Хроники Света. Долина людей. На пороге большой войны. Часть первая

Несколько минут в зале стояла тишина, никто даже не кашлял. Люди переваривали услышанное. Да и мало ли, подумают, что, кашлянув кто-то слово берет. Потом пошли реплики. Кто-то предложил послать Императора. Кто-то заявил, что предложение Императора интересное. Все равно, мол, Империя эта всерьез и надолго образовалась, ну не вечно же с ней воевать. Кто-то спросил, что будет с семьями бойцов, которых отправят в Имперский город. Были вопросы и о гарантиях нормальной жизни под знаменами Империи. Таких вопросов было немного. Но они были. И это говорило о многом. Во-первых, Клис был не един, чего раньше не случалось. Кто-то готов был воевать. А кто-то не хотел погибать лишь из верности Уставу. Во-вторых, решение те, кто спрашивал о семьях и гарантиях, скорее всего, приняли, и хотели убедиться в его верности. Было и предложение послать спецотряд для устранения Императора. А что? Вариант. Всяко, авторитет Императора сколотил эту Империю.

Потом встал один из самых старых командиров, майор Черт. Очень примечательная личность. Он реально был стар, но не ушел на пенсию, так и руководил отрядом до тех пор, пока отряды не отозвали в Клис. Многие бы уже на пенсии потягивали эль, да преподавали в казармах. Но не этот кадр. Худой, тощий, но жилистый. Здоровья как у молодого. И действительно похож на черта. Треугольная бородка. Кудри зачесаны с боков головы вверх и чем-то напоминали рога. Ну вылитый классический черт из страшных баек для детей. Молвил он долго, витиевато, с примерами. Но суть его слов примерно следующая. Действительно, странное время сейчас, странный выбор. В былые времена прямо тут бы этого Императора и раздавили, отправили бы обратно по частям. И выбора бы не давали. Есть Устав. Клис един и свободен. А все, кто против этого утверждения, должны быть уничтожены. Потом реанимированы, и еще раз уничтожены. И повторить сию процедуру нужно раз надцать. Но даже в зале чувствуется, что есть командиры, которые готовы уйти в Империю. И это непонятно. Да, наверное, давно нужно было реформировать устои, уклад и систему поселения. Но Клис всегда исходил из свободы. А Империя – это антипод свободы, это диктатура, подавление воли. Отряды в Империи станут оружием Императора, будут угнетать, уничтожать чужую свободу. Не по Уставу это. И вместе с тем отряды Клиса свободны. Они вольны принимать решение.

Сказал Черт и еще кое-что интересное. Он буквально высказал сомнения Угрюма. Говорит, что в этой войне у Клиса нет особых шансов выйти победителем. Можно держаться в осаде сколь угодно долго, но рано или поздно припасы закончатся. То есть вступить в открытую схватку с Императором, значит начать затяжное и неизбежное поражение. Когда силы как минимум двадцать пять к одному, это неизбежно. Угрюм, было, подумал, что Черт будет призывать к миру с Империей. Но не тут-то было. Черт продолжил свое эмоциональное выступление. У него даже голос дрожал. Мол, время сейчас как раз то, когда пора призвать древних союзников. Только с ними Клис сможет победить. И замолчал. И опять тишина. Все были в шоке. Ну или только Угрюм был в шоке, он тут самый молодой командир и ни о каких союзниках слыхом никогда не слыхивал. Уж не поехала ли кукушка у Черта на старости-то лет? Союзники какие-то мерещатся. Но по залу понеслись одобрительные возгласы. По этому шуму, по несколько расслабившимся лицам бойцов стало понятно, что у отрядов появился шанс. Шанс на победу. Да, конечно, большинство бы выполнило приказ и сражалось бы до конца, до последней капли крови. Но согласитесь, гораздо приятнее сражаться, особенно если сражаешься до последней капли крови, не с осознанием неминуемого поражения, а с надеждой на победу. Но что это за союзники?

Генерал спросил, кто еще хочет высказаться. Вроде никто не хотел. Ан нет. Какой-то молодой лейтенант повторил вопрос о гарантиях со стороны империи. Должны же они были что-то обещать. Вот упоротый прыщ. Этот явно воевать не хотел. Как вообще командиром стал, непонятно. Ответить Генералу не дали. Спросившего лейтенанта стащили с трибуны, обозвали нецензурно и дали пару зуботычин. Ну что поделать, такова армия, проявление армейской демократии. Угрюм был солидарен с зуботычинами. Замаячила перспектива победы. Отставить панику!

Генерал продолжил, сообщив, что все офицеры знают древнюю историю Клиса. Для вновь назначенных он кратко пояснил. Несколько столетий тому в Клис пришли необычные путешественники. Похожи на знать. Ну такие же тощие жерди-переростки, но в белых балахонах. И говорили нормально, не сипели. Хотя голоса тоже были металлические. Неведомо, о чем был разговор между ними и тогдашним генералом, но подписался Клис на большой контракт общим сводным отрядом. Платили, как ни странно, мало. Цена ниже обычной. Но белые аристократы обещали что-то более ценное. Поддержку, если у Клиса возникнут трения со знатью. Воевал Клис тогда хорошо. Конечно, процентов десять отряда погибло, но некие задачи были выполнены. Контракт был закрыт, оплата произведена.

В качестве бонуса выдали некий предмет, именовали который маяк. Черный такой цилиндр из непонятного материала. Сверху заканчивался полукруглым набалдашником. Надлежало в час смертной опасности набалдашник оторвать и сунуть внутрь цилиндра палец. Тогда придет помощь. Причем палец совать нужно непременно в удаленном от населенных пунктах местах. И не в любых, а в конкретных местах. Ну что за магическая мистика, размышлял Угрюм. Маяки, они, насколько он знал, на берегах морей размещались, чтобы это самое море освещать, а не пальцы в них совать. Не бредят ли отцы-командиры перед лицом маячившей через месяц войны? Однако не было принято в Клисе не верить Генералу. Да и большинство командиров эту легенду слыхивала, только вновь назначенным она казалась несколько ерундовой.

Теперь Генерал подошел ко второму вопросу повестки собрания. Стало быть, доверие ему выражать, или же недоверие. Он, Генерал, готов послать полуорчью мерзость в ту дыру, из которой сия мерзость посмела выползти, навалять имперской армии. И вообще, если повезет с союзниками, подумывает он в перспективе освободить города, может быть, даже, взять их под свой протекторат.

«– Тьфу ты, черт», – выругался Угрюм чуть ли не в голос. Одно дело победа в войне, а вот оккупировать города под власть Клиса? Ну и чем он лучше Императора тогда, этот Генерал? Насаждать свободу силой оружия Клиса собрался на старости лет. Перспектива Угрюма не обрадовала. Чем одна диктатура будет лучше другой? Хотя почему же диктатура? В Клисе все, что за рамками Устава, вполне себе свободно. И все же…

Однако же, судя по положительному гомону общее настроение в зале было одобрительным. Надо думать, что решение по большому счету принято, остались формальности. «– Будем насаждать свободу», – резюмировал для себя Угрюм. Ну и ладно, что уж там, если эти союзники так сильны, может вернется в долину прежняя свободная жизнь. Вот только этот протекторат не давал покоя Угрюму. Почему нельзя просто восстановить статус кво? Вернуть все в зад и остановиться? С другой стороны, если бы Клис держал гарнизоны в городах на постоянной бесконтрактной основе, быть может, бандиты бы так и остались придорожными грабителями, не умудрились бы взять власть в Долине. Ну поживем, что-то да и увидим.

Его размышления прервал зычный голос Генерала, который предлагал поднять меч тем, кто ему доверяет. Кто доверяет ему вести в бой сводный отряд Клиса ради провозглашения свободы в долине независимых городов? Все офицеры как один подняли свои мечи. И Угрюм поднял, хотя все же никак не мог отделаться от ощущения, что Генерал слегка от старости потерял адекватное восприятие реальности. Между тем Генерал спросил, кто против. Угрюм не думал, что такие имеются. А вот и нет. Имелся один, который поднял меч в знак недоверия, а, иными словами, против войны. Все тот же неугомонный упоротый офицер, который недавно уже получил лещей. Смелости ему не занимать, однако. А может, он тут самый трезвомыслящий? Не втягивает ли старый Генерал Клис в заведомо проигранную войну? А выбор-то уже сделан, река пройдена, узел разрублен. Остается лишь дождаться этих мифических союзников и посмотреть, кто кому наваляет в грядущей войне. Далее Генерал объявил военное положение. А это значило, что отряд или тренируется, или занимается подготовкой Клиса к осаде, или находится на своем посту по боевому расписанию. Никакого личного времени. На том собрание и завершилось.

Потянулись суровые солдатские будни. Дежурства на восточной стене, тренировки в казарме, участие в тех или иных работах. Пришлось Угрюму постоять по пояс в вонючей воде рва, углубляя его. Это уже даже не вода, а болотная жижа зловонная. Естественного притока свежей воды не было, если не считать парочки ручьев, которые в стародавние времена перенаправили в ров. Весь его сводный отряд лучников отправили на эти тошнотворные работы. Приятного было мало. Вода стоячая. Воняет аж до слез. Ноги облепили пиявки. Потом воняли его бойцы еще пару дней этим дерьмом. Но приказ есть приказ. Выдали шанцевый инструмент, отправили в ров, нужно идти. Для их же защиты делается.

Переживал Угрюм и за Белку. Обычно в лесу тренировки не представляют особой опасности, если, конечно, не нарваться на какую лютую зверюгу или чертовщину. Но Угрюм кое о чем догадывался. Он сложил дважды два. Тот необычный маяк нужно было активировать далеко от населенных пунктов. И отряд Белки как раз ушел в леса. Ушел, правда, до общего собрания офицеров. Но что-то ему подсказывало, что этот лисяра Генерал все заранее спланировал. И Черт не просто так слово взял. Разыграли старые вояки спектакль, подвели отряды к нужному решению. И Угрюм не был зол за это, он все же подсознательно понимал, что, если Клис останется в стороне, ничего уже хорошего в Долине не будет. А Белка, наверное, сидит где-то в лесах с этим дурацким маяком и ждет мифических союзников. На сердце было неспокойно. Очень неспокойно. Хоть отряд и был подготовлен, но не знал еще боестолкновений, мало ли как тот или иной боец поведет себя в условиях реального боя. Хотя что это он? Какой к черту бой? Это скорее уж дипломатическая миссия, правда, в суровых условиях диких лесов Света.

В Клисе же несколько изменилась политика. Генерал таки не бросил идею протектората. В ближайших деревнях разместили по два отряда, учредив гарнизоны. Взяли деревни под защиту. Бесплатно. Без контрактов. Дичь для Клиса. Хотя, если разобраться, бюджет Клиса не пострадал. Установили же протекторат над деревушками. Где имперцы успели разместить чиновников, там этих чиновников не стало. Пропали. Но ходили слухи, что один из спецотрядов на одну ночь покинул расположение. В общем, ясно, куда пропали. В болотах их искать теперь бесполезно. Вот только тут какая закавыка? Если бойцы Клиса вырезали представителей имперской власти, то, по сути, это Клис объявил войну Империи. Теперь, если бы и хотел Император, передумать уже не смог бы. Иначе получилась бы капитуляция. Такой вот политический бред.

Нет теперь имперской власти над ближайшими деревеньками, есть Клисский протекторат. А значит, и налог идет в Клис. Хорошо бы, если процент Генерал снизил. Насадил-таки Генерал свободу на прилегающей к Клису территории. С деревеньками заключили Хартии о протекторате, установили Клиские права. Иными словами, провозгласили былую свободу передвижений, свободу собраний, свободу выбора профессии и перехода между профессиями, право собственности, личную неприкосновенность. Что особенно понравилось Угрюму, так это отмена захвата женщин в жены и отмена кровной мести. Местные часто не заморачивались брачными обрядами, силой забирали незамужних женщин в свой род и объявляли женами. И такое действие приравнивалось к браку. Угрюм же считал это насилием. Кровная же месть вообще дурная штука. Бывало, из-за сущей ерунды, например, из-за украденного хрюнделя одна семья шла войной на другую. Доходило до того, что деревни буквально вырезали себя сами, ведь в той или иной степени многие были родственниками одной или другой семьи. В общем, дремучая дичь. Все же пока протекторат не был диктатурой. Ну поглядим.

Звучало все, конечно, круто. Осталось лишь самая малость: отстоять эту свободу перед Империей. Иначе жителям деревень несдобровать. Имперцы с ними теперь точно церемониться не будут. А сам Генерал теперь не просто Генерал, а Генерал-Протектор. Шальная такая мысль ударила по голове Угрюма: а не ради ли карьерного роста затеял это Генерал? Так перед ним маячила пенсия, а теперь значит он останется у руля. Что сделано, то сделано. Если сдюжим империю, поглядим на этот протекторат. Тут ведь и для Угрюма перспективы вырисовывались. Он же свободный боец, к тому же офицер. Можно будет попробовать попретендовать на чин начальника гарнизона в какой деревеньке. Работенка не пыльная, кабинетная по большей части. К жалованию еще и небольшая доля с налогов. Жизнь-то надо налаживать, сколотить хоть какое состояние. Для дочери приданое нужно будет. Да и детишкам сестренки нужно помогать. Ну что ж, придет война, зубами, если потребуется, будет он рвать имперцев. Хотя лучше стрелами, да со стены, так оно как-то все же безопаснее. Меньше шансов отхватить стрелу на стене, чем клинок в поле. Ну ради дочери же он старается, не трусит. Будет приказ, пойдет в поле, не обделается.

До конца срока ультиматума оставалось еще больше двух недель. Однако основные работы по возведению укреплений и фортификаций были сделаны. Ближайшая территория за стенами была знатно заминирована. Пролили даже напалмом. Благо, скоро зима, солнце не жарит, само не полыхнет. Вот то, что землю плодородную на следующий сезон угробили, это да, косячок, косячище даже. Но потом спалят напалм, земля придет в норму. Через год. Или два. Или потом. Чудное чудо сотворили с воротами. Откопали где-то в подземных хранилищах толстенные листы шипованного металла. Металла старого, блестящего, ржа который не берет. И зашили все ворота этими листами. С одной стороны, жуткое расточительство. За этот металл Клис мог жить сотню лет без контрактов, понемногу сей металл продавая. Или на латы пустить, оружие наковать можно было бы. Все-то в последнее время полюбил Угрюм на деньги переводить. Стареет что ли?

Листы те из тревожных арсеналов, что были вырыты глубоко под Клисом. Цель у них только одна. В тяжелые времена наращивать обороноспособность поселения. Такое не продают. Жизнь всяко дороже. При ближайшем рассмотрении было видно, что листы бывалые. Не один бой выдержали. Самое что ни есть материальное подтверждение рисунков батальных сцен в главном зале форта. Века назад уже приходилось укрепляться ими. Видно по многим царапинам, вмятинам и сколам, что пытались через листы прорваться. Но коль Клис все еще стоит, а листы хранились в тревожных арсеналах, те древние битвы Клис сдюжил. Из тех же арсеналов достали металлические шипы и лезвия, щедро смазали ядом болотных змеегадов и густо утыкали ими стены. Теперь, если дойдет до штурма стен, нападающим не позавидуешь. Где взяли столько яду, неизвестно Угрюму, но над змеегадами всяко устроили геноцид, многие тысячи их извели наверно. Ясно теперь, почему два отряда бойцов томится в лазарете, покусали знатно их видать, пока они по болоту ползали да тварей ловили. Незавидная этим отрядам досталась работенка. Ну а коль дойдет до того, что вражины имперские на стены начнут карабкаться, изрежутся, исколются, да потравятся.

Но это не все сюрпризы для имперцев. Под стенами наемные плотники из деревушки, что примостилась у кромки леса, под неустанным надзором Гнома уже дней десять как строгали, пилили, сколачивали катапульты. Это здоровенные такие рогатки для метания булыжников, глиняных шаров с напалмом, и бревен за стену. Хотя принцип работы катапульт отличается от рогаток. Как-то не повезло Угрюму повстречать в кабаке подвыпившего уже артиллериста. Тот весь вечер любил Угрюму мозг рассказами об артиллерийских машинах. Угрюм понял несколько вещей. То, что он принял за рогатки, на само деле было бесплечевой баллистой и действительно работало по принципу рогатки. А вот катапульта швыряла снаряды по навесной траектории за счет рычага, который сперва притягивали к земле, накручивая скрученные жилы на бревно. И вот когда жилы отпускали, рычаг высвобождался, стремительно летел к воротообразной перекладине и ударялся о нее, высвобождая камень или шар из ложки или сетки. Кажется, в тот вечер Угрюм прекрасно разобрался в особенностях разных артиллерийский устройств. Но на утро ему досталась лишь головная боль и мешанина в голове из скрученных жил, плеч, рычагов, противовесов и еще каких-то заумных слов.

От стука топоров уже голова побаливала, напоминая о головной боли после вечера в обществе артиллериста. Ясно, что сами плотники без понятия, что они делали. Работали по чертежам Гнома. Восемь штук настрогали они воротообразных катапульт. Те самые рогатки плотники строгали и сооружали с помощью каменщиков непосредственно на третьем этаже стены. Там каменщики разбирали часть каменной кладки, чтобы плотники могли установить и закрепить по два бревна. Между этих бревен в стене каменщики делали окна. В притык к окнам укладывали ложе. Вот на это ложе уже можно положить или бревно или камень. На свидание же к врагу снаряды запускали той самой скрученной жилой, которую привязывали к двум вмурованным в каменную кладку бревнам. Очень смутно это орудие походило на обычную рогатку.

На стены подняли около двух дюжин баллист – стационарные здоровенные такие луки, стрелы которых с руку толщиной. Теперь уже Угрюм знал, что это те самые стандартные плечевые баллисты. Так вот, такая дура могла продырявить в ряд пять или даже шесть врагов, главное, конечно, хорошо прицелиться. Артиллеристские расчеты аж светились от радости. Вот уж правда, кому война, а кому мать родная. Но их-то понять можно. Редко им удавалось пошмалять из своих здоровенных камне– и копьеметов. Все больше они несли службу в резерве, изучали теорию, а по контракту ходили как обычные отряды. Иногда, бывало, брали с собой одну баллисту, это если подрядились на какие разборки между городами или селениями, что, правда, случалось редко. Вот теперь им представился шанс показать свое артиллерийское искусство. По всему было понятно Угрюму, что имперцам достанется будь здоров. Их будут шинковать, расстреливать, жечь, плющить и травить. Война она такая, ничего романтичного, чисто убийства да страдания. Ух, и встреча же ждет имперцев!

Как-то в свободное от вахты время Угрюм в кабинете у Хрыча дегустировал свежесваренную партию сильно охмеленного эля. Горьким пенный напиток был аж до слез. Шикарный напиток. Муреной, правда, хозяин угощать не стал. Уж очень прижимистым был старый Хрыч. Ну и черт с ним! Угрюм готов был к такому повороту, прихватил с собой несколько хвостов сушеной селедки. Болтали все больше ни о чем, в основном, эль пили. Хрыч посмеивался над Генералом, мол, старый замыслил подмять долину под Клис. Это ж надо так выкрутить ситуацию с имперцами в свою пользу. А зачем оно Клису-то нужно? Сотни лет работали по контрактам, в политику не лезли. И еще столько бы без этой политики прожили. Черт же выдернул этого Императора из утробы орка. Угрюм подумал, что Хрыч не прав, скорее всего утроба была человеческой, которую ссильничал орк. И вряд ли это был добровольный союз. Ну да ладно. Теперь вот какая канитель завертелась. И совершенно неясно, чем все кончится то. Ну отметелим мы имперцев, а дальше? Вот так взяли города да и подписали Хартии о протекции. Как бы не так! Держи карман шире. Всяко, будет кровопролитие, придется недовольных прятать в болота. А если недовольных будет много, то как бы не ввязаться в очередные междоусобицы. И ради чего? Без Империи и так вернется былая свобода. В городах может где и будут гайки закручивать, но в целом в Долине будет свободно. Вот что сей протекторат даст Клису? Налоги? Да и без них жили не тужили. Геморрою от того протектората всяко будет больше, чем профициту. Так размышлял Хрыч.

Угрюм отмалчивался, на философию не тянуло. Для себя то он уже нашел плюсы от протектората. Хотя мысль, что города будут противиться и даже сопротивляться протекторату, была нова. Так еще же и знать на стороне Императора. С ней-то что делать? В прошлый раз терки со знатью кончились локальным Армагеддоном для Долины. Такая перспектива несколько нарушала планы Угрюма.

В дверь кто-то поскребся, Хрыч разрешил войти. Зеленый еще кадет что-то доложил на ухо Хрычу. Ну все, попили элю. Хрыч заявил, что скоро пожалуют гости и ему пора на встречу. И Угрюму, мол, тоже пора на стену, так как новый свободный отряд возвращается из первого тренировочного похода. Вот оно что. «– Неужто вернулась Белка?» – молнией ударила догадка в голове у Угрюма. Так быстро он, наверное, еще никогда не бегал. Уже через пару минут он был на своем боевом посту. Попросил у своего коллеги окуляр, то есть прибор. Высматривал отряд. Увидел. Аж вздрогнул. Шли вроде нормально. Да не просто шли, а верхом на лошадях. Детали не разобрать. Еще и телега была. В телеге какой-то ящик вроде. Кажется, заметил Белку. Вздохнул облегченно. И еще какого-то громилу. Но коллега уже потребовал прибор назад. Угрюм отдал, понимал, что тот и так отступил от Устава, понимая его отеческие чувства. Поблагодарил. Ничего, ждать осталось недолго.

Через какие-то минуты отряд вышел на прямую дорогу к воротам. Перед рвом остановились, подали традиционный сигнал горном о возвращении отряда. Хмурая известила, что ее отряд вернулся из первого похода. Вот тут уже Угрюм все и рассмотрел. Первое, что бросилось в глаза, так это их количество. Их было одиннадцать. Точнее даже девять. Не двенадцать, а девять. Значит, не такой уж и тренировочный был поход, раз пришли с потерями. Могли, конечно, оставить кого в дозоре, засаде, прикрытии, но это отговорки скорее. По бойцам было видно, что их серьезно потрепало. Кровоподтеки, царапины, повязки, подвязанная к груди рука. Девчонкам досталось сурово, явно был их первый бой, а может даже и не один. Вот тебе и дипломатическая миссия. Но они вернулись. Вернулся боевой свободный отряд Клиса. Новый. Считай, подкрепление. И этот десятый. Голубой. Огромный. Орк! Очередная дичь какая-то происходит. Что-то орков как-то много стало в последнее время. Зачастили они в Клис. Того и гляди, протопчут дорожку как мелкие рыжие муравьи, не выгонишь потом. Орк, к слову, тоже какой-то помятый, потрепанный. Но в добротных черных доспехах. Дорогих. И еще один, тоже в дорогих доспехах, кажется, имперских. Связанный. Ну и девки, языка даже захватили. Вот только никаких союзников, видно, не было. Не считая орка и пленного. Явно не те союзники, которых так ждали. Что-то определенно пошло не так, совсем не так.

Со стены прозвучал ответный приветственный сигнал горна, опустился откидной мост. Клис принимал свой новый свободный отряд. Бойцы отряда в знак своего первого приветствия Клиса отсалютовали поднятыми клинками. Что интересно, тоже сделал и орк. Орк – боец отряда? А вот это уже было вопреки всех устоев! Даже не чужеземец, а представитель другой расы. Чудно! Невозможно! Невероятно! И все же это факт. Орк – боец отряда! Что же там такое в этом проходе произошло? Ладно, к черту орка. Он уже рассматривал Белку. Грязная как черт, перепачканная кровью, отсалютовала каким-то странным изогнутым у конца лезвия во внутрь клинком. Ну это ясно, это боевой трофей. Натерпелась девчушка. Но главное она вернулась. Его дочурка дома. На душе было тепло. Как только бойцы отряда замаршировали по мосту он, как и все, кто был на стенах, подняли в ответном салюте свои клинки. Встретился глазами с Белкой. Та улыбалась ему открытой улыбкой. Угрюм не смог сдержать слез. И хором со всеми приветствовал новый отряд:

«– Клис приветствует новый свободный отряд Хмурой! Салют! Салют! Салют!».

Это была дань традициями. Так приветствовали новый отряд при его первом возвращении из тренировочного задания. Но три повторения «Салют»… Все бойцы поняли, что задание вышло далеко не тренировочное. Хорошая традиция! Отряд промаршировал до внешнего форта и ушел в расположение.

Сбежал со стены и Угрюм и побежал в казармы, в расположении спецотрядов. Добрался до казарм Угрюм очень быстро, аж запыхался. Там раздавался женский беззаботный и веселый смех. Наконец, он увидел дочку. А она как-то повзрослела за это время. Выросла, уже не девчонка. Девушка. Сильная, готовая дать сдачи. В глазах горела уверенность. Грязнющая, перепачканная черте чем. Но довольная и уверенная. Еще правда и какая-то печаль была в глазах. Но все же больше уверенности. Не такой он ее встретил когда-то. И был рад, что смог изменить ее жизнь. К лучшему ли, пока не ясно, но, по крайней мере, повторись та ситуация с попыткой изнасилования и убийства, имперцам бы он не позавидовал. Белка изрубила бы их в капусту. Поздоровался с дочерью. Обнялись. Она тоже соскучилась. Сказала, что сейчас к Генералу на отчет, а после им нужно поговорить. «– Поговорим, отчего ж не поговорить» – ответил Угрюм. Спросил лишь, не ранена ли. Та отмахнулась, мол, ерунда, царапины.

Глава 4. Белка. Лес. Огонь.

Белка скоро вернулась. Еще раз обняла отца. Только сейчас она поняла, как соскучилась по нему. Хоть и не родной он ей был, но отец, настоящий отец. В общем, поговорили о том, да о сем. Справилась о детях его сестры. Рассказала, что в целом задание прошло нормально. По сути, это обычное выпускное задание. Выживание в лесу в течение недели без посторонней помощи. Отряд мог надеяться только на себя, на свою слаженность. Могли нарваться на какое дикое животное, или на мута, а может и на чертовщину какую даже. Всякое рассказывали о диких лесах Долины. Точнее тренировочное-то задание прошло нормально, вот только вместо обычного маршрута им выдали совершенно иное задание. И вот тут начались проблемы. Но обо всем по порядку. Белка начала рассказ издалека.

Отряд был исключительно женский. Кто-то в командовании посчитал, что для специальных заданий лучше, когда отряд одного пола. Ну женский и женский, всяко, не на свидание они собрались. Возможно, была и какая-то скрытая цель в создании женского отряда из девочек. Но Белку об этом в известность не поставили. Командиром отряда была Хмурая. Какой была по жизни, такое прозвище и получила. Нормальная она лейтенант: за отряд болела, не по делу не наказывала. Воевать могла любым оружием, навалять могла хоть самому черту. Не майору Черту, а натуральному адскому черту, если бы, конечно, его встретила. Этим девушки Клиса отличались от девушек других поселений. Они с раннего детства проходили базовый курс самозащиты и нападения. А потом уже сами решали, идти дальше на службу, или заниматься гражданской работой. Многие оставались служить. А как не остаться, если весь Клис по сути своей являлся армией. Это к тому, что любая девушка Клиса могла навалять кому угодно в Долине, ну или почти кому угодно. А вот Хмурая могла навалять любой девушке Клиса. Хотя чего уж там скрывать, большинству мужиков из отрядов тоже бы наваляла, что регулярно и делала на межотрядных тренировках. Не зря ж ее в спецы назначили, да еще и командовать. Остальные девчонки тоже не промах. Могли борщ сварить, а могли стрелу в глаз болотной ящерице с трех сотен метров запулить. А Белка могла и с четырех сотен. И много еще чего могла. Получила чин старшего сержанта и заместителя Хмурой. А еще и снайпером числилась. И за снаряжение с амуницией отвечала.

Так вот, этот выход был боевым, посему экипировались полностью. Стандартные кожаные доспехи усилии тонкими металлическими пластинками на груди, в паху, вокруг шеи, на позвоночнике. Отец бы сказал, что такие пластины можно продать, да так, что хватило бы на два приданных. Белка улыбнулась этой мысли. Но спецам такие плюшки полагались по ведомости, значит, за бесплатно. Шлемами не пользовались, их заменили металлические тиары, да-да, тоже дорогущие. Оружия взяли – мама не горюй. Луки, поясные миниатюрные арбалеты, заплечные клинки. А уж ножей и кинжалов бойцы брали, сколько посчитали нужным по собственному усмотрению. Сама Белка взяла мало. Один удлиненный стилет и короткий боевой нож в голенище. Вязли и четыре мачете на отряд, раз в лес идут, а нести будут по очереди. Никакого комфорта с собой не брали. Ночевать будут на земле или деревьях. Только удлиненные плащи из шерсти горных черных медведей. Это тебе палатка, и одеяло. И еще кучу всякой амуниции распихали по рюкзакам и подсумкам. Из еды – только вяленое мясо, галеты да вода. Пропитание должны добывать сами, тем более что в лесу его полно бегает, летает и ползает. Смотри лишь, чтобы это пропитание само тебя не сожрало.

Вот тут и начинается самое непонятное. О чем Белка, собственно, и захотела рассказать Угрюму. Перед выходом был обычный инструктаж, после которого их вызвали аж к самому Генералу. Отряд пока учебный, Генералу дела до них быть не должно было. Он и с простыми командирами общается через майоров. Странность какая, чудная непонятность. Белка с Хмурой только недоуменно переглянулись. Но раз вызвали, нужно идти. Генерал выглядел озабочено. Видно было, что дел у него огромная куча, да меленькая кучка в придачу. И они его еще отвлекают – так он на них зыркнул недовольно. Хотя сам же позвал, забыл, что ли на старости лет? Чудак-человек. Но вроде как опомнился, улыбнулся. Отвесил комплимент, мол, какие гарные девки служат под его началом, будь он на полвека моложе, приударил бы.

Белка слегка улыбнулась, дежурно, шутка-то была бородатая. А вот Хмурая аккуратно положила ладонь на эфес кинжала. Генерал сей недвусмысленный жест уловил и улыбнулся еще шире. Вот, говорит, теперь видно, что бойцы пришли, а не кисейные барышни. И перешел к делу. Сообщил, что кроме собственно экзамена на выживание их отряду поручается специальное задание. Времена, мол, сейчас неспокойные, поэтому не до тренировок, выучились уже, пора действовать. Странно это как-то. Нормальные вроде времена сейчас, по крайней мере с утра все было штатно. К угрозе войны с Империей уже привыкли за эти годы. Генерал нарисовал на карте точку, пояснив, что это то место, куда им надлежит прибыть. Точка эта была километров навскидку на сто двадцать южнее их изначальной конечной точки. Дня четыре, а то и пять топать по лесу, огибая болота и чащобы. Стало ясно, что за неделю они могут и не обернуться. Разве что рискнуть напрямик, в надежде, что в топях отыщется более-менее сухой проход. Далее, в точке нужно будет активировать маяк. Маяк?

Девушки опять переглянулись, явно не понимая, о чем речь. Какой дурак будет строить маяк в лесу? Не поехал ли крышей Генерал? Тот словно услышал их мысли и сообщил, что маяк там никто не строил, нет в лесу никакого маяка. Ну точно, совсем плох Генерал стал. Идите в лес, найдите маяк, но маяка там нету. Что за ерунда? Белка несколько недоверчиво взглянула на Генерала. Но тот, выдержав паузу, улыбнулся и сказал, что маяк им самим предстоит принести. И опять взял паузу. Издевается, гад, как пить дать издевается. Седина в бороду, бес в ребро ему что ли попал? Но ситуация слега разрядилась, стало понятно, что Генерал шутит, хотя смысл шутки все еще ускользал. После некоторой паузы Генерал продолжил. Заявил, что не шутить он изволил, что действительно нужно принести в указанную точку маяк, и там его активировать. Достал из кармана кожаной туники черную ровную палку сантиметров двадцати в длину, полукруглую с одного конца. Палка была идеально черной и идеально ровной. На ощупь шершавая и теплая. Генерал менторским тоном сообщил, что нужно сдвинуть полукруглую часть и всунуть внутрь палец, надавив до щелчка. Девушки попробовали. Полукруг сдвигался, внутри палка была полой, палец спокойно влезает. Собственно, вот эта черная неведомая фиговина и есть маяк. Поиздеваться старикан решил, играя со словом маяк. Ладо, с них не убудет. Задача поставлена.

Хмурая уточнила, мол, прибыть в точку, активировать маяк, а после возвращаться к обычному заданию? Оказалось, что не все так просто. После активации маяка им надлежит оставаться в точке и ждать гостей. Бой, что ли? Нет, просто гостей. К точке должны выйти некие люди, которых нужно сопроводить обратно в Клис. Даже и не люди, а существа, коих узнать очень просто. Похожи на знать, но, в отличие от местных аристократов, эти в своей нехитрой одежде предпочитают белый цвет. Гости должны добраться до Клиса любой ценой, даже ценой жизни их спецотряда. Более того, от момента встречи и до возврата в Клис их отряд поступает в распоряжение гостей.

Белка аж присвистнула от удивления. Их подписали на контракт телохранителей что ли? Хмурая хмуро зыркнула на Белку, от чего та виновато опустила глаза. Вот блин, при Генерале выказала удивление – это залет. За готовку в походе, скорее всего, теперь придется отвечать ей. А Генерал решил добавить, чтобы они наверняка поняли всю важность задания. От выполнения задания зависит судьба Клиса. Не меньше. Вот так и сказал. Ну раз судьба, да еще и Клиса, то будут она рвать на себе волосы, глотать пыль, но задание выполнят. Примерно также ответила Генералу и Хмурая. И, кажется, именно это она и собиралась сделать ради этих гостей. «– Ну что ж, любопытно будет посмотреть, что там за важнючие все из себя гости», – рассуждала Белка. Безусловно про себя.

Вернулись в расположение, собрали вещи, и Хмурая приказала выступать. Перед выходом Белка лично проверила амуницию и оружие каждого из бойцов. Все отлично. Разве что под весом рюкзаков, подсумков и оружия в плащах было жарко. Разрешила скрутить плащи. Поняла, что, быть может, допустила оплошность, не согласовав это с Хмурой, но виду не подала. Она отвечает за амуницию. Но Хмурая ничего не сказала. Она вообще редко вмешивается в то, что делает и приказывает Белка. Ну и замечательно. Выступили.

Примечательно, что выходили из Клиса не через ворота, а подземными лабиринтами. В лабиринте было темно как у черта в заднице. Туннель, по которому они шли, был очень узким, невысоким, приходилось чуть ли не на четвереньках ползти. К тому же там было сыро. Очевидно, что нора эта совершенно свежая. То и дело руками натыкалась на какие-то склизкие холодные веревки. Ну знамо, что за веревки. Черви. Длинные какие, противные, ужас. Раньше бы она завизжала да отдернула руку. Но сейчас нет у нее такой роскоши. У них был приказ и такие мелочи, как тридцатисантиметровые толстые склизкие подземные черви не должны мешать его исполнению. Может, поэтому Хмурая приняла решение пробираться без факелов? Что бы не видеть всей этой подземной мерзости? Туннель-то без ответвлений, не заблудятся. В полном отсутствии источников света даже их улучшенное ночное зрение практически не работало. Так и ползли, обливаясь потом. «Решение скрутить плащи было чертовски верным» – похвалила себя Белка.

Бойцы выбрались из лабиринта примерно через полчаса. Аккурат у кромки леса. Все тело ломило после этого подземного путешествия. Причем при дневном свете выяснилось, что все бойцы были чумазыми как шахтеры. Хмурая скомандовала двигаться дальше. В лес. По направлению к точке. Белка выделила четырёх бойцов, которые должны были идти в авангарде и при необходимости работать мачете, прорубая проход в зарослях древнего леса. Белке вспомнился их побег с отцом. Тогда лес был не такой густой, не так были переплетены ветки, не было такого буйного подлеска. Тогда можно было спокойно бежать. Сейчас же они могли лишь двигаться быстрым шагом. Часто замедлялись, прорубаясь через очередную чащобу.

Белка время от времени делала пометки на карте, чтобы обратно выйти точно таким же путем. Эта прорубленная тропинка быстро не зарастет. Значит, возвращаться с гостями можно будет бегом. Белка глупостью не отличалась и понимала, что с гостями нужно явиться как можно быстрее. Очевидно, что все это связано с предстоящем выяснением отношений с Империей. Она помнила, как имперцы захватили ее деревню. Понимала, что и в Клис они рано или поздно явятся. Тут им, конечно, не деревня, по щам могут в легкую надавать. Но у Империи неприлично много солдат, чем Клис похвастаться не может. Именно поэтому она так усердно тренировалась. Только качеством, понимала Белка, можно было уничтожить количество. А она дюже хотела убивать имперцев. Отомстить за свою деревню. Хоть ей там было и не сладко, но там жили обычные люди, которые тех жутких смертей не заслужили. Имперцев Белка люто ненавидела. Если эти гости, на встречу с которым отправили их отряд, смогут помочь в войне с империей, нужно как можно быстрее доставить их в Клис. А то, что война будет, так это ясно как божий день, к гадалке не ходи. Не тот народ в Клисе, чтобы подчиниться чьей-то власти. И в войне нужно победить. Обязательно!

Прорубались через лес весь день. Скорость редко превышала скорость быстрого шага. К вечеру все умаялись. Хмурая наконец скомандовала ночевку. Очень, надо сказать, своевременно. Весь день держали достаточно высокий темп. Максимально возможный для такой чащобы. Бойцов с мачете Белка решила менять каждые пол часа, так как рубить ветки, мелкие деревья и кусты приходилось практически постоянно. Видно было, что девчонки устали. Шли без привала на поесть. Ели на ходу так называемый сухой паек – вяленное мясо. Экономили тем самым время.

Белке тоже было не просто держать такой темп. В отличие от местных девчонок, которые тренировались бегать по пересеченной местности с детства, ей этот навык был в новинку. Но она старалась почти каждый день хоть пару часов выделить на пробежки. Часто занималась на полосе препятствий. К слову, в свое личное время. И не зря тренировалась, сейчас она держалась наравне с отрядом. Очень крутой показатель для понаехавшей. Вот только были у Белки смутные подозрения, что не все из бойцов местные. Хотя всех она знала уже не один год, но по душам о прошлом никто ни с кем не говорил. Если кто что и знал, так это Хмурая. Вот только из нее информацию вытянуть, что камень пытать. Нужно если будет, она сама расскажет. А раз до сих пор не рассказала, значит и знать истории бойцов Белке не нужно. Ну и замечательно, ведь если меньше знаешь, крепче спишь. Несмотря на свое природное любопытство, Белка в душу к бойцам не лезла.

В дороге Белка подстрелила пару довольно крупных ящериц-летяг, удалось подстрелить и несколько упитанных птиц. Что за птицы, не ясно, она таких раньше не видела. Но оперение было не ярким, без ядовитых оттенков, что косвенно свидетельствовало о том, что они не ядовитые, а, стало быть, съедобные. Назначила в наряд по ужину трех бойцов, так как свежевать тут было прилично. Пока свежевали добычу, они с Хмурой обошли территорию в радиусе пятидесяти метров. Вроде обычный лес. Ни нор, ни берлог, ни гадов. Чертовщины тоже не было видно. Нормальное место. Вполне можно ночевать на земле. Все вместе из палок и плащей соорудили три платки. Исходя из местности в дозор решили выставить трех бойцов. Одна на дереве, две с флангов на пригорках. В первый дозор по обычаю Белка как заместитель командира пошла сама. В последний дозор встанет Хмурая. По два часа на дозор. Итого три смены. И еще три бойца смогут спать всю ночь. Следующей ночью поменяются.

Пока Белка и Хмурая изучали близлежащую территорию и планировали вахты, бойцы уже приготовили ужин. Быстро поели, так как сказывалась усталость, и все хотели спать. Готовила Риса, полноватая девушка с каштановыми слегка вьющимися волосами до плеч и зелеными глазами. Она сама вызвалась в стряпчие отряда, пояснив, что любит готовить. К тому же она была дочкой хозяйки одного из трактиров, в готовке действительно понимала. Сама говорила, что даже из говна может сделать конфетку. Вот эта вот ее поговорка сперва всех несколько напрягала. Не хотелось им таких конфет, ну ни разу, от слова совсем. Но практика показала, что готовит Риса действительно превосходно, а главное быстро и вкусно. Вот и сейчас вроде бы обычная жареная ящерица, но вкуснотища…

Риса решила и проблему с нарядами по кухне. Негласно пошло, что в основном она готовит, когда есть возможность. При этом ее меньше привлекают к другим нарядам. Когда Белка только увидела Рису, ее достаточно упитанную фигуру, очень удивилась: что она делает в спецотряде, да и вообще в отрядах? Но на удивление по общефизической подготовке она была одной из лучших в их отряде. К тому же очень сильной. Удивительно, но факт: к Рисе не прилипло какое-либо прозвище. И Кухаркой звали, и Плюшкой, но все это быстро прошло. Она была Рисой.

При необходимости Риса отвечала в отряде за артиллерию. В качестве артиллерии у них была небольшая складная баллиста. В разложенном виде всего-то метр в длину, полтора в ширину. В сложенном – семидесятисантиметровый мешок в сорок сантиметров в диаметре. Хитрая штуковина. Гном над ней поколдовал. Гном хоть и вообще с головой иногда не дружит, то сам с собой заговорит, то замереть может на час в нелепой позе, то еще какую придурь сотворит, но головастый был боец. Он был главным артиллеристом Клиса. А еще он занимался оснащением спецотрядов оружием. Специальным оружием. Говорят, поясные арбалеты – его изобретение.

Так вот, из обычной мини-баллисты Гном сделал чертово устройство для быстрого уничтожения большого количества живой силы противника. Эта баллиста могла стрелять пятью стрелами сразу. Причем сконструировано ложе было так, что был небольшой разлет: крайние стрелы забирали слишком в стороны. Если же слегка сдвинуть направляющие, можно было сделать веерный выстрел. Поэтому устанавливать мини-баллисту можно или выше позиций отряда, или немного впереди, чтобы не задеть своих. Если уж совсем не повезет с позицией, вполне можно зарядить лишь тремя центральными стрелами. И да, верно, баллиста могла стрелять обычными стрелами. А могла небольшими копьями или кольями, но только три штуки в раз. Или же можно было зарядить ее одним удлиненным копьем или колом. Вот такое вот разноплановое оружие. Как там Гном говаривал? Универсальное что ли? Странное словечко. Хмурая уже после получения задания от Генерала приказала взять артиллерию с собой. Явно, перестраховалась. Как-то не верилось Белке, что им придется столкнуться с превосходящими силами противника в лесах. Рисе же пришлось тянуть на себе стандартный комплект оружия, баллисту и какой-то кухонный скарб. Но с нее как с гуся вода. Выглядела она совсем не запыхавшейся. Повезло отряду с ней.

Между тем, за мыслями успели поесть. Отряду была дана команда на отбой. Белка развела двух бойцов на точки дозора, сама забралась на большую ель. Привязалась в удобной позе, разложила лук, воткнула колчан в дупло. Так можно было не тратить время на доставание стрел, если вдруг что. Но этого «вдруг что» не хотелось. Было тихо. Относительно тихо для ночного леса. То и дело орали какие-то звери. Очень хотелось верить, что это звери. Что-то ухало, шуршало, вздыхало, пищало, скрипело. Какофония ночного леса. Но спустя какие-то минуты какофония превратилась в почти приятную уху мелодию.

Белка пристально вглядывалась в темноту леса. Но ничего подозрительно видно не было. Немного хотелось спать. Было тревожно. Этот не тот лес, через который они с отцом бежали в Клис. По сравнению с тем лесом этот давил, обволакивал тебя, словно погружаешься в трясину. Белка встряхнула головой. Противное чувство немного отступило. Еще тогда Угрюм учил ее наблюдать и отмечать все необычное. Он боялся не людей, и даже не мутов, он боялся встретить нечисть. Белка знала кучу способов убить человека, но не знала ни одного действенного быстрого способа убиения нечисти. В казармах учили – пробовать все. Ну что ж, не повезет, будем пробовать, но очень хотелось, чтобы повезло. Как ни вглядывалась Белка в темноту, ни нечисти, ни мутов, ни людей, ни даже зверей видно не было. Она даже испытывала некоторое разочарование. Ее так долго учили убивать все живое, что хотелось уже проверить свои навыки. Хотелось проверить себя, готова ли она лицом к лицу встретить опасность? Готова ли она командовать отрядом в реальном бою. Одно дело – тренировки. Даже бои с настоящим оружием оставались тренировками. Что ж, не в этот раз. Время дозора вышло. Белка отвязалась, спустилась с дерева, разбудила вторую дозорную группу, развела по позициям. Наконец, он забралась в палатку и с наслаждением улеглась на импровизированную лежанку из мха. В палатке было просто темно, шкуры немного гасили звуки леса. Белка моментально провалилась в сон.