Хроники Света. Долина людей. На пороге большой войны. Часть первая

Казалось бы, только заснула, а уже будят. Причем бесцеремонно. Больно ткнули в ребра. Никакой тебе деликатности. Мол, вставать пора, утро уже, нечего разлеживаться. Утро на удивление было теплым, безветренным. Белка быстро встала. На ногах был только последний дозор во главе с Хмурой и бойцы, которым посчастливилось спать всю ночь. Как раз они и колдовали над завтраком. Хмурая рассказала, что ночь прошла спокойно, ни один дозор ничего не заметил. Не так страшен лес, как о нем рассказывают. Или же им просто повезло. Но пока это только первая ночь. Впереди же очередной марш-бросок. Лес тут был еще гуще, чем около Клиса. Посовещались с Хмурой, как быть: искать прогалины в зарослях, или прорубаться напрямик к цели. Решили полдня напрямик топать, а там видно будет. Завтрак уже был готов. Горячий. Разогрели на костре остатки ужина. С вечера осталась одна птица для перекуса, ее порубили, разделили на двенадцать частей для всех бойцов отряда. Начал закипать походный чайник, и Белка пошла будить спящих бойцов. Встали шустро. Быстро позавтракали. Разобрали палатки, экипировались. Белка проверила амуницию. Все было отлично, о чем и доложила Хмурой. Та скомандовала выход.

Бойцы выстроились тем же клином, что и вчера: четыре бойца с мачете впереди, остальные прикрывают. Пошли. Действительно, лес стал еще непроходимее. Полдня прошло в мучительных продираниях через чащу и бурелом. К этому добавились еще и похожие на лианы растения, свисающие толстыми канатами с деревьев и переплетающиеся между собой. Рубились эти лианы с трудом. Несколько раз пришлось делать остановки для того, чтобы подточить мачете. В этот раз Хмурая подвигов по преодолению леса совершать не захотела и скомандовала привал на обед. Оно и понятно, шли тяжелее, прошли явно меньше, люди устали. Посовещались с Хмурой еще раз, та выслушала Белку и согласилась. А Белка предложила уйти правее в надежде обойти лианы, и там уже пробовать идти прогалинами в буйных зарослях.

Так и пошли. И действительно через пару километров заросли лиан закончились, да и вообще лес стал не таким густым, почти без подлеска. Двигаться смогли легкой трусцой, практически не используя мачете. Вот только душно стало, появилось больше кровососущих насекомых. Где-то рядом вода, не иначе. О чем карта их не предупредила. По карте тут просто лес. До ближайшего болота километров пятьдесят вправо. Но карта была старой. Очевидно, что с течением времени болото откусило у леса приличный кусок территории. Или картографы накосячили. В любом случае это было плохо. Ведь на болотах водилось много разной дряни, норовящей тебя сожрать. От насекомых распалили кадила с какими-то травяными сборами аптекарей Клиса. Стало легче, насекомые практически перестали жрать бойцов. Вот только кадила источали жутчайшую вонь. Уже даже и не знаешь, что лучше: отмахиваться от кровососущих или пытаться удержать пищу в желудке, которая так и норовила выйти погулять от этой тошнотворной вони. Надо бы по возвращении поговорить с аптекарями, может, добавят в состав сбора какое благовоние?

Аптекари тоже были элитной группой бойцов Клиса. Специфика их работы была в сборе всяких полезных растений. Использовали их как для лечения, так и для смертоубийства. Вот и этот сбор вонял так, что не понятно было, защищает он или медленно убивает отряд. Что интересно, структурно аптекари отряд не образовывали. Хотя и числилось их подразделение как обособленное. В боевой обстановке они, конечно, могли сформировать отряд. Чаще же их приписывали лекарями и разведчиками в действующие отряды. Работа у них сезонная, зависит от созревания нужных им растений. Аптекари были одиночками. В леса они чаще всего ходили по одному, иногда группами по два бойца. Уходили надолго. Выжить же в лесу в одиночку было крайне сложно. Тренировки их немногим отличались от тренировок спецотрядов. Часто Белка с ними встречалась на той же полосе препятствии. Аптекари преподавали бойцам основы выживания в диких лесах и горах.

Бойцы они суровые. Экипировка индивидуальная. Причудливая какая-то. И оружие тоже непривычное. У мастера по основам выживания, например, были серповидные короткие клинки. А что? Удобно и траву срезать, и головы. У него же Белка подсмотрела и походные лесные ботинки, в такие же потом заставила обуться весь отряд. С трудом, но таки убедила отказаться от обычных сапог. В целом, стандартные походные ботинки, но усилены стелькой из кожи болотной ящерицы. Так никакие колючие растения до стопы не доберутся, леса ведь просто усеяны всевозможными видами колючек, большинство из которых ядовиты. В носок ботинок вклеили по два когтя болотной ящерицы. Очень они крепкие, здорово помогают карабкаться на деревья, в чем Белка убедилась на вчерашнем дозоре. Оценили бойцы и шнуровку против сапог. Ноги такие ботинки держали сильнее, меньше шансов эти самые ноги подвернуть ее. А почва в лесу мягкая, но усыпанная ветками и суками. Запросто можно ступить неудачно, угодить ногой между веток да подвернуть. Может быть, не так эффектно они смотрелись на женских ногах, как сапоги, но к черту красоту, в первую очередь в боевой обстановке нужна функциональность. В качестве дополнительной защиты голени поверх шнуровки обматывали ремнями из той же болотной ящерицы.

За этими мыслями Белка не сразу заметила, что начало вечереть. Скоро стемнеет. Пора бы, наверное, устраивать ночевку. Белку несколько смущал шелест листьев в лесу. Звук несколько изменился, стал более глухим. Не нравится ей это место, не хотелось тут ночевать. Но ночевку-то устраивать нужно. Темп во второй половине дня взяли хороший, нагнали отставание от запланированного графика. Боец, которая шла слева от Белки, резко остановилась, вскрикнула и начала материться. В голосе чувствовалась боль. Не понимая, что произошло, Белка подошла ближе. Боец перестала материться, но стала издавать какие-то хрипящие звуки, заваливаясь на бок. Белка едва успела подхватить девушку. Хмурая тут же скомандовала остановку отряду. Бойцы моментально рассыпались двумя кругами, заняв боевые позиции. Внешний круг ощетинился клинками, а внутренний – вооружился луками. Отлично сработали, не зря тренировались так упорно. Отряд готов к бою.

Вот только боя не будет. Противник был гадким, мелким, противным, мерзким. Белка поняла, в чем дело. Сама вскрикнула, чуть не отпустила уже бесчувственного бойца. Хотя ее так и подмывало оттолкнуть ее подальше. И ведь было чего бояться. В шею бойца вцепилась змея. Даже не змея, змейка сантиметров тридцати, ярко оранжевого цвета, а значит, очень ядовитая. Что это за вид змеи, девушка не знала. Но эта мелкая гадость вгрызалась в шею бойца, ушла уже в тело на пол своего короткого тельца. Резким движением Белка выхватила нож и полоснула по змее, отрубив большую часть, торчащую из шеи бойца. И не поверила своим глазам. Из обрубка быстро начала формироваться новая голова, через каких-то пару секунд обрубок стал сильно укороченной копией змеи. Та же часть, что осталась в шее у бойца, явно прогрызалась все дальше в глубь тела бойца, чему свидетельствовала взбугрившаяся на шее кожа. Чертовщина! Неужели нарвались на какую нечисть? И что делать? Рубить дальше, так тут целый клубок змеиной червячины образуется.

Замешкалась Белка буквально на пару мгновений, лихорадочно соображая над тактикой. Тут кто-то сыпанул на обрубок голубого порошка и чиркнул огнивом. Змея вспыхнула ярким голубым пламенем, пронзительно зашипела и рассыпалась пеплом. Белка взглянула через плечо. Оказалось, на выручку пришла Хмурая, лицо которой перекосила гримаса отвращения. С командиром сложно было не согласиться, ибо мерзость была еще та, ну чисто жуть. И как только Хмурая догадалась использовать сухой напалм? Та, словно услышав немой вопрос, сообщила, что слышала раньше, синий огонь отлично уничтожает нечисть. Вот, проверила, убедилась. Белка припомнила, что в амуницию бойцов Хмурая настояла включить по мешочку сухого напалму. Молодец командир.

Переключились на укушенного бойца. Та явно не дышала. Позвали Коновалку, которая отвечала за медицинскую помощь в отряде. Коновалка вышла из оборонительного построения в центр круга. Бойцы тут же сформировали круг чуть меньшего диаметра. Что-то не давало Белке покоя. Откуда взялась эта мелкая мерзость? Догадка заставила взглянуть Белку вверх, в низкие нависающие над бойцами кроны деревьев. От увиденного сверху начало мутить. Если раньше казалось, что это просто странные красноватые деревья, то при детальном рассмотрении оказалось, что все кроны буквально кишели змейками и змеями той же отвратительной породы. Они очень густо облепили все ветки над головами бойцов отряда словно живые продолговатые листья и лианы. И противно шипели. Теперь стало понятно, чем так не понравился ей шелест листьев. То было шипение этого царства чертовых змей. Вполне вероятно, что змеи были именно чертовыми, нечистыми, нечистью потусторонней.

Понятно, что из этого проклятого места нужно валить, и как можно скорее, иначе змеи просекут, что снизу еда, последуют за свежеубиенной товаркой, мерзким змеепадом посыплются на их головы. От представления этой жуткой картины начало мутить. Нужна защита! Белка скомандовала накинуть капюшоны и одеть маски. Закрыть все оголенные участки тела. Над внутренним кругом распорядилась натянуть плащ, прикрывая лежащего бойца и их с Хмурой. Отряд отреагировал молниеносно. Вид бойцов масках и капюшонах был устрашающим. Словно первые отряды, рисунки которых она видела в главном зале Внутреннего форта. Ух, сейчас бы любого врага в клочья разорвали. Да вот только враг был сейчас мелкий, противный, жуткий, шипящий. Как с ним воевать? Как его рвать в клочья, если эти клочья только множат количество змей? Была лишь надежда на то, что кожаные доспехи защитят от змей.

Коновалка, взглянув на лежащую девушку, сообщила, что та нежилец. Жесть-печаль! Отряд еще только приступил к заданию, а уже первая боевая потеря. И еще Коновалка сообщила, что не рекомендует приближаться к погибшей. И сама начала пятиться от лежащей. Белка присмотрелась и ее бросило в дрожь, она аж покрылась холодным потом. Под кожей лежащего бойца явно угадывалось движение. Что-то длинное проползало под кожей щек, шеи. Характерные шевеления были видны и под закрывающими руки и ноги относительно тонкими кожаными доспехами. Струйка пота скатилась по лбу Белки и попала в глаз. От увиденного хотелось то ли прямо тут проблеваться, то ли бежать отсюда. Да, бежать! Просто встать и бежать! Бежать, бежать, бежать! Аж трясти начало. Нечеловеческим усилием воли стряхнула с себя Белка этой липкий страх. Бояться будем потом, сейчас нужно что-то делать и делать это что-то нужно быстро. А что, если использовать огонь? Точно! Хриплым голосом скомандовала она сжечь бойца. Все тут нужно сжечь к чертям змеиным. Хватило бы напалму. Превозмогая страх и отвращение Бела заставила себя приблизиться к погибшей товарке. Она сняла с нее рюкзак и подсумки. Хмурая помогла с оружием, забрав немаленький такой арсенал.

Подошел кто-то еще. Риса. Она грязно выругалась сквозь зубы, сейчас, мол, устроит этим тварям святой очищающий огонь. Ну и замечательно. Белка приказала Рисе сообщить, как все будет готово к этому самому очищающему огню. Риса попросила три кисета с сухим напалмом. Бойцы скинулись. Два кисета Риса ссыпала в чайник, залила водой. «Святой Клис!», – подумала Белка. Риса разводила жидкий напалм, от которого тут рванет так, что маме горевать точно не придется. Но придется бежать дочерям и бежать ну очень быстро. Тем временем Риса облила тело погибшей получившимся раствором и поставила чайник рядом. Из оставшегося кисета насыпала тоненькую дорожку в сторону от тела. Длиной примерно метр. Часть порошка оставила. «Почему такая короткая дорожка? Почему Риса использовала не весь порошок?». Этими вопросами задавалась про себя Белка, но спрашивать не стала. Артиллеристка знала свою работу. А та лишь прошептала, что сейчас тут будет капец какой локальный Армагеддонище. Да, пожалуй, именно Армагеддон сейчас просто необходим.

Что-то легонько стукнуло Белку по плечу, та лишь взглянула и побелела. Змейка. Все, эти твари просекли-таки, что снизу есть еда. Заметила краем глаза, что с кроны упало еще две или три особи. Причем, одна из них была далеко не миниатюрной, а вполне себе нормальной полутораметровой змеюкой. Девушка брезгливо двумя пальцами сняла мерзость с плеча, благо, в перчатках была, и откинула на убиенное тело. Ну а что? Тело-то уже мертвое, хуже ему не будет. Змейка тут же с остервенением стала вгрызаться в мертвую шею. А вот на само тело Белка зря взглянула. Увиденное точно будет сниться ей в кошмарах. Шевеление под кожей стало более активным, быстрым. В области носа кожа натянулась и прорвалась, вместе с кровью показалась мерзкая яркая змеиная головка. От ужаса, кажется, начали шевелиться волосы. Паника наваливалась волнами, кровь стучала в висках предательскими: «Беги! Беги! Беги!». Оставаться на месте, преодолевать этот уже не страх, а буквально панический ужас, было очень тяжело. Следующая змейка проклюнулась через глаз тела.

Риса прошептала, что у нее все готово. Белка покрутила головой, увидела слева пригорок метрах в двадцати, на котором росли деревья с кронами вроде как зеленого цвета, если цвет можно было разобрать в постепенно накрывающих лес сумерках. За этим пригорком, судя по всему, должен быть свал, который теоретически прикроет от жара и пламени. Глянула на Хмурую, поймала ее взгляд, кивнула в сторону пригорка. Та все поняла и скомандовала отряду бежать как в последний раз в сторону пригорка. Кажется, еще до того, как Хмурая договаривала, все подорвались и понеслись в указанном направлении. Полетела и Белка, буквально секунду помедлив, чтобы бежать последней. Вот такая у нее опасная работа – прикрывать тыл. Последней бежать не получилось, так как Риса на какие-то доли секунды присела, чиркнула огнивом, дорожка напалма веселыми голубыми всполохами с легким шипением устремилась к трупу. В ту же секунда Риса зашвырнула оставшийся кисет высоко в кроны. Кисет в полете раскрылся, порошок засветился как светлячки под луной, и густо осыпал кроны деревьев.

Риса припустила так, что обогнала Белку и начала удаляться от нее. Вот как эта полная девушка могла так быстро бегать? Риса уже скрылась за пригорком, Белка же почти добежала до него, когда сзади вспыхнула яркая вспышка. Грохнуло так, что заболели уши, в спину ударила волна жара. Волна эта придала Белке существенное ускорение, швырнула ее за пригорок метров где-то на десять. Она лишь успела заметить, как стремительно приближается к ней ствол толстенной ели. Или, точнее, это она стремительно приближается к стволу. Девушка успела лишь более-менее сгруппироваться и закрыть голову руками. Долбануло ее о ствол знатно, аж искры из глаз, и сразу же обожгла острая боль в виске, руках, плече. В глазах потемнело. Белка потеряла сознание и ее бесчувственное тело словно тряпичная кукла свалилось на землю с трехметровой высоты.

Сознание вернулось быстро вместе с болью практически во всем теле. Жутко саднила голова, особенно в области правого виска. Правый глаз открылся с трудом. Чувствовала Белка, что по правой стороне лица стекают ручейки крови. Видать, маску сорвало с лица при ударе. Болели руки, которыми она успела прикрыть голову. Болела вся левая часть тела, на которую приземлилась она при падении. Хотелось закрыть глаза и провалиться в сон, часов так на десять. Но нельзя. Нужно встать и понять, что с отрядом, что со змеями. Нужно искать место под ночлег. Некогда было себя жалеть. Такая у нее работа.

Превозмогая боль, морщась от каждого движения она встала сперва на колени, а после, опираясь о ствол ели, поднялась и на ноги. Оттерла кровь с глаза. Пошевелила руками, ногами, понаклонялась, повертела туловищем, ощупала ребра, чтобы понять, какой ущерб телу нанес полет с последующим падением. Да, знатно ее шарахнуло взрывной волной. Явно более десяти метров она пролетала до столкновения с деревом. В целом, все не так уж и плохо. Да, было больно, некоторые движения давались с трудом, но судя по ощущениям, переломов не было. Значит, можно двигаться, командовать, помогать отряду, не будучи обузой.

Светло было как днем. За пригорком бушевал и гудел нешуточный пожар. Жар даже в овраге чувствовался так, что пот градом стекал по всему телу. Знатно рвануло. Молодец Риса, буквально дала жару! Ползучей мерзости досталось по самое не балуйся. Белка надеялась, что они уничтожили всю колонию этих кошмарных существ. Она ведь понимала, что это не обычные змеи. Обычные змеи не отращивают головы, не плодятся в плоти людей. Они столкнулись с кошмарным проявлением нечисти. Прошли-то всего два дня вглубь леса и уже такое. Что же будет дальше? Тряхнув головой, Белка постаралась не думать, что еще они могут встретить в чащобе. Нужно выполнять боевую задачу. Еще как минимум два дня предстояло им продираться вглубь леса.

Осмотрела овраг. Все бойцы были на ногах, в построении боевого квадрата, ощетинились луками и клинками. Причем стрелы и клинки горели. Отличное решение. Огонь убивает этих тварей. Судя по запаху, клинки и стрелы обработали смолой. Огонь обычный, а не напалмовый. Причинит ли он урон тварям? Но это лучше, чем ничего. Подошла Коновалка, на протесты Белки не обратила вообще никакого внимания, даром, что Белка старшая по званию. В медицинских вопросах правил балл лекарь, если ситуация того позволяла. Коновалка ощупала ее везде, подергала за руки, понаклоняла. Деликатностью при этом не отличалась, работая быстро. Боль раскаленными клинками врезалась в тело. Коновалка повернулась к Хмурой и заявила, что ничего страшного, Белка жить будет, да и заживет все как на кошке, и гораздо раньше свадьбы.

Ага, вот только свадьбы еще не хватало. Белка особо об этом не задумывалась, но создавать семью и плодиться как-то не планировала. Ну ближайшие лет десять точно. Вообще этот вариант не рассматривала, делала ставку на военную карьеру, мечтала дослужиться до хотя бы полковника. А почему нет? В главном зале Внутреннего форта были картины, где сводными отрядами командовали женщины. И она сможет. От мыслей о будущем отвлекла резка боль в брови. Коновалка не особо церемонясь что-то вмазывала в бровь, размазывала по все правой части лица. И это очень быстро подействовало – боль очень быстро ушла, оставив прохладное ощущение на лице. Какая-то врачевательская мазюка. Коновалка вручила ей бумажный кулек и потребовала съесть содержимое. Белка не сопротивлялась и высыпала прямо в рот какой-то порошок. Тьфу ты, ящер! Это что за тошнотворная гадость? Горькая, аж скулы свело. Но за вкусом горечи пришло облегчение, боль в теле отступила, появилось чувство легкости.

Коновалка подмигнула Белке, молвила, что это порошок аптекарский, из спецаптечки. А вот это уже жесть! Он, конечно, как рукой снимал боль и усталость. Поговаривали, что под его действием бойцы могли сутки бежать на переломанных ногах. Даже уже умирающие бойцы становились в строй и могли несколько часов выполнять боевые задачи. Отодвигал аптекарский порошок смерть. Такие сильнодействующие лекарства аптекари выдавали редко, для сложных заданий, для сводных боевых операций при превосходящих силах противника. Считался он крайним средством, когда каждый боец на счету, когда даже полумертвый должен сражаться. А значит, и Белке досталось неслабо, раз применили это крайнее средство. Возможно, внутренние повреждения? Об этом думать не хотелось. Поговаривали, что отходняк от него был адский. Адова наркота. Ладно, с отходняком разбираться придется по факту, не до этого сейчас.

Белка кивнула в знак благодарности. Но пора работать работу. Хмурая махнула Белке рукой и быстро двинулась на пригорок. На разведку пошла, а Белку оставила за старшую. Та потребовала отчет от бойцов. Все хорошо, раненых нет, покалеченных тоже, если не брать в расчет саму Белку. Прекрасно. Перераспределила амуницию погибшей бойца по всем членам отряда, чтобы не сильно перегружать кого-то одного. Попросила у Писарки карту. От увиденного она даже присвистнула. Писарка с картой знатно поработала, когда только успела? Красными чернилами нанесла маркер опасности на месте взрыва. Ну и верно. Не факт, что змейки все сдохли. Может, кому-нибудь когда-нибудь и пригодится эта информация. Справа от красного маркера километрах в десяти примерно карта была заштрихована свежим синим цветом. Стало быть, ощущения Белки были верными, там, справа площадь болот увеличилась. Было много и других пометок, которые были не понятны, но выяснять, что это, сейчас не время. Молодец Писарка, свою работу знает.

Так, ну и какое направление выбрать? Через огонь не пройдешь, там сейчас разгорается змеиный апокалипсис. Да и лесной пожар может начаться, по ветру идти значит убегать от вероятного пожара. На перегонки с лесным пожаром бегать – занятие не благодарное. Так что не вариант. Но и двигаться в сторону болот не лучшая идея. Мало ли какие там твари? Да и скорость движения упадет в этой грязи. Делать круг, возвращаясь назад и обходить огонь? Потеряют несколько часов, так как обходить придется с поправкой на ветер, который может погнать пожар. Таки вариант один – уйти на пару километров вправо в сторону болот и ориентироваться по направлению ветра, возвращаясь влево, чтобы выйти на маршрут.

Очень надеялась Белка, что Писарка верно оценила вероятное распространение болота. Не зря она тратила по несколько часов пару раз в неделю на занятия с Библиотекарем. Древний старикан, отвечавший в Клисе за все, что касалось свитков, информации и карт. Живой кладезь знаний. Колоритный такой дед. Одевался он ярко и нарочито не по Уставу. Вечно в красных шароварах и черном кожаном кителе. Еще и седые свои длиннющие патлы в косу заплетал, которая болталась у него за спиной как конский хвост. Руки неизменно перепачканы чернилами, отчего в целом приобрели синюшный оттенок. Из огромного количества карманов его шаровар торчали какие-то свитки, писчие перья, и еще бог знает что. Самой же колоритной деталью были налобные окуляры. Два круглых тонких отполированных кристалла желтоватого оттенка, скрепленные между собой. В общем, похож он был больше на ярморочного сумасшедшего, но никак не на офицера свободных отрядов. И на паука был похож. Длинный и худой, сухой даже. Длинные его ручищи походили на паучьи лапки. Однако же все эти вольности ему прощались то ли ввиду возраста, то ли ввиду его неисчерпаемых знаний. Писарка бежала на его уроки как остальные девчонки в увольнительную. А возвращалась такая вдохновленная, словно после свидания. И чем они, интересно, там занимались? Белка улыбнулась своим предположениями. Но работу Писарка знает, стало быть, Библиотекарь чему-то да учил ее.

Тем временем вернулась Хмурая, показав чудеса скрытного передвижения. Только что ее тут не было и вот она уже возникла среди бойцов как из-под земли. Мастерство. Сообщила, что напалмовый огонь сделал свое дело. В радиусе сорока метров просто выжженная земля. Ничего живого, да и ничего мертвого не видно, одни угли. Риса кровожадно оскалилась и помахала ладошкой, явно отправляя мерзких змеек в их последний путь. Но и плохую новость принесла Хмурая. Начался пожар и ветер погнал его по курсу отряда. Белка выругалась. Придется или переждать, или всю ночь обгонять огонь, идя параллельным курсом забирая вправо, чтобы не поджариться. Даже в овраге было нестерпимо жарко, а каково будет без его защиты?

Белка показала карту Хмурой и предложила свой вариант передвижения: между болотом и огнем, по ситуации. Чуть отойти вправо, да заночевать. Опасный вариант, не поспоришь. Но и лучших вариантов не было. Хмурая на секунду задумалась и согласилась. Ну почти согласилась. Приказала двигаться всю ночь, или столько, сколько огонь будет освещать путь. Огонь сейчас их защита от лесных обитателей. А ведь все логично. На том и порешили. Белка скомандовала построение парами, тут лес был не такой густой, не нужно было прорубаться. Встала в замыкающую пару с Рисой, сообщила о готовности. Хмурая махнула рукой, приказав двигаться. Светло было почти как днем. Побежали бодрой рысцой, взяв хороший темп. Аптекарский порошок не оставил ни следа боли, хотелось даже бежать быстрее. Приходилось сдерживать этот неумный порыв.

Бежали они долго. Уже светало. Бежать было сложно. Взяли хорошо так вправо, к болотам. Скорость снизилась, так как ноги стали проваливаться в грязь чуть ли ни по колено. Приходилось тратить много сил, чтобы выбираться из грязи. Часто падали. Каждый следующий шаг – новый провал в грязь и новая борьба с ней. Грязь липкая, комьями налипла на ноги, утяжеляя их. Отряд практически остановился. Бойцы сквозь зубы матерились. Но никто не протестовал. Выйти же с кромки болота не представлялось возможным, так как пожар, повинуясь ветру, тоже забирал вправо, своим нестерпимым жаром выдавливал отряд в болото. Что-то нужно было придумать. Может отступить-таки назад, пересечь пепелище, обойти огонь слева? Там, конечно, могла быть чащоба, но скорость, всяко, будет выше. Но таким образом они потеряют время. А приказа двигаться к цели никто не отменял. Задачу надлежало выполнить даже ценой жизни отряда, так приказал Генерал. Но и не вязнуть же в грязи!

Тут Белку осенила идея. Ну как идея? Скорее ощущение, что есть решение, которое ускользало. Эдакое утреннее ощущение спросонья, когда кажется, что вроде бы сон умопомрачительный видела, но вспомнить события не получалось: они ускользали. Мысли крутились вокруг щитов. Белка, подбирая амуницию, настояла, чтобы все взяли щиты. Бойцы не очень их жаловали, лишняя часть экипировки, которая крепилась на спине. Драться предпочитали все больше со свободной рукой, дабы при необходимости выхватить дополнительный клинок. Да и лук держать одновременно со щитом было достаточно неудобно. Да, они тренировали и такую стрельбу, когда щит одевается на тыльную сторону ладони. Стрелять можно, даже прицельно, хотя и не так ловко, как без щита. Но такое умение нужно, чтобы не тратить драгоценные секунды на закрепление щита за спиной. У щитов была еще одна хитрая особенность, задумка Гнома, который изволил выразиться, что их отряд проведет полевые испытания его новой задумки. Щиты были круглыми, сантиметров пятьдесят в диаметре, составными, из двух половинок на хитрых застежках. Можно было расцепить застёжки, защищаться одной половиной, а вторую пристегнуть в свободные крепления на доспехах. Такие крепления была на плечах, бедрах, груди, предплечьях, даже на тиарах. По задумке Гнома одной или даже двумя половинами можно было усилить защиту каких-нибудь критичных участков тела в зависимости от боевой ситуации.

Идея, конечно, интересная. Белка в арсенале попробовала поиграть с щитом, крепила половинки на разные места. Больше всего понравилось крепить одну половину на левое плечо, вторую – на левое предплечье. Вроде как обычный бой со щитом, но, когда прикрываешься левой рукой, согнутой в локте, между двумя половинам щита получается эдакая бойница, куда удобно колоть клинком или дротиком. Думалось Белке, что это пригодится, если, например, идти на противника сомкнутыми рядами, или также отступать. Не тратишь время, чтобы выглядывать из-за щита, доли секунды, но все же. Воевать получается чуточку быстрее. А в бою каждая доля мгновения на вес золота.

Вот эти половинки сейчас и не давали Белке покоя. На одной картине в главном зале форта был изброжен горный поход. Какой-то древний отряд пробирался по снежному перевалу. Обуты они были в странные ботинки, подошвы которых были необычно широкими, даже округлыми. Судя по картине, бойцы в снег не проваливались. А что, если и по грязи так сделать? Белка передала по цепочке команду остановки. Бойцы привычно построились в двойную круговую оборону: клинки и луки. Их отряд отлично натренировал боевое слаживание. Да и видно было, что рады были передышке, всяко, не нужно воевать с грязью. Хмурая хмуро-вопросительно глянула на Белку. Та ответила, что есть идея, нужно пару минут, чтобы попробовать. Взгляд Хмурой стал еще хмурее, если это вообще возможно. «Да ладно тебе», – подумала Белка: – «И тебе тоже такой хмурой нужна передышка, нагоним еще график». Очень хотелось в это верить.

Белка вытащила из-за спины щит, расцепила его на половинки. Всунула ботинок под ручку щита. Болтался щит. Нужно его как-то укрепить. Тут очень пригодились когти болотной ящерицы, закрепленные на носках ботинок. Со всей силы втиснув носок ботинка под ручку так, чтобы когти вонзились в кожу внутренней поверхности щита. Потом размотала ремень с голеней и прихватила им щит у пятки через кольцо застежки крепления двух половинок щита. Вроде держится крепко. Обула вторую половинку щита на вторую ногу. Рывком встала с пятой точки и попробовала ходить: сделала осторожно один шаг, второй, третий. Ноги в грязь не проваливались. Конечно, шаги были не слишком твердые, чутка оседали половины щита в грязи, но грязь почти не переваливалась за кромки. Выгодна была и чуть выпуклая форма щита. Передвижение напоминало утиное, приходилось переваливаться с ноги на ногу. А вот если чуть набрать скорость, движение становилось твердым. Поймала улыбающийся взгляд Хмурой. Вот оно как, не всегда она хмурая, оказывается. А та уже сама проделывала процедуру по обуванию в половинки щита.

Бойцы без лишнего приказа тоже стали обуваться. Встали в строй, пошли. Шикарно! Движение было ровным. Скорость набрали хорошую, двигались почти рысцой. Белка радовалась успешной реализации своей идеи. Так им удастся если и не нагнать график, то хотя бы не увеличивать отставание. Видимо, не зря ей поручили следить за экипировкой. Небольшая победа над болотом чуть улучшила настроение не только ее, но и всех бойцов. И все же после потери бойца было тяжело. Первый раз они теряли товарища. Да еще и так глупо. Не в бою. Хотя почему? Бой змейкам дали знатный. Уничтожили мерзость. Белка никак не могла отделаться от мысли, что товарка погибла по ее вине. Она отвечала за экипировку, она должна была предусмотреть все мелочи, в том числе и невозможные. Она должна была догадаться приказать изначально одеть маски и накинуть капюшоны. Хмурая ее не обвинила. Ни один боец не смотрел на нее косо. И тем не менее Белка ругала себя, записала этот косяк на свой счет.

Остается выучить этот урок, думать наперед, предугадывать все опасности. Понятно, конечно, что с нечистью не угадаешь. Знаний о нечисти было мало даже у Библиотекаря. Некоторые сведения о призраках и темных. Несколько видов мутов. И все. Оно и понятно, знания поступали от бойцов, которые сталкивались с ними. А если проигрывали, то уносили эти знания с собой в могилу. Ну что ж, если выполнит отряд задачу, знания о змейках Писарка принесет Библиотекарю и мастерам-вышивальщикам. А имя погибшей впишут в скорбный список бойцов в черном зале. Хмурая впишет, как это и подобает командиру.

Завтракали на ходу, опять вяленным мясом. Писарка что-то зарисовывала в карту. Белка догнала ее и глянула через руку на плоды ее трудов. Синий цвет занимал все большую часть этого участка карты. Не сбились ли они с пути? Писарка отрицательно покачала головой. Пояснила, что тут болота расширяются. Поделилась опасениями, что и впереди они скорее всего встретят болота. Более того, по всем признакам, где-то близко должна быть большая открытая вода. Что за ерунда? Белка всегда старалась изучать карты, следила за обновлениями после возвращения отрядов. От Клиса и до южных гор простирались лишь леса да болота. Вода открытая была, собственно, в Метридиевом море, да еще в Фиолетовой реке. Конечно, чем южнее, тем больше ручьев и прудов, много болот, но большой открытой воды по их информации на юге не было. Но и не верить Писарке глупо. Та читала природу, понимала климатические условия. Уткнуться в открытую воду – очень плохо. Кто знает, как ее обходить? График этого не простит.

Отряд все еще продолжал бежать, когда перевалило далеко за полдень. Гари почти не чувствовалась, хотя дым был виден на горизонте слева. Да уж, устроили они пожарище. Между тем в теле появилась ломота, начало мутить, голова раскалывалась, в глазах летали мушки. Белка догадалась, что это отходняк от аптекарского порошка начинает проявляться. Еще немного и она станет обузой. Нужно делать привал. И бойцы отдохнут, пока ее будет колотить и ломать. О чем она и сообщила Хмурой. Та, естественно, нахмурилась. На то она и Хмурая, чтобы постоянно хмуриться.

Глава 5. Открытая вода. Религия. Водники.

Бежали, высматривая место для привала. Высматривали и дичь, ибо надоел сухой паек, хотелось горячей нормальной еды. Но то ли болото тут было ядовитым, то ли дым и запах гари вспугнул животин, но ничего аппетитного тут не летало, не бегало, не ползало. Пища предпочла спрятаться. Впереди лес заметно поредел, через частые прогалины был виден далекий голубой горизонт. Луга что ли начинаются? Во дела! Карты явно были с пробелами. Белка достаточно упорно изучала карты, знала, конечно, не каждый уголок Долины, но четко помнила, что в этой части долины до гор простираются только дикие леса да топи. Неужели сюда не заходил ни один отряд, ни один аптекарь? Будет Писарке жирный кусок работы. Все же нужно нанести на карту, а после в Клисе будут они с Библиотекарем долго интегрировать походную карту в детальные карты Долины.

Белка видела, что Писарка не только схематично обновляла походную карту. Часто на привалах, а то и прямо на ходу зарисовывала она детальные участки карт на отдельных свитках. Белка еще удивлялась ее каллиграфическому почерку и умению рисовать. Вот и сейчас она на бегу колдовала с секстантом. Приборчик был любопытный, не древний. Гном его сработал. Возможно, даже из трофеев. Видела она, как Гном осматривал повозки поисковиков, которые проходили через Клис. Если находил что интересное, как-то договаривался, покупал у них нужные трофеи. Поисковики рисковали. Ведь за такое знать бы шкуру с них содрала. Буквально. Но умел Гном убеждать.

Белка как-то попросила полюбопытствовать у Писарки секстант. Было интересно наблюдать в его линзы. Принцип работы ей объясняли на теоретических занятиях. Нужно лишь знать точное время и совместить отражение Светила с горизонтом. Это если вкратце. Сама Белка эти знания на практике не применяла, доверяла Писарке. Но этот секстант имел одну особенность. При необходимости можно было повернуть одно колесико и смотреть не только на Светило, но и на звезды. Вот так вот прямо при свете дня приборчик показывал ночные звезды. Чудесатые чудеса. Гном все же мастер своего дела. Создал любимый приборчик Писарки. Она на бегу сверялась с секстантом, видимо, наносила координаты их местоположения и зарисовывала наброски детальной карты. Умница девчонка. Хорошее приобретение отряда.

Самой Белке становилось все хуже. Она уже не могла отвлекать себя мыслями от нарастающей боли, даже не могла нормально бежать. Перешла было на шаг, да не тут-то было. Коновалка, оказывается, присматривала за Белкой. Тут же они с Рисой подбежали к Белке, взяли под руки и побежали вместе. Ну как побежали, скорее уж Белку понесли товарки, ибо как она не пыталась помочь, бодро переставляя ноги, но на один ее шаг товарки делали пять. Она превращалась в обузу и этот факт жутко ее бесил. Она командир, ну точнее заместитель командира, не суть. Это она должна помогать всем, но никак не наоборот. И все же она бессильна сейчас что-то поделать. Да и понимала, что не ее это вина. Но как бы там ни было, вся ситуация напрягала Белку, она аж дрожала от внутренней бессильной злобы. Или же это отходняк ее так тряс?

Тем временем выбежали за кромку леса. Казалось, весь отряд потерял дар речи. Да, было от чего сей дар потерять. Лес закончился резко небольшим обрывом, внизу же метрах в трех была широченная полоса песка. А дальше… Дальше была открытая вода. Куда взгляд ни кинь, везде простиралась водная гладь. На юге, на юго-востоке, на юго-западе. Вода. Столько воды не доводилось Белке видеть никогда. Да никто из девчонок не видел. К морю они не ходили. Другой воды, если не считать ручьи, рядом с Клисом не было. А тут была. Очень много воды. Красота, аж дух захватывало. Лазурного цвета воды сверкала в бликах Светла. Вода была прозрачной. Даже с обрыва были видны детали дна на удалении нескольких метров от берега. А между тем от леса до берега было метров сорок, не меньше. Это не фиолетовая река, всегда мутная, то зеленая, то бурая, то фиолетовая. Нет, тут водная гладь была кристально чистой. Так и хотелось с разбегу бухнуться в воду.

Это вам не казарменные бани, и даже не капитанские купели. Хотя, когда Белка впервые попала в купели, она была восхищена. Бассейн в виде круга диаметром сто метров потряс ее, да и весь отряд. Мастер-пловец, увидев их шок, в шутку обозвал их тогда сухопутными крысами. В купелях они учились плавать и нырять. Сперва было страшно, но потом Белка привыкла. Стало нравиться плавать. Навык, конечно, скорее лишний. Ну вот где им было плавать? В ручьях? Их вброд перейти можно, едва ли зайдя по грудь. Но спецотряды должны уметь все. Водяной, а именно так величали мастера-пловца, говаривал, что когда-нибудь у Клиса будет свой флот. Ага, флот, держи карман шире! Флот нужен для похода за море. Но где море, а где Клис? Несбыточная мечта. Писарка рассказывала, что на море бывает жуткая качка, которая порождает морскую болезнь. Противная такая болезнь, когда тебя полностью выворачивает наизнанку. Весьма препакостная перспективка. Ну на то он и Водяной, чтобы мечтать о плаваниях, да о флоте. В общем, если отправят когда-нибудь отряд к морю или реке, умение плавать пригодится. Особенно скрытно плавать под водой, дыша через трубочку. И все же очень надеялась Белка, что плавать придется в море, даже не смотря на ту пакостную морскую болезнь. Но смерть как не хотелось делать это в Фиолетовой реке. Говаривали, что тьма подводных гадов там кишит. Да и фиолетовые водоросли, рассказывали, очень коварные. Обовьют тебя и все, пиши пропало, будешь барахтаться в одном месте, пока есть силы, а потом все равно утонешь. А тут такая кристально чистая вода! Вот где захотелось поплавать. И не ей одной. Все девчонки были в нетерпении. Хотя держали строй до приказа, но по нервным движениям было понятно, не терпелось помыться после двухдневного марш-броска.

Хмурая скомандовала выдвигаться в сторону берега. Пошли клином, ощетинились взведенными луками. Белку волокли в центре клина. Правильное решение, про себя похвалила Хмурую Белка. На открытом пространстве только луками и можно дать бой вероятному противнику. Пока до них добегут, вражин они много перестреляют. Правда и у вражин могли быть луки. Вот только откуда в этой глуши взяться вооруженным луками противникам? Что-то не слышала еще Белка, чтобы нечисть или звери пользовались оружием, пусть даже ближнего боя. У них что? Когти, зубы да яд. На открытом песчаном пляже они отряду не соперники. Ну разве что нечисть. Неизвестно, правда, что могло водиться в этой воде. Может, крокоящеры, а может даже водяные. А может просто рыба. Рыба! Тут могла быть рыба! Еда! В животе предательски заурчало. Нужно организовать рыбалку, обязательно рыбалку, но потом. Сейчас хотелось бултыхнуться в воду. Хотелось не взирая на отвратительное самочувствие, приступы резкой боли во всем теле и трясущую лихорадку.

Отряд подошел к кромке воды. Четверых Хмурая отрядила в дозор: два бойца не берегу, два по пояс в воде всматривались в безмятежную водную гладь на предмет тех же крокоящеров. Правильно. Остальные успели раздеться и уже резвились в воде. Белка с трудом скинула доспехи, потом нательное белье и поковыляла в воду. Ах… Шикарно! Восхитительно! Чудесно! Вода хоть и была достаточно холодной, но так приятно обволакивала тело… Какое-то время Белка просто лежала на воде, наслаждаясь чувством некоторой легкости тела. Да и боль в прохладной воде отступила немного. Потом девушка решила понырять. Вода действительно была совершенно прозрачной. Видны были мельчайшие камешки на дне. Было много мальков. Сновали и рыбины покрупнее. Не эти безобразные селедки, а почти круглые упитанные серебристые красавцы. Плавики были черными, что говорило о том, что не должна быть эта рыбка ядовитой. Живот опять предательски заурчал, аж спазмом свело. Какое же это было блаженство, просто лежать на воде, плавать, отдыхать телом. Такая неожиданная передышка в этом сложном маршруте. Ну как тут не благодарить Святого Клиса?

Белка не была слишком религиозной. Вся ее недолгая жизнь показывала, что надеяться можно только на себя. Ни Боги, ни святые, ни культ воссоединения миров не давали ей никакой надежды. Правда, за одним исключением. Нужно все же согласиться, что появление Угрюма в самый критический момент ее жизни, в тот момент, когда она с отчаянной надеждой ждала быстрой смерти, резко перевернуло ее тусклую никчемную заполненную суровой работой, издевательствами и тумаками жизнь. Кто-то же свел их в тот критический момент, не дал ее жизни так бесславно, унизительно и мучительно оборваться. Более того, эта случайная встреча перевернула ее жизнь, изменила в лучшую сторону, дала надежду, уверенность в себе, силу постоять за себя. Дала Клис, его большую военную семью, дала этот отряд и таких крутых и надежных девчонок. Провидение? Или Боги? Или святые вмешались? Быть может сам Святой Клис призвал ее в ряды свободных отрядов? А может просто такая у нее была судьба? Она была бесконечно благодарна тем, кто вмешался в ее жизнь. И все же религия ей была не понятна. Да, хорошо верить, что ты не один, что есть какая-то сила, которая может прийти на помощь тогда, когда уже, кажется, нет никаких шансов справиться самостоятельно. Эта сладкая надежда или вера. Или самообман? Это свойственная людям слепая вера. Часто именно эта вера давала надежду бороться, сопротивляться суровым урокам жизни, барахтаться, пробиваться.

У всех племен, поселений, деревень, городов были свои святые, свои Боги и божки. В них верили, им приносили дары. Что же это такое? Дань традициям? Или же их помощь была реальная? Ответ на этот вопрос получить было сложно. К примеру, Святой Клис. По сути же это просто первый воин, который основал свободное поселение Клис. Он создал первые отряды, дал им Устав. Обычный человек. Ну какой он Святой? Или же святость его была заслужена благими его делами? Он давным-давно уже умер и был погребен. Так что же получается? Он был вознесен на небосклон Света? Жил где-то рядом со Светилом? Или бойцы лишь наделили его вымышленными свойствами, отдавая дань уважения? Много вопросов, но нет ответов. Быть может, те же Боги разных племен и населенных пунктов были такими же реальными людьми, которых последователи наделили их святыми свойствами? Вознесенными на небосклон Света верой людей? А может быть спускались когда-то эти Боги с небосклона и помогли людям основать первые поселения?

Вот взять, например, Культ воссоединения миров. Культ прославлял великий час воссоединения, когда миры снова сойдутся, будут доступны для всего населения трех миров. Будет восстановлен великий портал перехода. Воссияет он розовым снопом света на небосклоне Света. Белке не была понятна сама концепция трех миров. Не могла она понять, что еще за три мира. Нет, один мир был понятным, родным. Свет. А два других? Крофт и Некролис. Что это такое? Вот такие же миры, как и Свет? И когда-то люди могли свободно перемещаться между мирами? Было ли это? Или же это очередная вера в лучшее место? Куда можно уйти, когда будет совсем тяжело тут, в Свете? Да, она знала легенду столкновения миров. Водили ее в святилище Культа в детстве. Видите ли, люди были слишком самоуверенны и каждый из миров решил захватить великий портал перехода. Обрушилась на миры война. И никто не смог победить. Энергия захлестнула портал. Портал воссиял звездой пламенного взрыва и был разрушен. Теперь лишь радужные закаты своими оранжевыми и фиолетовыми всполохами напоминали о былой катастрофе.

Утверждает Культ, что далеко на севере, за горами доказательством висят в небе осколки миров. Вот так вот. В отличие от других религий у культа хоть есть доказательство. Да вот только никто его не видел. Кроме самих проповедников Культа. И чтобы вернуть былое счастье, возможность перехода в лучшие миры людям надлежало отказаться от войн, от сопротивления Знати, покорно принимать свою судьбу и работать на благо воссоединения миров. Добывать как можно больше трофеев, метридия, платить налоги Знати и их светским наместникам.

Вот уж нет, Культ – это не обычная религия. Это подавление свободной воли людей, так это понимала Белка. Работайте люди и платите налоги. Как можно больше налогов! Тащите трофеи Знати. Благодарно принимайте наказание метридиевыми шахтами. В качестве искупления за ваши преступления вы добываете ядовитый метридий. Все это ради скорейшего воссоединения миров. Ну-ну. Это же абсолютная несвобода, это полная противоположность Клису с его концепцией свободы воли людей. В Клисе лояльно относились ко всем религиям. И только не было в Клисе святилища Культа. Слишком чуждым для свободы были верования культа. Клис называли светским поселением. Поселением свободы. И, что немаловажно, эта свобода при необходимости могла дать сдачи. Вот в такую свободу Белка верила.

В общем, не понимала Белка религию, особенно культ. Ее религией была свобода, свобода воли, свобода выбора, да пусть та же свобода передвижения. Она и только она принимала теперь решения в отношении своей жизни. Да, она подчинялась приказам. Но только потому, что сама выбрала такую армейскую жизнь. Сама свободно выбрала. И могла уйти, если бы пожелала. Каждый боец Клиса был свободен. Каждый мог уйти из отрядов. Уйти совсем из Клиса или выбрать гражданскую жизнь. Нужно было лишь заплатить за обучение. Заплатить пятью годами службы. Ничтожная цена, полагала Белка. Более того, отряд целиком также мог уйти из Клиса или из армии. Отряд свободен. Мог уйти на вольные контракты, мог сам выбирать заказчика или воевать ради своих интересов. Цена и тут была. Во-первых, никогда не воевать против Клиса как сводного отряда. Против другого отряда на контракте – да, воюй, это тоже свобода. Случалось, что отряды воевали за интересы заказчиков друг против друга. Но это контракты, они нерушимы. Однако, если Клис формировал сводный отряд, стало быть, Клис стал на свою защиту. И тут не было права даже у вольного независимого отряда воевать против сводного отряда. Более того, и у этой независимости отряда была своя цена – встать под знамена сводного отряда и сражаться за Клис.