Оливье

– Занюхаю твоими волосами.

– Я хозяйственным помыл.

– Ужас. И куда жена твоя смотрит.

– Туда же, куда смотрел бы твой гипотетический муж, если б ты удосужилась его завести.

– Началось…

– Продолжилось. Кира скоро школу закончит, уедет и оставит тебя одну с твоей старой кошкой.

Наташа выпила, занюхала рукавом своей куртки.

– Не трави душу, злыдень.

– А кто, если не я? Понятно, что у девчонки никого ближе тебя нет, но своих надо заводить уже вчера.

– Как мило с твоей стороны. И заметь, Стас, это ты еще пить не начал.

Наталья подставила стакан, жестом потребовав добавки. Стасик послушно налил. Он хоть и вредничал порой, но старой подруге ни в чем не отказывал. И, кстати, в своих рассуждениях о жизни, паршивец, почти всегда был прав. Наташа разменяла пятый десяток, но семьей так и не обзавелась. Преданный друг Гисыч и племянница Кира, которую она воспитала после гибели родителей девочки, – вот и все близкие. Джингл-беллз, джингл-беллз…

Она вставила наушники и включила плейер.

Из четырех часов пути около тридцати минут приходилось только на выезд из города. Даже летом и без пробок это была самая изнурительная часть поездки, а уж темным зимним вечером и по метели, да еще и тридцать первого декабря…

– Кошмар, – громко произнесла тетушка в шубе, – так и не чистят на дорогах. Будем ползти как не знаю кто.

– Это еще только начало, – живо откликнулся чей-то баритон. – Вот за ночь наметет, так вообще весь город встанет. Хорошо хоть завтра первое. Кстати, кто-нибудь слышал прогноз? Долго будет снег валить? И что там в Златоусте?

В автобусе – а это был современный комфортабельный «Мерседес» с высокими креслами – царил полумрак, пассажиры не могли видеть друг друга, за исключением ближних соседей, и переговаривались вслепую.

– Как уже сообщала транспортная компания «Последний путь», – возвестил все тот же доброволец, взявший на себя функции бортпроводника, – самое интересное нас ждет на перевале! О ситуации в Златоусте метеорологическая наука умалчивает.

– Уже вовсю празднуешь? – спросил толстяк с последнего ряда.

– Не вижу причин оттягивать процесс! – весело откликнулся «бортпроводник». – Присоединяйтесь! Фуагра, пармезан, докторская, все радости жизни. Посуду не предлагаю, но можно из горла.

Никто больше не поддержал игру. На пару минут в салоне воцарилась тишина, нарушаемая лишь рокотом двигателя. За окнами проплывали хозяйственные постройки, ангары и гаражи, едва различимые за снежной пеленой. Погода портилась, видимость ухудшалась. А в автобусе было тепло и уютно.

В тишине затренькал айфон. На звонок ответил девичий голос:

– Да, мам!.. Едем, чо! Да тут сараи какие-то… Чо?.. Папа рядом сидит… Да все нормально, мам! Дать тебе его?… На, пап, возьми трубку… Не знаю я, чо она опять!..

Разговор продолжил мужчина, но так тихо, что ничего, кроме «бу-бу», «нет» и «не телефонный разговор», не было слышно. Папа девочки чтил правила поведения в общественных местах.

Впрочем, через минуту он сломался:

– Да иди ты в пень! Не порть нам праздник! Всё, пока!

– Браво, маэстро! – зааплодировал пьяный Бортпроводник. – Так их!

17:55. Воскресший

За городом метель немного утихла. А может и нет. Плотная стена леса за окном не позволяла определить точно. Автобус неспешно катился по узкой дороге в самое сердце вселенской тьмы – только мертвых с косами не хватало.

Наташа Ростовцева выключила «U2», сняла наушники. В этот момент ее легонько толкнул в бок Стасик.

– Глянь-ка, Рыжик.

– Чего?

– Справа от меня, в нашем ряду. Только не пались.

Наташа сделала вид, что потягивается, нагнулась вперед и аккуратно повернула голову. По другую сторону прохода сидел мужчина лет сорока. Он занимал два кресла, откинувшись спиной к окну и опустив левую ногу без сапога на соседнее сиденье. Наглец, словно на домашнем диване возлежал. Сосредоточенное лицо освещалось экраном планшета.

– И что?

– Не узнаёшь?

Ростовцева повторила неуклюжий маневр с потягиванием. Да, что-то знакомое. Мужественное, симпатичное и интеллигентное лицо, короткая щетина на подбородке, внимательные глаза. Она определенно где-то его видела. С Наташей так постоянно: по работе встречается с сотнями людей, но большую часть из них в лицо помнит лишь ее внутренний компьютер. Столкнется где-нибудь в городе, пересечется взглядом, осклабится в ответ на приветствие и подумает: «Блин, кто это?».

– Чот не соображу. Точно видела раньше.

– Совсем никак?

– Не дразни!

Стасик нагнулся ближе, прошептал, чуть не лизнув в ухо:

– Это же Косой.

– Кто?!

– Да тише ты! Сериал ментовский не смотрела?

Наталья ухмыльнулась. Нет, сериалы она не смотрела, тем более ментовские, хотя имела репутацию бабы с яйцами, которую чтили и уважали даже прокуроры в отставке. Наташа предпочитала нормальные полнометражные фильмы на большом экране. Но в двадцать первом веке от спама никуда не скроешься: даже если у тебя нет детей, ты все равно знаешь, какое пюре покупать на первый прикорм, и ты обязательно хоть раз в неделю наткнешься в прессе на физиономию популярного актера, которого в гробу видала.

– Круглов?!

Стасик молча кивнул.

– Афигеть!

Герой криминальных сериалов Сергей Круглов, игравший преимущественно крутых копов, пропал без вести летом прошлого года. Съемочная группа сериала «Косой на стреме» ехала поездом в российскую глубинку снимать последний эпизод второго сезона. Суперзвезда и исполнительный продюсер разместился в персональном купе. На вокзале Самары купил плитку шоколада, потом в тамбуре пообщался со своим директором Аллочкой Сиротиной, сообщив ей, что хочет взять бессрочный отпуск. После этого ушел к себе. Вечером поезд пересек Оренбургскую область, подошел к Башкирии. Круглов на людях не показывался. Коллеги решили, что он погрузился в чтение сценария или уснул. Но и утром его никто не видел. Купе оказалось пустым – ни верхней одежды, ни документов, ни бумажника. Остались только сумка с вещами и резиновые тапочки под столиком. Коллеги прошли по поезду (мало ли, вдруг забухал с кем-нибудь), но безрезультатно. Телефон находился вне зоны действия сети.

Без сомнения, Сергей сошел на какой-то станции. Но где? И зачем?

Шумиха в прессе поднялась нешуточная. Печатные таблоиды и телевизионные ток-шоу плясали румбу. Силовики прочесали все маленькие городки и деревни на пути следования скорого поезда «Южный Урал», расклеили листовки, подняли все контакты Круглова в Москве и других крупных городах, где жили его знакомые и друзья. И ничего. Как провалился!