Наследник

– Так нечестно! – голосом ребенка проговорил призрак.

– Что именно?

– Я тебе всё говорю, а ты мне ничего. Давай сделаем честно: хочешь информацию – плати.

Я протянул мошну с тринадцатью литрами крови. Без понятия много это или мало, но мне пока что от браслета не было никакого толка. Приведение только тяжко вздохнуло и ответило, что ему это без надобности. Существу хотелось узнать о моем мире.

Пару уточняющих вопросов быстро вывели меня на финансовую составляющую Земли. Хозяин кладбища задорно смеялся, когда я поведал ему о деньгах. Он не понимал, какой смысл в обычных бумажках, которых можно напечатать бесконечное количество. А то, что по планете ходила разная валюта, так и вовсе вела его в состояние безудержного веселья.

Потом я рассказал про оружие, про наш быт и технологии. От телевизоров и телефонов приведенье пришло в неописуемый восторг. В общем, общение у нас задалось.

А следом настала моя очередь задавать вопросы. Я пытался запомнить всё от первого до последнего слова.

Оказалось, что большую роль в новом мире играют боги, коих насчитывалось десятки, если не сотни. Именно они при рождении наносят печати. Я уж подумал, что такие наколки наполнены магией и даруют сверхъестественные способности, но нет – это обычные символы, показывающие, корм ты или дворянин.

Но всё же у татуировок имелась странная функция: они определяли, кем аристократ будет по жизни. В определенном возрасте у изображений меняется цвет. Если голубой, то благородный может стать ученым, деятелем культуры или прибиться к духовенству. Зеленый – купцом, ремесленником, торговцем Желтые – военные. Оранжевые – императорская служба.

– А красный? – уловил я спектр радуги. Значения кошельков, кстати, тоже определялось именно по ней.

– А это сам император и члены его семьи. Таких мало. И знаешь что? – оглядываясь, прошептал призрак. Он наклонился к самому моему уху.

– Удиви! – я ухмыльнулся. Недавно бесплотный дух верещал на весь погост, привлекая внимания возможных визитеров, а теперь включил режим тишины. Говорю же: ребенок.

– Говорят, что наследник Российского клана умер и уже бродит по берегам Темного океана. Он никогда не возродится. Но это самый секретный секрет, так что тссс, – хозяин кладбища поднёс палец к губам.

Я улыбнулся – миры разные, а жесты одинаковые. Хотя ничего странного в этом нет: тут и названия многих географических объектов схожи, и цифры, и язык, а я про какие-то жесты… Тем не менее я вполне серьезно кивнул и пообещал никому об этом не рассказывать.

Одна вещь у меня в голове не укладывалась, поэтому я решил уточнить:

– Ты сказал про ремесленников, – вспомнил я. – По твоим словам, они создают всё, что я могу потрогать. То есть они пашут землю, делают посуду и строят дома?

– Ну, конечно! Не корму же этим заниматься! Хотя знать часто использует их время, но всё же основную работу делают аристократы.

Что-то, видимо, я неправильно представлял местную дворянскую жизнь. Я думал, что благородные целыми днями развлекаются охотой, ходят на баллы и устраивают званные ужины.

– И они бессмертны? – в очередной раз уточнил я.

– Да. И даже если кто-то из них умрет, то есть возможность воссоздать новое тело, в которое и переселится дух погибшего. Главное – чтобы дух не обрел покой и не отправился бродить по берегам Темного океана в чертогах Великой Матери.

– Ну тогда они заполонят всю планету, – не унимался я. – Не думаю, что они так просто согласятся расстаться со своей жизнью. Сдается мне, что благородные – те ещё самовлюбленные твари.

– Боги следят за балансом, – многозначительно изрек хозяин кладбища. – Перенаселения не будет. Эта планета заполнена только на треть.

– И сколько сейчас проживает этих доморощенных дворянчиков?

– Около восьми миллиардов, – шокировал меня призрак. – Это я сам узнал случайно. Ночью мимо меня проезжали двое дворян из императорской службы. Они что-то искали. Один из них в разговоре упомянул, что совсем недавно их стало восемь миллиардов.

– И на каждого благородного приходится четыре человека, – вспомнил я. – То есть ты хочешь сказать, что общее население – сорок миллиардов?

– Нет, восемь. Зачем ты считаешь корм? Почему тогда не учитываешь коров, коз, уток и мышей?

Меня снова обуяла злость. Ну как можно так относиться к людям? Зачем приравнивать их к мышам? Захотелось настучать кочергой по призрачной черепушке, но я всё же удержал себя. Приведение испугалось и отлетело на пару метров.

– А сам-то ты кто будешь? И это, – я по-стариковски пожевал нижнюю губу, – извини. Ты сам сказал, что я из другого мира. И у нас другие порядки.

– Я хозяин кладбища, – донесся до меня еле слышный шепот.

– Это я и так знаю. Точнее вижу. И что ты делаешь?

– Слежу, чтобы никто из корма мертвых не пытался поднять. Их энергии на это уходит совсем немного, но упыри могут много бед наворотить.

– И что ты делаешь с людьми, которых поймал? – спросил я. Так, оказывается, тут ещё и труповоды могут водиться. Интересно! Возьмем на заметку.

– Я никого никогда не ловил. Упырей ведь только ночью поднять можно. А ночью сюда никто из корма не заглядывает. Все знают, что я тут живу. А если поймаю, то выпью всё их время.

Что-то не давало мне покоя. Эх, память-то стариковская. Тело мне новое дали, а вот мозги, походу, прежними остались: думается мне тяжко. Да и забываю, что хотел спросить. Когда призрак сказал про энергию и время, в моей голове что-то промелькнуло. Я ухватился за мысль и наконец смог высказать её:

– Энергия – это время жизни. И чем больше вливаешь этой энергии, тем сильнее эффект влияния на мир, – завернул я фразу. – Так?

– В общих чертах, – подумав, согласился со мной призрачный знакомый.

– Но аристократы бессмертны. И получается, что они могут и горы сдвинуть. Время же у них бесконечно.

– Аристократы энергией не владеют. Они же не корм.

– Я видел, как обычный мужик запустил огненный шар в сарай. И тот вспыхнул. Если этот шар пустить в благородных, то он тоже много кого сожжет. Почему же люди не восстанут против дворян? Их же больше, и, получается, они сильнее.

– А быки сильнее всех, но они же не восстают. Ты только не злись, но люди тупые, – сказал призрак, отдаляясь от меня ещё дальше. – Да и завет есть: благородные всегда управляют людьми. Ты задаешь вопросы, ответы на которые знает даже человеческий ребенок.

– Я гость в этом мире, так что нечему удивляться. А благородные тоже могут тебя схватить?

– Нет. Они мне ничего не смогут сделать. На это способны только боги.

– А почему я могу? Я ведь не бог.

– Не знаю, – существо по-человечески вздохнуло. – Может быть, это особенность людей из твоего мира.

– Тут один человек это увидел и посчитал меня упырем.

– Тупой корм… – протянул хозяин кладбища. – Даже у упырей есть печати. Всё, не могу больше с тобой общаться, – неожиданно сказал он. – Ты из меня все силы выпиваешь! И тебе лучше уйти прямо сейчас.

– Я могу что-нибудь сделать для тебя? – напоследок предложил я. Мне нравилась детская непосредственность призрака.

– Да. Заходи как-нибудь, – сказало существо, принимая, как он думает, пугающую форму крылатого создания с копытами, рогами и хвостом. Призрак увидел, что меня подобным не пронять, поэтому просто растворился.

В памяти промелькнул образ богини Тиамат. Я вспомнил, как во время нашей встречи укусил её. Хе-хе. Походу, не зря это сделал. Теперь даже призрака могу потрогать. А вообще нужно найти эту Тиамат и отвесить ей отцовского подзатыльника. А то вон че удумала – стариков похищать во время их смерти. Пигалица проклятущая…

Я поднял голову вверх. Вот балбес! Я рассуждал, куда это попал. Думал про прошлое и будущее. Теперь точно нет сомнений, что я в другом мире.