Наследник императора

Ночью они останавливались. Пленника развязывали и кормили, наутро снова шли. Шли они долго, не останавливаясь. Несколько раз попадали под метель и всё равно продолжали свой путь, несмотря на суровость погоды. Для Аристона конечно зима была более чем непривычна. Несмотря на то, что его одели в довольно тёплые одежды, мороз он чувствовал всем своим телом и через некоторое время им обуяла простуда, которая скоро перешла в сильную болезнь. Горло разрывалось на части, говорить он не мог совершенно, тело ломило и лихорадило, а перед глазами был туман. Он удивлялся, смотря на кельтов. Они были одеты намного легче, чем он и, казалось абсолютно не чувствовали холод. Впрочем, скоро снег начал таять на глазах и стало немного теплее. Но не для Аристона. Голова кружилась и болела, кашель разрывал грудь. К нему старались не подходить, чтобы не заразиться.

Ещё недавно он строил план побега, но сейчас понимал, что в таком состоянии далеко не убежит, тем более Британия была слишком чуждой ему и чужой, он совершенно не знал дороги назад, в римский лагерь.

Стоял довольно жаркий день. Кельты всё ещё шли. Под ногами были лужи и грязь, вперемешку со снегом. Аристон в очередной раз прокашлялся в кулак и сплюнул мокроту на землю. Мальчик, который шёл рядом, испуганно отпрыгнул в сторону, испугавшись слюны Аристона. «О боги, дожить бы». Температура не спадала. Аристон больше не мог идти. Но он был привязан к телеге и не мог остановиться. Но ноги дрожали настолько, что подкашивались под собственным весом. Голова кружилась, а в глазах темнело.

– Остановите движение! – Крикнул Аристон на латинском, но его никто не понял.

Не совладав с собой, он опустился на колени и почувствовал, как мул тащит его вперёд. Поэтому ему пришлось ползти. Кельты, заметив это, начали громко хохотать и тыкать пальцем. Один из мальчиков вообще оседлал Аристону спину и ехал, подобно всаднику на коне. Аристон совершенно лишился сил. Он перестал ползти и беспомощно упал, закрыв лицо руками, пытаясь не запачкаться мокрым снегом с грязью.

Но вскоре движение остановилось. Стало необычно тихо. Только сейчас Аристон услышал пение птиц в лесу напротив и почувствовал тепло солнечных лучей. Кто-то развязал ему руки и помог встать. Но стоять Аристон не мог. Затем кто-то подхватил его сзади, схватив неуклюже за руки. Что было дальше, Аристон уже не помнил.

Очнулся Аристон от едкого дыма. Открыв глаза, он увидел над собой длинные дряхлые пальцы и глиняную миску, в которой пылал лёгкий огонь. Небо было тёмным, что говорило о наступлении ночи. Во рту чувствовался какой-то горький привкус, словно его чем-то напоили, однако горло уже не болело. Он попытался встать, но чья-то рука опустила его вниз. Это была Мата. Девушка сидела рядом на коленях и смотрела на Аристона. Рукой она поглаживала его мягкие кудри и что-то ласково говорила. Старик тоже говорил, судя по всему – какое-то заклинание. Неужели это друид? Быть может, Аристона приносят в жертву?

Юноша напрягся. Он снова хотел встать, но неведомая сила прижимала его к земле. Друид перестал шептать и отошёл от пленника.

Аристон почувствовал какое-то облегчение и эйфорию. Было тепло и хорошо. Он приподнял голову, чтобы посмотреть на старика. Мата тихо пела и продолжала поглаживать его, как ребёнка. Вскоре Аристон не совладал со сном и уснул.

Друид через некоторое время вернулся и посмотрев на спящего, проговорил, обращаясь к девушке:

– Его нужно отпустить.

– Почему ты так решил, Мохта? – Спросила девушка, всё ещё продолжая сидеть на земле и смотря на друида снизу-вверх.

– Когда я поил его, я увидел его прошлое, – ответил Мохта и добавил. – И будущее.

Причём последнее слово он произнёс с ударением.

– Что же ты такое увидел?

Мата занервничала и посмотрела на спящего Аристона. В свете костра его бледное лицо было ещё прекраснее. Девушка улыбнулась.

– Этот человек испытал слишком много горя. Несмотря на свою юность, он уже познал чувство потери и разочарования. Если он не вернётся домой, он лишится всего, что ему дорого.

– У него есть жена? – Спросила Мата унылым голосом.

– Да, Мата, у него есть жена и я вижу ребёнка, который недавно родился. Это девочка, прекрасная девочка…Я знаю, какие чувства ты испытываешь к нему, но ты должна знать – он никогда тебя не полюбит.

– Неправда, Мохта! – Разозлилась воительница и встала. – Ты мне это нарочно говоришь, потому что знаешь, что отец хочет выдать меня замуж за Найси. А я не люблю его!

– Мата, я говорю правду.

– Нет, нет! Я не отпущу Аристона. Я его люблю, люблю. Он будет моим! Мы поженимся и будем жить счастливо в горах. Уходи!

Старик поражённо пожал костлявыми плечами и ушёл. Мата легла рядом с Аристоном и обняла его. Прижавшись к его груди и немного подумав над словами друида, она заплакала.

***

Наутро состояние Аристона в разы улучшилось. Чтобы пленник не обременял кельтов в пути, было решено перевести его с обоза в первый ряд. Ехал он на лошади вместе с Матой. Вчерашний разговор он разумеется не помнил, да и говорили они на кельтском. Находясь рядом с Аристоном, девушка было воистину счастлива. Это заметил её суженный Найси. Широкоплечий воин, с рогатым шлемом. Тот самый, который в прошлый раз удалился с ужина, дабы не сидеть за одним столом вместе с Аристоном. Он смотрел на юношу с презрением и взглядом хищника, который норовил при возможности, напасть на него. Но из-за Маты его руки были связаны.

Аристону выдали тёплые штаны – впервые его ноги были закрыты. Хотя это и считалось признаком варварства, но о боги! Они были так удобны и в них было тепло. Отчего же античный народ так брезговал штанами? Сейчас Аристону не было стыдно абсолютно. Он думал об одном – выжить и вернуться домой. Но домой он вернётся не в скором времени…По крайней мере, так думал сам Аристон.

Почти месяц спустя или меньше, кельтский народ из секретной деревни – утопии наконец дошли до высоких гор и разместились рядом с ними, внизу. На вершинах самих гор лежал белый снег, а сверху виднелись облака, казалось, если залезть на самый верх, можно увидеть богов. Но не римских и греческих…Их сила, казалось, здесь была бесполезна по сравнению с могуществом кельтских духов и божков.

За то время, пока Аристон пребывал в пути, он успел пополнить свой словарный запас кельтского языка новыми словосочетаниями и теперь более или менее понимал Мату. Мата рассказывала ему о кельтской культуре, об охоте и о тактике войны. Аристону было очень интересно узнать, как они сумели натравить животных на римские войска. Тогда Мата ответила, что их друиды способны заворожить не только людей, но и любого зверя. Подобными навыками обладают не все, а лишь двое из друидов – это Мохта и Рейхтаг – второй был намного старше и мудрее первого. Также Аристон узнал о жертвоприношении и выяснил, что людей их народ не приносит в жертву богам, хотя раньше были случаи, когда самих вождей убивали, но сейчас, дескать, другие, так сказать, более цивилизованные времена и подобные инциденты сократилось.

Юноше нравился кельтский язык, он был красивым, певучим, не ставился ни в одно сравнению с латынью. Латынь грубая и жёсткая, кельтский – нежный и приятный, так сказать, на вкус. Как молоко с мёдом.

Через несколько дней, кельты быстро разместились на месте старой деревни, в которой раньше жили другие племена, но с приходом римлян вынуждены были покинуть место проживания. После размещения, мужчины соорудили забор, по примеру римского лагеря – всё-таки они переняли некоторые вещи от римлян. Мата всё время находилась рядом с Аристоном, и они уже успели подружиться. Аристон уже не испытывал такой сильной ненависти, как раньше, впрочем, как и сами кельты. Увидев, как дочь вождя и сам вождь общаются с «римлянином», народ стал относиться к юноше точно так же, дабы уподобляться великой семье и лидеру.

Почти год Аристон жил в кельтской деревне. Всю зиму, весну, лето, осень, затем снова зиму. За это время он выучил кельтский язык и владел им ничуть не хуже латыни.

Аристон каждый день пытался заполучить доверие и рассчитывал на своё скорое освобождение. Но всё всуе. Аристона здесь считали уже за своего. Он был настоящим кельтом.

Вскоре, наступила весна. Однако Аристон не стал переодеваться в римскую одежду, которой, впрочем, уже почти не осталось и носил кельтскую. Штаны и рубашка с длинным рукавом. Вождь в свою очередь, жаловал Аристона. Каждый вечер он приглашал его к себе в хижину, чтобы поговорить. Разговаривали они разумеется на латинском. Вождь интересовался жизнью римлян и культурой. Судя по всему, он хотел переехать в Италию и ему надоело кочевничество.

Чтобы Аристон не сидел без дела, Мата тренировала его в метании копий, хотя…Тут ещё нужно выяснить, кто кого тренировал. Его мастерству завидовали все. Иногда, Мата с братьями брала его на охоту. Каждый раз Аристон хотел завернуть и сбежать, тем более, когда он был верхом на коне. Но куда бежать? Ведь всё так чуждо. Он совершенно не знал местность, порой даже случайно терялся в лесу, но его тут же находили. Он понимал, что так просто сбежать отсюда у него не получиться, лишь доверие спасёт его.

Однажды вечером, придя с охоты, Аристон сел на ложе и загрустил. Он всё время думал о Киссе, об Эмилии. Как они? Что с ними? Он так хотел знать. С каждым днём расставания и разлуки его любовь становилась всё сильнее, причём не только к Эмилию, но и к Киссе. Он сам не знал, кого любит больше. Казалось, они оба для него очень дороги. Но что по сути есть любовь? Ведь это всего лишь самовнушение. Потребность или привычка? Быть может, её и не существует вовсе.

Аристон вытащил из-под подушки амулет Киссы и подумал про себя: “Как печально, что у меня нет амулета Эмилия”.

– Аристон, – послышался голос Маты.

Девушка стояла в проёме маленькой хижины и смотрела на Аристона. Она, как и всегда улыбалась, смотря на него. Юноша поднялся с ложа и приветствовал её.

– Аристон, я вижу грусть в твоих очах, что-то случилось?

Мата хотела поговорить о другом, но увидев печаль на лице Аристона, немного испугалась заводить тот разговор, который она действительно собиралась с ним начать.

Аристон махнул рукой и сел обратно на ложе. Девушка присела рядом.

– Ты знаешь, почему я несчастен, – ответил Аристон.

– Нет, я не понимаю, – сказала Мата. Голос её стал громче и звонче, казалось, она хотела на него накричать. – Тебе ведь хорошо с нами живётся.

Аристон слабо усмехнулся и посмотрел на Мату, как на дурочку. Её этот взгляд немного обидел, но она не подала виду.

– Это вы так решили. Но я здесь чужой и буду чужим. Мой дом – там, – Аристон указал в сторону двери. – В Риме.

– Мой отец жалует тебя, и ты довольствуешься всеми благами. Ты отнюдь не пленник, ты, как и мы – кельт.

– Что? – Аристон удивился и отодвинулся от девушки, словно обжёгся от неё. – Да вы с ума сошли? Я не кельт и никогда им не буду. Я эллин, у меня есть семья, жена, ребёнок. Я должен сейчас находится рядом с ними, а не здесь.

Неожиданно Аристон упал на колени и взял руки Маты в свои, смотря ей в глаза.

– Мата, прошу тебя, – заговорил он, плачущим голосом. Слёзы его были искренними. – Поговори с отцом, он прислушивается к тебе. Отпустите меня домой, я заклинаю вас. Я не могу больше терпеть, сил моих более нет. Мне душно, я задыхаюсь в неволе, а неведенье подобно яду, которое отравляет мою душу каждый день.

– Ты художник слова, – ответила Мата. – Так уж и быть, я поговорю с отцом. Но, Аристон.