Али

Это решение могло стать роковым. Но приняв его, Дорл уже не сомневался. Ваар будет защищать Денос, пока может, и для него это сражение станет последним, если никто из братьев не успеет прийти к нему на помощь. Потеря его людей ухудшит их положение, но уступить Грагенору свой дом просто так, даже без боя Дорл бы не смог ни при каких условиях.

Они не опоздали, но и не успели вовремя. Когда последняя гряда была преодолена, взору предстал большой город на берегу моря: башни Деноса возвышались над умиротворенной морской гладью, нетронутые чужаками. Деревья шелестели кронами, не терявшими листву и зимой, все так же зеленели поля и разливались громкими трелями птицы-побережники. Перед городом живым щитом стояла армия Ваара, готовая принять на себя удар, и вероятно, выдохнувшая с облегчением, когда из-за цепочки холмов наконец-то показались люди Юмо и Зоуга. А вместе с ними и сам Верховный.

Взгляд Дорла, скользнувший по родному городу, устремился вдаль, туда, где за уходящими почти до самого горизонта садами, как нарыв разрасталось темное пятно вражеской армии. Грагенор был тоже уже здесь.

При виде него Дорл ощутил чудовищный всплеск ярости. Чужаки топтали его землю, их альфа был совсем рядом, еще чуть-чуть – и он уже почувствует его запах! И это прямо у порога его дома!

– Они нападут сразу, Грагенор не будет тянуть, чтобы не попасть в клещи. Где-то позади него Ирс и Грат, – быстро сказал Ваар, едва приблизившись.

– Я зубами перегрызу ему горло, – процедил Дорл, и вероятно, в этот момент все пространство вокруг него заполнила такая бешеная и дикая сила, что даже его братья невольно отшатнулись.

Времени уже не оставалось ни на что. Он хотел отвести сражение подальше от города, а для этого нужно срочно выдвигаться навстречу приближающимся чужакам. Даже попрощаться с Али было некогда.

Дорл обернулся и посмотрел на свою омегу. Что-то кольнуло его, и хотя утекали драгоценные минуты, он все же к ней подошел.

Алиен сползла с ворга, на котором ехала всю дорогу. Эта поездка даже для крепких мужчин стала едва ли не пыткой – нестись несколько дней почти без сна и отдыха, но она, к его несказанному удивлению, как-то держалась. Дрожала от страха с головы до ног, чуть не падала из седла от усталости, и тогда он пересаживал ее к себе, но все равно терпела! Дорл подумал, что несмотря на внешнюю хрупкость, это самая упертая омега из всех, что он знал.

Брать ее с собой было опасно, но увидев отчаяние на ее лице, граничащее с безумием, он не решился оставлять ее в Джиено. Если бы ему еще удалось выбить из этой светленькой головки всю дурь с самобичеванием! Но он уже понял, что это даже ему не под силу, она все равно будет считать себя виноватой. Упрямства ей не занимать. В тот момент, стоя посреди коридора в доме Юмо, когда она попросила его не оставлять ее в Джиено, Дорл вдруг отчетливо осознал, что желая ее, как женщину, упустил главное – какой же Али еще ребенок! Запутавшийся, испуганный, и уже не понимающий, чего он хочет. А будет ли у него еще шанс дать ей повзрослеть рядом с собой?

Он спрыгнул с ворга и, приблизившись к Алиен, обхватил ладонями ее лицо. Она прятала глаза, и кусала побелевшие губы, будто все еще пыталась выдумать какое-то оправдание за свое присутствие здесь.

Времени не осталось. Если бы Дорлу дали право выбирать, как провести свой последний день, он не задумываясь выбрал бы Али. Жаль, что она бы его не выбрала. И несмотря на все уверения о том, что потерявший истинную пару человек уже никогда не найдет успокоения, Дорл не сомневался, что она как раз сумеет без него жить дальше. Что ж… зато у него есть по крайней мере одна ночь, когда Али, хоть и недолго, но все-таки была счастливой рядом с ним. Думая об этом, он ощущал небывалый прилив сил, чувствовал себя способным свернуть горы. Наверное, это именно то, что и должен чувствовать альфа. А что должны чувствовать омеги? Уж явно не этот ужас, всякий раз тенью ложившийся на ее лицо, даже когда он просто стоял рядом. Но только не в ту ночь… Тогда она забыла о своем страхе, и то, что она отдавала ему, казалось невероятным! Теперь она сожалела об этой поездке, и это его злило, ведь вопреки всему – он не жалел ни секунды. Воспоминание о страстных объятиях Али под хороводом огней будет согревать его до последнего вздоха. Он наклонился и мягко поцеловал ее лицо. Холодная и отстраненная с виду, она могла всколыхнуть настоящий пожар, как бесцветный зимний пейзаж иногда вдруг взрывается красками.

– Ты похожа на Север, Алиен.

Часть 24

Ирс

Он много раз видел, как людей покидает жизнь. Проткнутый насквозь мужчина смотрел на него широко раскрытыми от удивления глазами, уже начавшими превращаться в пустое, мутное стекло. Они тускнели, будто внутри человека в этот момент гасли тысячи свечей. Ирс столкнул мужчину на землю – тот упал на спину, обратив слепой взгляд в небо, словно провожал свою поднимающуюся вверх душу. А может быть и души тех, кому в этот день тоже не повезло.

Вокруг царил хаос. Рычание зверей и человеческие крики слились в один единый гул, перекрывающий звон стали. Ирс подоспел к тому моменту, когда от первоначальной стратегии уже мало что остается. Есть только бурые от крови ворги, бесстрашно вгрызающиеся в глотки противнику, и люди, в безумном исступлении уже мало отличающиеся от своих питомцев.

Там, вдалеке, где виднелась голубая кромка моря, возвышался Денос – величественный и невредимый, но здесь некогда цветущее поле вновь было отравлено смертью. В мешанине мертвых тел, оружия, почерневшей травы, и напитавшейся кровью земли уже не разобрать, где свои, а где чужие. Но те, кто еще был жив, шли вперед с отчаянной решительностью – той, которая возникает только когда на страх уже не остается сил.

Ирс направил ворга в самую гущу, при этом вбирая взглядом все, что находилось в поле его зрения. Он не видел ни одного из своих братьев, но ощущал за спиной Грата, и где-то неподалеку Юмо. Ворг вонзился в толпу людей, схватив одного зубами, и принялся мотать им, как тряпичной куклой. Краем глаза Ирс заметил атаку слева, но отбил ее наотмашь, даже не повернув головы. Запах альфы-чужака доносился совсем слабо, и трудно было понять, с какой он стороны…

Сильный толчок выбил его из седла, и он покатился по земле. Клыкастый оскал клацнул прямо возле лица, но инстинкты сработали быстрее. Один взмах, и бурые брызги полетели во все стороны – ворг не успел даже приземлиться, умерев в прыжке, и его наездник оказался придавленный тяжелой тушей. Ирс не стал тратить время на него. По плечу текла кровь, но он не мог разобрать – своя это или чужая. От ярости он не чувствовал боли. Его собственный ворг остервенело рвал кого-то когтями, в то время, как другой человек прыгнул ему на спину, вцепившись в свалявшуюся шерсть, но сделать ничего не успел. Ирс схватил его за шею, сжав пальцы и чувствуя, как под ними ломаются позвонки, словно сухие ветки.

Запах чужого альфы стал сильнее, но проскользив взглядом по полю, в неразберихе боя Ирс ничего не разглядел. Впрочем, он больше полагался на ощущения – на острый слух и обоняние, чем на глаза. Сосредоточиться посреди сражения непросто, и все же он очень четко осознавал, что кроме привычных запахов, сопровождающих любую битву, есть что-то еще – ни на что не похожее, кисло-сладкое. И это что-то будило в нем необъяснимую тревогу.

Неправильный запах, лишний, его не должно быть здесь…

Запрыгнув на ворга, Ирс почувствовал, что левая рука плохо слушается, и пальцы начали неметь. Наверное, это все же была его кровь. Обернувшись, он дал знак тем, кто еще находился в седле, следовать за ним. Присутствие Дорла стало ощущаться сильнее, а вместе с ним пришло острое, как лезвие меча, понимание – Грагенор тоже где-то рядом. Пробиваться к ним оказалось непростой задачей не потому, что им оказывали отчаянное сопротивление – большинство сражающихся уже не были верхом, а ворги давали преимущество. Нестись вперед мешало то, что животным некуда было ступить! Уже не осталось и клочка земли, на которой не лежал бы зверь или человек, убитый или раненый.

И все же Дорл и Грагенор находились совсем близко. На Ирса волнами накатывала сила их обоих.

Найти. Расчистить дорогу. Дать Дорлу возможность поставить точку…

О том, что исход может быть и не в их пользу, Ирс не хотел даже думать.

Дышать стало трудно. Сначала он увидел Грагенора – безоружного, спокойно стоявшего с высоко поднятой головой, и ухмыляющегося. Смотреть на него было почти невыносимо. Ирс невольно отвел взгляд. Он прорывался сюда со своими людьми, и даже сумел оттеснить противников назад, но двигаться дальше у него уже не получалось.

Грагенор подавлял. Он будто бы вбирал в себя все живое, что находилось рядом, выпивал всю силу. Ворг Ирса – огромный, бесстрашный хищник, с измазанной кровью мордой – заскулил и, поджав хвост и припав на брюхо, попятился. Но альфа с юга, казалось, ничего не замечал, будто знал – никто не сможет преодолеть окружающую его невидимую крепость и подойти близко. Его тяжелый взор, действующий, как удавка на шее, упирался в человека, стоявшего напротив. Ирс, превозмогая давление извне, и чувствуя, как все внутри едва ли не разрывается от напряжения, перевел взгляд на брата.

Дорл не пригнул головы, но смотрел в сторону, и хотя его грудная клетка тяжело и часто вздымалась, плечи были расправлены.

– Вот мы и встретились, мой северный сосед, – произнес Грагенор.

Ирс скрипнул зубами. Он слышал об этой особенности южного альфы – поговорить и потешить самолюбие бахвальством. И это давало еще один повод его ненавидеть!

– Я ведь обещал твоему брату, Улану… Кажется, его здесь нет? Ах да, он же прикоснулся к твоей омеге, когда трусливо бежал от меня. Ты убил его? Или даже на это у тебя не хватило смелости?

Дорл молчал, по-прежнему глядя в сторону. Ворг Ирса попятился еще, да и сам Ирс уже не мог справиться с давлением от двух Верховных альф, которое все усиливалось. Возле них образовалась пустота, мертвая зона, куда никто не смел шагнуть. Их сила, воля, желание подчинить противника распространялись вокруг, как огонь, внушая страх и заставляя отступать назад.

– Сначала я убью тебя, а потом сожгу твой город. Это будет самый большой погребальный костер.

Зря он это сказал. Ирс не мог поднять головы и посмотреть даже на Дорла, хотя находился уже на большом расстоянии. Но он почувствовал волну, исходившую от его брата, и ударившую в грудь так сильно, что дыхание сбилось и несколько секунд не получалось сделать даже вдоха. Нельзя трогать то, что Дорлу дорого, злость придает ему сил. А за Денос он разорвет кого угодно. Но Грагенор слишком любит громкие слова. Пустая болтовня, недостойная мужчины.

Дорл поднял на него яростный взгляд и первым сделал шаг вперед…

Алиен

– Мы должны уехать из города.

– Что? Почему? – Алиен посмотрела на Денос, до ворот которого даже не успела еще добраться. Она не для этого приехала сюда, чтобы сразу развернуться и уйти. – И почему только мы, а остальные люди?

– Пойми, Али, Грагенор обязательно пошлет лазутчиков в город, которые целенаправленно будут искать именно нас, чтобы ослабить наших мужей, – нетерпеливо пояснила Тала. – Но мы будем здесь рядом. Нам просто нужно спрятаться, пока все не закончится. Особенно – тебе!

Алиен с сомнением скользнула глазами по двум запряженным лошадьми экипажам в окружении охраны, а потом по стенам города.

– Ради всего святого, Али, послушай меня хотя бы раз! Сейчас не время для споров, мы должны укрыться! – ее голос сильно дрожал, словно она вот-вот расплачется.

Сопротивляться ее пронзительному взгляду было сложно, и Алиен, еще раз поглядев на Денос, все же неуверенно подошла к повозке.

– Давай же, поднимайся скорее! Нам нельзя задерживаться!

Внутри экипажа кроме Талы оказалась еще целительница Найя, рядом с которой на сиденье лежал мальчик, положив ей голову на колени.

– Это… это твой сын? Гор? – Али растерянно посмотрела на Талу. – Что с ним?

– Он просто спит, мы напоили его сон-травой. Я уже не могу его контролировать… Боюсь, что он сбежит к отцу.

Она была такой бледной, испуганной, совершенно потерянной на вид, что Алиен больше не решилась ни о чем спрашивать. Лошади помчались довольно быстро и экипаж сильно трясло. Не сдержавшись, Али немного отодвинула полог и выглянула наружу. Город отдалялся, и вскоре хорошо стали видны огромные, зеленые поля, по которым как нечто чужеродное, до боли неуместное, двигалась огромная армия. Она находилась далеко и ее шум не доносился до слуха, и в этом будто бы безмолвном движении было что-то особенно зловещее. Но несмотря на весь ужас происходящего, оторваться от этого зрелища было невозможно, и Алиен в оцепенении смотрела туда, забывая даже моргать.

– Не надо, Али, не смотри, – прошептала Тала, и положив ей руку на плечо, потянула назад.

Алиен откинулась на сиденье и закрыла глаза, но рвущиеся вперед ворги все равно стояли у нее перед взором. Все тело трясло, хотя холодно не было. Она думала о городе, о людях. А если Дорл и его братья не сумеют отстоять Денос? Сколько будет длиться сражение? Сколько людей погибнет?