Ловушка. Плутониевый рассказ

– Володька, я уменьшил скорость. Ну попробуй, давай!

– Ох, Колька! Мне кажется, я не буду успевать, – Володька с тревогой посмотрел на друга.

Колька встал напротив тренажера и несколько раз стукнул по резинкам. Жужжал проигрыватель пленки, аппарат размеренно и неторопливо щелкал. Юный конструктор подпрыгнул несколько раз, потом встал в боксерскую стойку. Присел, подпрыгнул, сделал выпад в сторону воображаемого противника, удар, еще удар, немного постоял. Сосредоточился и стал неторопливо и размеренно стукать по большим «резиновым кнопкам». Вдруг «бам!» раздался довольно громкий стук, как будто стукнули в большой барабан.

– Видишь, Володька, я успел! Ты не тушуйся! Я и скорость пленки снизил, и большое время срабатывания поставил. Секунды полторы – две! Ты сначала делай все медленно, а потом разойдешься! Динамик – «Кинап», звук громкий, хороший! – Колька вовремя остановился, хотя ему очень хотелось рассказать технические подробности. Он ведь потратил много времени на изобретение и изготовление этого чудесного подарка для лучшего друга.

– А как выключать-то это все?

– Вот тумблер для проигрывателя. А вот там – для самого тренажера. – Колька ткнул пальцем в сторону висящего на стене большого выключателя. Ну ладно, показал тебе всю тайну! Ты уж завтра удивляйся, когда мы тебе аппарат вручать будем. А сейчас я закрою сарай. Батя твой опаздывал, потерял бдительность – сам убежал, а меня тут оставил. Мы же все договорились, что тут тайна и подарок. Наверное, ты в душ сходить хочешь? Весь мокрый после пробежки. А чего у тебя коленки зеленые, упал что ли?

– Слушай, Коля, там в лесу было что-то непонятное. Большое и тяжелое. Вроде как, огромный пес, и так странно шумел. Как ты думаешь? Кто это мог быть? Или, может, это медведь?

– Володька, чего так бояться этих собак? Они же страх чувствуют. Ну, вот погоди, я тебе сделаю ультразвуковой «отпугиватель» собак. Ты станешь спокойным, и они перестанут на тебя обращать внимание. Ну, а вообще, у нас тут и медведи попадаются, и волки! Сейчас-то вряд ли, но зимой есть. Да и рысь бегала в прошлом году. А что это за странная большая собака? Может, у ВерВитов (Вера и Виталий) убежала?

– Если это не собака, то кто это тогда? – Володька вопросительно развел руками. – Звук был громкий и жуткий!

– Да! Тут, наверху, больших собак не было ни у кого. – Колька немного задумался. – А еще я почти сделал ультразвуковой микрофон. Это, чтобы слышать жизнь деревьев, зверей и насекомых. Я уже все придумал!

– Ну, ладно, пойду под душем ополоснусь. А что я спросить-то хотел? Откуда этот Виталий взялся? По слухам, Вера в Москве с каким-то богатеем жила?

Во дворе раздался стук двери, звук шагов по ступенькам крыльца и негромкий голос спросил: «Коля, это ты громыхаешь? Ты с кем там говоришь? Володька прибежал?»

– Ой, Колька, мама на работу пошла!

– Давай через крышу на огород! – Коля вдруг понял, что раскрытый «сюрприз», готовившийся так долго, может расстроить его маму или папу. Он указал другу на окно.

Володька вскочил на верстак, оттуда на поленицу – через окно вылез на крышу дровника, прилепившегося к сараю. Быстро разулся и сбросил сапоги на землю. Через три секунды из огорода раздалось нарочито громкие плескания воды и веселый крик: «Мама, я тут! Уже иду!» Послышались шаги мамы Володьки и ее удаляющийся голос: «Володя, я на работу! Танюшку повела к соседям. Березины очень звали ее в гости к девочкам. Она там пообедает, можешь заниматься своими делами».

Колька быстро закрыл дверь сарая на висячий замок. Повесил ключ на вбитый в столб гвоздик. На двух таких столбах держалась крыша крыльца. А вообще, нарушил режим секретности! По уговору, ключ не должен был попадаться Володе на глаза. Но чего уж теперь? «Юный конструктор» тихонько вышел за калитку. Зачерпнул кружкой ледяной воды из ведра, стоявшего у колодца. Напился вволю, остатки вылил в баночку с цветами. Повернулся и целеустремленно двинулся в сторону своего дома.

Ленинград. Настоящее время (май 1957г.)

Славик бодро шагал по Большому проспекту Васильевского острова. Он возвращался из музыкального кружка с хорошим настроением. Мальчик уже два года учился играть на баяне. К счастью, не нужно было носить с собой большой и тяжелый чехол – в кружке было много инструментов. Школьнику, как одному из лучших учеников, выдали его в домашнее пользование. Поэтому инструмент Тульского совнархоза, с которым подрастающий музыкант делал первые шаги в мире искусства, решено было вернуть в пункт проката. Последнюю неделю школьник репетировал через день. Занятий поставили много – через две недели конкурс «Морское вдохновение». Хотя учебный год почти закончился, день проведения конкурса почему-то сдвинули на более поздний срок. Но и дети, и родители отнеслись к этому с пониманием. Они были рады участвовать в музыкальном празднике в любое время.

Славик играл на баяне с удовольствием и давно считал себя настоящим баянистом, тем не менее, интересовался гитарами. Даже втайне мечтал об электрической. Он услышал как-то на пластинке волшебный голос электрогитары и был покорен ее необычным тягучим звуком.

Кружок, в который ходил мальчик, был рядом – в соседнем здании, в Доме Культуры имени Орджоникидзе. Сходить туда и обратно можно за десять минут. Времени теперь было достаточно – уроки закончились, и в школе уже неделю шла практика. Поэтому «юный баянист» решил посетить магазин фототоваров. Он уже неделю собирался купить проявитель и фиксаж, но постоянно мешали какие-то дела.

Славик жил в «коммуналке» с мамой и папой. В прошлом году к ним присоединилась бабушка – Матрена Ивановна, которая оказалась у них после больницы, куда попала со сломанной ногой. В целом, «коммуналка» была довольно дружная, хотя некоторые из жильцов их большой квартиры были не в восторге от увлечения мальчика музыкой.

Ядовитый старичок – Константин Петрович, однажды высказал претензии маме Славика: «Сильно шумит ваш талантливый ребенок!» Получив от нее немедленный отпор, он все-таки зацепился за фразу «ежедневные упражнения». И теперь, для того чтобы позаниматься музыкой, Славка ждал когда старичок отправится к своему закадычному другу играть в шахматы. Правда, эти «шахматные визиты» всегда заканчивались просмотром футбола и иных телевизионных передач. Само собой, не обходилось без бутылочки портвейна. Возвращаясь через пару часов, Константин Петрович изрыгал винное зловоние и непременно произносил сильно полюбившуюся «остроумную» фразу, которую как-то породил в алкогольном кураже. «Там, наверху, очень даже слышны ваши ежедневные „испражнения“! Люди не довольны! Будем писать бумагу в Домком». Начало слова зловредный старикашка произносил невнятно. Расслышать все полностью было невозможно. Но догадаться, что он имел в виду, было несложно. Мало того, что это была ничем не прикрытая издевка, так это еще была и гнусная ложь! Наверху не было слышно, ровным счетом, ничего. Мама мальчика ходила на другой этаж и узнавала, не мешает ли им баян? Народ недоуменно переглядывался – дом был старый, стены толстые. А «коммуналка», куда постоянно наведывался склочный сосед, располагалась не над квартирой юного музыканта, а немного наискосок. Славик-то и играл довольно робко, едва растягивая меха. Коммунальное воспитание сказывалось – он старался не шуметь. Парень был скромным и дисциплинированным. С другой стороны, мог неожиданно взбелениться. Знал про это и сам Славик. Всевозможные драки и столкновения в школе он обходил стороной.

Весна была в самом разгаре. Кое-где во дворах уже благоухала сирень. Воробьи весело чирикали и порхали над ветками проснувшихся после спячки деревьев. Ветер приносил с Невы запах воды и крики чаек. Новенькие троллейбусы бегали по линиям и проспектам Васильевского острова, словно деловитые большие жуки.

На площади Труда, за мостом через Неву, у Славика жил приятель – Дима. Друзья изредка печатали вместе фотографии. У друга этого была целая фотолаборатория «быстрого развертывания» – стояла в чемодане возле ванной комнаты. Папа товарища был большой начальник, и жили они в отдельной квартире. Школьник несколько раз проводил глазами троллейбус – «шестерку». Потом вспомнил, как мама сильно ругала его за самостоятельные шатания по городу. Она не любила «исчезновения» сына после кружка, в особенности, когда он уезжал куда-то до вечера. Подумав, парень решил не менять маршрута и двинулся в магазин.

Дошел неторопливо до Тринадцатой линии. Только собрался было свернуть, как вдруг услышал до боли знакомый, неприятный голос: «Кого я вижу, Вячеслав! Ты ли это?» Славик непроизвольно сжал рукой тряпичные лямки авоськи, в которой бултыхались кепка и ноты. Остановился и, стараясь быть спокойным, небрежно спросил одноклассника: «Гоша, ты где пропадаешь? Сегодня „Башка“ на тебя ругалась. И „Валентина“ тоже спрашивала».

«Башка» – подпольная кличка учительницы по русскому языку Алевтины Петровны Головой. «Валентина» – Валентина Александровна Земцова, учительница по математике. Очень строгая. Даже можно сказать – истерически строгая. В классе на ее уроках все боялись шелохнуться. Вопросы от Валентины Александровны, обычно, ничего хорошего не предвещали.

Гоша Мотов, по прозвищу «Гоша-мот» – любимый сын партийного руководителя большой строительной организации, ни в чем себе не отказывал. Как ни в чем не бывало, он небрежно сплюнул на свежую траву газона и достал коробку папирос «Герцеговина Флор». Вынув одну, любезно протянул Славке. Тот отшатнулся. Гоша, усмехнувшись с видом состоявшегося и уверенного в себе человека, пристроил папироску в уголок рта. Неторопливо достал коробку спичек и прикурил. Дым демонстративно выдохнул Славику в лицо.

– Знаешь, мне эта школа где? – Он провел рукой по горлу, в которой дымилась папироса. – Надоели эти тетки!

– Ну, как знаешь. Чем жить-то собираешься? Ведь работать надо. Как без образования? Чтобы в институт поступить, надо нормально в школе отучиться. А сейчас и за старшие классы платить не надо. И за институт не надо. Учись себе, сколько хочешь.

– У меня от учебы голова болит. А от работы, говорят, кони дохнут. Но я-то не пропаду. А ты сам в «ВУЗ» пойдешь? Или в ремесленное? А потом на завод?

Славик был поражен. Он вспомнил, как в прошлом году, морозной зимой, они подрались с избалованным папенькиным сынком. Это произошло во дворе, где жил их одноклассник Веня, который болел диабетом. Гоша уговорил его лизнуть трубу качелей. Подзадоривал и даже предложил поспорить на что-то, и тот, с дуру, согласился. Мальчик стоял, приклеившись к трубе, и беззвучно плакал. Когда Славик прибежал из дома с чайником, провокатор кричал с дурашливой издевкой: «Я спасу тебя, друг! Я как раз пописать собирался!» При этом он делал вид, что собирается расстегнуть ширинку. Это было частью шутки.

Славик сунул чайник соседу Юрке, который изумленно смотрел на происходящее, и приказал: «Лей!» Тот бросился к Вене, который трясся около качелей, и стал лить ему теплую воду на язык. А Славка, в бешенстве, подбежал к Гоше и ударил его в ухо. Тот подавился смехом, потерял равновесие и грохнулся в сугроб. Потом вскочил и с криком: «Убью!» бросился на Славку. А герой – защитник, испугавшись своей отчаянности, продолжал колотить, куда ни попади. Гошу все боялись. Он водил дружбу с уголовником Митрофаном, который недавно вышел после отсидки. Потом пацаны в школе говорили «заступнику» с сочувствием: «Пропал ты, брат! Утопят они тебя в Неве или зарежут. За ними не заржавеет!» Самое интересное, что после этой драки Славка приобрел не только фингал под глазом, но и всеобщее уважение. А юный преступник стал его побаиваться и обходить стороной. Сам же Славик поначалу даже вздрагивал, когда слышал голос врага, неожиданно появившегося в его жизни, но потом привык. Гоша очень долго не разговаривал с ним, как будто ни замечал. И вдруг такой неожиданный поворот! Хулиган загадочно улыбнулся и миролюбиво спросил:

– А вот скажи, Вячеслав, Юрка-то как поживает?

– Нормально поживает. Учится и в радиотехнический кружок ходит.

– А голуби у него не болеют?

– Хорошо все. Юрка им новую клетку сделал. И сигнализацию провел в квартиру.

– О как! Молоток. Уважаю людей, у которых все «на мази». А не знаешь, где он Монаха такого купил? Английский крестовый голубь, очень мне такие нравятся. И почем взял? Или, может, угнал у кого? За это можно и перо в бок получить! Ха-ха!

– Даже не знаю.

– Вы же друзья!

– Он зимой его откуда-то привез. Я тогда в больнице лежал целый месяц. А сам-то я голубями не интересуюсь. – Славик предусмотрительно отсек все возможные, совершенно ненужные ему вопросы.

– Ну ты поинтересуйся! А я, может, как-нибудь у тебя еще спрошу.

– А тебе вообще зачем?

– Очень меня интересует его цена, понимаешь? Хорошая, редкая птица. Почем брал? Может, куплю у него ее.

– Ладно, хорошо. Спрошу про цену. – Славик недоумевал.

– А у меня к тебе ещё вопрос. – Гоша воровато оглянулся по сторонам. Как будто хотел вызнать какой-то секрет. – Миноискатель меня интересует. Мне в классе пацан один, не помню кто, сказал, что у Юрки есть. У бати его есть. Немецкий или наш армейский, не знаю. Но настоящий, рабочий. Он же, вроде, какой-то военный? Или был раньше военным? Батя-то его!

– Я про это не слыхал. – Мальчик нахмурился. – Чего ты меня про это спрашиваешь? Спроси его.

– Да мы же с ним не друзья. Вот тебя и спрашиваю. И потом, помнишь, мы с тобой подрались зимой из-за Вени? Прямо не знаю, чего тогда на меня нашло. Какой-то жалкий этот Веня. Ну погорячился я, конечно. Я же просто пошутил! А Юрка тоже ведь там был. Он ведь в соседнем доме живет, рядом с тобой. Так что сосед твой, вроде как. Да и друг он твой.

Гоша вел себя странно. Как будто хотел замять произошедшую зимой ссору.

– Я ничего не слыхал про миноискатель, Гоша, – парень, первый раз в жизни назвал бывшего врага по имени. И тот даже как-то размяк.

– Ну, может, поинтересуешься? – спросил юный хулиган. Он старательно изображал простодушного одноклассника.