Иркутская сага. Воспоминания о прожитом. Том 2

– Слушай внимательнее. Вечером спортивные занятия. Мы до сих пор почти ежегодно проводим футбольные турниры между командами ветеранов комсомола и ветеранами спорта. Ты же сам снимал несколько раз такие соревнования на видеокамеру. Спасибо тебе, осталась память на магнитных и электронных носителях. Грамоты вручали победителям, кубки, призы!

– Всё-таки это для галочки или от души, искренне было?

– Конечно, искренне. Никто никого не насиловал.

– Юра, как долго продолжалась работа этого клуба?

– К сожалению, Сергей, не очень долго.

– А в чём причина распада такого чудного начинания?

– Причина банальна. Всеобщий дефицит всего, и молока в том числе. Исчезло с прилавков магазинов хорошее молоко. Помнишь, Серёга, были раньше стеклянные бутылки с широким горлышком. В них было натуральное молоко, вкусное.

– Конечно, Юра, помню. Там ещё пробка была металлизированная, по-моему, из серебристой фольги, обжимающая края горлышка. Большим пальцем её подцепляешь. Она бздык, выпускает вакуум. А ты глык-глык, наслаждаешься вкуснятиной. По щекам с краешек губ маленькие ручейки молока струятся на пиджак, а ты пьёшь и не обращаешь на это внимание.

– Так вот, молоко исчезло, и сошёл на нет наш клуб, жалко, конечно.

Работники Обкома комсомола перед демонстрацией, 7 ноября 1979 год. Слева направо: Саша Корольков, Вера Гоголева, Павел Ведерников, Володя Ларионов, Володя Стаценко, Володя Просвирин, Володя Прояненков, Юра Кудинов, Игорь Попов, Николай Амбросий; сидят Юра Быков, Алла Кукота

– Ещё вспоминается случай с почётными гостями. К нам приехали на пленум знаменитые спортсмены, олимпийские чемпионы хоккеист Александр Рогулин и боксёр Вячеслав Лемешев. Я их встретил с самолёта, поселил в гостинице «Сибирь». Гостей надо было доставить к 17 часам для участия в мероприятии в качестве почётных членов президиума, а телефон в гостиничном номере Рогулина не отвечал. Стучались, колотились – тишина. Потом с дежурным администратором запасными ключами открыли двери. На кровати, которая мне показалась маленькой детской люлькой, лежал богатырь, тяжеловес Александр Рагулин. Разбудить его было невозможно. Выручил Вячеслав Лемешев. Наш прославленный боксёр начал орать над ухом чемпиона по хоккею: «Шай-бу, шай-бу, шай-бу!» Рогулин соскочил на ноги, ещё не проснувшись, и начал шарить рукой: «Ё, а где моя клюшка? Пацаны, куда делась клюшка?» Потом, когда он пришёл в себя, мы долго вместе смеялись над его боевой готовностью и находчивостью Вячеслава Лемешева. На мероприятие успели вовремя, без опоздания!

Александр Рогулин – олимпийский чемпион

Вячеслав Лемешев – олимпийский чемпион

– Юра, надо было парней сначала принять в Милк клаб.

– Нет, не обязательно. Это такие крепкие ребята были…

– Я тоже, Юра, очень хорошо помню этих замечательных спортсменов. Жаль, что они рано ушли из жизни. Вячеслав Лемешев умер 27 января 1996 года в возрасте 44 лет. Александр Рогулин – 17 ноября 2004 года в возрасте 63 лет.

– Интересно, Юра, а ещё чего-нибудь вспомнишь?

– Хорошо, расскажу, что на ум пришло. На празднование 60-летия ВЛКСМ первый секретарь обкома комсомола Анатолий Иванович Орлов поручил мне раздобыть для пленарного заседания большой бюст Владимира Ильича Ленина. Я обыскал весь Иркутск и нашёл самый подходящий. Он находился в Доме профсоюзов Областного Совета профсоюзов. Я обратился к руководству Облсовпрофа. Там вроде бы не отказали, но посоветовали испросить разрешение от секретаря Иркутского горкома КПСС Шиверской. Я пошёл к Валентине Иннокентьевне с просьбой о разрешении использовать бюст Ленина из Областного совета профсоюзов на областном комсомольском мероприятии. На мою просьбу Шиверская ответила, что не имеет никакого отношения к этому вопросу. Вот незадача…

На очередной планерке в обкоме я неуклюже доложил Анатолию Ивановичу Орлову:

«Бюст был в Доме профсоюзов. Там сказали, чтобы я попросил его у второго секретаря Иркутского горкома КПСС, а у товарища Шиверской бюста нет».

«Это у Валентины Иннокентьевны-то нет бюста?» – иронично переспросил шеф.

Весь зал потонул в гомерическом хохоте. Присутствующие прекрасно знали, что у В. Н. Шиверской великолепная фигура с выдающимися женскими формами.

Ветераны на приёме в Иркутском ОК ВЛКСМ. Слева направо, нижний ряд – четвертая Наталья Чапоргина, шестой Анатолий Орлов, девятый Борис Веденеев; второй ряд: третья Людмила Соснина; третий ряд: Юрий Кудинов, Наталья Бурдонова, шестая Алла Кукота, восьмая Людмила Уразова, Сергей Белов, крайний справа Борис Конанюк; верхний ряд: Василий Ряпенко, Владимир Поздняков, четвёртый Борис Филиных, Александр Иванов, Любовь Першина, Раиса Милославцева, Игорь Попов, Пётр Калиниченко

С Верой Сенютой, бывшим инструктором обкома ВЛКСМ, а тогда, в 1977 году, моим самым дорогим человеком и наставником, нам не доводилось общаться около тридцати пяти лет. А сегодня 16 апреля 2018 года мы созвонились и назначили встречу. Я купил цветы и волновался, как юноша, идущий на свидание. Верочка была самым первым комсомольским работником из Иркутского ОК ВЛКСМ, с которым мне довелось познакомиться лично. Вспоминаю, что при той далёкой встрече у неё был очень серьёзный вид. Очки с толстыми стёклами и внешняя строгость, как у учителя, предполагали назидательный диалог опытного комсомольского работника с молодым салагой. Однако, когда Вера заговорила, внешняя строгость куда-то улетучилась. Дальше я уже разговаривал с кипучим, полным творческой энергии человеком. Обсуждали мы, по-моему, тему международных фестивалей, которые собирались продолжить проводить на усть-илимской земле.

Я, молодой второй секретарь ГК ВЛКСМ, отвечал за целый веер направлений идеологического спектра работы горкома. Это и культурно-массовая, и оборонно-массовая, и спортивная, и далее по списку. При этом за это всё в Усть-Илимске я отвечал один, хотя нет, у меня была инструктор по имени Сажида, а в Иркутском обкоме каждым отдельным участком занимался инструктор, зав. сектором, зав. отделом и отраслевой секретарь ОК ВЛКСМ. Вера в дальнейшем на этапе моего вхождения в колею помогала мне знакомиться с комсомольскими работниками областного уровня. В нашей комсомольской среде плавно происходила смена поколений, и в 1980 году Вера перешла на другую работу. Наши пути разошлись. А сегодня мы встречаемся снова. Мой джип притормозил у дома хрущевской постройки в иркутском микрорайоне Южный. Поднимаюсь на пятый этаж. Меня встречает всё та же обаятельная Вера Сенюта, только сейчас она Вера Ивановна. Мне показалось, что она совсем не изменилась. Потом при разговоре я начал замечать морщинки на её лице. Время никого не жалеет. Но жизненная энергия и юмор моей собеседницы были неподвластны даже этому беспощадному фактору. Она была искромётной и молодой, как раньше. Первым делом Вера помогла мне идентифицировать личности ребят на старых обкомовских фотографиях. Потом мы беседовали, окунувшись в далекие, но очень счастливые времена нашей комсомольской молодости. Я начал задавать ей вопросы.

– Вера, расскажи сначала какого ты роду-племени?

– Мои корни, Сергей, из Полесья, Гродненской области Белоруссии. А раньше местные жители называли свои родные места Рассея. Оттуда из заболоченных мест по призыву Столыпина мои будущие бабушка, дедушка и несколько крестьянских семей в 1910 году поехали осваивать Сибирь. Они везли с собой личный скарб, скот. Им государство выплачивало деньги на нужды переселения и освоения нового места.

– Я помню из учебников истории об аграрной реформе председателя Совета министров России Петра Аркадьевича Столыпина. Жаль, что проработать в этой должности он смог только пять лет с 8 июля 1906 года до дня своего убийства 5 сентября 1911 года. Эволюционный путь развития экономики Российской империи тогда оборвался вместе с его жизнью.

А где, Вера, продолжилась жизнь родных: бабушки, дедушки и твоих родителей после переселения?

– В селе, которое образовали эти переселенцы на голом месте, там поженились мои папа и мама. Они были однофамильцы, мама Ефимия Ивановна, все называли её тетя Хима, папа Иван Михайлович, оба они Сенюты, но не родственники. Эту новую деревню назвали Ахины. Располагалась она на бурятских землях Эхирит-Булагатского района. Там остался мой родовой дом. В нем сохранились старинные вещи, привезенные из Полесья, например, сундуки. В тёплое время года я там живу, как на даче. В этом доме, как рассказывала мама, я родилась на русской печи. Больницы в деревне не было. Там я закончила восемь классов школы и переехала жить в Иркутск к старшей сестре, чтобы продолжить учёбу. У нас в семье было четверо детей. Двое довоенные – Нэля, Юрий, и двое родились уже после войны – я и младший брат Саша. Старшая сестра была 1938 года рождения, у неё я жила до окончания школы. Потом, после окончания десятого класса, я поступила в Улан-Удэнский институт культуры.

– Здорово, Вера, на бурятской земле родилась белоруска, потом продолжила обучение на культур-мультур в столице Бурятии и вернулась в Иркутск, – шучу я.

– Да уж, это точно. Но я продолжу, Серёжа, раз ты решил попытать меня за мою жизнь? Хотя, кому это нужно? История моей жизни довольно простая и незатейливая.

– Это нужно, поверь мне, Вера. История комсомола и всей страны складывается из историй и судеб отдельных людей. Таких, как мы с тобой. Конечно, это важно. Мне очень интересно!

– После окончания института культуры я вернулась в Иркутск. Работала в юношеской библиотеке, тогда она ещё не была областной. Как активный человек, я должна была встать на комсомольский учёт. Но куда? В нашей библиотеке было только два члена ВЛКСМ. Для создания комсомольской ячейки требовалось минимум три человека члена ВЛКСМ. Я пошла в Октябрьский райком комсомола. Там познакомилась с Анатолием Лавыгиным, который был в то время вторым секретарём. Дело в том, что я ранее была в Иркутском горкоме комсомола. Там я просила дать мне направление для работы на ударной стройке. Но мне разъяснили, что сначала первичная организация должна дать соответствующую рекомендацию для своего комсомольца. А раз в библиотеке нет первички, нужно решать вопрос в Октябрьском РК ВЛКСМ об объединении комсомольцев нескольких учреждений культуры в единую комсомольскую организацию. Этот вопрос я и решала с Анатолием, поскольку он курировал направление работы с культурой. В результате появилась большая комсомольская организация работников культуры, состоящая из членов ВЛКСМ всех библиотек Октябрьского района города Иркутска. Меня избрали комсомольским секретарём этой организации.

– Тебя, Вера, заметили, как водится в таких ситуациях, и забурлила твоя неутомимая энергия уже в русле комсомольских дел. Сначала «октябрят» (Октябрьского района), затем на уровне города Иркутска, а потом она, наверное, выплеснулась и на обком комсомола? Я правильно понимаю развитие этой ситуации? – снова заулыбался я своему вопросу, уже наперёд зная ответ.

– Ну, типа того. Работа кипела. Мы проводили бесчисленное множество полезных для молодёжи мероприятий. Даже на базе кинотеатра «Мир», был раньше такой, мы устраивали кино-конференции. Потом Анатолий Лавыгин перешёл работать в Иркутский обком комсомола. Там была смена поколений. Освободилось место инструктора отдела пропаганды, я не стала отказываться от предложения Анатолия и в 1975 году перешла работать в Областной комитет ВЛКСМ, – Вера продолжила рассказ о своём комсомольском пути.

– Первым секретарём обкома комсомола тогда был Валерий Викторович Игнатов. Он мне запомнился как первопроходец БАМа. Однажды мы вместе с работниками студии «Восточно-Сибирской кинохроники» монтировали документальный фильм об освоении «Звёздного» – это посёлок на Байкало-Амурской магистрали. Колоритные кадры. Из вертолёта выходят крепкие парни. Среди них Валерий Игнатов. Он в рабочих кирзовых сапогах месит вязкую глинистую почву, прокладывая первую тропинку в будущем посёлке строителей и железнодорожников. Это он одним из первых закладывал космическую энергию комсомольского задора и энтузиазма для первых десантов молодых ребят, высадившихся в дальнейшем на этой сибирской земле. Сам Валерий Викторович – коренной москвич, после службы в армии вместе со своим другом Захаром Новиковым по комсомольской путёвке приехал в город Братск на строительство лесопромышленного комплекса. Там он прошёл путь от простого рабочего до первого секретаря Братского ГК ВЛКСМ. Потом его избрали первым секретарём Иркутского обкома комсомола. Его всегда отличали широкий размах мыслей, прямота и принципиальность при очень вежливом и корректном отношении к подчинённым и простым людям. Для меня он являлся примером руководителя.

Всего один маленький, но очень яркий пример из того времени. Вспоминаю, как однажды я по запарке, не проверив текст приветственного адреса, подсунула его первому секретарю. Он ехал поздравлять с юбилеем одну из войсковых частей Иркутского гарнизона. На следующий день Валерий Викторович вызывает меня и строго глядя в глаза спрашивает:

– Вера, а ты вычитывала текст приветственного адреса, который я должен был вручать на торжественном собрании?

– Нет, Валерий Викторович, мне его вручили в типографии, и я бегом полетела к вам, потому что вы могли опоздать.

– Вера, так нельзя поступать. Нужно обязательно знакомиться с документом, который ты получаешь, – вежливо сказал мой старший товарищ, – именно старший товарищ, а не начальник, – ступай снова в типографию и получи надлежащее приветствие. Потом в войсковой части замени его на случайно попавший туда приветственный адрес СМУ. Я выкрутился при своём выступлении импровизацией, но ошибку надо исправить!

– Я была готова провалиться под пол и под землю. Так вежливо и деликатно меня ещё никто не ругал. В дальнейшей жизни я уже никогда не допускала подобного рода осечек. Это был для меня урок, который я не забуду никогда!

В одно время со мной пришли на работу в Обком: заведующим отделом пропаганды Володя Поздняков, который приехал после окончания высшей комсомольской школы, Светлана Сажина пришла заведующей сектором культурно-массовой работы, инструктором Володя Ларионов вместо Бориса Азарова, вместо Саши Шайдулина в оборонный отдел инструктором по правовому воспитанию пришёл Олег Мосов. Мы с оборонным отделом занимали один кабинет. Создавшийся коллектив был настолько дружным, что мы встречаемся с ребятами до сих пор! С Геной Вокиным мы дружим, с Ниной Жуковой общаемся, находясь в очень тесных отношениях. К сожалению, многие уже выбыли навсегда из наших рядов. Нет уже Володи Ларионова, Светы Сажиной, Тамары Белозерцевой, Бориса Веденеева, Павла Уханова, Леонида Шагина, Саши Иванова, Игоря Попова – яркого и зажигательного человека. Многих, многих уже нет с нами, – Вера загрустила, на глазах навернулись слезинки, в разговоре возникла тяжёлая пауза.

1969 год на фоне Усть-Илимских островов «Лосята», ушедших на дно водохранилища. Вера Сенюта справа

– Я тоже хорошо знал этих ребят. Жаль, что они ушли так рано. Могли бы радовать родных и друзей. Это были светлые и солнечные люди, – мы немного помолчали, потом я прервал паузу, – Вера, давай теперь вспомним о веселых или курьёзных событиях в комсомольской жизни. Мне Юра Кудинов рассказывал о Милк клабе. Когда все бросили пить и курить, стали заниматься спортом и пить исключительно молоко вместо спиртного! Ты что-нибудь помнишь об этом прогрессивном движении?

Вера засмеялась, глаза её просветлели, в них засверкали озорные искорки. «Ну, сейчас врежет, наверное, правду-матку об этом молочном клубе», – подумал, широко улыбаясь, я.

– Конечно помню, а как же! Инициатором этого клуба был Пашка Ведерников. Он работал в орготделе в центре информации обкома комсомола. Нас и наши отделы объединяла дружба. Интересы были общими. В этот период в молодых семьях появилось много детей. У Саши Белякова родилась дочка, у Юры Кудинова сын, у Паши Ведерникова тоже старший сын, у Юры Быкова дочь была чуть постарше. Мы вместе отмечали все праздники, например, Первое мая, Седьмое ноября. Даже с работы наш отдел пропаганды уходил в полном составе. Дожидались, помогая друг другу, завершения работы и всей гурьбой от нашего Серого дома переходили улицу к скверу Кирова. А там уже расходились каждый в своём направлении. Володя Ларионов ехал во второй Иркутск, в общем, кто куда.

Вот тогда-то и возникла идея создания клуба молока. Но с молоком-то тоже была проблема. Его ещё нужно было где-то достать. Но у Павла Капитолина Павловна, его мама, работала в торговле. Была заведующей магазина у водников. У Пашки у единственного была машина «Жигули», он ездил, покупал и привозил молоко в больших литровых стеклянных бутылках. В один из моих дней рождения, – Вера задорно смеётся, – Павел привозит картонную коробку с провизией в квартиру моей мамы, молча вручает и уезжает. Это сюда, где мы сейчас, Сергей, с тобой сидим и разговариваем. Когда я пришла, мама, а она была юморной хохлушкой, на своём языке говорит мне: «Приехал какой-то хлопец, парубок и привёз коробку. Что здесь я не знаю».

– А «парубок» это, что? Коротышка, обрубленный? Вроде не подходит. Павел крепкий, рослый, красивый парень, – искренне удивляюсь я.

– Нет, же. Это в переводе с украинского «молодой парень»! Вот его молоко из коробки вместо сухого вина и шампанского было предметом нашего пития. Но поскольку мы после работы были голодными, закусывать тоже было необходимо. Мама из деревни привезла солёное свиное сало. Оно-то вместе с отварной картошкой и стало нашей закуской.