Иначе

Созерцание ее объемной задницы, обтянутой юбкой на несколько градусов сбавляет мой накал злости. В принципе, если добазариться с руководством, и эта девчуля будет меня каждый день водить на рабочее место, есть шанс задержаться здесь в качестве сотрудника.

В комнате, куда меня приводит пипетка, вижу следующую картину: трое хуерыг с внешностью типичных президентов и одна, на вид тридцати пяти–сорока летняя телка, очень сексуальная, надо сказать, сидят за вытянутым столом, напротив них, примерно в трех метрах, на стуле сидит чел лет тридцати. Ловлю себя на мысли, что по концентрации ебабельных телочек, сегодняшний день бьет все рекорды. Наверное, это из-за долгого отсутствия траха.

Моя проводница разворачивается и удаляется вместе со своей жопой, которой я напоследок еще раз успевая полакомиться визуально. С ее исчезновением, мой позитивный настрой тоже начинает растворяться. Пробую переключиться на телочку за столом, но она тут же уничтожает меня

– Вас не учили здороваться, когда входите в помещение?

Тут я безусловно налажал, но почему нельзя претензию в более лояльной форме выразить?

– Извините, засмотрелся, у вас тут такие симпатичные сотрудницы. Здравствуйте, – делаю секундную паузу, – я Даниил.

По обстановке видно, что мой игриво-показной настрой не зашел. Блять, ну да, я просто дебил, она же тоже представительница слабого пола! Видимо, подумала, что я счел секретаршу наряднее ее, и хотя это не так, чисто визуально, по крайней мере, что-то добавлять в данной ситуации бессмысленно.

– Добрый день, – говорит один из троицы мужчин, самый толстый, в расстегнутом пиджаке, – кладите к нам на стол свою анкету и присаживайтесь рядом с Александром.

Чувствую, что давление, исходящее от топовых в этом месте ребятишек сказывается, и я проседаю морально. Сажусь на стул и киваю парню рядом головой. Тот нервно улыбается. Видимо, его уже успели угробить за то время, что он здесь находится.

Не знаю сколько времени прошло, но уже в тот момент, когда мое терпение почти лопается от того, что мы тут с Александром, как два школьника сидим перед пердсоветом, и эти крысы занимаются кто чем, изредка обсуждая что-то из анкет и направляя взгляды в нашу сторону, в дверь заходит принцесса с ресепшена с пареньком, пришедшем после меня. Так вот для кого третий стул. Сыч тоже мешкается, но вовремя спохватываясь, произносит

– Всем доброго дня

– Кладите анкету к Анне Петровне на стол и присаживайтесь рядом с молодыми людьми, – отвечает все тот же пиджак.

Смотрю, у них тут принято здороваться только тем, кто входит в помещение. Те, кто уже находится в нем, обладают возможностью игнорировать приветствие.

Минут пять избранные изучают лист с писаниной последнего пришедшего, а потом сидящий ближе к телочке длинный и худой мужичок начинает

– Все, анкеты мы ваши изучили, теперь хотим послушать, как каждый из вас может донести на русском разговорном до нас рассказ о себе с обязательным, почему именно он должен быть принят на должность специалиста по технической поддержке, в окончании своего рассказа.

Тут до меня доходит, что эти гребаные смотрины должны закончиться выбором одного из нас. Стоило догадаться раньше. Сука, ненавижу подобную хуйню!

– Начнем по порядку, но с обратной стороны, – заявляет курица

Даже не представляю, сколько здесь ждет первый чел, но по ходу пьесы, за свое ожидание он вознагражден посмотреть, как будут говорить другие, и подготовиться морально к своему спичу.

– Давайте, Андрей Геннадьевич, слушаем вас. Как в школе, май нейм ис, ай воз борн ин, ну!

Первому всегда стремно. Паренек чувствует давление, но кое-как собирая слова в предложения, начинает рассказ о себе.

Помню, после овощной базы я работал с месяцок замерщиком пластиковых окон. Вот там тоже была подобная дичь, когда какой-нибудь хрен вызывал в одно время несколько представителей разных фирм на замер, а потом конем педальным ходил по квартире, выбирая, у кого заказать пакеты. А так как заработок специалиста по замерам светопропускающих конструкций, да и не только их, складывался на тот момент, не знаю, как сейчас, исключительно из процентов по заключенным договорам, каждый из пришедших стремился всячески подлизнуть хозяину и выделить свое персону из остальных. По мне так это было очень дерьмово, и сейчас, блять, будто я на гребаной машине времени переместился в прошлое, только за место окон, я должен продать себя, а в роли заказчика выступают вот эти трое пидрил и сучка, с синдромом острой нехватки хуя в жопе.

– Мы вас услышали, Андрей Геннадьевич, спасибо, – говорит стерва, – теперь дадим слово вашему теске по отчеству, Даниилу Геннадьевичу

– Можно без оваций, – произношу я, поднимаясь со своего места.

Паренек, сидящий слева от меня тихо трещит. Эмоций у представителей местной, знати моя шутка не вызывает. Интересно, они хоть над чем-нибудь могут посмеяться?

Вяло рассказываю о себе. Меня прерывает расфуфыренная коза

– Так, Даниил Геннадьевич, мы поняли, что к чему с вашим «о себе», давайте перейдем к другой части, точнее, ту ауа куэсченс, – комбинирует она русский с английским, – вот вы на вопрос в анкете о возможной краже вами ручек на прошлом месте работы, ничего не указали

– Забыл написать «нет», слишком был поглощен мыслями о нижеследующих вопросах про ужин и авто

– Точно нет?

По мне так это попахивает неприкрытой дерзостью

– Понимаете, не было толка воровать ручки от газели, их на автомобильных разборках за копейки и так полно, и на авито продавать их смысла нет.

Эта шутка тоже не заходит, во всяком случае, у курицы. Ловлю взглядом, что, не произнесший ни слова молодой ферзь в зеленом поло с крокодилом, сдержано улыбается. По-тихому угорает и паренек рядом.

– Ну и напоследок. Вопрос по поводу вашего превосходства над другими кандидатами мы трогать не будем, думаю всем присутствующим и так понятно, что в ответ на него мы услышим слова о вашей коммуникабельности и чувстве юмора.

Интересно, она все-таки всосала мои шутки, или же это сарказм?

– Скажите нам, будьте так любезны, что вас привлекает в нашей вакансии?

Начинаю втирать стандартное клише про возможность самореализации, роста внутри компании, привнесении пользы в ее развитие, но шкура быстро останавливает меня

– Нет, это все общее. Вот именно вас, именно в этой должности, допустим, в сравнении с сидением за рулем

– Хм. То есть именно меня, именно в сравнении с работой водителя? – меня в конец заебал, происходящий уже хуеву тучу времени, этот злоебучий цирк

– Да. Да, – говорит телка с паузой и смотрит на меня, как на человека третьего сорта, вдобавок ко всему, с ограниченным количеством серого вещества в голове

– Как бы вам сказать…

– Ну, уж постарайтесь как-нибудь, – перебивает меня, одновременно добавляя масла в топку, жирный уебан. Кстати, на эту дешевую реплику посмеиваются и крыса в юбке, и длинный чертобес

– Эээ, – вытягиваю я, чтобы они поверили в свои предположения о моей отсталости, – для большего понимания вами картины, приведу вам пример. Лето. Жара на улице. Я провел за рулем около десяти часов. В сезон постоянные переработки, лишние деньги никогда не помешают, – подмигиваю я глазом, как дурачок, – знаете, ведь иногда хочется расслабиться, курнуть крэка там, ну понимаете, обычное дело, – слежу за реакцией, телка недовольно морщит брови, пытаясь понять, послышалось ей или нет. Остальные пока не одупляют. Ну, кроме парня на лакосте. У того появляется улыбка на лице, – но это так, лирика. Так вот, еду я к себе в логово. Весь потный, футболку хоть выжимай, а до дома еще автобус, и если в газеле я хоть один сижу, то сколько таких, как я в общественном транспорте? Представляете картину? – делаю серьезный вид. Хочу, чтоб они нарисовали в своем воображении описываемый мной расклад. Реакция в основном – преобладающее недоумение, – вы, наверное, хотите узнать, к чему я веду? Итак, захожу я в квартиру, а там моя подружка уже готовит мне ужин. По хате аромат жаренной картошечки со свининкой, на столе баночка солений, открытая. Что еще для счастья нужно, казалось бы? Я вроде и поесть не против, но вот смотрю на свою девочку, а она стоит в одних трусиках у плиты спиной ко мне, задница – просто не описать словами, – ловлю недоумевающие, но заинтересованные взгляды присутствующих. Никто даже не думает меня прерывать, – она поворачивается, и перед моими глазами упругая, размера на полтора больше вашего, -киваю в сторону тетки. Рот у той слегка приоткрывается, видно хочет что-то сказать, но не понимает, как-то, что она слышит, вообще, возможно, – восемнадцатилетние груди. А самая главная в них фишка, так сказать – это невероятных размеров грудные ареолы с торчащими сосками. И это, скажу я вам, просто фейерверк. Я подхожу к ней, уже представляю, как мы сейчас начнем трахаться, а она у меня любит это дело, хотя с виду и не скажешь, – говорю я с полной серьезностью, – так вот, обнимаю ее, пытаюсь поцеловать, а она мне «Фу, Даня, ты воняешь! Иди в душ!». Представляете? – повышаю я голос и всплескиваю руками для большей эмоциональной окраски происходящего. Все просто в ахуе, – ну я, соответственно, в душ, там передергиваю, потом после мы, конечно, трахаемся, вечером, после ужина, но это уже не то, понимаете? – смотрю вопросительным взглядом, – вот собственно и вся история. Хочу приходить домой чистым. Банальность, но ничего не поделаешь.

Сидящий молодой человек в поло с логотипом крокодила начинает аплодировать, я делаю поклон, будто нахожусь на сцене, и только что закончилось мое выступление, и двигаю в сторону выхода. Никто не говорит ни слова.

– Ах да, – поворачиваюсь я, перед тем, как взяться за ручку и забыть про ублюдков, – если вы уж тут на всех хуй клали, может не стоит заморачиваться с отчествами? А то все эти обращения из серии Андрей Геннадьевич, Даниил Геннадьевич, явно не для вас, знать расфуфыренная, вы же давитесь, обращаясь так к не таким, как вы. Давно бы могли избавить себя от этого мучения, а других от лишней порции дерьма в их уши!

Хлопаю дверью и пиздую к лифту. Выхожу на улицу. Снег опять повалил и уже совсем стемнело. Достаю айфон. Пока шарю рукой в кармане, нащупываю там дневной бонус в виде золотишка. На лице тут же появляется улыбка. Я уже знаю, на что будут потрачены эти бабки. Два слова. Сисястая шлюшка. Тут без вариантов.

На дисплее значится пропущенный звонок от бабушки. Выключаю беззвучный режим и перенабираю ее. После полуминутных гудков на другом конце провода звучит знакомое бабушкино

– Даниил! Внучок! Але?! – голос, как всегда взволнованный. Чего только стоило мне заставить старушку научиться пользоваться мобилой в виде кнопочной нокии

– Да, але-але, ба, я тебя слушаю.

Связь в деревне далеко не на уровне городской

– Данечка, не слышу тебя!

– Говори, бабушка, я на проводе