанного с исследованием проблем реализации права и правоприменения, на кафедре теории и истории государства и права в качестве основного началось практически сразу после восстановления юридического факультета в стенах Казанского университета в 1952 г.

При заведовании кафедрой профессором Д.И. Фельдманом закладывались основы для общетеоретического анализа проблем реализации права. В своих работах Д.И. Фельдман вел дискуссию, затрагивая вопросы связанные с реализацией международного права[219 - Фельдман Д.И. Проблема признания в современном международном праве: Авто-реф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1965; Он же. Признание правительства стран народной демократии: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1949.], тем самым обеспечивая определенную платформу для дальнейшего теоретического анализа данной проблемы.

В 1975 г. после создания на факультете кафедры международного и государственного права, заведующим которой был назначен профессор Д.И. Фельдман, кафедру теории и истории государства и права возглавил профессор Ф.Н. Фаткуллин при котором тема «Реализация права и правоприменение» официально оформляется в качестве научного направления кафедры. Но закрепление данной темы в качестве главной исследовательской проблемы, разрабатываемой на кафедре теории истории государства и права, не прошло вне проблемных дискуссий. Коллективу ученых кафедры пришлось обсудить немало вопросов, прежде чем утвердить данное направление.

Реализацию права как основную кафедральную тему стали изучать с проблемы применения права. Отнесение применения права к реализации права считается спорным вопросом. На сегодняшний день существуют даже отдельные позиции ученых о том, что применение права является предпосылкой правореализации.[220 - См.: Рабинович П.М. Основы общей теории права и государства. Харьков, 2005.]

В.В. Лазарев в 1977 г. защитил докторскую диссертацию на тему: «Правоприменительные акты и их эффективность в условиях развитого социалистического общества», в которой показал основной механизм правовой работы правоприменения как особой формы реализации права.

В те годы сформулирована тема докторской диссертации Ю.С. Решетова – «Механизм реализации советского права». Идея разработки такой темы пришла в процессе анализа механизма правового регулирования, разрабатываемого тогда советскими учеными-юристами. Тогда С.С. Алексеев описал механизм правового регулирования[221 - См.: Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М.: Юрид. лит., 1966.], в связи с чем возникла идея разработки механизма реализации права как научной конструкции. При проведении диссертационного исследования выделены следущие элементы механизма правового регулирования: правореализующая саморегуляция, индивидуально правовое регулирование, реализация индивидуально-правовых актов. Достаточно сложная и новая для того этапа развития теории государства и права проблема реализации права и механизма реализации права находила отклик в трудах ученых, работавших на других кафедрах. При этом интересные идеи рождались в процессе научных дискуссий, связанных с рассмотрением механизма правореализации и правового регулирования. В частности, ученые, в те или иные годы исследовавшие проблему правореализации[222 - См.: Фаткуллин Ф.Н. Проблемы теории государства и права. Казань: Изд-во Казанского университета, 1987. С. 254?308; Индивидуально-договорное регулирование труда рабочих и служащих. Казань: Изд-во Казанского университета, 1984; Решетов Ю.С. Реализация норм советского права анализ. Казань: Изд-во Казанского университета, 1989; Он же. Механизм правореализации в условиях развитого социализма. Казань: Изд-во Казанского университета, 1980.], неоднократно дискутировали о категориях механизма правового регулирования, в частности о таких, как «индивидуальное правовое регулирование», «саморегулирование» и др. Порой жаркие дискуссии способствовали активному научному поиску и стремлению безупречно обосновывать свою научную позицию. Важно то, что научные идеи, обогащающие теорию реализации права, формировались не только в рамках кафедры, но и разрабатывались учеными в области отдельных отраслей права. Так, известный ученый в области трудового права А.К. Безина, разработавшая концепцию индивидуального правового регулирования[223 - См.: Безина А.К. Индивидуально-договорное регулирование труда рабочих и служащих. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1984.], неоднократно обсуждала свои статьи с коллегами, работавшими на кафедре теории и истории государства и права.

Многие научные идеи, заложенные на кафедре теории и истории государства и права в 60?70-е гг. XX века, нашли дальнейшее отражение в трудах ученых этой кафедры: учеников В.В. Лазарева, Ю.С. Решетова, Ф.Н. Фаткуллина, Н.С. Захарова, И.Г. Горбачева и др.

Сотрудники кафедры в процессе научной работы углубляют познание проблемы реализации права – это находит отражение в коллективных и индивидуальных монографиях членов кафедры, в их диссертационных исследованиях и научных публикациях.