Мифы Ктулху

Мифы Ктулху
Роберт Ирвин Говард

Хроники Некрономикона
Роберт Ирвин Говард вошел в историю прежде всего как основоположник жанра «героическое фэнтези», однако его перу с равным успехом поддавалось все: фантастика, приключения, вестерны, историческая и даже спортивная проза. При этом подлинной страстью Говарда, по свидетельствам современников и выводам исследователей, были истории о пугающем и сверхъестественном. Говард – один из родоначальников жанра «южной готики», ярчайший автор в плеяде тех, кто создавал Вселенную «Мифов Ктулху» Г. Ф. Лавкрафта, с которым его связывала прочная и долгая дружба. Если вы вновь жаждете прикоснуться к запретным тайнам Древних – возьмите эту книгу, и вам станет по-настоящему страшно!

Бессмертные произведения Говарда гармонично дополняют пугающие и загадочные иллюстрации Виталия Ильина, а также комментарии и примечания переводчика и литературоведа Григория Шокина.

Роберт Ирвин Говард

Мифы Ктулху

Иллюстрации Виталия Ильина

Перевод: Григорий Шокин, Геннадий Корчагин, Мария Семенова

© Оформление: ООО «Феникс», 2023

© Иллюстрации: Ильин В., 2023

© Перевод: Шокин Г., Корчагин Г., Семенова М.

© Комментарии: Шокин Г.

© В оформлении обложки и титула использованы рисунки В. Ильина, а также И. Иванова и иллюстрации по лицензии Shutterstock.com

Случай в Вильферском лесу

Солнце село. На лес надвигались огромные тени. В странном полумраке позднего летнего дня я увидел, как тропинка впереди скользнула среди могучих деревьев и исчезла. Я вздрогнул и испуганно оглянулся через плечо. В милях позади осталась ближайшая деревня, в милях впереди уже ждала следующая.

Я оглядывался налево и направо, когда шел вперед, а потом оборачивался назад. И вдруг я замер, положив ладонь на рукоять рапиры, – хрустнувшая ветка сообщила о приближении какого-то мелкого зверя. Или животное было крупным?

Но путь вел вперед, и я пошел по нему, потому что, по правде говоря, мне больше нечего было делать. Вышагивая, я думал: «Не узнав наверняка, кто это шел, я так и буду от собственной тени шарахаться. Разве в этом лесу есть что-то еще, кроме смиренных рыскающих тварей божьих – оленей и родичей их? Что за глупые легенды у этих деревенских жителей!»

Так я и шел, и сумерки перешли в ночь. Замерцали звезды, листья деревьев шелестели под слабым ветерком. И тут я остановился, выхватив клинок, ибо впереди, за поворотом тропинки, кто-то пел. Слов я не мог разобрать, но акцент был странным, почти варварским.

Я отошел за большое дерево, и холодный пот покрыл мой лоб. Потом в поле зрения появился загадочный певец – высокий, худой человек, смутно различимый в полумраке. Я пожал плечами. Двуногих я не боялся. Я выскочил наружу, выставив клинок перед собой:

– Стоять!

Он не выказал удивления.

– Прошу, обращайтесь с этой острой штукой осторожно, приятель, – произнес он.

Устыдившись, я опустил оружие.

– Я новичок в этом лесу, – извиняющимся тоном произнес я. – Наслушался разговоров о разбойниках. Прошу прощения. Где лежит дорога в Вильфер?

– Corbleu[1 - Черт возьми (фр.)], вы порядочно заплутали, – ответил он. – Нужно было забрать правее чуть позади. Я и сам иду туда – если не против моей компании, я вас сопровожу.

Я колебался. Но с чего бы мне?..

– Прекрасно, я с вами. Кстати, меня зовут де Монтур, и родом я из славной Нормандии!

– А я – Каролюс ле Люп.

– Как, говорите? – вскричал я.

Он посмотрел на меня с удивлением.

– Простите, – сказал я, – уж больно имя чудное! Разве loup не означает волк?..

– Мой род всегда славился как охотничий, – ответил он и не подал руки.

– Вы уж простите, что я так смотрю, – сказал я, когда мы шли по тропинке, – но в этом полумраке я даже не могу разглядеть ваше лицо! – Я уловил, что он посмеивается, хотя из темноты до меня не донеслось ни звука.

– На меня мало кто смотрит, – ответил он.

Я подошел поближе, а затем отпрянул в сторону, чувствуя озноб.

– Маска! – воскликнул я. – Почему вы носите маску, m’sieu?

– Это обет, – объяснил он. – Спасаясь как-то от своры гончих, я поклялся, что если мне удастся сбежать, то буду носить маску определенное время…

– От гончих, m’sieu?

– От волков, – быстро поправился он. – Я имел в виду волков.

Некоторое время мы шли молча, а потом мой спутник сказал:

– Я удивлен, что вы гуляете по этому лесу ночью. Мало кто ходит этими дорогами даже днем.

– Спешу достичь границы, – объяснил я. – С англичанами был подписан договор, и герцог Бургундский должен знать об этом. Люди в деревне пытались отговорить меня. Они твердили о свирепом волке, который якобы рыщет по этим лесам.

– Здесь тропа ответвляется к Вильферу, – промолвил мой спутник, и я увидел узкую, кривую тропинку, которую что-то не приметил, когда проходил тут прежде. Она уводила в самый мрак, под свод чащи. Я вздрогнул.

– Вам, чую, не по себе – хотите вернуться в деревню?

– Нет, – воскликнул я, – нет-нет! Идем дальше.

Тропинка была настолько узкой, что мы шли поодиночке, он впереди. Я хорошо его рассмотрел. Он был намного выше меня и худой, жилистый. Одет в костюм, напоминавший об Испании; у бедра висел длинный кинжал. Мой попутчик ступал широкими легкими шагами, почти бесшумно.

Затем он начал рассказывать о путешествиях и приключениях и поведал о многих землях и морях, которые повидал за жизнь, и о многих диковинных вещах. Так, под звуки его голоса, мы забредали все дальше и глубже в лес.

Я предположил, что он француз, но у него был очень странный акцент, не похожий ни на французский, ни на испанский, ни на английский, ни на какой-либо другой, который я когда-либо распознавал. Одни слова он произносил странно, а другие будто вообще не мог выговорить.

– А эта тропа – не из хоженых, не так ли? – поинтересовался я.

– Не из самых, – бросил он в ответ и тихо засмеялся. Я вздрогнул – как же было темно, как навязчиво шелестела листва в гуще ветвей!