В Стране Гудка 5. Про старые времена

– Только учти, – заговорщицки произнес Иван Васильевич, – Они преданные, но воровать будут, потом без зазрения совести.

– Что же делать?

– Поэтому годик другой подержи. И на Лобное место прикажи стащить. А вместо них новых набери, неиспорченных близостью к власти. Понял?

– Понял, – тяжело вздохнул Сидор.

– Иначе растащат казну, поверь. Еще пуще бояр станут воровать.

– Да там и так денег нет, в казне. На войну со Шведами, немного осталось. А вот N-ск придется на следующий год перенести, – вспомнил Сидор про еще один указ Иван Васильевича.

– Вот как только изведешь бояр. В смысле отравишь. Через месяц деньги в казне сразу появятся. Попомни мое слово, – нравоучительно поднял палец Иван Васильевич, – Ладно. Ставлю тебе сегодня твердую тройку. А мне пора. К ужину хочу успеть. Моя, гуся запечь с яблоками обещала, – зачмокал ртом от набежавшей слюны Иван Васильевич и растворился в воздухе. Оставив на этот раз после себя вместо бензина, аппетитный запах жареной дичи.

От запаха жареной дичи, Сидор тоже почмокал ртом, как Иван Васильевич и проснулся. Он все так же лежал одетым на кровати, а через чуть приоткрытую дверь из трапезной тянуло этим ароматным запахом. Он встал, подняв с пола царскую грамоту, сунул ее под подушку и надев сапоги вышел из комнаты и пошел на запах.

– Ну, ты государь и спать, горазд, – встретил его в трапезной Митрофан.

– А который час, – поискал глазами часы Сидор.

– Да уж к вечерне пробили.

– Чем это пахнет у нас, – громко, носом втянул воздух Сидор.

– Гусем, запеченным с яблоками, – торжественно ответил Митрофан, – Любимое блюдо покойного царя Иван Васильевича. Теперича и твое значит будет. По наследству.

– Откуда у нас гусь, – осмотрелся по углам Сидор.

– Из нашего Куркинского имения доставили небольшое стадо, – гордо ответил Митрофан и хлопнув в ладоши, крикнул, – Гуся государю, внести.

Тут же дверь распахнулась и в трапезную, неся большое блюдо с блестевшей на нем, румяной тушкой гуся, вошел крестьянского вида молодец в лаптях. Следом за ним вошли еще двое слуг, с кувшином кваса и подносом, на котором лежали большие грозди винограда, персики и инжир.

– А фрукты, откуда, – запихивая салфетку за воротник, живо поинтересовался Сидор.

– От купцов, с Никитской, – отрезая гусиную ножку и протягивая ее Сидору, с довольным видом ответил Митрофан, – Наш Петрович теперь там командует. Так, что кушай не стесняйся.

– Быстро вы, однако, все к рукам прибрали, – покачал головой Сидор.

– А чего тянуть, если голова на плечах есть, – не понял Митрофан, – Куй, как говорится железо, пока царской милостью обласкан.

Больше ни о чем, ни спрашивая, Сидор с аппетитом набросился на еду.

***

– Хорошо, – удовлетворенно произнес Сидор, запивая квасом последний кусок гусятины, – А Алиска где?

– Так она отъехала, – непринужденно ответил Митрофан, – В Язанском княжестве именья наши проверить. Без хозяйского то присмотра нельзя оставлять. Сам знаешь, везде воруют.

– Узнаю, Алиску, – покачал головой Сидор, – Не меняется она ни в какое время.

– Да, завтра к обеду вернется. «Не беспокойся, – добродушно произнес Митрофан, -А на ночь, мы тебе девку хорошую дворовую найдем». С эти проблемы не будет.

– Ладно, – перебил его Сидор, вытирая рот полотенцем, – Какие у нас дела еще государственные?

– Так никаких на сегодня, – сделался серьезным Митрофан, – Завтра с утра Задворкин придет с бумагами на подпись. Боярскую думу на обед перенесли, чтобы с пиром объединить.

– С пиром, – удивленно переспросил Сидор, вспомнил наказ Иван Васильевича.

–Ну, а чего. Так всегда было. Со времен Иван Васильевича. Совместить, так сказать приятное с полезным, – хохотнул Митрофан, но увидев серьезно-задумчивое лицо Сидора, сменил тон и добавил заговорщицки, – Может, какие специальные приказания будут на счет пира?

– Какие еще указания, – подозрительно взглянул на него Сидор.

– Так мало ли, – смутился Митрофан, – Это же политика, тебе виднее

– Никаких указаний не будет, – раздраженно ответил Сидор.

– Дело хозяйское, – согласился Митрофан и вспомнив добавил, – Забыл совсем. Там тебя начальник ОМОНа дожидается с рапортом.

– С каким еще рапортом, – не понял Сидор.

– Ты же ему чего поручал, – наморщил лоб Митрофан, – Я уже и сам запамятовал.

– Ладно, зови, – согласился Сидор.

Митрофан махнул рукой половому и тот, открыв дверь, впустил в трапезную, маленького, чернявого боярина в синем омоновском кафтане.

– Докладываю, – густым басом, браво начал омоновец, придерживая рукой, болтающуюся на боку деревянную дубинку, – По вашему приказанию задержано сорок человек и заточены в темницу.

– Зачем, – удивленно спросил Сидор.

– Искали Петровича, торгующего осетинскими пирогами. – Шестеро уже сознались на дыбе, что они и есть Петровичи. Сейчас пытаемся выявить подлинного.

–Он, что сумасшедший, – закричал Сидор.

– Это их методы государь. Так они привыкли работать, – испуганно ответил Митрофан.

– А как еще по-другому с ними, – недоуменно произнес омоновец.

– Значит так, – вскочил с лавки Сидор и зашагал вдоль стола, – Тебе, – он ткнул пальцем в сторону омоновца. – Всех задержанных с дыбы снять и выпустить.

– Слушаюсь, – выпучил глаза от усердия омоновец.

– Тебе Митрофан, – он бросил строгий взгляд на светлейшего князя, – Подготовить к утру указ, о роспуске ОМОНа, и создания вместо него добровольной, народной милиции из числа простых граждан, не запятнавших себя службой ни в ОМОНе, ни в опричнине.

–Так это одно и то же, – вставил Митрофан.

– Хорошо, объедини, – согласился Сидор, отходя от гнева.

– А с этим, что прикажите делать, – кивнул в сторону омоновца Митрофан, – На дыбу вздернуть или может сразу на плаху.