Рождественская ночь. Рассказы и стихи для детей

Рождественская ночь. Рассказы и стихи для детей
Сборник

Юлия Вячеславовна Шигарова

Рождественский подарок
В этой книге собраны рождественские рассказы и стихи авторов как прошлого, так и нынешнего времени. Рождество Христово – светлый, радостный праздник, а делает его таким наша любовь к Богу и к ближним. Пусть добрые истории, собранные в этой книге, учат нас терпению, отзывчивости и горячей, деятельной любви. С Рождеством Христовым!

Рождественская ночь. Рассказы и стихи для детей

Составитель Юлия Шигарова

Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви ИСР15-512-0577

Художник Алина Федерко

Вместо предисловия

Все дети и взрослые любят долгие зимние каникулы, Новый год и прекрасный праздник Рождества. Рождество Христово так важно для людей, что даже счёт годам ведётся, начиная с этого события. Только Новый год сухо сообщает, какой он по счёту от Рождества Христова, – и всё! А Рождество – это День Рождения Иисуса Христа, и мы радостно празднуем приход в мир Спасителя. И ночью, и днём – ликующее пение в церкви, сияние свечей, полнота веселья, счастливые лица, рождественская ёлка и сказочные подарки…

Приятно получать подарки, а ещё приятнее дарить их, и самый лучший подарок тот, который ты сделаешь сам. Ну а главный подарок – конечно Родившемуся Спасителю. Что же это? Чистое любящее сердце, которое никого не обижает, всех любит, прощает и живёт в мире со всеми. Ведь в Рождественскую ночь Ангелы поют на небесах: «Слава в вышних Богу, и на земле мир!»

Рождественский подарок от издательства «Никея» – стихи и рассказы о празднике

Рождества Христова. Герои этих произведений, конечно, дети. А вот как они встретили один из главных праздников, что пережили и почувствовали, – всё это в книге «Рождественская ночь».

Евгений Поселянин

Богоматерь. Описание Её земной жизни и чудотворных икон

Отрывок

Настало время родиться Христу… К самому тому времени вышло повеление от Кесаря Августа «написатися вселенней»…

Кто из верующих не читал с умилением в счастливом волнении это величественное и простое, захватывающее в своей поэзии сказание!..

«Пошли все записываться, каждый в свой город, пошёл также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обручённою ему Женою, Которая была непраздна. Когда же они были там, наступило время родить Ей. И родила Сына Своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице».

Мария пошла записаться в Вифлеем, потому что, как утверждает древнее предание, Она оставалась единственною из своего рода и, не имея ни братьев, ни сестёр, подлежала переписи наравне с мужчинами.

Из Назарета в Вифлеем обыкновенного пути более трёх суток, но, конечно, чета старца и Девы, носившей в Себе заветное бремя, двигалась медленней. Путница должна была сильно утомляться. Предание говорит, что при одном распутье, не доезжая Вифлеема, Она взошла и расположилась на отдых на большом камне, уцелевшем доныне, и под этим камнем открылся родник воды. Затем Она продолжала путь в Вифлеем. Город был переполнен. Малейшие жилые углы были использованы. Бедным путникам было невозможно разыскать теплое пристанище в городе. Близ ворот Вифлеемских, за городом, у так называемого источника Давидова, находилась в каменистой горе пещера. Она принадлежала к полю вифлеемской жительницы Саломии, бывшей в родстве с Девой Марией и с Иосифом. В бурю сюда загоняли скот, и укрывались от зноя и непогоды пастухи. В стене было высечено углубление, в которое засыпали корм скоту. В этом убогом пристанище, вдали от людей, и совершилось великое таинство пришествия в мир Христа Спасителя.

Кто проникнет, кто изобразит это приближение юной Девы с хранившим Её старцем к Вифлеему под вечер утомившегося шумного дня! Поиски приюта. Вход в пещеру и безболезненное рождение Божественного Младенца…

Холмик из соломы. На нём невместимый Бог. И пеленают Его любовно и заботливо руки Матери-Девы… Какие таинства совершились в этой молчаливой душе, полной и нужной заботы о Младенце, как о Сыне, и восторженного поклонения Ему, как Богу… Холодно… Убого…

Но над этой пещерой впервые зазвучала на земле райская песня. Песнь отрады, примирения. Пришли пастухи, созванные Ангелами, приехали волхвы с дарами. А Дева всё слагала в сердце Своём, всё не сводила глаз с Младенца и грела Его Своим дыханием, и грели Его, как Господина, стоявшие тут же в пещере волы и ослик. Единственные дни, когда материнская любовь Марии не страдала ещё от роковых пророчеств. То были дни неомрачённой ещё радости, и Она созерцала без конца сошедшего на землю Бога, Который был Её Сыном, переживая то, что никогда не пережила и не переживёт ни одна женщина.

Иван Бунин

«Любил я в детстве сумрак в храме…»

Любил я в детстве сумрак в храме,
Любил вечернею порой
Его, сияющим огнями,
Перед молящейся толпой.

Любил я всенощное бденье,
Когда в напевах и словах
Звучит покорное смиренье
И покаяние в грехах.

Безмолвно, где-нибудь в притворе,
Я становился за толпой,
Я приносил туда с собой
В душе и радости, и горе.

И в час, когда хор тихо пел
О «Свете Тихом», – в умиленье
Я забывал свои волненья
И сердцем радостно светлел…

Прошли года, прошли надежды,
Переменилися мечты.
В душе уж нет теперь, как прежде,
Такой сердечной теплоты.

Но те святые впечатленья
Над сердцем властны и теперь,
И я без слёз, без раздраженья
Переживаю дни сомненья,
Дни оскорблений и потерь.

Георгий Петров

Дары Артабана

В дни Ирода-царя, когда в убогой пещере близ Вифлеема родился Спаситель мира Иисус, в восточных странах на небе вдруг загорелась громадная, невиданная ранее звезда. Звезда сияла ярким, блестящим светом и медленно, но постоянно двигалась в одну сторону, туда, где находилась еврейская земля. Звездочёты, или, как их называли у них на родине, маги, волхвы, обратили внимание на новое светило. По их мнению, это было знамение Божие, что где-то родился давно предсказанный в еврейских книгах Великий Царь, Избавитель людей от зла, Учитель новой праведной жизни. Некоторые из них – особенно тосковавшие о Божьей правде на земле и скорбевшие, что в людях так сильно беззаконие, – решили идти искать рождённого Царя, чтобы поклониться и послужить Ему. Где его найдут, точно не знали; может быть, придётся ехать долго, а дороги были в ту пору опасные, так они и решили сначала в определённое время собраться всем в условном месте, а затем общим караваном направиться по указанию звезды на поиски рождённого Великого Царя.

Вместе с другими волхвами собрался на поклонение и великий персидский мудрец Артабан. Он продал все свои имения, богатый дом в столице и на вырученные деньги купил три драгоценных камня: сапфир, рубин и жемчужину. Громадной цены стоили эти камни; целое сокровище было заплачено за них, зато и красота их была редкостной. Один сиял, как частица голубого неба в ясную звёздную ночь; другой горел ярче пурпурной зари при восходе солнца; третий белизною превосходил снежную вершину горы. Всё это, вместе с сердцем, полным самой горячей, беззаветной любви, Артабан думал сложить у ног рождённого Царя истины и добра.

Собрал в своём доме Артабан в последний раз близких друзей, простился с ними и отправился в путь. До места сбора надо было ехать несколько дней, но Артабан не боялся опоздать. Конь под ним был борзый и крепкий, время он высчитал точно и каждый день исправно проезжал необходимый конец. В последние сутки ему оставалось несколько десятков вёрст, и он хотел ехать всю ночь, чтобы засветло прибыть к назначенному месту.

Верный конь бодро ступал под ним; ночной ветерок навевал прохладу; над головой, в бесконечной дали небосклона, как яркая лампада пред престолом Бога, сияла новая звезда.

– Вот он, знак Божий! – говорил себе Артабан, не сводя глаз со звезды. – Великий Царь идёт к нам с неба, и я скоро, Господи, увижу Тебя. Быстрее, мой друг! Прибавь ещё шагу! – подбадривает он своего коня, ласково трепля его по гриве.

И конь наддавал ходу; громко и часто стучали его копыта по дороге среди пальмового леса. Мрак начинал редеть; кое-где слышалось чириканье просыпающихся птиц. Чуялась близость наступающего утра. Вдруг конь остановился, захрапел, стал пятиться назад. Артабан пристально вгляделся в дорогу и увидел распростёртого человека. Он быстро слез на землю, подошёл к лежавшему и осмотрел. То был еврей, обессиленный страшным припадком ужасной в тех местах лихорадки. Его можно было бы принять по виду за мертвеца, если бы не слабый, едва слышный стон, который изредка протяжно вырывался из запёкшихся уст.

Артабан задумался: ехать мимо, торопиться к сборищу, оставить больного – не позволяет совесть; а остаться с евреем, чтобы поднять его на ноги, надо потратить много часов; опоздаешь к условленному часу, уедут без тебя.