Тут он замолчал, так и не договорив, голубь на руке зашевелился.
– А ты не помнишь, в детстве, не смеялся над таким как ты сейчас? – спросил я как можно более отстранено.
– А оно было, детство-то? Да и потом мне кажется, я тут всегда был. Вот на лавочке этой, и когда деревня была, и когда бараки появились, да и потом…
Он опять неопределенно махнул рукой, занавешивая пространство.
– Всегда был.
Последнее звучало совсем уже утвердительно, словно он подытожил, какую-то важную для себя мысль.
– Разболтались. Вижу, копытом сучишь, давай, скачи в свое стойло, или куда там еще…
Он отложил трость в сторону, достал из кармана целлофановый пакетик с остатками пшена, и высыпал на снег, под ноги.
Следом за пакетиком из кармана появилась чекушка.
– Будь здоровье, мил-человек.
В холодном воздухе запахло скипидаром и еще чем-то нездешним. Тягучая слюна повисла между отвисшей нижней губой и горлышком бутылки, словно тонкая паутинка.
10.01.19