Оливье

– Извините за любопытство.

– Ерунда. Охранно-детективное агентство «Данилов» знаете? В свою честь назвал.

– Да ладно! Вы же у нас рекламу покупаете! Я главред «Радара», Ростовцева Наталья… Надо же, давно сотрудничаем, а встретились впервые, да еще и в таких обстоятельствах. Вы, похоже, с дочерью здесь? Уж не Томка ли?

– Она. В гости едем. Вон в окне маячит. – Он махнул рукой девочке, прилипшей носом к стеклу. – Тамар, посиди пока, не выходи!

Наташа с улыбкой поприветствовала подростка растопыренной ладонью.

– Я читала ваши рассказы в интернете. Веселые. Угостите зажигалкой, Антон.

Круглов и Гисыч не проявили интереса к этому странному диалогу. Они подошли к упавшему на дорогу бревну. Сергей толкнул его ногой. Тяжелое.

– Как зубами вырвали, – кивнул Стасик в сторону обочины, где в снегу чернел обгрызенный сосновый пенек.

– Да, чудеса. Сейчас из леса людоеды на ужин выскочат. По идее, надо бы оттащить в сторону.

Лес потрескивал кронами высоченных деревьев, откуда-то издалека едва различимым фоном доносился шум цивилизации. Если автобус и свернул с привычного маршрута, то удалился от него на довольно приличное расстояние.

– Я не местный и без понятия, где мы, – сказал Круглов.

– Похоже, никто тут не проедет в ближайшие двести лет, – добавила Наталья. – Навигатор нужен.

Антон вытащил телефон, разбудил экран.

– Дохляк. Проверьте свои.

Все остальные тоже полезли в смартфоны.

– У меня оператор пропал, – доложил Стасик.

– Ясно. – Сергей Круглов сунул свой гаджет в куртку. – Если учесть, что операторы у нас разные, то становится еще веселее.

– У водилы есть ГЛОНАСС, я видел. Пойду гляну.

Стасик направился обратно к автобусу, но по дороге его чуть не сшибла всклокоченная тетушка в шубе.

– Э, мадам, аккуратнее!

Она его даже не заметила.

– Что происходит, мужчины? Ни у кого в автобусе телефон не работает! Вообще ни у кого! Мы где?! Мы потерялись? Меня ждут! Что будем делать?!

Круглов и Данилов молча переглянулись. Стоявшая между ними Наташа озвучила мысль, которая наверняка крутилась у мужчин в голове:

– Парни, предлагаю по рюмашке. Глядишь, идеи толковые придут. Стасик, захвати сумку!

19:07. Девочки – налево

Народная примета гласит: если у тебя под рукой есть бутылка хорошего коньяка (впрочем, обычная бюджетная водка тоже подойдет), то рано или поздно найдется причина ее вскрыть. Кому-то, конечно, удается спокойно держать дома целый бар, время от времени наслаждаясь тонким букетом пятилетнего армянского или изысканной терпкостью «Джека Дэниэлса», но большинство из пьющих людей, проходя мимо волшебного сосуда, зададут себе риторический вопрос: «А какого черта он стоит просто так?!». И уж тем более у хорошего коньяка нет шансов уцелеть, если вы тридцать первого декабря застряли вместе с рейсовым автобусом посреди глухого леса и в голове нет ни одной здравой идеи насчет спасения.

В сумке Стасика, кроме выпивки, оказались: три упаковки отменной мясной нарезки, литровая банка домашних соленых огурцов, два нарезанных батона, дубинка копченой колбасы, контейнер с маринованным мясом для шашлыка и мешок вкусовых добавок, включавший кетчуп, майонез и какую-то острую присыпку для курицы. Со всем этим богатством четверка активистов уединилась по другую сторону автобуса, почти у кабины – так, чтобы не попадать под струю выхлопного газа и не маячить перед тетушкой в шубе и остальными пассажирами, высыпавшими на свежий воздух.

– Считайте, что они уже выбрали себе вожаков, – предположил Антон. – Сейчас всё на нас повесят.

– Логично, – согласился Стасик, – но мы сами вылезли вперед.

– Вот поэтому и надо хлопнуть для начала.

Хлопнули первую. В качестве закуски в расход пошла мясная нарезка с батоном. Стасик пытался озябшими руками открыть банку с солениями, но его уговорили оставить ее на потом. Когда наступит это «потом» и каким оно будет, никто, разумеется, не знал. Девственно чистое небо, позволившее луне освещать лесную глухомань, наводило на мысль, что к ночи может случиться мороз.

Но пока было терпимо. Да и коньяк подогрел.

– Выпить на природе – это, конечно, хорошо, – сказал Стасик, – но чего делать-то будем?

Сергей, жуя бутерброд, посмотрел попеременно в один конец дороги и в другой. Узкий и извилистый двухполосный проселок, казалось, вел из ниоткуда в никуда.

– Пешком? – предположил Гисыч. – Я в детстве, помню, с отцом заблудился в лесу недалеко от Кыштыма. Вышли на трассу, а в какую сторону топать – непонятно. Определились по солнцу, доковыляли до автовокзала.

– Мы тоже наверняка куда-нибудь выйдем, – сказал Сергей. – Может, даже к людям. Но мы не знаем, сколько придется идти. Холодно.

– У меня ребенок, – добавил Антон.

– И у всех тяжелые сумки, – добавила Наталья, внимательно глядя на Сергея.

Тот перехватил ее взгляд.

Несмотря на обстоятельства, Ростовцева оставалась журналисткой и помнила, что рядом с ней находится человек, которого страна давно похоронила. Стоит тут живой и здоровый, ест бутерброд. И еще она видела, что он понимает причину ее интереса. Однако время разговора еще не пришло, оба ждали подходящего момента.

– Давайте еще по одной, – предложила Наташа, – пока народ не сбежался.

Стасик разлил остатки коньяка.

– Ну, за знакомство, что ли, – сказал Антон.

Пластиковые стаканчики беззвучно сомкнулись…

…и все четверо, стоящие посреди дороги возле рокочущего автобуса, ощутили себя одной компанией. Стало ли причиной совместное распитие, или их объединили активные действия сразу после аварии – не суть важно. Иногда достаточно нескольких минут, чтобы почувствовать друг друга.

Из-за угла появилась тетушка в шубе.

– Мужчины!

Стасик шумно выдохнул.

– Не откажите в просьбе, мужчины! Полчаса уже терплю! Покиньте, так сказать…

– Ладно, парни, пойдем, – сказал Антон, – меня дочь потеряет.