Не боись! Как постареть и при этом не сойти с ума

Не боись! Как постареть и при этом не сойти с ума
Саша Галицкий

Что такое возраст старости?

Что за интерес в этой старости? Какой я буду в старости, такой же или сильно поменявшийся (из-за неё)?

Как жить, не упрекая себя?

Как не сдаться настроению тела и следовать настроению духа?

А если коротко про любовь за 90?

Как не обременять собой детей и не мешать им жить?

Старость – это одиночество?

Как любить жизнь, когда всё болит и зудит?

Чему мы можем научиться у стариков? У еле ходящих, кряхтящих, и в основном с трудом соображающих существ?

Если за ними понаблюдать, то можно научиться самому главному (и что заботит каждого из нас) – правильно стареть.

Вообще я вам скажу, старость – это жизнеутверждающее событие.

И не страшное.

Прекратите её бояться.

Вот прямо сейчас.

Саша Галицкий

Не боись! Как постареть и при этом не сойти с ума

Предисловие автора

Старость – болезнь неизлечимая.

    Сенека.

Старость – болезнь заразная.

    Галицкий.

Да пох@)й[1 - Простите мне мой французский.]

Нас.

Нас окружают условности. Они начинаются лет эдак в пять-шесть, когда мы всерьёз, из телевизора и от окружающих начинаем воспринимать «прекрасное», «красоту» и «порядок», хотя до этого всё было вроде и так хорошо и понятно в детском мире. Но, увидев, как надо и как поступают взрослые, мы начинаем к тому же стремиться сами.

И так всю жизнь.

Так вроде как понятнее жить.

Заканчиваются наши условности лишь к старости, когда уже просто пох.

О!

Пох@)й!

Счастье.

Вот оно.

Наконец.

Жопа провисла?

Да пох!

А среднюю свою жизнь между мы живём в условностях: как и где надо работать; сколько получать; что иметь; что вообще хорошо, а что плохо; что красиво или наоборот; даже врачи и учителя определяют наше здоровье и успехи по некоей шкале – тут хорош, а тут нет.

На самом деле мы как-то, если хватает времени задуматься, осознаём, что эти условности – дикая скука. Смертельная тоска.

Но так принято. Это (что я вижу глазами) – правильно, так делают все, и значит – это норма.

И так во всех – слышите? – во всех областях нашей жизнедеятельности!

За соблюдение этих самых условностей на работе нам даже платят «деньги», на которые мы «живём»!

Но тут начинается самое смешное.

Всем телом следуя этим «законам», которыми жить «правильно», и искренне запрещая остальным пренебрегать ими, мы вдруг радуемся как дети, когда кому-то удаётся их нарушить!

Круто!

Телефон с одной кнопкой вместо многих!

Живопись наискосяк!

Пешеходная революция!

И новая музыка! И танцы! И правительство!

Во круто!

Кто-то очередной пришёл и расшатал эти наши законы!

Но тут же появляются новые условности, на которые опять надо равняться.