Оливье

Оливье
Роман Грачев

Жизнь – это мелко покрошенный салат, который нужно загребать большой ложкой. Одна порция, добавки не будет. Так говорит Весельчак…Вечер тридцать первого декабря. Междугородный автобус, вышедший в последний рейс, застревает в снегу на заброшенной дороге. До наступления Нового года остается несколько часов, связи нет, шансов на спасение не предвидится. Немногочисленным пассажирам остается лишь распаковать сумки, «накрыть поляну» и попытаться найти смысл в том, что с ними произошло. Книга содержит нецензурную брань.

Оливье

Роман Грачев

В воздухе витал страшный дух праздника

    (к/ф «ДМБ»)

Редактор Роман Грачев

Дизайнер обложки Роман Грачев

© Роман Грачев, 2019

© Роман Грачев, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-4496-5654-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вне времени. Весельчак С.

В минуты просветления они называют его веселым парнем. Иногда заочно благодарят, но чаще все-таки ругают. Розыгрыши, говорят, у тебя дурацкие.

А как их не разыгрывать, этих милых идиотов?

Бывает, сунешь девчонке под ноги камень или сучок – летит, горемыка, и ледяной коркой шлифует лицо, которым ей завтра на кастинге в модельном агентстве работу добывать. Смешно же? Пусть идет кассиром в супермаркет со своим неполным средним.

Или вот вышел человек из дома, подошел к машине и вспомнил, что ключи забыл. Вернулся, отыскал их под диваном, потому что накануне приполз с корпоратива пьяный вдрабадан и брюки туда засунул. Пока он ходил, страдая тремором, ты ему с козырька крыши сосулю размером с Детройт на новенький «шевроле» – хрясь! Тачка всмятку, а похмельный кретин стоит рядом, глазами хлопает и не знает, то ли плакать ему (страховая жирный кукиш понюхать даст, но мы ей потом отомстим), то ли радоваться второму рождению. И ведь даже не догадывается, что это не его второе рождение, а того мальчишки, которого он, дятел, не собьет сегодня на «зебре» напротив школы.

А уж сколько радости доставляют сломанные каблуки, вырезанные в переполненной маршрутке бумажники с последними деньгами, незапланированные беременности, женские трусы в бардачке, ночные смс из сауны, подсмотренные чужие письма, лишние рюмки водки. Правда же, весело?

Легион их, над которыми если не подшутить, то и день зря прожит. Смешные, глупые, пафосные. И еще эти их немые вопросы с задранной к небу головой и полными слез глазами: «За что?! Я ведь ел в детстве манную кашу! Я перевел сто рублей на строительство часовни! Я читал Сартра в подлиннике, у меня богатый внутренний мир! За что?!!!».

Да ни за что! Просто ты мне, сука, не нравишься. И не туда ты смотришь! Я тебе не Морган Фримен, весь в белом приплясывающий под «MC Music Factory». Закрой варежку и слюни подбери, автобус отходит.

31 декабря, 17:10. Мрачный эльф

Водитель вошел через пассажирскую дверь. Худой, сутулый, в легкой красной куртке и дурацкой шапочке с бомбоном на макушке. Будь она того же цвета, вполне сошел бы за эльфа, который отработал суточную смену на упаковке подарков и в гробу видал весь этот «Джингл-беллз».

Он обменялся парой слов с контролершей, хлопнул ее на прощание по попе и окинул салон долгим и внимательным взглядом. То ли считал пассажиров, то ли искал кого-то.

– Мы уже поедем? – громко поинтересовался толстяк с последнего ряда.

– В гости к богу не бывает опозданий, – ответил водитель. Голос у него был скрипучий, пугающий. – Все одиннадцать на месте? Мало вас сегодня.

– А когда ближайший туалет? – спросила дородная тетушка в шубе.

– Тут на вокзале, а следующий будет только через полтора часа. Если не рассчитали с напитками, остановка по просьбе пассажира – сто рублей.

– Это грабеж!

– Это бизнес, – проскрипел водитель. – Еще пожелания?

Пассажиры решили, что мужика сейчас лучше не трогать. Кажется, он не в духе. Оно и понятно – тридцать первое декабря, время семнадцать-десять, впереди четыре часа пути. Озвереешь тут.

Водитель постоял немного, вздохнул горестно, потом пролез на свое рабочее место и запустил двигатель.

– Вас приветствует транспортная компания «Последний путь», – проблеял кто-то в середине салона. – Температура воздуха за бортом плюс-минус двенадцать. Снег, метель. Скорость движения нашего лайнера – как получится. В пути вам будут предложены курица, рыба, яйки и какаво с чаем. Если застрянем на перевале – всем кабзда. Пристегните ремни безопасности. С наступающим!

Народ прослушал напутственную речь в подавленном молчании. Когда автобус тронулся и поплыл прочь от посадочной платформы, кто-то из пассажиров звякнул сумкой, под завязку заполненной стеклотарой.

– Будет чем согреться, – подытожил толстяк с последнего ряда.

17:40. «Едем, чо!»

Кого уносит в звенящую снежную даль вечером тридцать первого декабря? Кто все эти замечательные люди? Любители авантюр, искатели новых ощущений, жертвы обстоятельств? Какого, извините, лешего не сидится им дома с ножом в руке перед огромной разделочной доской, обложенной ингредиентами новогодних салатов? Что за блажь?

А не все ли равно? Наш человек слишком большое значение придает тому, где и как он встретит Новый год, будто всерьез верит, что от этого зависит дальнейшее качество жизни. Нужно все устроить, успеть, всех объехать и поцеловать в пуп, накупить жратвы и бухла (не забыть оставить на утро, чтобы ненароком не сдохнуть). И не дай бог в момент боя курантов оказаться не за столом в вечернем платье или в костюме с бабочкой, а в спецодежде в какой-нибудь бойлерной, в кабине машиниста товарного поезда или на вышке с автоматом – всё, считай, еще один год заранее провален.

Знаете, ребята, я с некоторых пор совершенно не заморачиваюсь этим вопросом – где и с кем встречу очередной календарный кусок жизни. Случалось мне и в отделении полиции выпивать с крепкими парнями при погонах и табельном оружии (к утру все братались с задержанными в обезьяннике). Приходилось и в чужой машине заночевать в обнимку с бутылкой шампанского и с куском засохшего торта на пальто. А однажды вообще проспала все самое интересное: в девять вечера мне мой тогдашний мужчина сообщил по телефону, что очень хочет к маме, я пошла в ближайший магазин, набрала корзину водки с пельменями и тупо нажралась; проснулась уже под утро, когда для выживших по телеку крутили «Дискотеку восьмидесятых».

И что? Да ничего! Небо не упало на землю, наступивший год мало отличался от предыдущего – был таким же дебильным. Других в России не бывает.

Вот сейчас я еду в автобусе черт знает куда со своим верным оруженосцем-фоторепортером Стасиком Гисычем. Два дня меня уговаривал мой маленький друг, почесывая свою жиденькую интеллигентную бородку: мол, классная компания, избушка на курьих ножках посреди леса, никакого телевидения, никакого интернета, баня, водка, гармонь и лосось. И уговорил! А почему нет, елки-зеленые? Жизнь – это хаос и месиво. Это мелко нарезанный салат оливье. Ешьте его большим ложками, загребайте половником, получайте удовольствие. Второй порции не будет.

Вряд ли смогу выйти к вам в ближайшие пару дней – в обещанной мне тайге нет сети – поэтому обнимаю и целую всех сейчас. С Новым годом, котаны! Будем жить! Ваша Рыжая Бестия НР.

Наталья Ростовцева, главный редактор криминального еженедельника «Радар», захлопнула крышку ноутбука и толкнула в плечо сидящего справа соседа.

– Нарисуй мне полтинничек.

– Не рано? – откликнулся Стас Гисыч. – Нахрюкаешься по дороге.

– Год Свиньи грядет. Не тормози, доставай.

Стасик с неохотой полез в стоявшую под креслом сумку.

– Отсутствие Киры тебя разлагает, – проворчал он, вынимая бутылку коньяка с пластиковым стаканом на горлышке.

– Нам нужно иногда отдыхать друг от друга. Отправила ее на каникулы в Питер с классом, пусть развеется.

Стасик наполнил стакан.

– Закусишь?