Другие. Дэниел

– Зачем?

– Мы должны знать, что они замышляют.

Замыслами сумасшедших я не интересовался, но безропотно последовал за сестрой. Прячась за выброшенной на берег парой крупных камней, мы подкрались к новоявленным психам и навострили уши.

– Как тебе соседский приплод? – блондинка громко зачавкала. – Очень аппетитный.

– Не глупи, Бет. Мы ещё не оправились от прошлых потерь.

– Именно. Самое время взять реванш.

– Тебя никто не поддержит. И Кирши, в первую очередь.

– Этот договор нелеп. Мы пришли сюда первыми и всё, что здесь есть, принадлежит нам. Нам, а не им!

– Возможно, но эту войну мы уже проиграли. Не стоит снова её начинать, – белобрысый помолчал и печально добавил: Они намного сильней. У них нет проблем с размножением, они жизнеспособны, устойчивы и, в отличие от нас, не нуждаются в определённой среде.

– Мы можем действовать по старинке. Этот метод ещё ни разу не давал осечки, – предложила блондинка.

– Тебе стоит почаще дышать свежим воздухом, – посоветовал белобрысый. – За последние годы, они так всех прижали, что здесь пискнуть не смеют без их разрешения. И поверь, если мы начнём трепыхаться, они «по старинке» действовать не будут, – он тяжело вздохнул. – Должен признать, этот опыт был самым удачным. С нами что-то пошло не так.

– Это несправедливо.

– Уже ничего не поделаешь.

Уловив за спиной движение, я обернулся и увидел приближающегося мальчишку. Это был сынок местных богатеев Крис Кирш. До этого я видел его семейку всего пару раз и позабыл, что водянистые гляделки – их отличительная фамильная черта.

– Это его родственники, – разочарованно протянула Бекки. – Ещё одни озабоченные, богатые уроды.

Мы запаслись мокрым песком и двинулись Киршу наперерез. Он был старше нас, но сплочённую команду Блум не смутил его возрастной перевес. Тем более, что самоуверенный Кирш сам напрашивался на неприятности.

– Уходите отсюда, – процедил он, поравнявшись с нами.

– Сам вали, – отрезала Бекки.

Она подёргала носом и скривилась. Кирш вонял не так сильно, как его родичи, но рыба, в которой его вываляли, уже начала протухать.

– Вонючка, – брезгливо бросила Бекки.

– Себя понюхай, – Кирш ответно скривил рожу.

– Будешь гундеть – получишь в «табло», – предупредил я.

– Иди к мамочке, малявка. И попроси её вас искупать – вы смердите, как львы в зоопарке.

Мы не бывали в зоопарке и не знали, как пахнут львы, но оскорбительная интонация Кирша нас задела. Обидчивая Бекки метнула в него песочный боеприпас и, пока он отряхивался, пнула его в колено. Кирш зарычал, но двинуть ей в ответ не посмел. Блондинистые незнакомцы поспешили ему на выручку. Не говоря ни слова, они взяли Кирша под руки и поволокли к воде. На ходу блондинка обернулась и показала мне странные, остроконечные зубы.

– Ещё встретимся, малыш, – пообещала она.

Месяц назад мне исполнилось шесть, поэтому, на правах взрослого, я показал ей средний палец.

– Дэнни, как ты себя ведёшь! – рассердилась мама.

Она и тоскующий Чак присоединились к нам очень не вовремя. Услышав её голос, белобрысый повернул голову и уставился на неё своими рыбьими глазами.

– Они сделали всё, что могли, – тихо сказал он, но мы все его услышали.

– О чём это он? – нахмурилась Бекки.

– Не знаю, – мама пожала плечами. – В этом мире много странных людей, милая. Не стоит придавать значение их словам.

– У Киршей слишком много денег. Отсюда и странности, – буркнул Чак.

Мама посмотрела на часы и объявила, что нам пора домой. Времени на долгие прогулки у неё не было – семья из пяти человек задавала ей много работы, а наше внешкольное обучение съедало остаток свободного времени. Вопреки брюзжанию Олли, она настояла на том, чтобы мы оба учились дома. Папаша до сих пор это пережевывал и не упускал случая упрекнуть маму в неумении нас воспитывать. Вчера вечером они снова затронули эту тему.

– Почему до тебя не доходит, что родители должны выступать единым фронтом? – нудил Олли. – Невозможно управлять детьми, если я им что-то запрещаю, а ты – тут же разрешаешь. Включи мозги, Элен, и подумай, что с ними будет дальше.

– Обязательно, – кротко пообещала мама. – Как тебе прожарить мясо? Средне или получше?

Скрипнув зубами, отец вылетел из кухни. Я предусмотрительно спрятался и его жертвой стал нерасторопный Гевин.

– Завтра же начинай искать работу! – заорал он. – Я больше не собираюсь тебя кормить.

– Где её искать? – пискнул Гевин. – Мне же только тринадцать.

– Где хочешь. И чтобы через пять минут ты уже принял душ и лёг спать.

Бочкообразный Гевин прокатился мимо меня и юркнул в ванную. Мама издали пожелала ему спокойной ночи и пригласила меня и Бекки на вишневый пирог с молоком. Подлая месть Гевина не заставила себя ждать. Пока мы следили за родственниками Кирша, он вернулся из школы и вытер грязные кроссовки об мои вещи. Потом он сожрал конкурсные маффины и попутно испортил рисунки Бекки. Подсчитав ущерб, мы сообщили о нём маме. Она не любила скандалы, поэтому, проходя мимо комнаты Гевина, тихо предупредила:

– Если ты не изменишь своё поведение, нам придётся отправить тебя в школу для трудных подростков.

– Так я туда и поеду. Разбежался.

Не вступая в прения, мама направилась на кухню, но по дороге передумала и вернулась к нам. Она приложила руку к шее и откашлялась.

– Давайте откроем окна, – предложила она. – У нас душно.

– Потому что ты постоянно врубаешь гриль, – завопил из своей комнаты Гевин. – Транжиришь отцовские деньги, а он заставляет меня работать.

Я сжал кулаки, представляя, как луплю его жирное, откормленное «грилем» тело. Отец лично следил за тем, чтобы Гевин не переедал, но этот гад упорно продолжал разрастаться вширь.

– Надо купить кексы у Эла, – пробормотала мама. – Мы намажем их сверху кремом и никто ничего не заметит.

– Я сбегаю.

Я уже самостоятельно ходил в булочную три раза и не собирался сдавать занятые взрослые позиции.

– Ладно, – согласилась мама. – Только туда и обратно, и никаких разговоров с соседями.