Эксклюзивное право на любовь

– Что ты насчет крысы сказала? Что если бы мне кто-то дорогу перебежал, я бы тоже много чего могла бы придумать. Ведь так и есть! Сами же знаете, я не из тех, кто будет сидеть, сложа лапки. Я бы боролась за свое счастье! – посмотрев на наши заинтересованные лица на всякий случай добавила: – Ну, до такого бы я, конечно, не дошла… Короче! Я думаю, что это бывшая Виталия!

– О, как! – я, пользуясь паузой, тоже приложилась к пиву. – Слушай, а это мысль!

Анька задумчиво посмотрела за окно. Протянула:

– А что? Ведь и правда все сходится! Кшись, слушай, а у него ж до тебя по любому был кто-то?

– Так я о чем и говорю! – Кристина в возбуждении принялась раскачиваться с пятки на носок, опираясь на спинку стула. – Была!

– Интересно как… А мы и не знаем ничего, – заметила я, впрочем, не сильно удивляясь. Дело в том, что Кристина, не смотря на всю свою дружбу, своими любовными историями делилась крайне неохотно. В этом отношении она совершенно нетипичная девушка. Я сначала удивлялась, а потом привыкла, что она готова обсуждать любые темы, кроме собственных отношений.

– Ну да, – сморщилась она, – сами же знаете, я не люблю такие темы перетирать… Но, в общем, дело в том, что у него раньше была другая девушка. Так, ничего серьезного, но… Можно сказать, что я его у нее отбила…

– О-о, ну ты даешь! – развеселилась Анька. – Тихая-тихая, а палец в рот не клади!

– Да-да, я такая, – улыбнулась Кшиська, – вижу цель – верю в себя! Но суть в том, что у этой телки точно есть причина меня ненавидеть! Ей-то казалось, что уже почти что у нее в кармане!

– Ни фига себе! – удивилась я, – Да ты опасная штучка! Я бы на ее месте тоже тебя возненавидела… Только странно…

– Что тебе странно, солнышко ты наше? – Анька, неизвестно почему, пришла в шикарное настроение.

– Ты с Виталием сколько уже? – вместо ответа спросила я Кристину.

– Э-э… общаемся мы с ним года полтора… – она сдвинула брови, подсчитывая в уме. – Год назад он ее окончательно бросил, до этого все сомневался. Так что год мы встречаемся, последние полгода серьезно.

– А до этого что, несерьезно было? – удивилась я.

– Ну, он думал, что несерьезно, – усмехнулась она.

– Кшиська у нас стратег! – Анька развалилась в кресле, свесив руки и ноги для просушки, и покачивая в руке бутылку пива. – Правильно сделала, не стала раньше времени мужика пугать! Сначала приручила его, чтобы с руки ел, а теперь уже и ошейник надела.

– Не надела еще, – фыркнула Кристина, – но если все пойдет, как я хочу, то надену уже очень скоро.

– Да ты что? – Анька аж вперед подалась от этой новости. Я тоже застыла с расческой в одной руке и бутылкой в другой, глядя на нее во все глаза. Вот ведь тихоня!

– Дело, оказывается, к свадьбе идет, а она нам ни пол-слова! – возмутилась я.

– Вот-вот! – поддержала меня Анька. – Совсем стыд потеряла! Давай, рассказывай, что к чему! – она так размахивала руками, что пиво все-таки выплеснулось из бутылки. Она автоматически дернулась, пытаясь увернуться, и свалилась с кресла на пол. И уже оттуда продолжила:

– Мы жаждем деталей!!

– Будут вам детали! – сквозь смех выговорила Кристина. – Только потом, ладно? А то Виталий вон сообщение прислал, будет через полчаса, а у нас еще конь не валялся! Катюха, давай, доделай мне голову поскорее! – она уселась на стул, воткнула мне в руку баллончик с лаком. И тебе еще причесаться надо!! Девки, поторопимся!!

У нее так сияли глаза, что лично мне было очевидно, что хоть она и старалась казаться хладнокровной и спокойной, но голым расчетом тут и не пахло. Наша птичка и сама увязла по самое горлышко.

Старая история…

На дачу они переехали спустя неделю. Мама настояла. Она настаивала, и очень решительно, что девушке в ее положении надо больше дышать свежим воздухом. Вообще-то, ни он, ни Ниточка не слишком стремились менять уют городской квартиры на быт дачного домика, не очень-то благоустроенного. Но мама настаивала, причитала, давила на сына.

– Ты посмотри, какая она бледненькая! У нее же уже синева под глазами! Да и малышу свежий воздух тоже необходим, подумайте о ребенке!

Наконец постоянное давление возымело действие. Они согласились с ней, скорее чтобы она успокоилась, чем всерьез вняв ее доводам. Договорились, что попробуют пожить на даче, но если не понравится, то вернутся.

Ниточке на даче не очень нравилось. Дом старенький, дует изо всех щелей. Правда, место красивое, вокруг поля, озеро в двух шагах. Тут бы все переделать…

Воду нужно было таскать из колодца, водопровода не было и в помине. Для готовки использовали газ в баллонах, или, в холодную погоду, топили небольшую печку. И не помыться толком. Каждый вечер ведь баню топить не станешь, и ей, привыкшей в городе ежедневно принимать душ, было совсем неудобно бегать с кастрюлькой, греть воду, ополаскиваться, стуча зубами.

Банька тоже была старая, ветхая, протопить ее было делом долгим, а остывала она быстро.

Тем более что ни дров натаскать, ни воды принести ей самой не позволяли. Стоило ведро взять в руки, как свекровь поднимала шум: «А ну поставь! Тебе нельзя тяжести таскать! Ты такая худенькая, мало ли что!».

Вроде бы и забота, да только через неделю ей уже на стенку впору было лезть от такой заботы. Всегда чувствовала себя прекрасно, а тут, при таком уходе и в самом деле стало казаться, что от ведра воды переломится.

В общем, дело шло к тому, чтобы ехать обратно в город. Она уже пару дней обдумывала, как сказать это, не хотелось обижать пожилую женщину, ведь та старалась из лучших побуждений.

Муж ушел колоть дрова, а Ниточка автоматически чистила картошку и размышляла, что как раз за ужином и скажет, что уже достаточно надышалась… Свекровь, которая тоже возилась насчет ужина, неслышно подошла, встала за спиной.

– Ну, что, потаскушка, думаешь, что победила? Ничего у тебя не выйдет! Думаешь, ребеночком его к себе сможешь привязать? А вот фиг тебе, сучка проклятая!

Это было так неожиданно, что девушка сначала замерла. Потом медленно повернулась и уставилась на свекровь во все глаза.

– Что?!

У той был настолько невинный вид, что казалось неправдоподобным, что она только что произнесла настолько дикие слова.

– Что ты детка? – ласково переспросила она.

– Что вы сейчас сказали, повторите!

– Я говорю, с ножиком поосторожнее. Сынок его только-только заточил, не порежься с непривычки.

– Да? Вы что, шутите?

– Что такое, моя милая? – женщина подошла ближе, с беспокойством вглядываясь в ее лицо, только фальшь в голосе у нее не совсем получилось скрыть. – Что-то ты бледная. Ты себя хорошо чувствуешь?

– Что вы сейчас сказали, повторите! – крикнула девушка. От неожиданности и волнения ее затрясло мелкой дрожью.

– О-о, да тебе плохо совсем! Ну-ка давай ложись! Сейчас я тебе чайку сделаю…

Свекровь, не слушая возражений, подошла, потянула ее из-за стола, отвела, уложила… И через пару минут уже принесла чашку душистого чая.

– Мама, что случилось? – напугался ее муж, увидев, что жена лежит, когда вернулся. Он сгрузил дрова к печке, подошел к ней, глядя тревожно.

– Да сама не знаю, сынок. Плохо ей стало. Картошку чистила, и вдруг заволновалась, будто я сказала что-то. Закричала даже, бедняжка. Вот я ее и уложила.

– Но вы же сказали! – девушка в негодовании приподнялась на локте. – Я же слышала!

– А что ты слышала? – спросили сын и мать в унисон.