Наблюдая за Большой медведицей

Подошел проводник, с которым Эдкевич встретился у туалета, поинтересовался, что тут происходит.

– Пассажир пропал ночью, худенький такой, тут сидел, помнишь? – ответила его толстая коллега.

– У меня в четвертом вагоне пассажиры на одной станции ночью заходили, – подумав, заговорил проводник. – Я видел у торговки с рыбой на перроне парнишку, худющего такого, высокого. Мария Изольдовна из первого вагона уже ступеньку подняла и дала желтый флажок. Отправление объявили, а тот все рыбу выбирал…

– Это точно был Миша, я уверена, – рыдала Лея, – сердцем чувствую!

– Вы понимаете, что мы на вас в суд подать можем? – набросилась Элина на проводницу, – как вы могли такое допустить?!

Проводница стала заикаться, но проводник решил не сдаваться.

– Уважаемые пассажиры, в наши обязанности не входит наблюдение за каждым, кто едет в вагоне. Ваш турист – не ребенок и должен был понимать, что поезд имеет свойство уезжать со станции! – возмутился мужчина.

– Может, выйдем и поговорим? – сурово предложил Могильников. Во всем вагоне перестали орать дети, двое даже описались. У проводника задергался глаз.

– Э-э-э-э, у меня работы много…молоко пригорает! – пискнул он и через мгновение испарился.

Лея зарыдала пуще прежнего.

– Ребята, нужно срочно сходить с поезда и начинать искать Тощего! – Элина решила не упускать момент и проявить свои командирские способности. – Роман Александрович!

– Наша станция через двадцать минут, на ней сойдём, и будем думать, как нам найти Худогубкина, – решил Валенов, посмотрев на часы.

Эдкевич хихикнул. Все посмотрели на него с серьезными лицами. Даже карапуз, которому на вид было около четырех лет, выглянул с верхней полки соседнего купе, и уставился на Сергея – мол, не вовремя ты, брат, засмеялся.

– Вы чего? – не понял Эдкевич, – просто фамилия у него смешная.

В этот момент в купе подтянулись и Кира с Юлианой.

– Привет! – поздоровалась Элина. – Говорят, что в вашем вагоне переполох случился, – она бросила злой взгляд на Валенова, давая понять, что тот во всем виноват, не уследил за порядком, потерял Мишу и поселил девушек в вагон к вахтовикам.

И тут всхлипнула Лея:

– Миша пропал!

– Как?! – опешила Кира…

Этот вопрос остался без ответа. Поезд подходил к станции «Курья нога».

Станция «Курья нога»…

Туристы стоят на перроне. Поезд ушел. Никто не знает, где искать Тощего, с чего начать. Могильников пьёт, держа Мишкин рюкзак. Лея рыдает. Валенов трясется. Эдкевич…пропал.

Решили пройти через вокзал на площадь – ровную площадку с примятой травой, окруженную лесом со всех сторон. К станции вели две грунтовые дороги: справа и слева. Ближайшие деревни «Простоквасили» и «Орочья яма» находились в двух-трёх километрах от «Курьей ноги», о чем свидетельствовали указатели, написанные, по всей видимости, именно курьей лапой.

Перед входом в маленький одноэтажный вокзал со стороны поляны стояла скамейка, на которой сидел, вернее лежал, свернувшийся калачиком человек. Даже за несколько метров было слышно, как он лязгает зубами от холода. Каково же было удивление туристов, когда они поняли, что человек этот никто иной, как Мишка Худогубкин. Лея бросила рюкзак и кинулась к нему. Из-за туч выглянуло солнце и Тощему показалось, будто свет исходит от Леи.

– Мишенька! – кричала та и ревела. Тощий окончательно открыл глаза, посмотрел на девушку.

– Я умер? – с блаженной улыбкой на лице спросил он. Лея дала ему пощечину. Тощий поморщился, почесал щёку и медленно поднялся, обнимая себя.

– Ребята? – удивился Тощий, – это, правда, вы?

– Как тебя угораздило, чудак? – холодно процедил Дарьян, сняв наушники.

– А я думал, что я умер, – заикаясь и дрожа, пробормотал Тощий, – дайте мне что-нибудь тёплое, пожалуйста.

Лея второпях вытащила из своего рюкзака свитер, надела его на Мишку и обняла. Дарьян достал термос, налил в кружку горячего чая, предложил Мишке, но Могильников остановил его и вместо чая сунул Тощему свою флягу со спиртом. Дарьян закатил глаза, отошел от остальных на несколько метров, попивая чай и осматриваясь. Тощий сделал пару глотков. Юлиана фыркнула и принялась ловить связь.

– Как ты здесь оказался-то? – спросила у Мишки Кира.

– Лучше не спрашивайте…– дрожащим голосом просипел Мишка. События пережитой ночи стояли у него перед глазами: паника, тишина, машина, незнакомец, медведь, инспектор полиции, алкоголик, лошадь, курица, шизофреник, озеро, овраг, ливень… Благо, он помнил название станции, на которую должен прибыть поезд с туристами.

– А почему ты в здание вокзала-то не зашел? Там все-таки теплее, – спросила Элина.

– Вокзал закрыт. Дверь входная заколочена…– выговорил Тощий.

Спустя некоторое время.

Группа ждет того, кто должен был их встретить.

– Роман Александрович, а мы точно станцию не перепутали? Тот, кто нас встречает, точно знает, что у нас время прибытия поменялось? – уточнила Элина.

– Точно, – ответил Роман, маршируя из стороны в сторону.

С левой дороги послышался грохот. Он приближался. Лее стало страшно, она вцепилась в руку Тощему ногтями так, что тот заорал. Кстати, Миша теперь уже был укутан в две кофты и куртку, на которую сверху был накинут дождевик. В левой руке он держал флягу со спиртом, в правой – кружку с чаем. Когда Лея вцепилась в его руку, фляга Могильникова упала на землю. Науке ранее не был известен способ моментального согревания организма человека. Здесь и сейчас его открыл Тощий. Достаточно просто пролить на землю немного спирта Могильникова и холод от тела мгновенно отступает, жар бьёт ключом. Когда патологоанатом расчехлил ружьё, Тощий сбросил все свои кофты-куртки и побежал куда-то в сторону. Эдкевич схватился за фотоаппарат.

– Олег Уюкович, вы – страшный человек, – вздохнула Кира.

– Ага, – хрюкнул Могильников и выстрелил в сторону Тощего, но так, чтобы в него не попало. Мишка упал на землю и закрылся руками. Лея кинулась к нему. Рядом с Могильниковым упала утка. В этом время старый УАЗ, который в народе называют «буханка», остановился посреди поляны, чуть дальше места, где лежал Тощий.

– Это за нами? – спросила Элина и многозначительно посмотрела на Романа.

– Час от часу не легче, – фыркнула Юлиана и закурила тоненькую сигаретку.

Из машины вышел невысокий старичок с тросточкой, в валенках, с длинными седыми волосами, заплетенными в хвост, в тельняшке и широких, потасканных штанах с дырками. Несмотря на свой вид старик не вызывал никакого отвращения, наоборот, он был достаточно обаятелен, а аккуратная щетина придавала ему некий шарм. Создавалось ощущение, что перед туристами стоит очень успешный человек, сколотивший по молодости огромную империю, а теперь переехавший в глушь проживать безбедную старость вдали от бурной светской жизни.

– Это что, волшебник? – хмыкнула Кира.

– Дамблдор, – пошутил Эдкевич.

– Бомж с московского вокзала, – вставил свои «пять копеек» Дарьян.

– День добрый, путники, – прокряхтел старичок, – не отведаете ли чаю, пирожков с яичками? – предложил дед.

– С чьими? – спросила Элина.

– Бычьими! – ответил старик. – Курочки померли все от глубокой депрессии…