Подарок отца. Книга первая. Леди белой лилии

В свои семьдесят лет этот пожилой мужчина выглядел отменно, не смотря на преклонный возраст, и был довольно-таки крепок. Несомненно, сказывалась военная выправка и многолетняя служба при дворе английского короля Стефана Булонского, а затем и короля Генриха II Плантагенета. Он послужил на своём веку не мало, да и не одному королю. И лишь морщины на лице и руках, волосы, подернутые сединой, выдавали его возраст, а зажившие шрамы – мужественность.

Конечно, время безжалостно и не щадит никого, но многие бы позавидовали его отменному здоровью и твердости духа.

Сидя в кресле, уже в который раз вспомнил свою старушку мать, давно почившую. В свое время она слёзно умоляла его жениться и подарить ей внуков. Так и не дожила она до своей мечты. Не довелось старушке увидеть внуков. Видимо, теперь жизнь брала своё и наказывала его за это.

Сейчас и он пребывал точно в таком же положении. И это обстоятельство сильно удручало. Его сын Питер совершенно не торопился расстаться с холостяцкой жизнью и жениться. Подарить ему наследника. И его мальчика, сокрушался сэр Гилфорд, совершенно не трогало, то, что он единственный наследник из их рода, оставшийся в живых.

Сэр Гилфорд хватался за голову, не зная, что же ещё ему предпринять. Как убедить, заставить, пригрозить… И как ему казалось, уже перепробовал всё. А Питер оставался глух к словам отца. И это очень обижало старого вояку, но не привыкший так просто сдаваться перед возникающими трудностями, он всё ещё был в поиске решения и не отчаивался. Есть же, в конце концов, какой-нибудь выход, недоумевал он, вот только надобно его найти.

Сэр Гилфорд удручающе вздохнул, вспоминая свое непростое прошлое.

Вот уже минуло десять лет, как погиб его старший сын Роберт, защищая родные стены замка от посягательств врага, в то время как его младший сын Питер, будучи ещё юным молодым человеком, почти мальчиком, отправился в крестовый поход с английским королём Ричардом I Львиное сердце освобождать Палестину, Акру и Иерусалим от Салах-ад-Дина. Но Салах-ад-Дин разбил крестоносцев и многих пленил, но за рыцарские доблести храбрость и великодушие к противнику Ричарда I Львиное сердце и других рыцарей, в том числе и Питера освободил и дал возможность вернуться в Англию.

Весть о гибели старшего брата настигла его в пути, уже по возвращении домой из крестового похода и плена.

Для Сэра Гилфорда это были самые тяжёлые времена.

Он не любил вспоминать эту трагедию гибель старшего сына, но, чтобы понять проблемы младшего и теперь единственного сына, должен был как бы ни было мучительно больно всё пережить заново. Потеряв одного сына, боялся лишиться и другого, который был так далеко, там, на чужбине. И теперь сэр Гилфорд возлагал на Питера огромные надежды.

Он был уверен, что сын, вернувшись из похода, сразу же женится на какой-нибудь милой девушке.

Но было одно, но… и как казалось сэру Гилфорду, дело было именно в нём.

Отправляясь в крестовый поход, Питер обручился с дочерью их соседа барона Леборна, юной Корделией. Девушка ещё при Питере поселилась в их замке, дожидаясь своего взросления и возвращения Питера из похода. Питер видел девушку перед отъездом всего несколько дней и был не против этого союза. Девушка уже в то время была очень миловидна, а с возрастом обещала и вовсе стать красавицей.

Но Корделия не дождалась возвращения Питера молодого человека, с которым была обручена и вышла замуж за другого.

Она вышла замуж за его старшего брата Питера Роберта, посчитав его более подходящей кандидатурой в мужья.

К тому же к возвращению Питера Корделия уже успела овдоветь. Питер узнал о замужестве своей невесты и её вдовстве одновременно и притом лишь только по возвращении домой из крестового похода.

Сэр Гилфорд не знал, как отнесется Питер к поступку старшего брата, женившегося на Корделии. Поэтому не посвящал его в эти события. Тем более брак этот оказался недолгим, и наследников Роберт не оставил.

Судя по тому, как быстро утешилась молодая вдова, любви, большой она не испытывала к Роберту и вышла за него замуж из-за титула и денег, не дожидаясь возвращения Питера, человека, с которым была обручена.

И как только закончился траур, великолепно устроилась при дворе нового короля Иоанна Безземельного, теперешнего короля Англии и проводила там всё своё время, как и мечтала об этом.

Казалось, эти события, совершенно не тронули сердце вернувшегося домой Питера. Во всяком случае, внешне не подавал и вида. Но сын больше так и не делал попыток жениться на другой девушке и также, как и Корделия проводил большую часть своей жизни при дворе Иоанна.

Сэр Гилфорд удрученно вздохнул. Нелегко ему дались эти воспоминания.

После внезапной смерти короля Ричарда I Львиное Сердце осталось завещание, в котором он объявил своим преемником английского престола Иоанна Безземельного, своего младшего брата, несмотря ни на что. При жизни братья не были близки, даже напротив, и решение Ричарда для многих осталось загадкой, ведь по порядку наследования трон должен был достаться сыну Жоффруа, графу Бретонскому Артуру, жившему в то время при французском дворе и присягнувшему на верность французскому королю, по-видимому, этот факт и повлиял на решение короля Ричарда.

С Францией у него были натянутые отношения из-за борьбы за влияние между Плантагенетами и Капетингами.

Питер служил верой и правдой Ричарду I Львиное Сердце. После его смерти, присягнул на верность новому преемнику Иоанну Безземельному. Так началась служба Питера у нового короля. И как говориться король умер, да здравствует король!

Об отчем доме он вспоминал изредка, но время от времени всё же навещал отца.

А вот о женитьбе молодой воин совершенно не помышлял, полностью отдавшись военной карьере, чему долго и упорно учился, оттачивая мастерство. И без хвастовства мог сказать, что владел мастерски мечом, копьём и ещё много чего у него было в запасе. Сэр Гилфлорд очень гордился сыном и любил его больше старшего. Но Питер был рожден вторым сыном сэра Гилфорда, и это весьма естественно, что у него со временем сложилось такое отношение к замку, наследству и, собственно, к своей жизни.

Весь груз ответственности, титул, замок, земли по праву перворождения должны были принадлежать его старшему брату Роберту, а ему оставалось либо принять постриг и стать монахом, либо заняться военной карьерой, чем он и занимался и притом весьма успешно.

Молодой человек служил верой и правдой уже второму королю. Посвятив себя воинской карьере, у него никогда не возникало и мысли, что когда-нибудь наследство старшего брата будет принадлежать ему.

Оно свалилось на него совершенно неожиданно.

Питер был на распутье: бросать военную карьеру, менять сложившийся с годами уклад жизни и учиться жить по-другому, или продолжать свою воинскую карьеру. Не каждому под силу всё изменить в один миг. Молодой человек привык к военной походной жизни, где выполнял приказы и отдавал их сам. Всё четко и ясно. И у него была единственная цель служить королю и отечеству, а оседлый образ жизни был не для него.

И теперь ему – воину, видавшему виды, предстояло свыкнуться с новой мыслью, что он наследник, и притом единственный, из рода Гилфордов.

После смерти брата вместе с болью утраты на него свалилось не только наследство, но и проблемы, с которыми пока не знал, что делать. И сама мысль, об обязательной женитьбе, законнорожденных детях, продолжении своего славного и древнего рода, приводила молодого человека в уныние. Привычный к походной жизни, он не знал более скучного занятия, как сидеть дома и подтирать сопли выводку детишек. Такой доли для себя совсем не желал. Более того, это означало бы позабыть все славные победы и не только на поле брани… Это удел не для славного воина, так полагал он.

Безусловно, за последнее время при дворе Иоанна постоянные застолья, роскошь, доступные женщины, которые его боготворили и не требовали от него никаких обязательств, сделали свое дело, и Питер немного разнежился. О чём ещё мог мечтать молодой мужчина его лет, положения? Получать от жизни всё, в том числе и наслаждения, и самое главное, никаких обязательств. Никаких.

Это совсем не то, что было при короле Ричарде I Львиное сердце, тот был неугомонным правителем и подолгу не засиживался на одном месте. Тому постоянно надо было с кем-нибудь воевать. Постоянные походы, сражения. Питер в то время чувствовал себя на своём месте.

Правда, последнее время подданные, возмущенные правлением Иоанна, всё чаще проявляли недовольство и неповиновение, и Питеру по долгу службы приходилось заниматься их усмирением. А с некоторых пор, он и сам усомнился в правлении Иоанна. Постоянное плетение интриг, в чём погряз сам Иоанн и его двор, все это было не для Питера, привыкшего в честном поединке, в бою добывать себе славу. Но он присягал на верность и поэтому был обязан служить верой и правдой своему сюзерену. Несмотря на всё это, Питера, как воина, и не привыкшего осуждать поступки своего короля, такая жизнь вполне устраивала в отличие от его отца, сэра Гилфорда, мечтавшего о внуках.

В какой-то мере тот прекрасно понимал сына. В молодости он сам жил походной жизнью и долго не мог смириться со своей участью жениться, но слово, данное матери на смертном одре, всё-таки сдержал и произвёл на свет двух сыновей. Вернее сказать, были и другие дети, но они умирали в раннем младенчестве из-за разных болезней и эпидемий.

Зрелого возраста достигли только Роберт и Питер.

В то время, как сэр Гилфорд с грустью наблюдал за тем, как его сын с неохотой свыкался с мыслью о свалившихся на него заботах, Питер же совсем не торопился взваливать на себя груз ответственности за наследство. Наследство, которое намеревался оставить ему отец. Это обстоятельство, в свою очередь, до чрезвычайности беспокоило сэра Гилфорда. И всяческие его уговоры Питера жениться не увенчались успехом. Питера не трогало даже то, что он последний из их рода. Сэр Гилфорд припомнил один из их разговоров, как однажды, после очередной их стычки, Питер ему категорично заявил:

– Отец, что ты от меня хочешь? Ты сам женился на моей матери, когда тебе было уже тридцать пять лет, а мне ещё нет и тридцати, так что мне до тебя ещё далеко.

– Питер! – возразил ему сэр Гилфорд, – между тобой и мной большая разница.

– И в чём же, отец, эта разница? Ты также не очень любил женщин, как и я, так, что между нами больше сходства, чем различия.

– Нет, сын мой, ты заблуждаешься. Не спорю, возможно, тебе будет сложно понять меня. Но послушай, да, я не любил всех женщин и лишь только потому, что безумно любил одну, единственную.

– Отец, только не говори, что эта женщина была моя мать. Ваши отношения не отличались бурной страстью.

– А я об этом и не говорю, хотя это и не хорошо. С твоей матерью у нас были тёплые отношения, и я ей был весьма и очень благодарен за то, что она подарила мне двух прекрасных сыновей, которыми я всегда гордился. Я говорил тебе о женщине… Женщине – мечте.

– О женщине – мечте? Разве такое бывает? – он недоверчиво ухмыльнулся и скептически продолжил: – Допустим. Отчего же ты на ней не женился? – Питер казался задумчивым. Он нервно сглотнул и добавил: – Возможно, если бы была на свете такая девушка, я бы тоже женился. Но это, как ты правильно подметил, всего лишь мечта! Фантазия.

Сэр Гилфорд совершенно не обиделся на скептическое замечание сына и то, как тот отнесся к его словам. И сразу же подумал о Корделии, бывшей невесте Питера и вдове Роберта, которая не сделала счастливым ни одного его сына. После всего случившегося Питер вправе был так себя вести и обвинять отца во всех бедах. Конечно же, сэр Гилфорд мог не допустить брака Роберта и Корделии, зная, что девушка невеста Питера, но он не сделал этого, и теперь не вправе был требовать от Питера понимания.

Они раньше никогда не говорили по душам, и немудрено, что Питер этот разговор поначалу воспринял как очередную блажь отца заняться проповедью.

И всё же, отбросив все сомнения, решил, что настала пора серьёзно поговорить с сыном и поделиться с ним своей душевной трагедией.

Между ними завязался долгий разговор.

– Для начала – проговорил сэр Гилфорд, не обращая внимания на недоверчивый тон Питера, – скажу так: я встретил её слишком поздно. Эта девушка уже была влюблена в другого человека. – сэр Гилфорд заметил, как взметнулись брови Питера, но не стал обращать на это внимание, и был настроен решительно обязательно рассказать историю любви всей его жизни сыну. – Мне все время мешало, – начал он, – что тот другой, Освальд, всегда и во всем был ловчее и удачливее меня. Я безмерно завидовал ему тогда. Он был одним из лучших рыцарей в то время. Но будь у меня хоть один шанс победить его на турнире, леди Магдалена всё равно бы выбрала его. У него было огромное преимущество передо мной и другим соперником. Она к тому времени уже ждала ребенка Освальда.