Кабаморсов и Лунная Тень

– Вот именно, палки! – воскликнул Чёрный Коршун. – Я тебе сказал, что не стану жертвовать своим отрядом, хотя, признаться, давно мечтаю отомстить этому нахалу.

– Ничего не понимаю, – грустно вздохнул совёнок. – Самый смелый и бесстрашный хищник в лесу испугался какого-то совёнка? Я был о вас лучшего мнения.

– Ты бы попридержал свой острый язычок, пока мы не откусили его под корешок. Я готов передумать, но только если ты согласишься прикончить его.

– Как это прикончить? Прям с концами, чтобы бревном по голове и ку-ку? – удивился Кавал.

– Именно так, только не бревном, а кое-чем понадёжнее.

– Ну нет, это уже перебор. Я всего лишь хочу отбить у него девчонку. А за убийство грозит пожизненный срок. Я ещё слишком молод, чтобы портить себе жизнь из-за какого-то сопляка.

– Тогда проваливай отсюда и сам разбирайся со своей девчонкой! – закричал Чёрный Коршун, поднимая клубы пыли стучащими по земле крыльями.

– Простите, но что же такого он натворил, что вам непременно хочется его убить?

– У меня с ним старые счёты, – коршун поправил повязку на глазу. – Тебя это не касается!

– Ладно, допустим, я соглашусь, и как это будет выглядеть, что я должен буду делать?

– Всё то же самое, только перед прогулкой отправишь своему другу маленький подарок.

– А что там будет? Бомба? Учтите, он не так глуп, чтобы принять подозрительную коробку. К тому же запах пороха чувствуется издалека, он раскусит ловушку в два счета.

– Надо сделать так, чтобы подарок был как бы от твоей подруги. А внутрь положишь вот эти конфеты, – коршун достал из кармана свёрток, из которого показались кубики в красной фольге. – Только смотри сам их не попробуй, если не хочешь потом кишками плеваться по всему лесу.

– Они отравлены?

– Да, в них небольшая доза яда очковой змеи, и потому он действует не сразу, а через час после употребления. И если вовремя не дать противоядие, наступит неминуемая смерть. Идеальное орудие для убийства, не вызывающее никаких подозрений. Специально держу для таких случаев.

– А точно нет другого способа отомстить? Я его презираю, как и вы, но обидно вот так умереть в юном возрасте, не вкусив настоящей жизни.

– Это мое последнее слово. Если ты сдрейфил, то мы просто сделаем из тебя шашлык, и конец истории. Так что выбор у тебя не велик. Только учти, яд должен попасть к нему в желудок за час до встречи с нами, чтобы он не успел поднять в воздух свою резвую палку.

– Я согласен! – глаза Кавала словно окутало мрачной пеленой безумия. – Завтра настанет день, когда мы уничтожим Кабаморсова.

Глава 9. Триумф Кавала

Оранжевое солнце растеклось размытой лентой по горизонту, когда Кавал вернулся в лагерь. Первым делом он заглянул на кухню и поинтересовался, что будут давать на завтрак. Большинство совят просыпались с первыми сумерками и сразу бежали подкрепиться перед ночными вылазками. Обычно на завтрак для всех готовилось одно блюдо, если только кто-то не отказывался или не готовил себе что-то особенное, как, например, Кабаморсов. Вдыхая сочные ароматы мышиных фрикаделек, Кавал спросил, есть ли кто-то, кто отказался от супа? Оказалось, что таких только двое: Кабаморсов и Лунни. Тогда Кавал признался, что тоже не голоден и разрешил отдать свою порцию любому желающему, чем сильно удивил дежурного по кухне. Последний даже спросил, не влюбился ли тот часом, на что совёнок лукаво улыбнулся, дав понять, что всё может быть.

А между тем прошло больше суток после той неудачной прогулки, когда Кабаморсов поссорился с Лунни. Когда утром никто не постучал в дверь, он стал убеждать себя, что так будет лучше. Чем реже он будет её видеть, тем меньше будет о ней думать. Но выйдя на прогулку, он поймал себя на мысли, что ищет её повсюду. За каждым деревом, кустом и кочкой ему мерещились её блестящие глаза, но не находя их, он чувствовал в груди бездонную печаль. До позднего вечера он бродил по лесу, разговаривая с воображаемой Лунни, извинялся и подбирал слова, чтобы объяснить свои чувства, но никакие слова не могли выразить того, что происходило в его душе. Вернувшись затемно, он сразу лёг спать, решив, что завтра во что бы то ни стало помирится с Лунни.

Ночью ему приснился жуткий кошмар. В том сне он отмечал свой день рождения. Было много гостей, играла весёлая музыка, но он с грустью посматривал на дверь и ждал, когда же придёт Лунни. Наконец гостья пришла, но не одна. Её сопровождал Кавал в роскошном чёрном костюме с розовой бабочкой на шее. Гости принесли большую чёрную коробку и вручили имениннику. Совёнок поспешил раскрыть её, как вдруг оттуда стали выползать ядовитые змеи. Кавал безудержно хохотал над удавшейся шуткой, а Кабаморсов закричал от ужаса и проснулся. На часах уже была половина шестого, и он решил больше не ложиться. Он подошел к зеркалу и стал разговаривать с отражением, представляя, что смотрит в глаза Лунни и просит у неё прощения. И вот за этим занятием его и застал внезапный стук в дверь.

Не веря своему счастью, он бросился открывать и закричал с порога:

– Лунни!

Но из-за двери показалась взъерошенная голова Кавала:

– Привет, друг, я сегодня собираюсь на пробежку, ты идёшь со мной?

– Что? На пробежку? Нет, что-то сегодня нет настроения…

– Ну, как хочешь, Лунни я уже позвал, и она согласилась.

– Правда? – лёгкий румянец проступил на щеках Кабаморсова. – Тогда я тоже пойду.

– Отлично! Через пять минут собираемся у выхода. А что это тут у тебя под дверью лежит?

У крыльца и в самом деле стояла маленькая черная коробка, перетянутая розовой ленточкой.

Кабаморсов сразу вспомнил свой страшный сон и потому стал с осторожностью осматривать упаковку, пытаясь угадать, что внутри. Убедившись, что коробка не представляет опасности, он стал аккуратно её разворачивать. Каково же было его удивление, когда он обнаружил на дне коробки шоколадную конфету, завернутую в фольгу красного цвета. Это показалось странным, потому что он не любил шоколадные конфеты.

– Ого! У тебя появился тайный поклонник! – воскликнул Кавал. – А вот мне никто не дарит таких приятных подарков.

– Да, но я не люблю конфеты, тем более шоколадные! – возразил совёнок.

Кавал поднял брови, изобразив недоумение. Он даже и в мыслях не мог предположить, что на свете есть кто-то, кто не любит шоколадные конфеты.

– Похоже, твой поклонник ещё недостаточно хорошо изучил тебя. Но так даже лучше, отдай её мне, – схитрил Кавал и потянулся к коробке.

– Нет, эту я хочу попробовать, – Кабаморсов сообразил, что это подарок от Лунни в знак того, что она хочет помириться.

– Тогда ешь скорее, а то у меня слюнки текут, когда я вижу шоколад.

– Я съем её позже за чашечкой чая, – ответил Кабаморсов, осматривая блестящую обёртку со всех сторон.

– Это не очень вежливо с твоей стороны. Тот, кто её прислал, хотел бы, чтобы ты насладился подарком сразу, а не оставлял его на пыльной полке, как ненужный хлам, – продолжал настаивать Кавал.

– Ты прав, – Кабаморсов развернул фольгу и понюхал конфету.

– Чего ты её нюхаешь? Видно же, что вкусная, – Кавал начинал нервничать от чрезмерной осторожности товарища.

Кабаморсов сомневался ещё пару мгновений, но, представив, с какой заботой Лунни запечатывала конфету в коробку, тут же съел её.

– Ну как?

– Горькая какая-то, – расстроился совёнок.

– Это нормально, все конфеты немного горчат, – Кавал как-то странно улыбнулся и стал спускаться по лестнице.

Кабаморсов ещё раз внимательно осмотрел коробку и с тоской посмотрел на домик Лунни. Почему она не оставила никакой записки?

Насчёт прогулки Кавал не обманул. Лунни действительно согласилась пойти с ним, правда при условии, что Кабаморсов тоже пойдет. Троица вылетела из лагеря, но разговор у них никак не клеился. Больше всех тараторил Кавал, пытаясь развеселить компанию не самыми уместными шутками. Но кроме него самого никто не смеялся. В какой-то момент он вырвался вперёд, оставив друзей позади, Кабаморсов поймал взгляд подруги и прошептал: «Спасибо! Конфета попалась горькая, но было приятно». Лунни вопросительно посмотрела на него, но ничего не ответила.

– О! Смотрите, отличная поляна, предлагаю начать пробежку прямо отсюда, – не спрашивая мнения друзей, Кавал спикировал на землю.

Ребятам ничего не оставалось, как последовать за ним. Всё в поведении Кавала было странным: и чрезмерная словоохотливость с необъяснимой весёлостью, и нервозная резкость в движениях с желанием быть впереди всех. Наверное, Кабаморсов заподозрил бы неладное, если бы не внезапное головокружение. В горле всё пересохло, хотелось пить, но ручья поблизости не было, а признаться Лунни, что он устал в самом начале пути, ему было стыдно. Так он и плёлся в хвосте, мучаясь от жажды и не понимая, что с ним происходит. Тропинка стала подниматься вверх по склону. Кавал с Лунни уже скрылись за холмом, как вдруг совёнка скрутило пополам. От острой боли в животе его буквально выворачивало наизнанку. Он упал на траву, не в силах идти дальше.