Озеро теней

– Я не спорю, но это не повод вымещать своё зло на беззащитных животных, – холодно заметила Ника, всё в душе у неё восстало против Дениса, она никогда не понимала людей, которые позволяли себе подобное. Ей казалось, что таким людям место в клиниках, где от подобного лечат. Она заметила, что знакомые смотрят вперёд и никак не реагируют, обернувшись, она заметила у входа в беседку Дениса, который стоял, опираясь о перила, и ехидно улыбался. Теперь Доминика понимала, почему каждый раз, когда речь заходила о нём, Инга постоянно дёргала Макса, и тот говорил тихо.

– Обо мне сплетничаете? – его голос был весёлым и задорным, что ещё больше пугало Нику. Никогда не знаешь, что у таких на уме. Он может улыбаться тебе в глаза, а потом с такой же улыбочкой всаживать нож в спину. В руках он крутил раскладной ножик с большим лезвием, которым указал на Макса. – С тобой я потом разберусь. А сейчас брысь отсюда, брысь, – приказал он, и мёртвые послушно покинули беседку. Ника ощущала, как всё внутри холодеет и она не может пошевелиться. Страх сковал её, хотя она и не могла понять, почему. – Ты одна и здесь? А где же твой дружок? – Денис зашёл в беседку и сел рядом с Никой, он закинул руку на её плечо и приблизил ножик, продолжая крутить его в руках.

– Ты об Артуре? Не знаю, я его не видела ещё сегодня. Как раз собиралась навестить. Пойдёшь со мной? – Ника решила сделать вид, будто она не чувствует опасности и не понимает его намёков.

– Ты знаешь, о ком я говорю. О, он так переживал за тебя, когда я запер его в подвале, – рассмеялся Денис. – Влюблённый Изгой. Или нет, Изгой и Живая. Такое возможно? Мёртвые не умеют любить. Смешно было наблюдать за ним, честное слово.

– Я не понимаю о чём ты. Так ты пойдёшь со мной к Артуру? – Ника попыталась убрать его руку, но он резко притянул её к себе и коснулся холодным лезвием шеи Ники.

– Нет, это ты пойдёшь со мной, – его голос был низким и грубым, он напоминал голос ужасного монстра из какого-нибудь кошмарного фильма. Затем он резко отпустил её и улыбнулся настолько мило и добродушно, что Нике показалось, будто перед ней другой человек. И как в нём умещалось две разные противоположности? – Ну же, чего расселась?

Ника покорно поднялась, Денис сразу же взял её под руку и незаметно приставил нож так, чтобы тот упирался ей прямо в бок. Они покинули беседку и направились в город.

– И куда мы идём? Беседка не подходила для хорошего места, чтобы расквитаться со мной? – Ника старалась говорить спокойно, хотя внутри она волновалась.

– Это плохая привычка, нарываться. Лучше молчи, – настаивал Денис, и Ника решила не тратить больше сил на разговоры, к тому же, внутренне она была уверена, что он не причинит ей зла и не могла понять, откуда в ней появилась эта самая уверенность.

Они не отошли слишком далеко от беседки, направились к домам и зашли во двор пятиэтажного дома из красного кирпича. Местами стены были разрушены, а на земле лежали неровные куски кирпичей. Все, как одно, окна были полностью завешаны, кое-где на стёклах виднелись неровные трещины, но полностью разбитых окон не было. Они прошли в первый подъезд, на котором красной краской была нарисована цифра семь и сразу попали в сырое тёмное здание. Пахло холодом и старостью и чем выше они поднимались, тем хуже становился запах. Они миновали три этажа, и подошли к деревянной двери без номера. Денис сжал руку Доминики и отложил нож, а сам начал разыскивать ключи в кармане. Это был шанс для девушки, чтобы спастись, она ощутила, как ослабла его рука. Но она медлила, внутри неё взыграло любопытство, и она хотела увидеть жилище Дениса, к тому же что-то внутри подсказывало ей, что уходить не стоит и она решила довериться внутреннему голосу.

Парень достал ключ, который висел на белой нитке и начал раскрывать дверь, три раза и громко повернув замок. Запустив девушку в коридор, он тут же лихорадочно захлопнул дверь, будто боясь, что Ника возьмёт и ускользнёт от него.

Коридор был небольшим и полностью захламлённым. Сбоку стоял шкаф, из которого буквально вываливалась одежда, на полу разбросана обувь, а ковёр был достаточно грязным, Ника отчётливо видела небольшие горки песка. Дальше коридор упирался в дверь, а затем сворачивал направо и вёл к ещё трём дверям, все были плотно закрыты. Денис сразу же оказался рядом с девушкой и снова схватил её под руку и открыл самую первую дверь, запуская её в комнату. Единственное окно было заставлено старыми книгами, которые совсем не пропускали свет, на стенах практически отсутствовали обои, лишь местами небольшие куски с орнаментом, стояла кровать, так же заваленная одеждой, старыми одеялами и книгами. Больше в этой комнате ничего не находилось.

– Будешь здесь, пока я не решу, что дальше с тобой делать, – голос Дениса был грубым и низким, он хлопнул дверью и скрылся в квартире. Ника осмотрелась, в надежде найти себе уголок, и решила присесть около кровати – это единственное место, которое было более или менее чистое.

Сколько она сидела в полном одиночестве, она не знала, ей даже казалось, будто бы Денис покидал квартиру. Но он запер дверь, и она не имела возможности покинуть комнату, чтобы изучить квартиру. Глупо было надеяться, что он бы совершил такую оплошность.

Ей было тоскливо, как ни крути, а в тишине невозможно спрятаться от себя. Когда ты в компании с кем-то или с чем-то, то твой мозг занят, вопреки всему ты погружаешься в это занятие или общение. Но оставшись наедине, ты ощущаешь, какая внутри тебя дыра, как тебе на самом деле плохо. Иногда кажется, что чувства проходят, оставляя после себя пустоту и ты всячески пытаешься её заполнить. Но в минуты одиночества ты явственно ощущаешь, что это не так, чувства есть и они просто ждали момента, когда могли снова напомнить о себе.

Ника поднималась, расхаживала по комнате, даже сняла книги с подоконника и впустила свет, однако с грустью признала, что реши она убежать, то спрыгнуть бы она не смогла. Слишком высоко и опасно.

Когда на улице стало стремительно темнеть, Ника услышала поворот замков и торопливые шаги, они метались по квартире, а потом будто бы остановились у комнаты Ники. Девушка замерла, она ощутила, если такое возможно, как бьётся её сердце. Раздался звук поворота замка и в дверях показался Денис, запуская в комнату полоску света.

– Решил проверить на месте ли я? – уточнила Ника, не отходя от окна. Её успокаивало то, что рядом книги, и она сможет кидаться ими в случае его нападения.

– Я просто… – он вздохнул и щёлкнул свет, только сейчас Ника заметила, что он уже был в майке с короткими руками, а на его левом запястье мелькало пятно, но она не могла разобрать что там.

– И всё же, зачем тебе я? Неужели ты уверен, что получишь жизнь через меня?

– Я отдам тебя Смерти взамен на жизнь, – спокойно произнёс Денис и облокотился о косяк двери. Было странно слышать его спокойный голос, видеть нормальное выражение лица и в глазах отсутствовала былая ярость.

– Это глупый план, – усмехнулась Ника, сама не ожидая того, что расслабится. – Ты можешь попробовать, но я уверена, что Смерть тебя обманет. Ты всерьёз думаешь, что ради того, чтобы получить одну душу, она отпустит другую? Я не думаю, что моя душа настолько ценна, что она готова пойти на сделку с самим дьяволом, чтобы воскресить мёртвого. И какой в этом толк, если она желает заполучить как можно больше мёртвых?

– Я не знаю. А вдруг получится? Я хочу испробовать все варианты, только чтобы вернуться назад, – он прошёл в комнату и опустился на пол, рядом с кроватью. Ника присела рядом, и только сейчас смогла рассмотреть татуировку, в виде двух китайских иероглифов на запястье парня.

– Что они означают? – ей казалось, будто она где-то видела эти тату и эту руку, но не могла понять где. Внутри начал возрастать страх, вместе с негодованием и она никак не могла объяснить свои чувства.

– Свобода. Я всегда мечтал о свободе, а теперь мечтаю о жизни…

– Стой, мне кажется, я видела где-то её, где-то тебя… – она внимательно вглядывалась в лицо парня, пытаясь увидеть в нём знакомые черты. Был бы он младше, в грязной кофте, в компании сверстников и держа в руках котёнка…

– Где? Мне твоё лицо тоже кажется знакомым, но я не могу вспомнить, – признался он, снова улыбаясь, только для Ники эта улыбка была оскалом монстра, ужасного чудовища, который унёс жизнь не одного животного. Чудовища, который ещё долго преследовал её во снах и которому она так и не простила….

– Я тебя ненавижу! – резко произнесла Ника и вскочила на ноги, она отошла к подоконнику. – Ты, ты просто ужасное чудовище! Уходи. Если ты уж взял меня под арест, то будь добр, хоть избавь от своей компании.

Нечто странное промелькнуло в глазах парня, он с тревогой посмотрел на окно, а затем его взгляд скользнул на дверь. Ника уже ждала взрыв гнева, злости, она даже была готова к удару, но он медлил и молчал. Она невольно подумала о том, что удивительно их свела судьба снова, да ещё и в таком месте и снова в качестве врагов.

– Ты не первая, кто меня ненавидит, – лишь ответил Денис, продолжая сидеть на месте, и никуда не уходя. Между ними повисло молчание, Нике казалось, что она просто сходит с ума от этой тишины и от осознания того, кто рядом с ней в комнате. Она не смотрела на него, обернулась лишь тогда, когда увидела движение. Он поднялся, иногда ожидающе смотря на Нику, будто надеясь, что она его остановит, отчаянно вздохнул и покинул комнату. Ника заметила, что он шёл медленно, его ноги заплетались, и он опирался о стену. Она тихо пошла за ним, ведь он не запер дверь.

Он навалился всем телом на дверь, в которую упирался коридор и исчез внутри зала. Судя по сильному удару, он упал. Но дальнейшая его судьба её не интересовала, она была полна решимости уйти, поэтому принялась искать ключи. Она вела себя достаточно тихо, чтобы он не вздумал ей помешать. Проскользнув в другие двери, она наткнулась на ванную и маленькую кухню. На столе безобразно лежала куртка и Ника бесцеремонно начала обыскивать карманы но ничего не нашла, затем решила осмотреть ящики, достав оттуда ножик, она сжала его в руке и направилась в коридор.

И тут раздался крик. Не просто крик, а вопль, разрывающий душу на части. От неожиданности, Ника прильнула к стене и замерла, боясь пошевелиться. Свет начал моргать, как в старом фильме ужасов и из комнаты Дениса доносился скрежет. Затем снова вопль, крик о помощи и слёзы. Она слышала это громкое рыдание, которое рвалось глубоко из груди. Она побежала к двери и дрожащими руками начала щелкать поочерёдно замки, но они не поддавались, а крик усиливался, затем стук. Она боялась предположить, что там могло происходить. Затем вопль пропал. Исчезли все звуки, и настала тишина, пугающая тишина. Свет и вовсе потух. Ника не сразу привыкла к темноте, однако вскоре смогла различать предметы и двери. Она прижалась к стене и раздумывала, как ей вырваться на свободу. Мысли путались, страх полностью окутывал тело.

Раздался вопль. И следующая волна странных звуков, а затем плачь и крик о помощи. Он был такой жалобный, что Нике стало любопытно, и она проскользнула к комнате. Аккуратно и тихо приоткрыв дверь, она заметила на полу Дениса. Он лежал, корчась от боли, а всё его тело будто некто изрезал полосами, и кровь хлыстала в разные стороны. Ника была поражена увиденным, она и не заметила, как вошла. Она была будто под действием какого-то вещества. Ножик выпал из рук, а она механически приближалась к Денису, заворожённая его страданиями.

Он рыдал, корчился, получая новые порции страданий. Как только Ника подошла, он замер, и крики прекратились, она ощутила, как он вцепился руками в её ноги, моля о пощаде, о помощи. Но Ника уже не видела его или себя. Она видела девочку.

Сегодня был достаточно солнечный день, и Ника собиралась на улицу. Её подружка Кристина слегла с ангиной, а Настя уехала к бабушке в деревню, поэтому девочке предстояло играть одной. Она думала взять с собой Софию, но девочка предпочла провести этот день за мультиками.

– Погуляй до семи, – напомнила мама, выпуская девочку во двор, а сама отправилась заниматься домашними делами.

На площадке было непривычно тихо для сезона каникул, но многие поразъехались, кто куда: в лагеря, к родственникам или на море. Семья Ники так же собирались на море, но позже, ближе к концу лета.

Ника играла на площадке одна, вначале она прошлась по всем турникам, затем покаталась на качелях, покружилась на детской карусели. Она даже полчаса покаталась на велосипеде. Но одной играть было скучно, и она решила отправиться домой. И она бы ушла, если бы не жалобное мяуканье за гаражами. Ника всегда и всей душой любила животных и она захотела увидеть, что там происходит. Уже подходя к гаражам, она ощутила, как участилось её дыхание, как забилось сердце, и стал сковывать страх. Она слышала смех мальчишек, которые прерывало мяуканье. Оно было словно зовом о помощи.

Она завернула за угол и увидела недалеко от себя трое мальчишек. Все они были практически одного возраста, и выделялся из них только один, крупный мальчик. У другого она заметила татуировку, её она особо запомнила, ведь он держал и издевался над котёнком. Двое других просто поддакивали и хохотали, как безумные. Тогда Ника впервые познала жестокость и увидела мелочность в людских сердцах.

– Что вы делаете? – голос Ники дрожал, она ощутила, как ноги будто вросли в землю, и она не могла пошевелиться. Но мальчишки начали огрызаться, пугать девочку и обернулись к ней, демонстративно мучая животное. Ника молила их о том, чтобы они прекратили, она даже обещала отдать им свой велосипед, но они были беспощадны и безжалостны. И когда всё закончилось, они кинули труп животного ей под ноги и просто ушли, словно только что ничего не произошло. А Ника смотрела на него и рыдала, зная, что она никогда не сможет забыть этот ужасный случай.

– Прости меня, прости меня, прости меня, Ника… – голос, который вернул её к реальности, напоминал ей её голос, когда она просила отпустить котёнка. Она видела даже в темноте молящий взгляд Дениса и чувствовала, что он нуждается в её прощение. Но внутри неё поднималась волна ненависти, злости и обиды. Она оттолкнула его, как ненавистную вещь.

– Ты не заслуживаешь…

– Прости меня, пожалуйста… – он снова подполз к ней и вцепился руками в ноги. Он приникал лицом к её ботинкам, рыдал и выглядел достаточно жалко. Его мучения прекратились, но Ника знала – это потому что она находится рядом. Это глубинное знание пришло из ниоткуда. – Я бы всё отдал, чтобы вернуться назад и исправить всё. Я и хочу вернуться для этого, хочу начать всё сначала. Ника… людям прощают убийства людей, а тут животные…. Прости меня, пожалуйста. Твоё прощение ослабит мои муки, – он рыдал, захлебывался своими слезами. Его голос становился хриплым, жалобным.

– Бог простит, – она снова оттолкнула его, но он лишь сильнее приник головой к её ботинкам.

– Ника, мне нужно ТВОЁ прощение. То, что видела ты в тот день…

Ника наблюдала за ним, чувствуя, как злость проходит. Будто бы случай, который она пережила тогда, стирается из её памяти и исчезает во времени. Раздражение и обида растворяются, а её сознание проясняется и вот она видит ярко картину: мальчик, который никогда не познал родительской любви, жил в ужасных условиях и видел только жестокость, он не нашёл ни в ком защиты и поддержки. Он был болен, болен душевно и виноваты в этом его родители, они воспитали монстра, они позволили жестокости родиться в нём, они поселили тёмное зёрнышко в его душе. И вот он вырос и что было бы дальше? В скорости ему не хватило бы животных, и он перешёл бы на людей…. Она поняла, почему он здесь и он мёртв. Но главное – она поняла, почему она здесь, рядом с ним, и почему не хотела уходить.

– Я тебя прощаю… – слова слетают с губ. Искренние слова, наполненные душевным спокойствием. Она не сможет помочь котёнку, не сможет исправить ситуацию в прошлом. Но она может сбросить этот груз с себя, очиститься. – Я прощаю тебя, – её голос не дрогнул, она оттолкнула Дениса, который шептал благодарности, и отправилась на кухню. Она хотела насладиться спокойствием, и была уверена, что Денис сам отпустит её, как только наступит утро.

Криков больше не было, и до утра Ника сидела на кухне у окна и наблюдала за тем, как восходит солнце и просыпается другая часть города, та, которую прежде она не видела. В её душе была лёгкость от того, что она сбросила с себя груз, который терзал её не один год. Она простила себя за бездействие, а Дениса за то, что поступил так.

Позади послышались шаги, и она обернулась, заметив как Денис потягивается, раны уже затянулись и он снова стал выглядеть так, будто ночью ничего не произошло.

Глава 20